Мелкія сочиненія, статьи и письма. Выпускъ второй. 1888-1895 гг.   Дмитрій Ивановичъ Иловайскій     Типо-литографія Высочайше утвер. Т-ва И. Н. Кушнеревъ и Ко, Пименовская улица, соб. домъ. Москва. 1896.     Сканы в .pdf формате (21.3 Мб) с www.b-ok.xyz

ОГЛАВЛЕНІЕ.

        Предисловіе. . . ІII—VII.

 

По вопросамъ національной политики и экономіи  3—64.

Близка ли война. 3. Cavenat consules. 8. Письмо къ издателю, 11. По поводу неурожая и фритредерства. 13. По поводу торговыхъ договоровъ и толковъ о войнѣ. 19. По поводу антинаціональной печати. 22. По поводу вопроса о войнѣ и мирѣ. 27. По поводу особой коммиссіи. 30. О покровительствѣ народному труду. 33. По поводу антинаціональной логики. (37). По поводу анархизма. (40). По поводу толковъ о новомъ договорѣ. 43. Нѣкоторыя общественныя недоразумѣнія: I. Государственная оборона. 46. II. Торгово-промышленное сословіе. 48. Нѣчто о новыхъ способахъ заговаривать зубы. 52. Оригинальный тостъ. 57. Фритредерскіе курьёзы. 58. По поводу общественныхъ работъ. 62.

 

Еврейско-Нѣмецкій Drang nach Osten  67—141.

Московскія письма о Евреяхъ: I—64. II—71. III—73. IV—79. V—81. VI—85. ѴII—89. Нѣмецкій фатерландъ въ сердцѣ Россіи. 93. По поводу замѣтки мирнаго обывателя. 96. Еще о національномъ покровительствѣ. 99. Мои корреспонденты. 102. Союзъ антинаціональной логики и мнимокультурной миссіи. 105. Дополнительныя замѣтки. 109. Защитники фиктивнаго подданства и чужеземныхъ захватовъ. 112. О нѣкоторыхъ явленіяхъ столичной печати. 114. Типичный представитель современной петербургской интеллигенціи и печати. 118. Нѣкоторыя историческія справки и сравненія. 122. Насущныя государственныя нужды и лжепатріотичный органъ печати. 126. Политическій нигилизмъ столичной печати. 130. Дополнительная замѣтка. 134. Еще курьёзы антинаціональной печати. 136. Антинаціональныя и лжехристіанскія теоріи. 138.

 

Поборники нашей отсталости въ дѣлѣ европейской культуры  145—222.

По поводу внѣшнихъ отношеній: I—145. II—150. III—153. Сибирская желѣзная дорога и оборона Россіи. 156. По поводу оппозиціи нѣмецкихъ аграріевъ. 160. Еще о тормазахъ для русской культуры. 164. По поводу тарифной войны. 167. Кіевская петиція и тарифная война. 172. Антинаціоналы какъ противники культуры и науки. 175. Наша „культурная борьба“: I—181. II—185. Слонимскія тенденціи. 189. По поводу средиземноморской эскадры. 194. Еще о необходимости покровительства. 196. Два слова моимъ возражателямъ. 200. Начала псевдонаучной политической экономіи. 203. По поводу торгово-промышленныхъ заявленій. 209. Національная культура и частные барыши. 211. Европейская культура и С.-Петербургскія Вѣдомости. 213. Заключительныя слова: 1—215. II—218.

 

Отвѣты противникамъ моего главнаго труда  225—304.

Ересь жидовствующихъ на VI археологическомъ съѣздѣ. 225. Еще о ереси жидовствующихъ и митрополитѣ Зосимѣ. 230. Фактическія указанія. 238. Любопытная рецензія. 241. Рецензія эхо или сказка про бѣлаго быка. 248. Отвѣтная замѣтка г. Безобразову. 255. Диссертація г. Платонова и послѣднее слово науки. 257. Нѣчто о клеветѣ въ печати. 262. Корректурная критика профессора Русской исторіи. 264. Современный газетный Хлестаковъ. 277. Г. Суворинъ, подвизающійся въ исторіи. 279. Отвѣтъ г. Суворину. 281. Еще о г. Суворинѣ. 283. Онъ же въ роли ученаго изслѣдователя. 286. Заключительное слово о г. Суворинѣ. 290. Какія нынѣ печатаются статьи по Русской исторіи. 296.

 

По тѣмъ же и другимъ вопросамъ исторіи, политики и культуры  307—378.

По поводу пересмотра гимназическихъ программъ: I. Общіе принципы. 307. II. О правильной постановкѣ историческаго курса. 311. III. Къ вопросу о классической школѣ. 314. Рязанскіе этюды: I. Первое полустолѣтіе Рязанской гимназіи. 317. II. Мое не совсѣмъ удачное посѣщеніе города Рязани. 323. III. Привѣтственное слово по поводу восьмисотлѣтія города Рязани. 328. Моя рѣчь „о ближайшихъ задачахъ нашего покровительства“. 332. Postscriptum. 344. Культурный вопросъ и „Новое Время". 46. Нѣкоторыя черты нашей общественности и печати: 1—349. II—351. Postscr. 353. Нѣчто о газетной рекламѣ. 356.

