 |
Кипріянъ до восшествія на Московскую Митрополію
Архимандритъ Леонидъ
Повременное изданіе подъ редакціею О. М. Бодянскаго «Чтенiя въ Императорскомъ Обществѣ Исторiи и Древностей Россiйскихъ при Московскомъ Университетѣ», М., 1867 г., ІІ кн., с. 11-32
Сканы в .pdf формате (1.6 Мб) с www.runivers.ru |
 |
Кипріянъ до восшествія на Московскую Митрополію
Его Славянское происхожденіе, иноческая жизнь и занятія на Аѳонѣ. Переписка съ Патріярхомъ Терновскимъ Евѳиміемъ; пребываніе въ Константинополѣ при Патріярхѣ Вселенскомъ Филоѳеѣ; посредничество въ примиреніи Константинопольской Церкви съ Церквами Сербской и Болгарской и участіе въ дѣлахъ Россійской Церкви.
«Кто былъ родомъ Митрополитъ Кипріанъ?»—«Сербинъ,» отмѣчаетъ укоренившееся у насъ и ни какими положительными данными не подкрѣпленное мнѣніе, тогда какъ родной его племянникъ, Болгаринъ Григорій Цамвлакъ, Цемиблахъ, Семивлахъ, т. е., Полувлахъ, прозваніе, данное ему, во справедливоиу замѣчанію Митрополита Евгенія, за его происхожденіе отъ Молдо-Влахійскихъ Болгаръ, [1] ясно свѣдѣтельствуетъ о своемъ родствѣ съ Кипріяномъ, говоря, въ Похвальномъ ему Словѣ: «братъ бѣаше нашему отцу,» и указываетъ на Болгарію вообще, и на Терновъ (столицу Болгарскаго Царства) въ частности, какъ на общее ихъ отечество: «его же (Кипріяна) наше отечество (то есть, Болгарія) изнесе.»
1. Извѣстно, что Молдо-Влахія и отчасти Бессарабія, при Болгарскихъ Краляхъ изъ дому Асѣновъ, составляла Воеводство Болгарскаго Царства, въ которомъ Церковное Богослуженіе совершалось на Славянскомъ языкѣ, и вся правительственная переписка на Болгарскомъ до XVI вѣка, то есть, до оволошенія Молдо-Влахійскихъ Болгаръ. Воеводство Молдо-Влахійское сохраняло свою независимость, какъ во время порабощенія собственной Болгаріи Греками, такъ и послѣ паденія Болгарскаго Царства въ концѣ XIV столѣтія. Сюда спаслись, кто могъ, изъ Болгарскихъ домовъ, послѣ разгрома Турками Болгарскаго Царырада, Тернова, въ 1389 г.
12
Говоря же о Болгарской Терновской Церкви, выражается: «Церковь, яже насъ воспитавшая,» и наконецъ называетъ Патріярха Терновскаго, блаженнаго Евѳимія, общимъ ихъ покровителемъ и наставникомъ: «рождшій насъ (духовно) отецъ и зѣльный (прилѣжный) учитель.»
Григорій видѣлъ лично Митрополита Кипріяна во время посѣщенія симъ послѣднимъ своей родины, Тернова, по пути изъ Кіева въ Царьградъ, въ 1379 году, когда Григорій былъ еще отрокомъ и учился въ Терновской Духовной шкодѣ, подъ руководствомъ и попечительствомъ Патріярха Евѳимія, котораго онъ называетъ своимъ Кипріяну и себѣ, изъ чего слѣдуетъ заключить, что они были не только земляки Патріярху, но и свойственники, [2] о чемъ особенно заставляетъ догадываться дружественно родственный тонъ переписки Патріярха съ Кипріянонъ, въ бытность сего послѣдняго на Св. Горѣ (см. ниже). Вотъ какъ описываетъ торжественную встрѣчу Кипріяна въ Терновѣ очевидецъ ея, Григорій (въ своемъ Похвальномъ Словѣ Кипріяну, говоренномъ въ 1409 году):
«Вѣсте же и вы, возлюбленніи, егда великое сіе видѣхомъ сокровище, и да отчасти о томъ воспомянемъ вамъ, суть бо оттоли до тридесять нѣгдѣ лѣтъ, егда отъ васъ воздвигся къ великому сему и царици градовомъ грядяаше; подвижааше бо пастыря любленіе долготу ни во что же вмѣнити, и нѣкій языкъ (народъ) проходящю, ижъ Истру (Дунаю) рѣцѣ съпротяжущи, искушенія святаго срѣтиша и многою скорбію того обложиша
2. Григорій Цамвлакъ, послѣ обученія въ Терновской шкодѣ, былъ монахомъ на Аѳонской Горѣ (см. Венелина: «Дако-Славянскія грамоты»), оттуда взятъ на Игуменство въ Дечанскую обитель (въ Старой Сербіи, гдѣ тоже искора доселѣ преобладаетъ Болгарское населеніе), а потомъ перешелъ въ Молдавію, гдѣ былъ «Игуменомъ Пандократорова монастыря и Пресвитеромъ Великой Молдо-Влахійской Церкви,» до переселенія своего въ Западную Россію около 1409 года, гдѣ въ 1414 г., по волѣ Великаго Князя Литовско-Русскаго Витовта, въ Новогородкѣ, Соборомъ Южно-Русскихъ Епископовъ, избранъ и посвященъ Митрополитомъ Кіеву и Бѣлой Руси; съ 1418 г., по волѣ того же Витовта, былъ на Констанскомъ Соборѣ, умеръ въ 1419 году, «прославляемый въ Южно-Русскихъ областяхъ, и проклинаемый, какъ отступникъ (что, однако, не доказано) въ Сѣверной Россіи,» какъ замѣтилъ одинъ изъ его біографовъ. Какъ бы то на было, но и наша лѣтописи отдаютъ справедливость даннымъ его достоинствамъ. Они говорятъ, что онъ былъ «мужъ благоговѣйный, книженъ зѣло, наученъ книжнѣй мудрости издѣтства и много писанія сотворивъ, остави.»
13
(разумѣетъ ограбленіе Митрополита Кипріяна на пути, вѣроятно, Крымскими Татарами), и яко же уже близъ бысть, къ намъ грядый, тогда Церкви, яже насъ воспитавшіа и наказавши (научивши), съ рождьшимъ насъ отцемъ и учителемъ зѣльнымъ (Патріярхомъ Евѳиміемъ) срѣте, восприемлющи многою свѣтлостію Блаженнаго, цѣловающи, объемлющи, печальная радостными отгонящи, стулъ ограблениа подобающею честью забвенію отсылающи; понеже бо Богъ на пути тому оскорбитисе попусти, благоволи тому во отечествіи тако прославитисе, и оутѣшати того желающая сердца, и самому исполнитесе неизглаголанныа радости, видѣвшу свое отечество тако правимо (очевидно, Болгарское Царство вообще), яко многимъ похваламъ достойно бяше, своего же и великаго Евѳимія (Патріарха) таковая кормленія держаща.»
За тѣмъ Григорій краснорѣчиво изображаетъ народную встрѣчу и усердіе къ гостю Святителю: народъ, подобно волнамъ, хлынулъ на встрѣчу Святителю. Купцы оставили свои лавки и торговлю, ремесленники, слуги, граждане Тернова и пришельцы, всѣ вышли за городъ: и дѣва неисходная, старцы, и дѣти спѣшили видѣть его; одни падали въ ноги, цѣловали десницу его, другіе довольны были и тѣмъ, что видѣли его издали:
«Тогда (говоритъ Григорій о себѣ), великое сіе свѣтило видѣхомъ, братіе, и священныя оны руцѣ нашей коснушесе главѣ, купно убо благословляюще, купно же и хотящая намъ случатися духомъ проричяюще.»
Въ томъ же Словѣ проповѣдникъ, обращаясь заочно къ Московской паствѣ Кипріяна, говоритъ:
«отъ-иде доброта она (Св. Кипріянъ), яже паче солнечныхъ зарей вамъ же и намъ сладчайшаа, братіа бо вамъ есмы отлучшіи, понеже и отецъ вашъ, иже плачю намъ предлежитъ вина (котораго мы оплакиваемъ), братъ бѣаше нашему отцю (слѣдовательно, родной дядя Григорію по отцу); сего ради егда веселяетеся вы, а мы слышаще, веселію вашему спричащахомся, и плачю вашему подобны есмы сообѣщницы, понеже и бѣда опща. [3]
Послѣ такого яснаго, почти современнаго Кипріяну; свѣдѣтельства объ его Болгарскомъ происхожденіи, не странно ли видѣть,
3. См. Похвальное Слово Кипріяну въ Сборищѣ Словъ Григорія Цамвлаха. Описаніе Славянскихъ рукописей Московской Синодальной Библіотеки, Отд. II, № 255.
14
что одно изъ новѣйшихъ жизнеописаній сего Святителя начинается такъ: «Блаженный Кипріанъ, родомъ Сербъ изъ Тернова,» безъ всякихъ поясненій касательно такого сопоставленія? Не то же ли это, что сказать о комъ ни будь: «Сербъ изъ Петербурга, или Болгаринъ изъ Москвы, или Русскій изъ Бѣлграда,» безъ всякаго другаго поясненія? Полагаемъ, что послѣ свѣдѣтельства Григорія, какъ современника и родственника блаженнаго Кипріяна, вопросъ о Болгарскомъ происхожденій Святителя можетъ считаться рѣшеннымъ; ошибочное же названіе его у насъ Сербомъ, хотя и имѣло, какъ увидимъ ниже, свои причины, но все таки, какъ ошибочное, должно быть отвергнуто.
По окончаніи своего школьнаго воспитанія въ Терновѣ, Кипріянъ, чувствуя влеченіе къ иноческой жизни, направился, вѣроятно, по совѣту своего духовнаго наставника, Блаженнаго Евѳимія, на Аѳонъ, какъ въ высшую школу духовнаго подвижничества. О томъ, что Кипріянъ жилъ на Аѳонѣ, онъ самъ упоминаетъ мимоходомъ, въ своемъ Посланіи къ Игумену Аѳанасію. [4] Въ какомъ именно изъ Аѳонскихъ монастырей подвизался Блаженный Кипріянъ, положительныхъ указаній на это нѣтъ, но зная, что племянникъ его, Григорій Цамвлахъ, слѣдовавшій по стопамъ своего дяди Святителя, также жилъ нѣкоторое время на Аѳонѣ, мы открыли слѣды его пребыванія въ Свято-Павловскомъ монастырѣ, который, со временъ посѣщенія Аѳона Сербскимъ Царемъ Стефаномъ Душаномъ, въ 1348 году, подобно нѣкоторымъ другимъ Аѳонскимъ обителямъ, его Царственною щедростію былъ вполнѣ усвоенъ Славянскому иночеству. Въ Библіотекѣ сего монастыря, болѣе всѣхъ нынѣшнихъ Греческихъ обителей сохранившей Славянскихъ рукописныхъ книгъ, сохранилась и память о Григоріѣ Цамвлахѣ въ слѣдующихъ рукописяхъ: 1) Евангеліе, въ малую 4-ку или 8-ку на бумагѣ, съ замѣткою въ концѣ: «Лѣта ҂гц҃ки (1420), индикта г҃і прѣстависе Митрополитъ Россійской Григоріе Цамвлакъ.» 2) Сборникъ Словъ Григорія на праздники, въ числѣ коихъ 12 надписаны именемъ «Григорія, Архіепископа Россійскаго.» 3) Въ Сборникѣ особо его же Слово Похвальное Св. Великомученику Георгію.
4. См. въ «Прибавл. къ Твореніямъ Св. Отецъ,» 1848 г. Жизнь Митрополита Кипріана, стр. 383.
15
Такое особое Св.-Павловской обители къ трудамъ Митрополита Григорія Цамвлаха уваженіе, при извѣстности, что онъ жилъ на Аѳонѣ, всего скорѣе можетъ объясниться тѣмъ, что онъ былъ постриженникъ именно этой обители, а предпочелъ ее другимъ, вѣроятно, по тому, что она была освящена для него воспоминаніемъ о пребываніи здѣсь же его дяди, инока Кипріяна. Извѣстно, что, живя на Аѳонѣ, Кипріянъ велъ переписку съ своимъ духовнымъ наставникомъ и воспитателемъ, Блаженнымъ Евѳиміемъ, который въ то время уже занималъ Патріяршій престолъ въ родномъ имъ обоимъ, Болгарскомъ Царьградѣ, Терновѣ. Переписка эта ясно свѣдѣтельствуеть о близкихъ, родственныхъ не только по духу, но, вѣроятно, и по плоти, отношеніяхъ. Дошедшее до насъ посланіе носитъ заглавіе:
«Еоуфимія Патріарха Терновскаго Посланіе къ Кипріану мниху, живущу во святѣй горѣ Аѳоньстѣй и просившу написатисе ему о нѣкыхъ церковныхъ винахъ нужныхъ и послатисе ему тамо.» [5]
Начинается оно выраженіемъ: «Зѣло насъ обрадовалъ еси своимъ писаніемъ,» выраженіемъ, съ которымъ Патріархъ очевидно могъ обращаться лишь къ человѣку по всеву ему близкому, каковъ и былъ на самомъ дѣлѣ «свой ему» (по свѣдѣтельству Григорія) Кипріянъ. Вопросы «о Церковныхъ вивахъ» заключались въ слѣдующемъ: 1) О поклонахъ во дни Пятидесятницы и въ 12 дней между Рождествомъ Христовымъ и Богоявленіемъ. 2) О причащеніи, Св. Таинъ, въ отсутствіи Священника, въ пустыняхъ. Посланіе это доселѣ не напечатано. Выписываемъ изъ него духовно-нравственныя наставленія Блаженнаго Евѳимія Кипріану, показывающія, на какой высотѣ духовной жизни находились наставникъ и поучаемый имъ (по списку, найденному нами въ одномъ изъ Хиландарскихъ Сборниковъ, писанномъ скорописью въ прошломъ столѣтіи).
Отъ Посланія Евѳимія Патріарха Терновскаго къ Кипріану монаху св. Аѳонскя горы:
.... И се же праведно писати тебѣ вмѣнихъ, яко да не отъ раслабленія въ лѣность впадеши и уныніе. Утреннее пѣніе и часы,
5. Описаніе Славянскихъ рукописей Московской Синодальной Библіотеки. Отдѣленіе II, № 208.
16
вечерню же и павечерницу, а къ симъ и полуношницу, никако же не неради: сіи бо суть оружія души на враги крѣпка. Воздержаніе же противу силѣ тѣлесный имѣй. Отъ всея души Господа возлюби и страхъ его выну въ сердцѣ твоемъ да пребываетъ. [6] Вѣру имѣй къ Дающему скотомъ пищу, и всѣхъ Питателя тебѣ явитъ. По образу Божію созданъ еси, и Того промысломъ водитися изволи. По стопамъ отецъ ходи, и житія ихъ да не отторжна будутъ твоего разума. Разгибай часто совѣстную книгу, и яко же предъ Богомъ ту выну прочитай, и обрящешися во всѣхъ тебѣ находящихъ повиненъ. Помысли, гдѣ живеши, гдѣ обитаеши, и рцы съ Давидомъ: удалихся бѣгая и водворихся въ пустыми; смотри древніе Отцы наша, ихъ же подражати тщишися, како вся, яже въ мірѣ, оставивше, конечному себе умерщвленію отдаша, печалующе и сѣтующе, озлобленія бѣсовъ терпяще, ходяще въ милотяхъ и козіихъ кожахъ, скорбяще и озлобленни въ вертепахъ обитающе. Бесѣда же тѣхъ всегдашняя, Давыдовы, меда сладчайшій, бяше псалмы. Ко источникамъ паки сходяще, тѣло убо водою напаяюще бяху, ланиты же очесными омываху водами, тѣмъ и сіе точію онѣмъ потщательно бяше, како умъ неврежденъ соблюдутъ отъ помыслъ суетныхъ.