 

Нѣкоторые вопросы внѣшней политики: 

    I. (Газетная миссія въ Болгарію).  359  („Московскія вѣдомости“, 1894, № 205.)

    II. Къ вопросу о китайско-японскомъ столкновеніи.  362.  („Русская Бесѣда", 1895, № 2)  Postscr. 365.

    III. Болгарская депутація и „Новое Время“.  368.  („Моск. Вѣд.“ 1895, № 175.)

    IV. Г. Суворинъ о Болгарскомъ вопросѣ.  369.  („Москов. Вѣд." 1895, № 181.)

 

Графъ Л. Н. Толстой и антинаціональное направленіе. 371. Къ вопросу о „деревенскомъ кулакѣ“ графа Толстого. 375. Postscriptum. 376.

 

 

Нѣкоторые вопросы внѣшней политики.

 

I  [*].

 

Теперь, когда суть газетныхъ сообщеній Суворинскаго посла въ Болгарію повидиному исчерпана, можно сказать заключительное слово объ этой куріозной миссіи. Какіе же ея результаты? Несомнѣнно отрицательные: ничего путнаго посолъ тамъ не узналъ и никакихъ серіозныхъ сообщеній намъ не сдѣлалъ.

 

Я отнюдь не противъ посылки газетныхъ корреспондентовъ въ такіе заграничные пункты, которые въ данную минуту представляютъ политическій интересъ, какъ это дѣлаютъ большіе органы иностранной печати. Но вѣдь тамъ, кромѣ рекламы, преслѣдуются всегда крупные національные интересы, и корреспонденты не дѣлаются орудіемъ для проведенія чуждыхъ и враждебныхъ своему отечеству тенденцій. А въ настоящемъ случаѣ мы видимъ какъ разъ наоборотъ. Пусть гг. фельетонисты «Новаго Времени» занимались бы только рекламированіемъ своей газеты; но симъ они не ограничиваются, а имѣютъ еще претензію навязывать русскимъ читателямъ свое политическое невѣдѣніе и настраивать ихъ въ пользу нашихъ заклятыхъ враговъ. Г. Амфитеатровъ ровно ничего не сообщилъ объ истинномъ состояніи Болгаріи и образѣ дѣйствія тамъ противной намъ дипломатіи.

 

 

*. „Московскія вѣдомости“, 1894, № 205.

 

 

360

 

Онъ только съ усердіемъ достойнымъ лучшей участи передалъ всю ту болтовню, которой его удостоили принцъ Кобургъ, Стамбуловъ, Петровъ, Тончевъ и Стоиловъ. А эта тенденціозная болтовня, конечно, клонилась къ одому общему выводу: Россіи ничего не остается какъ признать совершившіеся факты, то-есть признать Кобурга и всю гнусную Стамбуловщнну. Да ничего другого такія лица и говорить не могли съ посланникомъ г. Суворина, который (то-есть г. Суворинъ) прямо напрашивается имъ въ союзники. Эта союзная тенденція проглядываетъ въ тонѣ г. Амфитеатрова и въ его нескрываемомъ сочувствіи такому признанію.

 

Очевидно означенные фельетонисты простодушно повѣрили палочнику Стамбулову, что Кобургъ его добровольное созданіе и что сей послѣдній успѣлъ уже сдѣлаться главнымъ двигателемъ болгарской національной самобытности. Въ дѣйствительности факты сложились совсѣмъ иначе. Кобургъ есть ставленникъ Австро-Германіи, а Стамбуловъ въ сущности былъ только грубымъ орудіемъ въ рукахъ австро-германской политики. Его оставляли во главѣ болгарскаго лжеправительства, пока онъ былъ нуженъ для упроченія (точнѣе: вколачиванія) Кобурга и вящаго разъединенія Болгаріи отъ Россіи; теперь же его преспокойно отставили, когда можно и безъ него обойтись, а главное когда его отставка, по мнѣнію означенной политики, можетъ благопріятно повліять и на Болгаръ въ смыслѣ кобургской популярности, и въ Петербургѣ по отношенію къ вопросу о признаніи. Толкамъ о предстоящемъ Стамбулову будто бы судебномъ процессѣ за злоупотребленія властью мы плохо вѣрили съ самаго начала: Кобургское правительство едвали его допустило бы, ибо воронъ ворону глаза не выклюнетъ.

 

Г. Амфитеатровъ съ какимъ-то особымъ удовольствіемъ сообщаетъ, что отъ Болгаріи готовится петиція въ Петербургъ о признанія законнымъ ея лжеправительства и неприкосновенности statu quo. Итакъ предполагается, что Россія можетъ довольствоваться петиціями, а экономическая и политическая эксплоатація Болгаріи должна оставаться за Австро-Германіей. На всѣ горячія заявленія софійскихъ авторитетовъ о болгарской самостоятельности импровизованный посланникъ г. Суворина не съумѣлъ возразить, что о полной самостоятельности не можетъ быть серіознаго разговора, что тутъ существуетъ только выборъ между вліяніемъ русскимъ и нѣмецкимъ и что, отвергая русское вліяніе, болгарскіе заправилы тѣмъ самымъ упрочиваютъ у себя враждебное славянству вліяніе нѣмецкое, и даже болѣе чѣмъ вліяніе, а прямо господство.