Сія и сицевая любомудрствуй на кійждо день, симъ поучайся выну: всегда днешнее держи, утреннее жь Господеви отсылай. Прежде вѣчнаго покоя, покоя не чай, и прежде вѣчныхъ благъ, земныхъ не пріемли; отъ Господа горѣ призывай милость, и вскорѣ тебе невидимое обыдетъ заступленіе. Буди свѣта и дне сынъ, яко да будущее тебѣ получити наслѣдіе. На хотящая на тя пріити, по вся молися часы. Приходящая ти скорбная съ благодареніемъ пріемли, яко инѣмъ большимъ себе уготовляй. Подвигъ полагай выну о своемъ спасеніи крѣпокъ, а не отлагай утрешнему времени. Смежай очи твои отъ суетныхъ [7] быстрѣ же
6. Аще не покаетеся, глаголетъ, вси такожде погибнете: зри ихъ же уби столбъ Силуамскій во Іерусалимѣ. Сіе есть благословеніе Его, егда отымется грѣхъ его. Сіе можно разумѣть за грѣхи (относительно грѣховъ), егда извѣстится, яко прощены суть ему отъ Бога истиннымъ покаяніемъ. Блаженъ получившій таковый даръ, пріятъ бо прежде смерти обрученіе вѣчныя жизни, не пріемшіи же страшное разлученіе будутъ имѣтя; увы мнѣ!
7. Имѣя присно во умѣ реченное слово Преподобными Отцы: яко сластолюбіе темница и вериги есть во время исхода (смерти) иноку.
17
же созерцай умныма очима будущая блага. Дряхлъ о грѣсѣхъ бывай выну, [8] надеждою же веселъ о будущихъ благихъ; поработи убо тѣло, свободи же душу, яко да покорится тлѣнное нетлѣнному. Смерть безвѣстна, прежде бо ея вѣстникъ не приходитъ. [9] Аще прилѣпишися Господеви вседушною любовію и вѣрою, вскорѣ тебе отъ земныхъ возвысятъ. Неудобь сходи къ тѣлеснымъ хотѣніямъ, да не, по малу разсвирѣпѣвши, низложатъ на землю свободное души естество. Аще осмаго вѣка любы въ тя вселится, вскорѣ тлѣнная и преходящая омразиши. Не прилѣпляйся тѣмъ, яже яко гостя тя пріяша, да не скоро тя отпустятъ, ничтоже имѣти на путь давше ти. Въ міръ сей отъ небытія пришелъ еси, тѣмъ ниже до здѣ стани, но подвизайся наипаче, дондеже во врата вѣчному граду пріидеши. [10] Отъ мірскихъ мудростей юродъ бывай, и не на мнозѣ мудрость Господня обыметь тя. Сущая на земли не восхищай, сѣть бо надъ ними протяжена есть, и яко птица увязнеши. Буди ко всѣмъ сладокъ, и на всѣхъ языцѣхъ твоя обносится имать сладость. Тихъ въ срѣтеніи братнемъ бывай, [11] подобнѣ яко и во отпущеніи, яко да безмятежное тѣхъ усвояется тебѣ. Якóвъ еси, такова и показуй себе, яко да не лицемѣрствомъ окраденъ будеши. Многопытливые и многоглаголивые устраняйся бесѣды, вѣдый, яко ни едину же отъ нихъ пріимешь пользу. Въ сихъ убо тебѣ сущу, злостраданіе любя, нестяжаніе, низулеганіе, сокрушеніе и частое воздыханіе, прочитаніе со вниманіемъ, память смертную и божественный страхъ, и да сокращеннѣ реку: матерь всѣхъ добродѣтелей, — смиреніе, [12] и аще сіе вседушно иоженеши, скоро тебе на руку возметъ,
8. Якоже Адамъ творяше и Давидъ глаголаше: «Весь день сѣтуя хождахъ, и яко лядвія моя наполнишася поруганій.»
9. Се гряду, яко тать: блаженъ блюдый ризы своя, да не нагъ ходитъ, и узрятъ срамоту его.
10. Рече Авва Іоаннъ Коловъ: «яко смиреніе — врата храма Божія, въ няже Отцы наши, много бывше досаждены и претерпѣвши, внидоша радующеся.» Той же рече: «Смиренномудріе и страхъ Божій выше всѣхъ добродѣтелей.»
11. Стяжи страхъ Божій съ благоговѣніемъ, да срѣтаете другъ друга кійждо, преклоняя главу свою предъ братомъ своимъ, яко же рѣхомъ, кійждо смирялся предъ Богомъ и предъ братомъ своимъ, отсѣкая себѣ волю свою.
12. Рекоша Отцы: смиренномудріе имѣеши, и сѣтію вражіею не ять будеши.
18
да некогда преткнеши о камень ноги твоея. Буди не престрашливъ душею во всѣхъ, приключающихся тебѣ печальныхъ, блюди себе отъ клеветы, яко же отъ змія. Частаго исхожденія отъ келліи храни себе, кромѣ нужныхъ винъ. Своя злая предъ собою предлагай выну. [13] Чревообъяденія и піянства гнушайся, не лѣнися вопрошати старцы, иже многими поты своя тѣлеса изнуриша и многъ искусъ отъ бѣсовъ подъемшихъ. Соблюдай тѣхъ словеса во своемъ сердцѣ, якоже богописанные на скрижалѣхъ словеса, ни что же бо въ нихъ стропотно есть, ни развращено. Аще убо пчелному подражавши дѣйству же и спѣху, вскорѣ добродѣтелей собереши медъ и на трапезу всѣхъ Царя многочестнѣ принесенъ будетъ; не ожидаютъ отлаганія онѣ (то есть, пчелы), ниже лѣностію емлеми бываютъ, отъ нощи же паче утренюютъ, къ различнымъ себе посылающе потребамъ, и сихъ отвсюду собравше, въ шестоугольныхъ сокрываютъ кровѣхъ, яко да, зимѣ приспѣвши, потребная готова у себе имутъ и пропитаются во время, въ неже вся бездѣлна пребываютъ; аще убо и самъ сице потщишися, прочитая часто въ Божественныхъ Писаніяхъ, духовный отъ нихъ слагая медъ и дѣянію усердно подвигнешися прилѣжати, на видѣнія востечеши высоту и въ незаходимый постигнеши мракъ, и Богови приближишися, и чисто тому бесѣдуеши, и верховнаго (Апостола) сладкій онъ провѣщаетъ гласъ: «Господи, добро намъ здѣ быти;» и не къ тому чувственную потребуеши Господеви сотворите сѣнь (но даси ему въ жилище душу твою), въ нюже вшедъ со Отцемъ и Духомъ, днесь спасеніе речетъ, дому и души сей, и будеши по благодати сынъ Вышняго во обителѣхъ вѣчныхъ.» [14]
13. Внимай самъ себѣ, не буди тщеславенъ: входи во глубину сердца твоего, ибо діаволы вниманія трепещутъ, яко же татіе псовъ; не на бракъ ты здѣ, о возлюбленне, не на бракъ призванъ, но по истинѣ на оплакиваніе грѣховъ нашихъ Господь насъ призвалъ, сего ради обдержательное воздержаніе имѣй. Рече Старецъ: молчанію научися, умомъ и языкамъ, и не о чесомъ печали терзати ти; молчи, внимай поученію своему во дни и въ нощи со страхомъ Божіимъ, и нечистыхъ находовъ не убоишися. Рече такъ: яко человѣкоугодіе и тщеславіе вся добродѣтели погубляютъ и оставляютъ его безплодна и суха, но вся человѣки равно любить и добра желать, а не раздѣлять. И: яко же многая скорбь въ безнадеждіе и невѣрствіе душу повергаетъ, сице многія радости въ киченіе оную приводятъ.
14. О имени твоемъ возрадуюся весь день, тамо реку ти: радуйся, душе благодатная, и въ дому отца твоего насытишися всѣхъ благихъ.
19
Время втого посланія можно опредѣлить слѣдующими соображеніями: извѣстно, что Митрополиѣь Кипріянъ скончался вгь 1406 году, «обремененный старостію, болѣзнями и скорбями.» Предположивъ, что во время кончины ему было 75 лѣтъ, время рожденія его отнесется къ 1331 году; полагая, что онъ пробылъ въ Терновѣ до 25 лѣтняго возраста, выйдетъ, что онъ пришелъ на Аѳонъ въ 1356 году, гдѣ могъ пробыть не долѣе какъ до 1369 года, то есть, до второго вступленія на Патріяршій Константинопольскій престолъ бывшаго Игумена Аѳонской Лавры Св. Аѳанасія, Филоѳея, при которомъ видимъ Кипріяна дѣйствующимъ лицомъ во все остальное время управленія Филоѳея Констинопольскою Церквію (1369—1376 годъ). Слѣдуя этѣмъ соображеніямъ, Кипріянъ провелъ на Аѳонѣ всего 15 лѣтъ (съ 1356—1369); [15] а какъ блаженный Евѳимій занялъ Патріяршій престолъ не ранѣе 1360 года, [16] то и посланіе его къ Кипріяну должно относиться къ 1360—1369 годамъ.
Кипріянъ прибылъ на Аѳонъ въ самое цвѣтущее время, послѣ того какъ Святогорскіе монастыри съ успѣхомъ выдержали борьбу съ Варлаамомъ, Акиндиномъ и ихъ послѣдователями за дѣло высшей важности для жизни иноческой. Споръ, какъ извѣстно, былъ о плодахъ умнаго дѣланія, которое было постояннымъ упражненіемъ безмолвствующихъ иноковъ на Аѳонѣ. Многіе изъ нихъ по сему поводу раскрыли свои опыты въ духовной жизни, писаніями. [17] Общее уваженіе Православной Церкви къ Аѳонскимъ подвижникамъ
15. Вообще должно замѣтить, что время пребыванія Кипріяна на Аѳонѣ могло быть менѣе, или болѣе, смотря по тому, въ какомъ именно году онъ прибылъ туда изъ Тернова, но, во всякомъ случаѣ, оно не переходитъ за 1369 годъ, въ которомъ онъ выбылъ изъ Аѳона вмѣстѣ съ Патріархомъ Филоѳеемъ, вторично вызваннымъ изъ своего Аѳонскаго уединенія на Патріаршество, по кончинѣ Патріярха Каллиста.
16. Изъ житія Пр. Ѳеодосія Терновскаго, ученика Пр. Григорія Синаита, видно, что на бывшемъ въ 1360 году въ Терновѣ Церковномъ соборѣ противъ Еретиковъ Богомиловъ и Жидовствующяхъ предсѣдательствовалъ Патріярхъ Ѳеодосій II.
17. По своимъ писаніямъ въ этомъ родѣ извѣстны: Св. Григорій Палама, Архіепископъ Солунскій, Григорій Синаитъ, Максимъ Капсакаловскій, другъ его, Патріярхъ Каллисть и Игнатій Ксанѳопулы, Патріярхъ Филоѳей. Нѣкоторыя изъ ихъ твореній переведены на Славянскій языкъ въ «Добротолюбіи.»
20
свѣдѣтельствовалось ясно тѣмъ, что многіе изъ его иноковъ были возведены на престолы Святительскіе, и въ томъ числѣ трое были почти сряду Патріярхами: Исаія (1323—1341), Каллистъ (въ первый разъ съ 1350 по 1362, во второй разъ съ 1365 по 1369); Филофей (первый разъ съ 1362 по 1365, вторично съ 1369 по 1376).
Въ чемъ состояли на Аѳонѣ занятія инока Кипріяна, во время его тамъ пребыванія? На это можно отвѣчать утвердительно: свободное отъ церковныхъ службъ время, молодой ученый инокъ посвящалъ исключительно на списываніе и переводъ книгъ, къ чему былъ достаточно приготовленъ своимъ воспитаніемъ въ Терновѣ, подъ руководствомъ Блаженнаго Евѳимія, извѣстнаго своимъ классическимъ образованіемъ и родолюбіемъ. Изучая прилѣжно произведенія Церковной Славянской письменности (состоявшія изъ переводовъ Свято-Отеческихъ Писаній), Кипріянъ обогатилъ свои умъ и сердце тѣми свѣдѣніями, которыя доставали ему въ послѣдствіи средство сдѣлаться «возстановителемъ упавшаго въ Россіи (въ Монгольской періодъ) духовнаго просвѣщенія», какъ замѣчаетъ о немъ Митрополитъ Евгеній. [18] Онъ перенесъ къ намъ съ Аѳона плоды современной ему Славянско-Сербской письменности, широко и правильно развившейся на Аѳонѣ подъ сѣнію Славяно-Сербскихъ обителей, благодаря щедрому и могущественному покровительству имъ Сербскаго Царя Стефана Душана, давшаго, во время своего владѣнія Македоніею, на Аѳонѣ видимый перевѣсъ Славянской народности, которая не утратилась совершенно и въ теченіе всего XV столѣтія, подъ покровительствомъ сперва Князя Лазаря, а потомъ Деспота Стефана. Подъ сѣтію Славяно-Сербскихъ Аѳонскихъ обителей укрылось Сербское просвѣщеніе отъ военныхъ бурь, колебавшихъ Сербское Царство, сперва въ періодъ удѣловъ, по смерти Царя Стефана († 1356), и потомъ послѣ несчастной битвы на Косовомъ подѣ (1389 г.). Кипріянъ, прибылъ на Аѳонъ въ самое развитіе тамъ Славяно-Сербской письменности (между 1350—1370 г.), ознакомился со всѣми
18. См. Словарь Историческій изд. 1818 года, ч. II, стр. 348.
21
произведеніями ея, снялъ вѣрные списки съ переводовъ, сдѣланныхъ другими, трудился надъ этімъ дѣломъ и самъ; когда же въ послѣдствія (съ 1376 года) былъ посвященъ въ Митрополиты единоплеменнаго ему народа Русскаго, усвоилъ ему плоды своихъ знаній и трудовъ.
Вотъ чѣмъ объясняется усвоеніе ему Сербскаго происхожденія: на Аѳонѣ процвѣтала тогда преимущественно Славяно-Сербская письменность. [19] Болгаринъ Кипріанъ, живя въ Сербской Аѳонской обители и занимаясь списываніемъ Славяно-Сербскихъ переводовъ, осербился и самъ по языку разговорному и книжному. Большая часть привезенныхъ имъ и выписанныхъ въ послѣдствіи съ Аѳона и изъ Константинополя Славянскихъ рукописей принадлежитъ въ трудамъ Сербскихъ иноковъ XIV столѣтія, были Сербскаго извода, а по тому и естественно было позднѣйшимъ нашимъ писателямъ, оцѣнивавшимъ заслуги Митрополита Кипріана для нашей письменности и просвѣщенія, усвоитъ ему Сербское происхожденіе. Замѣчательно, что Славянскими переводами занимались не только иноки чисто Сербскихъ обителей: Хиландаря, Русика, Святаго Павла, Филоѳея и Ксиропотама, во что нѣкоторыя собственно для этого поселялись и въ знатныхъ Греческихъ монастыряхъ. Подобно тому какъ въ Царьградѣ привлекалъ трудолюбцевъ своимъ удобствомъ къ списыванію и преложенію книгъ монастырь Студійскій (Св. Іоанна Предтечи), такъ на Аѳонѣ, древнѣйшая изъ Святогорскихъ обителей, Лавра Св. Аѳанасія.
Надпись къ книгѣ Поученій Св. Исаака Сирина, пріобрѣтенной мною въ Палестинѣ, [20] показываетъ, что поученія этѣ переведены
19. Извѣстно, что большая часть Славянскихъ переводовъ Свято-Отеческихъ писаній и Духовно-нравственныхъ сочиненій догматическаго и полемическаго содержанія переведены именно на Аѳонѣ между 1350—1450 годами, что доказываетъ достаточно разборъ Славянскихъ рукописей Московской Синодальной Библіотеки, Отд. II. Москва, 1859 года.