 

 

361

 

Признать Кобурга значитъ утвердить нѣмецко-католическую династію въ православной славянской странѣ, освобожденной потоками русской крови, почти отдать ее на съѣденіе своимъ врагамъ и собственными руками разрушать свое созданіе. Малосвѣдущій Суворинскій посланникъ до такой степени вошелъ въ свою роль проводника антирусскихъ тенденцій, что голословно повторяетъ легенду о якобы французской національности Кобурга и даже о томъ, что онъ при удобномъ случаѣ можетъ выступить въ числѣ претендентовъ на французскую корову. Нѣтъ, на Балканскомъ полуостровѣ это еще болѣе завзятый представитель нѣмецкаго Drang nach Osten, чѣмъ католическіе Гогенцоллерны, водворившіеся въ Румыніи.

 

Но довольно о семъ курьёзномъ посольствѣ.

 

Въ настоящую минуту происходятъ любопытныя и немаловажныя для насъ событія на дальнемъ востокѣ. Начинается борьба Японіи съ Китаемъ изъ-за Кореи. Я бы со своей стороны полагалъ, что намъ Русскимъ пока не слѣдуетъ мѣшать этой борьбѣ или вмѣшиваться въ нее, а лучше присмотрѣться, всесторонне взвѣсить тѣ наши интересы, которые могутъ быть ею затронуты, и затѣмъ въ рѣшительную минуту сказать свое вѣское слово въ пользу корейской самостоятельности. Во всякомъ случаѣ, по моему крайнему разумѣнію, нашъ благосклонный нейтралитетъ скорѣе долженъ склониться на сторону Японіи нежели Китая, съ которымъ въ будущемъ предстоятъ намъ неизбѣжныя столкновенія изъ-за Приамурскаго края. Начинающаяся Китайско-Японская война до нѣкоторой степени обезпечиваетъ намъ нѣсколько лѣтъ для безпрепятственной постройки запоздавшей Сибирской дороги и вообще для нашего укрѣпленія въ томъ краю.

 

На дняхъ я прочелъ пріятное извѣстіе о новыхъ мѣрахъ, клонящихся къ усиленію казачьяго элемента въ Приамурьѣ. Пользуюсь случаемъ высказать свою давнюю мысль о прямой необходимости водворить и организовать тамъ казачество въ возможно широкихъ размѣрахъ. Самымъ лучшимъ факторомъ для того могли бы послужить колонисты съ Урала; и въ особенности съ Дона, гдѣ старое казачество по естественнымъ условіямъ уже отживаетъ свой вѣкъ. Здѣсь уже нѣтъ болѣе мѣста его исконному назначенію: своею грудью защищать русскую окрайну. И это свое назначеніе оно какъ нельзя лучше можетъ исполнять теперь на дальнемъ востокѣ. Казаки-колонисты могли бы послужить тамъ прекраснымъ ядромъ, около котораго организовалось бы казачество и изъ другихъ русскихъ переселенцевъ. Хорошо было бы пограничную съ Китаемъ полосу на достаточную глубину отвести для казачьяго населенія.

 

 

362

 

Вмѣстѣ съ постройкой великаго желѣзнаго пути это было бы самое дѣйствительное средство для закрѣпленія за Россіей Пріамурскаго края. Притомъ нѣтъ никакой нужды, чтобы тамъ все казачество отправляло конную службу. По своему происхожденію оно было очень разнообразно и отнюдь не представлялось исключительно коннымъ. Смотря по условіямъ мѣстности, оно могло бы выставлять и конницу, и пѣхоту. Да еще хорошо было бы завести такія прибрежныя казачьи поселенія (преимущественно рыболовныя или съ морскими промыслами), которыя могли бы въ случаѣ войны выставлять многочисленную флотилію мелкихъ военныхъ судовъ или контингентъ опытныхъ, отважныхъ моряковъ.

 

Всѣ подобныя мѣры для нашего укрѣпленія на дальнемъ Востокѣ являются необходимостію и потому, что по всей вѣроятности война съ Японіей дастъ Китаю значительный толчекъ къ военнымъ реформамъ въ европейскомъ смыслѣ, послѣ чего борьба съ нимъ сдѣлается для насъ несомнѣнно труднѣе.

 

 

II. Къ вопросу о китайско-японскомъ столкновеніи [*].

 

Въ концѣ сентября 1894 года случилось мнѣ быть въ Лондонѣ. Какъ разъ въ это время появились въ англійскихъ газетахъ тревожныя телеграммы о состояніи здоровья Государя-Императора Александра IIІ, сопровождаемыя, конечно, газетными толками. Признаюсь, несмотря на выражавшіяся въ нихъ сожалѣнія и сочувствія русскому горю, я, грѣшный человѣкъ, усмотрѣлъ нѣкоторую долю лицемѣрія и даже затаеннаго злорадства, находившихся въ связи съ современными политическими обстоятельствами, и между прочимъ съ Китайско-Японскою войною. Зная, что отъ Александра III трудно было ожидать какихъ-либо шаговъ къ англійской выгодѣ, лондонскіе наиболѣ крупные органы печати, повидимому, разсчитывали на предстоявшія перемѣны и родственныя связи. Эти свои заднія мысли, на мои глаза, они выдавали и тѣмъ, что въ то же время жадно хватались за всякій политическій промахъ петербургскихъ большихъ газетъ. Такъ изъ одной такой газеты они съ удовольствіемъ приводили планъ какого-то раздѣла Китая между Россіей, Англіей и Франціей, а изъ другой—тирады о томъ, что японскія побѣды затрогивають какіе-то существенные русскіе интересы, что Россія не потерпитъ дальнѣйшаго ихъ нарушенія и, должна по этому поводу войти въ соглашеніе съ другими заинтересованными державами.