20. Рукопись Библіотеки Скита, что при Оптиной Козельской Введенской пустыни, въ 4-ку, писана полууставомъ на хлопчаткѣ. Полная надпись на оборотѣ послѣдняго листа: «Сіа книга медоточнаа, иже во Св. Отца нашего Исаака, написася въ горѣ Аѳонсцѣй, въ святѣй велицѣй Лаврѣ Преподобнаго и Богоноснаго Отца нашего Аѳанасія, желаніемъ трудомъ и ексодомъ грѣшнаго Гавріила въ лѣто 6897 (1389).»
22
съ Греческаго на Славянскій языкъ въ Лаврѣ Св. Аѳанасія «желаніемъ трудомъ и ексодомъ (иждивеніемъ) грѣшнаго Гавріила въ 1389 году,» а, слѣдовательно, вскорѣ по переложеніи этѣхъ поученій на Греческій языкъ съ Сирскаго. А надпись на Октоихѣ Синайской обители, пожертвованномъ въ оную обитать Логоѳетомъ Гюргомъ (не ранѣе XIII и не позже XV столѣтія), показываетъ, что въ той же Лаврѣ Св. Аѳанасія нѣкто старецъ Іоаннъ (съ братіею) трудился постоянно надъ переводомъ съ Греческаго на Болгарскій языкъ Церковныхъ книгъ. [21] Лаврою Св. Аѳанасія въ 1350—1362 годахъ управлялъ Игуменъ Филоѳей, мужъ просвѣщенный, извѣстный какъ духовный пѣснописецъ, возведенный въ 1362 году на Патріаршій престолъ Константинопольской Церкви. Когда какъ не при немъ всего удобнѣе было пріютиться въ Лаврѣ Св. Аѳанасія Славянскимъ переводчикамъ? Вѣроятно, что самъ онъ не отказывался руководить и направлять ихъ занятія своими просвѣщенными совѣтами, на пользу и славу Православной Церкви, имѣя въ виду укрѣпятъ черезъ то духовный союзъ Славянскихъ Церквей съ матерью ихъ, Церковью Греческою. Къ этому-то времени и къ этѣмъ занятіямъ можетъ относиться начало знакомства ученаго Терновскаго инока Кипріяна съ просвѣщеннымъ Игуменомъ Лавры, знакомства, обратившагося потомъ въ сыновнюю любовь и преданность со стороны перваго, и отеческое расположеніе и
21. Въ надписи на Синайскомъ Октоихѣ читаемъ:
«Охтоиху конецъ съ Богомъ. Труда же и изложенія Преподобнаго Отца нашего Іоанна Старца, прѣложившаго изъ Греческыхъ въ Болгарский намъ языкъ. Сіа избравшу въ святой горѣ Аѳонстѣй, въ Лаврѣ Богоноснаго Отца нашего Аѳанасіа, лобовію и желаніемъ и благодатію Святаго Духа прѣложи и написа книги, ихъ же имена здѣ: Тетра-еуангель (Четверо-Евангеліе), Пракси (Дѣянія Апостольскія), Апостолъ, Литургія, Типикъ, Псалтырь, Ѳеотокарь, Мннеа, Агіристъ, Богослова (Богословіе I. Дамаскина?), Лѣствица, Исаака (Сирина), Варлаама (Житіе Іоасафа Царевича и Варлаама, соч. Дамаскина), Дороѳеа (Аввы Дороеея), Патерикъ, Антіохъ (Пандекты?), и ина многа съчіни и прѣдаде Божественнымъ и Святыимъ церквамъ Блъгарскыя земя, и украси ихъ якоже нѣкыми оутварми Царевыми, и еще же мніси и мирстіи въси, елицы бышя трудолюбіемъ симъ подражателе, оукрасишася духовнѣ, яко чада церковнаа свѣтообразная, и того ради вѣчная память Іоанну Старцу, второму творцу, паче же тезоименитому Іоанну (Дамаскину?), Іосифу, Ѳеофану, Космѣ, ихъ же молитвами настави насъ на путь покаянія и помилуй ны, Боже, яко благъ и человѣколюбецъ, молитвами Пречистыя Богородиця и всѣхъ Святыхъ. Аминь.» (См. Первое путешествіе въ Синайскій монастыри Архимандрита Порфирія Успенскаго. С.-Петербургъ 1856 г., стр. 215 и 216.
23
покровительство со стороны втораго. Мы видѣли, что по всѣмъ соображеніямъ время пребыванія Кипріяна на Аѳонѣ относится къ 1356—1369 годамъ, а, слѣдовательно, оно какъ разъ совпадаетъ и съ Игуменствомъ Филоѳея въ Лаврѣ и съ его временнымъ пребываніемъ на Аѳонѣ по оставленіи Патріаршаго престола въ первый разъ (съ 1365—1369). Ученый инокъ могъ всего болѣе обратить на себя вниманіе Филоѳея переводомъ на Славянскій языкъ одного изъ его духовныхъ твореній. Въ Библіотекѣ Свято-Павловскаго монастыря, гдѣ, какъ мы полагаемъ, жилъ Кипріянъ, а послѣ его племянникъ, Григорій, есть рукописная Псалтирь (въ 4-ю дол. листа на бумагѣ, превосходнаго уставнаго письма, съ большими кудреватыми, наведенными золотомъ, буквами въ началѣ каѳизмъ и съ золотою заставкою въ началѣ книги). Послѣ избранныхъ псалмовъ, въ ней помѣщено росписаніе полѵелейныхъ припѣвовъ къ стихамъ псалмовъ (замѣняющихъ у Грековъ и Южныхъ Славянъ наши, такъ называемыя, полѵелейныя «величанія»). Этѣ припѣвы озаглавлены: «Твореніе Кѵръ Филоѳея.» Не принадлежитъ ли этотъ переводъ иноку Кипріану, и не съ него ли начинается духовная связь сочинителя и переводчика? Представляемъ это соображеніе, какъ догадку, но весьма вѣроятную; ибо извѣстно, что съ вторичнымъ восшествіемъ Филоѳея на Патріаршій престолъ по смерти Каллиста († 1368), [22] предшествовавшаго ему до 1362 года и замѣнившаго его вторично въ 1365 году, въ 1369 году Кипріянъ уже состоялъ при особѣ Патріарха, «ближнимъ его монахомъ.» Очевидно, что онъ прибылъ вмѣстѣ съ нимъ съ Аѳона, куда на время скрылся было благочестивый Филоѳей, оставивъ тайно Патріаршій престолъ по тому, что видѣлъ ясно невозможность угодить различнымъ желаніямъ двухъ Царей, Іоанна Кантакузина, и законнаго Императора, Іоанна Палеолога или Калояна, какимъ его справедливо почиталъ Филоѳей.
22. Патріархъ Каллистъ скончался въ 1368 году въ Форѣ (Верріи), въ бытность свою тамъ посланникомъ во Двору Сербской Царицы Елены (во иночествѣ Елисаветы), матери Царя Уроша V (урожденной Кантакузиной), съ приглашеніемъ, черезъ ея посредство Сербовъ вступить въ союзъ съ Греціею противъ Турокъ. Вѣроятно, при этомъ имѣлось въ виду и примиреніе обѣихъ Церквей. Но Каллисту не удалось ни составить союза, ни возстановить Церковнаго мира, имъ же нарушеннаго.