 

 

*. „Русская Бесѣда", 1895, № 2.

 

 

363

 

Насчетъ означеннаго плана о раздѣлѣ Китая Англичане, конечно, не хуже меня понимали его завѣдомую фантастичность; они пользовались имъ только какъ однимъ изъ средствъ замутить воду. Но особенно поощряли они ту часть нашей публицистики, которая относилась непріязненно къ Японія, толковала о нарушеніи ею русскихъ интересовъ и слѣдовательно подстрекала наше правительство ко вмѣшательству, имѣющему положить конецъ дальнѣйшему погрому Китая. Но какіе именно русскіе интересы страдаютъ отъ этого погрома, она такъ намъ и не разъяснила. Зачѣмъ мы должны спасать враждебный намъ Китай, въ угоду Англіи, и обижать Японію, лишивъ послѣднюю заслуженныхъ ею плодовъ своихъ побѣдъ—все это остается для насъ загадкою. Если чьи интересы сильно страдаютъ отъ этой войны, то именно англійскіе, а не русскіе: Англичанамъ (т.-е. ихъ торговлѣ) она приносить огромные убытки; для нихъ крайне желательно поскорѣе прекратить войну, поддержать цѣлость Китайской имперіи и обуздать Японію, которая своими національными стремленіями и развитіемъ своихъ морскихъ силъ угрожаетъ сдѣлаться опаснымъ ихь соперникомъ на дальнемъ востокѣ.

 

Еще недавно мы, Русскіе, безпокоились по поводу запозданія съ великимъ Сибирскимъ путемъ, и не были увѣрены въ томъ, что Китай, возбуждаемый Англичанами и Нѣмцами, дастъ намъ время безпрепятственно окончить этотъ путь. Теперь судьба устроила такъ, что съ этой стороны Россія можетъ быть спокойна по меньшей мѣрѣ лѣтъ на двадцать; а насъ приглашаютъ самихъ уничтожить благопріятныя для себя обстоятельства. Наша торговля и нашъ флотъ въ Тихомъ Океанѣ такъ еще незначительны, что мы пока не защитили себя даже отъ американскихъ пиратовъ, попирающихъ тамъ наши владѣльческія права и безнаказанно избивающихъ милліоны морскихъ лотковъ въ нашихъ водахъ. Еще мы не успѣли какъ слѣдуетъ укрѣпиться на Амурѣ, а намъ уже предлагаютъ войти во враждебныя отношенія съ Японіей изъ-за Кореи, потому что эта послѣдняя владѣетъ незамерзающими портами. Да если такіе порты намъ очень нужны, то развѣ нельзя относительно Кореи войти въ прямое соглашеніе съ Японіей, помимо Англіи?

 

Если кто въ будущихъ столкновеніяхъ можетъ быть нашимъ естественнымъ союзникомъ на дальнемъ востокѣ, то это именно Японія, при ея антагонизмѣ съ нашимъ ненадежнымъ сосѣдомъ, т.-е. съ Китаемъ. Другимъ естественнымъ союзникомъ тамъ является Франція съ ея Тонкинскими владѣніями. Слѣдовательно, въ случаѣ нужды, мы можемъ образовать тройственный союзъ изъ сосѣдей Китая, каковы Россія, Японія и Франція,

 

 

364

 

и этотъ союзъ надолго можетъ обезпечить намъ мирное, спокойное развитіе и укрѣпленіе въ той сторонѣ. Англичане отлично это понимаютъ, и потому такъ настойчиво хлопочутъ въ пользу своего временнаго сближенія съ Россіей, конечно, съ своекорыстными, чисто эксплоататорскими цѣлями. Они желаютъ скорѣе прекратить огромные убытки, приносимые войною ихъ торговлѣ, и вмѣстѣ съ тѣмъ въ самомъ зародышѣ уничтожить возможное образованіе названнаго сейчасъ естественнаго тройственнаго союза на дальнемъ востокѣ. Имъ хочется выдвинуть Россію противъ Японіи, загрести для себя жаръ нашими руками, разрушить въ будущемъ благопріятную для насъ политическую комбинацію и въ концѣ концовъ изолировать насъ въ Азіи такъ же, какъ пресловутый союзъ съ Нѣмцами долго изолировалъ насъ въ Европѣ.

 

Какъ въ свое время мы не воспользовались взаимною враждою Австріи и Пруссіи и сами помогли сплоченію ихъ въ тѣсный противъ насъ союзъ, такъ точно Англія и Германія впослѣдствіи не прочь будутъ сплотить въ одинъ союзъ противъ насъ Китай и Японію. А что громадный Китай терпитъ теперь пораженія отъ сравнительно маленькой Японіи, то это еще не означаетъ разрушенія Китайской имперіи; она можетъ легко оправиться и снова сдѣлаться опаснымъ для насъ сосѣдомъ (въ особенности какъ членъ враждебнаго намъ союза). Нѣмцы и Англичане безъ сомнѣнія постараются въ изобиліи снабдить ее военными инструкторами и организовать ея арміи на европейскій образецъ. Когда-то Оттоманскую имперію едва не разрушилъ египетскій паша Мегметь Али; спасенная русскимъ вмѣшательствомъ, имперія эта осталась нашимъ врагомъ, а Египетъ въ концѣ концовъ достался Англіи. Когда-то нами спасены были Габсбургская династія и цѣлость Австріи; а какіе плоды мы пожали? Теперь же Англичане толкаютъ насъ спасать цѣлость Китайской имперіи и ея Манжурскую династію. А петербургскіе публицисты усердно имъ въ томъ помогаютъ. Эти публицисты простодушно передаютъ намъ хитроумные толки англійскихъ и нѣмецкихъ газетъ и безсознательно заставляютъ насъ смотрѣть на русскіе интересы иностранными глазами, точно также какъ во время таможенной войны они только и дѣлали, что усердно передавали толки германской публицистики и втирали намъ нѣмецкія очки. Что касается ихъ не доброжелательства къ Японіи, то нельзя ли его объяснить тѣмъ, что Японцы являются нагляднымъ примѣромъ народа, въ короткій срокъ успѣвшаго усвоить себѣ до значительной степени матеріальную европейскую культуру? Японцы грозятъ опередить насъ на этомъ пути и своими дружными стремленіями къ разъ намѣченной цѣли,

 

 

365

 

своимъ патріотизмомъ посрамить тѣхъ петербургскихъ публицистовъ, которые ревностно защищаютъ русскую культурную отсталость и дѣйствуютъ въ нѣмецкихъ интересахъ.

 

Обращу вниманіе читателей еще на слѣдующее наблюдаемое мною обстоятельство. Нѣкоторые органы русской печати весьма недовѣрчиво (и совершенно справедливо) отнеслись къ той внезапно наступившей англо-русской дружбѣ, о которой въ одно прекрасное утро объявили намъ англійскія газеты. И тѣ же самые органы продолжаютъ поддерживать идею совмѣстнаго англо-русскаго вмѣшательства! Слѣдовательно они именно дѣлаютъ то, что такъ желательно Англичанамъ и для чего можду прочимъ эти послѣдніе такъ усердно напрашиваются намъ въ друзья. Уже по этому одному можно судить о степени нашей политической зрѣлости!

 

Въ заключеніе этой замѣтки повторю то же, что я сказалъ при началѣ Японско-Китайской войны: пусть ихъ воюютъ сколько имъ угодно; Россія спокойно можетъ сохранять нейтралитетъ, и только при заключеніи мира она скажетъ, смотря по обстоятельствамъ, свое вѣское слово.

 

*

 

P.S. Подъ приведеннымъ сейчасъ письмомъ редакція журнала по догадкѣ поставила 1895 годъ. Это не точно. Письмо было написано въ концѣ ноября или въ началѣ декабря 1894 года, т.-е. въ самый разгаръ Китайско-Японской войны, но оставалось ненапечатаннымъ, такъ какъ газета, для которой оно назначалось, предприняла рядъ статей въ другомъ политическомъ направленіи. Въ печать мое письмо попало только въ концѣ февраля или въ началѣ марта 1895 года, какъ разъ наканунѣ прекращенія войны, которое произошло по требованію русской дипломатіи, обращенному къ Японіи и поддержанному сначала Франціей, а потомъ и Германіей. Какія будутъ послѣдствія сего событія—исторія покажетъ. Но любопытно, что Англія, державшая дотолѣ нейтралитетъ, явно благопріятный Китаю, и усердно возбуждавшая Россію выступить противъ Японіи, тотчасъ перемѣнила фронтъ, какъ только война прекратилась и Китай былъ спасенъ отъ дальнѣйшаго погрома; тогда она стала выражать Японіи свои симпатіи и соболѣзнованія и даже играть роль ея союзника. Ближайшимъ результатомъ такой политики было обращеніе дорогихъ японскихъ всякаго рода заказовъ въ Англію. Но и Китайскій рынокъ Англичане не выпустили изъ своихъ рукъ. Не выпустили и Русскій. Право, эти политическіе фокусники умѣютъ однимъ ударомъ зашибить нѣсколькихъ зайцевъ. А дальнѣйшіе политическіе результаты, по отношенію къ Россіи, еще впереди. Хотя вышеприведенное письмо удостовѣряетъ, что заднія мысли и маневры сей политики были мною почти разгаданы своевременно,

 

 

366

 

однако не могу не отдать дани удивленія англійскимъ государственнымъ людямъ, которые такъ ловко и широко воспользовались безвременною кончиной Александра III и миссіей принца Вельскаго для достиженія своихъ цѣлей, каковы: чужими руками прекращеніе Китайско-Японской войны, принимавшей невыгодный оборотъ для британскихъ интересовъ, добровольная уступка въ ихъ пользу Малыхъ Памиръ и сочиненное ими Армянское движеніе, съ Европейскимъ концертомъ въ добавокъ. Съ одной стороны, злополучная Турція жестоко наказана за то, что намѣревалась совмѣстно съ Франціей и Россіей требовать очищенія Египта отъ англійской оккупаціи; а съ другой—передъ нами выставленъ кровавый призракъ Восточнаго вопроса какъ разъ въ то время, когда мы менѣе всего расположены къ его рѣшенію. Во всякомъ случаѣ на нашей Закавказской окрайнѣ создаются немаловажныя затрудненія, и все съ помощью того же европейскаго концерта, въ которомъ мы сами участвуемъ. А наша близорукая публицистика все толкуетъ о какихъ-то неудачахъ и дипломатическихъ пораженіяхъ Англіи вмѣсто того, чтобы учиться у нея искусству отстаивать свои національные интересы одновременно на всѣхъ пунктахъ Земного шара и уловлять логическую связь какъ этихъ пунктовъ, такъ и разныхъ моментовъ между собою. По сему поводу также напомню то, что у меня сказано выше, на стр. 12, и что оказалось съ моей стороны пророчествомъ, буквально исполнившимся.