24
Вступивъ вторично на Патріаршій престолъ въ 1369 году, послѣ смерти Патріарха Каллиста и удаленія въ монастырь Іоанна Кантакузина, Филоѳей засталъ дѣла церковныя въ самомъ разстроенномъ видѣ. Предмѣстникъ его нарушилъ союзъ любви и мира съ обоими сосѣдними независимыми Славянскими Церквами. Имперія, надъ которой уже висѣли громоносныя тучи Турецкой грозы, была лишена своихъ естественныхъ союзниковъ. Посольство Каллиста ко вдовѣ Стефана Душана, по слабости ея сына, послѣдняго Сербскаго Царя, Уроша V, не могло имѣть ни какого особеннаго значенія. Надъ Сербіею, ея Царями, духовенствомъ и народомъ, тяготѣло церковное отлученіе, наложенное на нее властолюбіемъ Патріарха (Каллиста) въ 1350 году, за то, что въ 1347 году Стефанъ Душанъ, на Соборѣ въ Скоплѣ, подъ предсѣдательствомъ Охридскаго Патріарха и при участіи Патріарха Терновскаго, провозгласилъ Сербскаго Архіепископа Іоанникія (бывшаго своего Логоѳета) Патріархомъ, а самъ вѣнчался отъ него Царскимъ вѣнцемъ, безъ соизволенія Византійскаго Императора и Патріярха. Зная, что Стефану, владѣвшему тогда уже всею Ѳессаліею и Македоніей), остается одинъ шагъ до воротъ Константинополя, дряхлѣющая Имперія встрепенулась и, будучи не въ состояніи отразить силу силою, прибѣгла къ духовному оружію, которое было точно грозно, по тому что Православная Восточная Церковь, къ чести ея, никогда не злоупотребляла имъ такъ, какъ Церковь Латинская. Надобно полагать, что Патріярхъ Каллистъ въ этомъ поступкѣ руководился столько же политическими причинами, сколько и личнымъ неудовольствіемъ противъ Сербскаго Царя и Патріярха. Изъ Житія Пр. Ѳеодосія Терновскаго видно, что Каллистъ былъ Архіереемъ въ Сербіи (то есть, въ Сербскихъ областяхъ, завоеванныхъ Стефаномъ Душаномъ отъ Грековъ, гдѣ ни будь въ Ѳессаліи, или Македоніи); а извѣстно, что послѣ Скопльскаго Собора, по внушенію и настоянію новаго Патріярха, Іоанникія, Царь Стефанъ изгналъ съ Архіерейскихъ каѳедръ всѣхъ Греческихъ Архіереевъ, замѣнивъ ихъ природными Славянскими. Вѣроятно, къ числу изгнанныхъ въ это время (въ 1347 году) принадлежалъ и самъ Каллистъ. Отлученіе Церковное, наложенное имъ на Сербскаго Царя, Патріярха, членовъ Сербскаго Собора и весь Сербскій народъ, оставалось не снятымъ съ него около 30 лѣтъ (1350—1378). Изъ Протоколовъ Константинопольской Патріярхіи
25
этого періода, между прочимъ, узнаемъ, что Сиггиліономъ Патріарха Каллиста въ Іериссо и на Св. Гору было запрещено принимать на Аѳонъ Сербскихъ монаховъ до возсоединенія Сербской Церкви съ Греческою. [23]
Не болѣе мирны были отношенія Каллиста и къ Болгарскимъ Патріархіямъ: Охридской и Терновской. Хотя, за конечнымъ истребленіемъ актовъ обѣихъ сихъ Патріярхій, а въ особенности первой (отъ послѣдней кое-что еще уцѣлѣло), и нельзя сказать ни чего опредѣленнаго о томъ, какъ и чѣмъ отомстилъ Каллистъ Патріярху Охридскому, за его предсѣдательство на Скопльскомъ Соборѣ, за то извѣстна грамота его въ Терновъ. Она писана умышленно, минуя Патріярха, «къ почтеннымъ инокамъ, пребывающимъ въ Терновѣ» или, какъ сказано въ Славянскомъ переводѣ, «честнѣйшимъ въ священноиноцѣхъ, Ѳеодосію [24] и Роману и прочимъ Священникомъ Тернова.» Въ этой грамотѣ, скрывая настоящую причину своего гнѣва (участіе Терновскаго Патріярха въ поставленіи Патріярха Сербскаго и вѣнчаніи на Царство Сербскаго Краля), Каллистъ осуждаетъ Терновскую Церковь за то, что она не поминаетъ въ своихъ молитвахъ Константинопольскаго Патріярха и говоритъ (бездоказательно), что будто бы Терновскій Архіепископъ не по праву титулуетъ себя Патріархомъ, тогда какъ акты учрежденія Терновской Патріярхій временъ Болгарскаго Крала Іоанна Асѣня II (1217—1237 ясно) показываютъ, что Терновское Патріаршество, будучи учреждено по волѣ Краля Іоанна I (1196—1207), при Асѣнѣ II подтверждено письменнымъ согласіемъ Никейскаго Императора (I. Ватаци), Патріярха (Германа) и всего освященнаго Собора въ 1234 году. [25]
23. Новое подтвержденіе того, что Кипріянъ, жившій на Аѳонѣ именно въ этотъ періодъ (1336—1369) не считался Сербскимъ инокомъ, а Болгарскимъ, иначе бы и онъ подходилъ подъ это запрещеніе.
24. Пр. Ѳеодосій Терновскій, сотоварищъ Патріярха Каллиста, по общему ихъ наставнику Пр. Григорію Синаиту. Каллистъ написалъ Житіе обоихъ, а Пр. Ѳеодосія, скончавшагося въ Константинополѣ, причелъ даже къ лику Святой Православной Церкви, какъ повѣствуетъ о семъ составившій ему Службу Іеромонахъ Симеонъ, жалуясь, что Болгары не чтутъ память своего соплеменника, коего чествуютъ (т.е., чествовали?) Греки.
25. Грамота Патріярха Каллиста и Акты учережденія Терновскаго Патріаршества въ «Извѣстіяхъ Академіи Наукъ Петербургской по 2-му Отдѣленію,» ѴII, 131—160.
26
Одна только Русская Церковь продолжала еще строго хранить свои подчиненныя отношенія къ Константинопольской Церкви, хотя и тамъ уже давно начали тяготиться присылкою къ ней Митрополитовъ изъ природныхъ Грековъ, не знакомыхъ ни съ обычаями страны, ни съ языкомъ ея народа. Утвержденіе Петра и Алексія изъ природныхъ Россіянъ было благоразумною уступкою народнымъ желаніямъ; но Константинопольская Патріярхія не могла не замѣтить, что если продолжится еще такой порядокъ, то онъ не замедлитъ обратиться въ постоянное правило, и зависимость Русской Церкви сдѣлается лишь по имени. Отсюда уже не трудно было дойти до заключенія, что противодѣйствовать этому можно лишь однимъ средствомъ: стараться подготовлять у себя Іерарховъ изъ иноковъ Славянскаго языка и, испытавъ достаточно ихъ вѣрность и способность, употреблять для сего, сперва посредниками и повѣренными по дѣламъ Русской Митрополіи, потомъ, съ открытіемъ мѣста, посылать ихъ отъ себя на вдовствующій престолъ. Итакъ, желаніе имѣть посредника въ примиреніи съ сосѣдними Славянскими самостоятельными Церквами, и пособника въ продленіи своего вліянія на зависимую, но отдаленную, Митрополію Русскую, достаточно объясняетъ намъ причину, по которой просвѣщенный и дальновидный Филоѳей приблизилъ къ себѣ ученаго инока, котораго, какъ полагаемъ, навѣрное узналъ и оцѣнилъ еще на Аѳонѣ. Выборъ Филоѳея удался вполнѣ: въ его вторичное управленіе Константинопольскою Церквію (1369—1378) онъ примирился съ Церквами Сербскою и Болгарскою и укрѣпилъ свое вліяніе на Церковь Русскую, и достигъ всего этого при содѣйствій Кипріяна. Примиреніе съ Болгарскою Терновскою Церквію, во главѣ которой стоялъ до самаго паденія Тернова (1389 года) блаженный Евѳимій, учитель и наставникъ Кипріяна, не могло представлять особенныхъ затрудненій, тѣмъ болѣе, что немирство къ ней со стороны предмѣстника Филоѳеева ограничилось лишь вышеупомянутою грамотою, оставшеюся, по всей вѣроятности, безъ отвѣта со стороны благодушнаго Патріярха (блаженнаго Евѳимія) и Царя (Іоанна Шишмана), занятыхъ устройствомъ своихъ домашнихъ, внутреннихъ дѣлъ, Церкви и Государства. Достаточно было не повторять высокомѣрныхъ притязаній предмѣстника, и какъ они дѣйствительно не повторялись въ Патріаршество миролюбиваго Филоѳея, то несомнѣнно,
27
что при посредствѣ Кипріяна, возстановилось и церковное общеніе.