 

Давно уже и тщетно жалуются нѣкоторыя континентальныя державы на то, что Англія даетъ убѣжище ихъ революціоннымъ элементамъ. А. теперь мы воочію видимъ, для чего она даетъ это убѣжище и какъ въ случаѣ надобности она умѣетъ пустить въ ходъ эти элементы, чтобы причинить безпокойства и затрудненія континентальнымъ державамъ. Русскіе инородцы и нигилисты, французскіе анархисты и панамисты, славяне, греки, арабы и армяне—каждому наступаетъ своя очередь служить національнымъ британскимъ интересамъ. Но верхъ совершенства это настоящій Европейскій концертъ, созданный все тою же Англіей и ею же руководимый въ своихъ видахъ. Да, это непросто искусная политика, а виртуозная, вполнѣ артистическая. Вотъ у кого надобно учиться и учиться. Не могу также не указать и на другой примѣръ близорукости нашей публицистики: она съ удовольствіемъ отмѣчаетъ тотъ фактъ, что на дальнемъ Востокѣ въ союзѣ съ Россіей выступила противъ Японіи не только Франція, но и Германія. А между тѣмъ это тоже очень ловкій шагъ со стороны германской дипломатіи: ничѣмъ въ сущности не рискуя, ничѣмъ не жертвуя, Нѣмцы такимъ образомъ съ одной стороны не оставляютъ Россію и Францію дѣйствовать вдвоемъ, т.-е. мѣшаютъ ихъ тѣсному, интимному сближенію, и затушовываютъ Эльзасъ-Лотарингскій вопросъ,

 

 

367

 

а съ другой—въ качествѣ яко бы нашихъ союзниковъ и добрыхъ сосѣдей могутъ еще съ большею назойливостію эксплоатировать Россію въ отношеніи политико-экономическомъ, о которомъ вашъ покорнѣйшій слуга такъ много распространяется въ настоящей книгѣ. Слѣдовательно, Нѣмцы тоже разомъ зашибаютъ двухъ зайцевъ. А петербургская публицистика радуется, вмѣсто того чтобы вспомнить знаменитый стихъ изъ Энеиды: Timeo Danaos et dona ferentes. Очень хитро также ведетъ Германія свое участіе въ европейскомъ концертѣ по поводу Турко-Армянской передряги, поддерживая скрытое соглашеніе съ Англіей, но ничѣмъ не рискуя и ничѣмъ не жертвуя въ случаѣ обостренія всего Восточнаго вопроса. Тогда какъ главная отвѣтственность въ семъ случаѣ падетъ на Россію, ибо не примкни Россія къ Англіи въ ея нотахъ султану, Франція тоже вѣроятно бы не примкнула. Одна Англія не вошла бы въ открытое столкновеніе съ Оттоманской имперіей. А державы Тройственнаго союза, какъ извѣстно, вступили въ концертъ позднѣе. Въ аналогичномъ случаѣ, въ 1877 году, Англія выступила изъ европейскаго концерта, и тѣмъ его разстроила, поставивъ Россію въ необходимость воевать съ Турціей. Нынѣ (конецъ 1895 года) очередь за Россіей поступить также, и тѣмъ болѣе, что Англія наказываетъ Абдулъ-Гамида за его намѣреніе сблизиться съ Россіей и Франціей въ Египетскомъ вопросѣ, какъ около 20 лѣтъ тому посредствомъ купленной измѣны наказанъ (сверженіемъ и смертію) Абдулъ-Азисъ тоже за его попытку освободиться отъ англійскаго давленія и войти въ соглашеніе съ Россіей. А такъ какъ Англичане сверхъ того, повидимому, не прочь создать по сосѣдству съ Россіей враждебную намъ автономную область или вовлечь насъ въ дорого стоящую и вредную по своимъ послѣдствіямъ ея оккупацію, то имѣются самыя серьезныя основанія выдти изъ концерта и тѣмъ его разстроить. Франція по всей вѣроятностности послѣдуетъ за нами, ибо ей также нѣтъ никакого основанія служить интересамъ Англіи; а Германія и Австрія никогда не выступятъ активно въ Восточномъ вопросѣ, если у Россіи руки будутъ свободны. Одна Англія, и даже вмѣстѣ съ Италіей, повторяю, не дерзнетъ на открытую войну съ Оттоманской имперіей. Положимъ, она сильна политическою интригою и золотомъ; но все-таки на революціонныхъ и анархическихъ тамъ движеніяхъ далеко не уѣдетъ. При томъ же я увѣренъ,что о дѣйствительномъ раздѣлѣ этой имперіи и объ изгнаніи Турокъ изъ Европы въ настоящее время она всего менѣе думаетъ, и первая воспротивилась бы такимъ радикальнымъ мѣрамъ; ибо онѣ совсѣмъ не въ ея интересахъ.

 

 

368

 

 

III. Болгарская депутація и „ Время“ [*].

 

Само-собой разумѣется, что всякій изъ насъ могъ легко догадаться объ истинной цѣли болгарской депутаціи, которая пріѣхала въ Петербургъ—для возложенія вѣнка на могилу въ Бозѣ почившаго Государя. Теперь же, благодаря тенденціозной болтливости «Новаго Времени», эта цѣль дѣлается предметомъ общественнаго интереса и сужденія. Органъ г. Суворина въ № 6939 спѣшитъ повѣдать намъ, что «болгарскіе депутаты пріѣхали просить дружбы Россіи и забвенія прошлаго». «Но у нихъ нѣтъ никакой опредѣленной политической миссіи»—наивно прибавляетъ газета. А просьба о дружбѣ и забвеніи прошлаго—развѣ это не есть опредѣленная политическая миссія, и при томъ первостепенной важности?