Труднѣе было уладить примиреніе съ Церквію Сербскою, которую Каллистъ правительственнымъ актомъ подвергъ Церковному отлученію (тотчасъ по восшествіи своемъ на Патріаршество въ 1350 году) и прервалъ съ нею всякое общеніе. Но и здѣсь дѣло устранилось, безъ всякаго сомнѣнія, стараніемъ того же инока, Кипріяна, черезъ посредство Аѳонцевъ. Маститый Аѳонскій инокъ, Исаія, котораго въ 1348 году Царь Стефанъ едва умолилъ принять на себя настоятельство въ обновленной имъ Русской Аѳонской обители (едва не запустѣвшей, по причинѣ «крайняго отъ Руси оставленія»), извѣстный какъ переводчикъ глубокомысленныхъ твореній Св. Діонисія Ареопагита (въ 1371 году), давно уже скорбя о печальномъ разрывѣ мира и любви между двумя Церквами (Греческой и Сербской), по причинамъ не столько духовнымъ, сколько политическимъ, съ любовію принялъ на себя ходатайство по дѣлу примиренія. Для этого онъ отправился сначала въ Сербію, гдѣ склонилъ къ этому блаточестиваго Князя Лазаря и Патріярха Ефрема, и за тѣмъ, какъ уже повѣренный отъ лица всего освященнаго Сербскаго Собора, отправился посломъ въ Константинополь; на пути туда онъ заѣхалъ на Аѳонскую Гору, взялъ въ помощь себѣ пречестнаго мужа, бывшаго Проту Св. Горы, Киръ Ѳеофана, двухъ своихъ учениковъ, Сильвестра и Нифонта, и съ ними переводчика, Никодима. [26] Старанія старца Исаіи увѣнчались полнымъ успѣхомъ, въ чемъ принималъ искреннее участіе боголюбивый Кипріянъ, какъ человѣкъ близкій равно къ Патріярху и къ старцу; при томъ же и самъ Патріярхъ, зная Исаію по Аѳону, весьма уважалъ его («бѣ зѣло възлюбленъ Патріярху»). [27] Сербскіе лѣтописцы (Раичъ) относятъ это событіе приблизительно къ 1376 году, слѣдовательно, оно случилось въ послѣдній годъ Патріаршества Филоѳея; но мы полагаемъ, что это было нѣсколькими годами ранѣе.
Но опредѣленнѣе всего извѣстно то широкое участіе, которое принималъ инокъ Кипріянъ, по волѣ Патріярха, въ дѣлахъ
26. См. Гласникъ Друштва Сербске Словесности, книга XI, стр. 160—166.
27. Тамъ же.
28
Русской Церкви, на Митрополію которой, какъ оказалось въ послѣдствіи, подготовлялъ его покровитель, испытывая сначала вѣрность и способность его разнообразными порученіями. Когда Князья Западной Россіи (Литвы), Русскаго Великаго Княжества, обратились къ Патріарху съ извѣтомъ на Митрополита Алексія,
«Патріархъ послалъ, говоритъ Соборъ о Кипріанѣ, собственнаго монаха, человѣка миролюбиваго (замѣтимъ это означеніе по отношенію къ вышесказанному посредничеству Кипріана въ примиреніи Славянскихъ Церквей съ Константинопольскою) и богобоязненнаго, умѣющаго благоразумно пользоваться обстоятельствами и управлять дѣлами, послалъ его, чтобы примирить Князей другъ съ другомъ и съ Митрополитомъ.»
Кипріанъ успѣлъ на время успокоить волненіе, но потомъ «недовольные Князья послали большое посольство съ грамотою къ Патріарху, умоляя дать имъ» особаго Митрополита (для Западной Россіи), говоря, что иначе они «готовы будутъ приступить къ другой Церкви.» Послѣ Соборнаго разсужденія о семъ, Патріархъ Филоѳей, руководясь желаніемъ сохранитъ миръ, рѣшился сдѣлать уступку ихъ просьбѣ, и въ 1376 году рукоположилъ «Киръ Кипріана въ Митрополиты Кіева и Литвы.» А чтобы сохранился древній порядокъ и чтобы Россія впредь была подъ однимъ Митрополитомъ, «тогда же положено на Соборѣ, по смерти Св. Алексія, быть Кипріану Митрополитомъ всея Россіи.» [28] Но какъ въ это время (въ 1376 г.) еще находился въ живыхъ Митрополитъ Алексій, то Кипріянъ употребилъ пока всю заботу
28. Соборное дѣяніе 1389 года въ Архивѣ Калачова, кн 3. Спб. 1861 года, стр. 8, 10, 17. Acta Patriarch. Constant. 3, 118. По замѣчанію сочинителя «Исторіи Россійской Церкви,» соборный актъ приписываетъ такой оборотъ дѣла проискамъ самаго Кипріяна противъ Св. Алексія; но стоитъ вспомнить только, подъ какимъ вліяніемъ составленъ этотъ обвинительный актъ. На что употреблены бланки съ Великокняжскою надписью, доставщіеся Пимену и его спутникамъ по смерти Митяя? Куда пошли, занятые посредствомъ этѣхъ бланокъ, огромныя суммы (20,000 р. сер.) у Греческихъ и Итальянскихъ купцевъ Царьграда? «Разсулиша, говорить ближе насъ знакомый съ этѣмъ дѣломъ лѣтописецъ, посулы много, и раздаваша сюду и сюду, а яже поминковъ и дары, никто же можетъ рещи, или исчислити, и тако едва возмогоша утолити всѣхъ» (Полн. Собр. Русск. Лѣтописей ѴIII, 31—32). Итакъ вотъ подъ какимъ вліяніемъ составился обвинительный актъ 1389 г. противъ Кипріяна, котораго оправдалъ всего краснорѣчивѣе праведньій судъ Божій надъ двумя его соперниками, Митяемъ и Пименомъ.
29
на исправленіе дѣлъ въ Югозападной Россіи. По кончинѣ же Св. Алексія (12 Мая, 1378) блаженный Кипріянъ, по волѣ и опредѣленію Патріаршаго Синода, долженъ былъ вступить въ управленіе своею Русскою Церквію, но онъ встрѣтилъ себѣ соперника въ буйномъ Митяѣ, которому въ Москвѣ покровительствовалъ самъ Великій Князь, а въ Константинополѣ преемникъ блаженнаго Филоѳея (съ 1376 г.), Патріархъ Макарій, также восхитившій власть не по заслугамъ и безъ Соборнаго избранія, а единственно по волѣ Царской. По проискамъ Митяя Кипріянъ не только не былъ принятъ въ Москвѣ, но подвергся безчестію и долженъ былъ возвратиться въ Кіевъ. Отсюда, лѣтомъ 1379 года, въ слѣдъ за Митяемъ, онъ отправился въ Константинополь искать «своей правды.» Собираясь въ путь, онъ писалъ Пр. Сергію и Ѳеодору (изъ Кіева, отъ 18 Октября, 1378 г.): «не ищу ни славы, ни богатства, ищу свою Митрополію, которую дала мнѣ Св. Великая Церковь; желаю тишины и единенія Церковнаго между Сѣверомъ и Югомъ.»
Пребываніе свое въ Константинополѣ, тогдашнее положеніе Константинопольской Церкви, самъ Кипріянъ описываетъ въ Житіи Св. Митрополита Петра. Приведемъ этотъ отрывокъ по тому, что въ немъ ясно отображаются отношенія Кипріяна къ блаженному Патріярху Филоѳею, подтверждая сказанное нами о семъ выше на основаніи различныхъ соображеній.
«Прежде сихъ лѣтъ, не знаю какъ, ими же Богъ вѣсть судьбами (пишетъ Кипріянъ), и я смиренный возведенъ былъ на высокій престолъ Митрополіи Русской Святѣйшимъ Патріярхомъ и дивнымъ Филоѳеемъ съ его Священнымъ Соборомъ. Но когда я пришелъ въ Русскую землю, прилучилось мнѣ нѣчто противное по грѣхамъ моимъ. И съ наступленіемъ третьяго лѣта я опять устремился въ Царьградъ, и достигши туда послѣ многихъ трудовъ и искушеній, я надѣялся найти тамъ нѣкое утѣшеніе, а нашелъ всякое нестроеніе въ Царяхъ и Патріярхахъ. На Патріаршемъ престолѣ сидѣлъ неправильно возведенный Макарій безумный, который взошелъ на высокій Патріаршій престолъ безъ Соборнаго избранія и безъ указанія Св. Духа, а только по Царскому хотѣнію. Между тѣмъ какъ прежде украшалъ престолъ великаго Патріаршества Вселенскаго Святѣйшій и Блаженный Патріархъ Филоѳей, который,
30
поживъ довольно, добрѣ упасъ Христово стадо, подвизался противъ ереси Акиндиновой и Варламовой, разрушивъ ученіе ихъ своими поученіями, попралъ своими духовными словами и еретика Григорія, низложивъ до конца его ученіе, а самихъ еретиковъ предалъ проклятію, и многія книги написалъ на утвержденіе Православнымъ, и Слова Похвальныя, и сложилъ Каноны многоразличные. Сего-то Патріярха, какъ Святаго, великаго и дивнаго словомъ и дѣломъ, тогдашній Царь не восхотѣлъ, а, по оболганію и клеветѣ, съ престола сводитъ и заключаетъ въ монастырь, по своему же праву избираетъ нѣкоего Макарія безумнаго и лишеннаго всякаго разума, и вопреки Церковному уставу и преданію, посаждаеть мерзость запустѣнія на мѣстѣ святѣ. . . . . Но дивный Филоѳей, человѣкъ Божій, медоточивый языкъ, въ своемъ заточеніи и нестерпимыхъ болѣзняхъ, непрестанно славословилъ и благодарилъ Бога, и чрезъ лѣто уснулъ блаженнымъ сномъ. . . . . Царь же, озлобившій его, потерялъ свое Царство, [29] а Макарій, поставленный Царемъ, соборнѣ низвергнутъ судомъ Божіимъ, какъ злословный, и посланъ въ заточеніе. На томъ Соборѣ былъ и я, вмѣстѣ съ другими Святителями, равно какъ въ свиткѣ низверженія его и я подписался. Пробылъ я въ то время въ Константинополѣ 13 мѣсяцевъ. Нельзя мнѣ было выйти изъ него, по тому что великое нестроеніе и нужда тяготѣли тогда надъ царствующимъ градомъ. Море было занято Латинами (Генуезцами), а земля и суша находились во власти безбожныхъ Турокъ. И когда я пребывалъ въ такомъ затворѣ, постигли меня нестерпимыя болѣзни, такъ что еле былъ живъ. Но, пришедши въ себя, я призвалъ на помощь Св. Святителя Петра, молясь къ нему: «Рабе Божій и угодниче Спасовъ! Знаю, что ты имѣешь великое дерзновеніе предъ Богомъ и можешь, если захочешь, помогать напаствуемымъ, и больнымъ. И такъ, если угодно тебѣ, чтобы я достигъ твоего престола и поклонился твоему гробу, даруй мнѣ помощь и облегченіе отъ болѣзни!» — «И вѣрьте мнѣ, въ тотъ же часъ тяжкая болѣзнь моя кончилась, и чрезъ нѣсколько
29. Это долженъ быть сынъ Іоанна Палеолога, Андроникъ, восхитившій престолъ у своего отца и державшій его около двухъ лѣтъ въ заключеніи, доколѣ не подали ему помощи Генуезцы. См. Kebeau Histoire du Bas. Empire, t. XX, р. 449—459.
31
дней оставилъ я Царьградъ. Угодникъ Божій споспѣшествовалъ мнѣ поклониться честному его гробу, и съ честію приня
лъ меня Великій Князь Московскій.» [30]
И точно, Великій Князь лишь только узналъ о смерти Митяя, проискахъ Пимена и возвращеніи Кипріяна въ Кіевъ, отправилъ своего духовника, Игумена Ѳеодора, пригласить Кипріяна въ Москву. Мая 23 дня, 1381 года, Святитель честно встрѣченъ былъ за городомъ Великимъ Княземъ и народомъ. Этѣмъ событіемъ начинается второй, не менѣе многоплодный, періодъ жизни и дѣятельности Митрополита Кипріяна, который вполнѣ извѣстенъ и подробно обслѣдованъ многими. Лучшее описаніе его помѣщено въ «Прибавленіяхъ къ Твореніямъ Св. Отцевъ,» 1848 года, стр. 295.
Во время двукратнаго посѣщенія Константинополя (въ санѣ Митрополита) трудолюбивый Кипріанъ находилъ время и для любимыхъ своихъ книжныхъ занятій. Такъ, онъ собственноручно списалъ въ Константинопольскомъ Студійскомъ монастырѣ Св. Іоанна Предтечи Лѣствицу Св. Іоанна Лѣствичника (рукоп. Моск. Дух. Академіи подъ № 152), что показываетъ слѣдующая надпись на ней:
«Въ лѣто 6895 (1387), Априллія 24, съвръшишися сія книги въ Студійской обители Кипріаномъ, смѣреннымъ Митрополитомъ Кыевскымъ и всея Россіи.»
Дома же, въ Москвѣ и въ селѣ Голенищевѣ, Митрополитъ продолжалъ трудиться надъ переводами: «и многія святыя книги съ Греческаго языка на Русскій языкъ преложи и довольно писанія къ пользѣ намъ остави.» [31] Такъ, благоговѣя особенно къ памяти своего покровителя, «дивнаго Филоѳея», какъ онъ вездѣ называлъ рукоположившаго его Вселенскаго Патріарха, онъ в въ Россіи продолжалъ переводить его Творенія. Извѣстенъ «Канонъ молебенъ, твореніе Святѣйшаго вселенскаго Патріарха Филоѳея, и потружденіе же Кипріана, смѣреннаго Митрополита всея Руси,» въ общей Минеи», рукописи, принадлежащей нынѣ Моск. Дух. Академіи (№ 77, л. 281). Въ той же рукописи помѣщены переводы и другихъ каноновъ и акаѳистовъ того же Патріярха, [32]
30. Степ. Кн. I, 422—424. Acta Patriarch. 2, 6, 7.
31. Въ Степ. Кн. 1, 358, и въ др. Лѣтописяхъ.
32. а) Собраніе каноновъ и акаѳистовъ на каждый день седмицы, составленное частію Патріярхомъ Филоѳеемь, частію Исидоромъ, и предназначенное болѣе для келейнаго употребленія; б) Канонъ «во общихъ напастехъ въ сушу и гладъ,» Патріярха Филоѳея, в) Молитвы Патріярха Филоѳея въ страшную и всемірную язву (свирѣпствовавшую во 2-ой половинѣ XIV столѣтія въ Азіи и Европѣ).
32
безъ надписанія, кому именно принадлежитъ переводъ, но, по всей вѣроятности, онъ тоже есть плодъ личнаго усердія Митрополита Кипріяна къ памяти «дивнаго Филоѳея.
И дѣйствительно, нельзя не признать съ удовольствіемъ за Филоѳеемъ этого прозванія, если сравнимъ его дѣйствія въ отношеніи Славянскихъ Церквей съ дѣйствіями его предмѣстника и совмѣстника, Патріярха Каллиста, который, своею нетерпимостію и притязаніемъ на Церковныя права независимыхъ и самостоятельныхъ Славянскихъ Церквей, отчасти изъ политическихъ видовъ, а отчасти по чувству личной мести, вступилъ на тотъ ложный путь, который привелъ его преемниковъ въ 1463 году въ уничтоженію Болгарской Терновской Патріархіи, потомъ въ 1767 году двухъ Патріархій: Болгарской Охридской и Сербской Петьской (Ипекской). Но не прошло и столѣтія послѣ сего, какъ мнимое спокойствіе Констинопольской Церкви, купленное цѣною столькихъ жертвъ и усилій, снова нарушено: передъ нею грознымъ привидѣніемъ явился вопросъ о погребенныхъ ею безъ шума въ 1767 году Славянскихъ автокефальныхъ Церквахъ, а образъ дѣйствій «дивнаго» Филоѳея и его «миролюбиваго» пособника, Кипріяна, указываетъ ей на кратчайшій путь къ его справедливому разрѣшенію.
А. Л-ъ.
К.—ль.
Ноябрь 1866 года.