 

Какъ и слѣдовало ожидать по прежнимъ примѣрамъ, Суворинскій органъ не ограничивается простымъ сообщеніемъ: онъ является непрошеннымъ адвокатомъ «виноватой» Болгаріи. Глава депутаціи, митрополитъ Климентъ, сказалъ г. Лялину (репортеру «Новаго Времени») слѣдующее: «Болгарія много виновата передъ Россіей, виновата, что повѣрила одно время той лжи, которую распускали враги—повѣрила завоевательнымъ замысламъ Россіи».

 

Читатель, конечно, ждетъ что же далѣе, въ чемъ же собственно выражается повинная Болгаръ, не въ отмѣнѣ ли порядка сложившагося на зло Россіи? Нисколько. Кромѣ приведенныхъ словъ ничего нѣтъ. По мнѣнію «Новаго Времени», «эти знаменательныя слова способны удовлотворить самое щепетильное самолюбіе». О какомъ самолюбіи здѣсь говорится? Если о личномъ самолюбіи издателя данной газеты, то никто спорить съ нимъ не будетъ. Но если тутъ разумѣются интересы Россіи и слава настоящаго благополучнаго царствованія, то это мнѣніе является просто ребячествомъ. Итакъ, за ничего незначущее извиненіе въ томъ, что насъ обвиняли въ завоевательныхъ замыслахъ, Россія должна признать Кобурга, то-есть утвердить въ славянской и православной странѣ нѣмецко-католическую династію? Утвердить враждебное намъ австро-германское господство? Развѣ подобный шагъ не говорилъ бы ясно, что Россія только на Востокѣ, въ Азіи, способна къ активной энергической политикѣ, а что на Западѣ, въ Европѣ, она пасуетъ передъ назойливостью своихъ сосѣдей, смиренно признаетъ ставленниковъ Бисмарка, Кальноки и Стамбулова и тратитъ «дорогую русскую кровь» на созданіе новыхъ троновъ для нѣмецкихъ принцевъ?

 

 

*. „Моск. Вѣд.“ 1895. № 175.

 

 

369

 

«Новое Время» дипломатично умалчиваетъ о Кобургѣ; но всякому понятно, что подъ словами «примиреніе», «дружба» и «забвеніе прошлаго» депутація разумѣетъ прежде всего офиціальное призпаніе Кобургской узурпаціи, на каковое призваніе никакъ не соизволялъ въ Бозѣ почившій Императоръ.

 

Въ томъ же нумерѣ, но въ другомъ, анонимномъ, сообщеніи, газета г. Суворина усердствуетъ въ возбужденіи нашихъ симпатій къ болгарскимъ депутатамъ, описывая ихъ препровожденіе времени, наружность и умѣніе хорошо говорить по-русски (благодаря тому что образованіе свое они большею частью получили въ Россіи). Тутъ мы узнаемъ что такой то изъ нихъ «стройный брюнетъ», а другой украшенъ «выразительнымъ, чисто русскимъ лицомъ и окладистою русскою бородой». Все это въ рекламныхъ видахъ, конечно, для газеты имѣетъ свое значеніе; но когда рѣчь идетъ о такомъ важномъ вопросѣ, въ которомъ сильно задѣты ваша національная честь и наши существенные государственные интересы, право намъ не до окладистой бороды; подобные пріемы только еще болѣе оттѣняютъ легкомысліе и политическій индифферентизмъ (точнѣе было бы сказать: обскурантизмъ) даннаго органа печати.

 

            26 іюня.

 

 

IV. Г. Суворинъ о Болгарскомъ вопросѣ [*]

 

Болгарскій вопросъ въ настоящемъ его видѣ принадлежитъ къ тѣмъ важнымъ и наболѣвшимъ у русскихъ людей вопросамъ, къ которымъ и прикасаться то надобно съ особыми предосторожностями, чтобы не бередить глубокой раны, нанесенной нашему національному чувству (конечно, у тѣхъ, у кого это, чувство достаточно развито). И вдругъ такой вопросъ, подобно всякимъ другимъ, становится предметомъ Суворинской болтовни, предметомъ тавъ-называемыхъ «Маленькихъ писемъ!» Только этого еще недоставало сему злополучному вопросу.

 

Рекомендую вниманію читающей публики № 6944 «Новаго Времени». Для характеристики означенныхъ писемъ помѣщенное въ данномъ номерѣ очень типично. Тутъ на двухъ столбцахъ сосредоточены почти всѣ отличительныя качества ихъ автора: безусловный обскурантизмъ въ политикѣ, некультурность литературныхъ нравовъ, отсутствіе какой бы то ни было логической послѣдовательности или логическаго мышленія и по истинѣ хлестаковское себя рекламированіе.

 

 

*. „Москов. Вѣд." 1895,№ 181.

 

 

370

 

Тутъ, какъ говорится, ни къ селу, ни къ городу и «далекая Абиссинія», и «золотой мостъ въ Пекинъ», «Бисмаркъ и Вирховъ», а затѣмъ «Стаибуловъ и Амфитеатровъ», наконецъ «принцъ Фердинандъ». Только у Суворина принцъ Фердинандъ выходитъ самъ по себѣ, а Болгарская депутація сама по себѣ. Онъ даже не знаетъ того, что депутація сія отправлена въ Петербургъ не кѣмъ-либо другимъ, а именно принцемъ Фердинандомъ, и во всякомъ случаѣ съ его соизволенія.

 

Съ высоты своего торгово-промышленннаго бюро г. Суворинъ объявляетъ своимъ подписчикамъ: «Я очень радъ болгарской депутаціи.» Затѣмъ увѣряетъ, что только «Московскія Вѣдомости» неодобрительно отнеслись къ суворинскому посольству г. Амфитеатрова въ Болгарію въ прошломъ году, но что его читателя, напротивъ, «встрѣтили корреспонденціи сего послѣдняго съ удовольствіемъ» и многому изъ нихъ научились, что самъ принцъ Фердинандъ «принималъ корреспондента и излагалъ ему свои взгляды», и т. д. Тѣмъ не менѣе, онъ, т.-е. авторъ «Маленькихъ писемъ», заявляетъ: «Къ принцу Фердннавду я довольно равнодушенъ». «А выше всего я ставлю миръ». Итакъ Европа можетъ быть покойна: издатель «Новаго Времени» стоитъ за миръ. Ну не Хлестаковъ ли это въ самомъ дѣлѣ? Между прочимъ, á propos de bottes г. Суворинъ вспоминаетъ, какъ въ 1876 году онъ «участвовалъ на тайной (о ужасъ!) политической сходкѣ въ Букурештѣ» и потомъ (о геройство!) «вмѣстѣ съ Болгариномъ переплылъ на утлой лодченкѣ черезъ Дунай, на границѣ Болгаріи и Сербіи». Если не ошибаемся, онъ ѣздилъ тогда корреспондентомъ отъ собственной газеты; но до сихъ поръ мы и не знали, какимъ страшнымъ опасностямъ подвергалась его драгоцѣнная особа! А не сидѣлъ ли онъ еще въ австрійской тюрьмѣ?—подобно вашему покорнѣйшему слугѣ, никакъ не менѣе г. Суворина радѣвшему тогда объ освобожденіи Болгаріи и ѣздившему туда безо всякаго побужденія рекламировать чью-либо газету. Только о подобныхъ собственныхъ радѣніяхъ и вспоминать-то совѣстно въ виду величія жертвъ принесенныхъ Россіей этому освобожденію, въ виду Балканъ, усѣянныхъ русскими костями. Господи, одна Плевна стоила намъ около 50,000 русскихъ жизней! И надобно быть газетнымъ Хлестаковымъ, чтобы печатно болтать теперь о «хорошихъ минутахъ», которыя вспоминаются ему изъ того времени, и взывать къ «русскому добродушію», конечно, для того чтобы увѣнчать ваши жертвы. Кѣмъ же?— Ставленникомъ Стамбулова, нѣмцемъ и католикомъ Кобургомъ, къ которому онъ якобы «довольно равнодушенъ».

 

 

371

 

Что же касается грубыхъ личныхъ выходокъ и глумленія надъ наукой, то безъ нихъ г. Суворинъ и не мыслимъ. При семъ ненадобно забывать слѣдующей истины: если какой-либо присяжный или ремесленный фельетонистъ (нигилистическаго пошиба) безъ всякой серьезной подготовки становится издателемъ большой «политической» газеты и получаетъ полную возможность съ апломбомъ разсуждать о предметахъ, въ которыхъ онъ совершенно некомпетентенъ, т.-е. пропагандировать свое невѣжество, то это нисколько неудивительно. Съ одной стороны для таковыхъ издателей у насъ не существуетъ образовательнаго ценза, а съ другой значительная часть русской читающей публики (то же что и бумага) все терпитъ; такъ еще не высока наша культура и такъ мало еще развито у насъ національное чувство.

 

*

 

Случилось такъ, что это письмо мое появилось въ печати наканунѣ или въ самый день убійства Стамбулова.

 

Итакъ сей гнусный дѣятель погибъ самымъ жалкимъ образомъ. Предварительно онъ былъ выброшенъ за бортъ тѣмъ самымъ Кобургомъ, котораго цѣлыя семь лѣтъ, подобно тупому клину, вколачивалъ въ Болгарію съ помощью шпіонства, палокъ, тюрьмы и крови. Извѣстно, какая затѣмъ пошла дипломатическая игра по поводу обѣщаннаго перехода маленькаго Кобургскаго принца Бориса въ православіе (точнѣе, не въ унію ли?). Въ настоящее время, когда Англія во главѣ европейскаго концерта тѣснитъ Турцію, возбуждая въ ней внутреннее броженіе, Болгары хотятъ поднять Македонское движеніе. Но напрасно было бы въ семъ случаѣ разсчитывать на серьезную поддержку Англичанъ. Тутъ Славянство неизбѣжно натолкнется на нѣмецко-мадьярскіе интересы, противъ которыхъ Англія не пойдетъ. Это не Великая Арменія, которую понадобилось выдвинуть противъ Россіи и которая имѣетъ включить въ намѣченные себѣ предѣлы едва ли не все наше Закавказье; а потому созданіе сей Великой Арменіи проектируется вѣроятно съ помощію русской же оккупаціи ея турецкихъ частей.

 

2 іюля.

[Back to Index]