Разыскания в области болгарской исторической диалектологии.

Т. I. Язык валашских грамот XIV—XV веков

С. Бернштейн

 

 

IV.  (Фонетика, глагол)

 

А. Сербские элементы в языке валашских грамот XIV—XV веков

 

 

После появления исследований проф. Л. Милетича о славянских грамотах Валахии П. Сырку писал: „С легкого выражения Ю. И. Венелина, существует далеко неверное убеждение, что язык славянских грамот и других подобного рода документов, изданных румынскими князьями (или воеводами), написаны на болгарском языке, и ввиду этого, по всей вероятности, и проф. Милетич называет изданные им письма румынских господарей  в л а х о – б о л г а р с к и м и. Но это совершенный парадокс. Как раз именно те самые грамоты, которые им изданы, записаны не на болгарском, а на сербском языке, если не всецело, то по преимуществу”. [1]

 

Нужно указать, что в обоих исследованиях проф. Милетича вопрос o сербском пласте в языке исследуемых им грамот даже не ставится. Больше того, автор в большинстве случаев просто игнорирует особенности сербского языка, которые в таком изобилии встречаются в грамотах второй половины XV в. Лишь в очень редких случаях он указывает, что такая-то черта появилась под сербским влиянием (например, утрата t в 3 л. мн. ч. глаголов настоящего времени). Это является одним из существенных дефектов исследований Милетича. Он не только не решил, но даже и не поставил вопроса o природе  м н о г о ч и с л е н н ы х  черт сербского

 

 

1. „Из переписки румынских воевод с Сибинским и Брашовским магистратами, СПб.”, 1906, стр. XI.

 

128

 

языка в канцелярском языке Валахии в XV в. A между тем это один из  о с н о в н ы х  вопросов, без решения которого нельзя привлекать данные грамот для изучения истории  б o л  г а р с к о г о  языка. Уже в первой главе мы отмечали, что валашские грамоты XIV—XV вв. представляют три славянских языковых пласта:  к н и ж н ы й  среднеболгарский,  к н и ж н ы й  сербский и  н а р о д н ы й  болгарский. Естественно, что изучение каждого из них (в данном случае народного болгарского) требует их четкого разграничения. Без этого явления различ-ного происхождения и значения будут смешаны, спутаны, как это и наблюдается в исследованиях проф. Милетича.

 

Книжный язык в Валахии XIV—XV вв. предстаалял собой явление очень сложное и противоречивое. Язык церковных памятников имел очень мало общего с языком грамот. Первый являлся  в а л а ш с к о й  редакцией среднеболгарского книжного языка и почти не отражал особенностей живых славянских говоров Вллахии. Канцелярский же язык свободно отражал эти особенности. Однако и этот язык представлял следы различных книжных влияний. Он также был языком  к н и ж н ы м,  в котором народные элементы существовали с чужими, заимствованными элементами. Соотношение их менялось в зависимости от ряда причин (грамотности писца, времени написания грамоты, места, где она была написана, и т. д.).

 

Чтобы наглядно представить эти различия, приведем две почти современные грамоты, которые ярко иллюстрируют различные направления и даже школы в канцелярском языке. Первая грамота принадлежит Александру и написана в 1432 г.; вторая — одному из придворных Влада I — Ласкару и написана в 1437 г.

 

   Грамота Александра      Грамота Ласкара
Одъ вoеводе влашкога, господара, Миръчина сина, одъ Алъде воеводе, наидръшпану и разгонъ Ищъвану, тъмишваръскому шпану, мно-   Възлюбленним моим и братiамь, паргаром брашовскиим въсѣм и сѫдцу, жупань Яков братя моа, знаете ви добрѣ како смо бесѣдовали с вами

 

129

 

 

   Грамота Александра      Грамота Ласкара

го поклонение вашои милости. многищъ съм я вам поручил ре те туръци истином доити на Еръделъ и да знашъ ре и истином дошла; и многищи поручевах да допустишъ воиску и съ шном пѣсара Чалапиу и да знашъ що е воиске десет хил. и и да знашъ, не су справни юнаци, все су млади момъци и все су деца и жене; не има кто се би за оружие похватио, не ни половица добрех юнакь. Зна ваша милостъ како ходихъ к Мурату къ цару и како се съ шнимъ клех и како съ шним беседовах; все съм дал узнати вашои милости у страху... турьци все мою землу расипаше, веромъ клетвом кунучн се и вером примаючи. многищъ су туръци мене преварили, да я чу съга такои учинити, богъ ме, како да их ни корен не остане. Що сьм се и я заклео господину кралу и вашои милости инемь племенитем лудем, да би оная клетва, онаи вера мене ухватила, ако чем ино учинити, и ако чемъ я забити кралевъ хлебъ и сол, и ако чем я вам зломислити инемъ властелом и вашои земле,

 

у Тръговище и прѣд жупана: вие сте узеле на ваша главѫ, да доде Гергево слуга, да му даваме все. Даль смь слуга моа Мартин с вами и смь дал съ слуга ми Мартина флорини, да плати наем; а он доде съ вами да ми пусти мажа от мѣд тъкмо и пол и товара от желѣза и от оцел и нѣщо овес. Питаль смь наемникы за Мартина, и Ханеша: где ест Мартин?.. и ми поръчи съ Ханеш: ако ест хтѣніе ти, пусти ми съ Ханеш други дукати, понеже ест зде и ощь мѣд, дая купѣ. Пустих съ Ханеша хілиад флор. И маж восък и смь казал Ханешу: азь сези допитьк давам на твоа ръкѫ да чини како знаеш, а Мартин що има готово, да доде спѣхом къ мнѣ и смь дал съ Ханеша моа слуга, да доде у Брашов, да ми купи платно, желѣзо, оцел и ощь едно друго, що ми ест потрѣбно, съ другиа дукати. И ми доде слуга моа, да ми е купил що му смь казал от все, да стоит у ханешова къщъ Ченушара. дадохъ да се заметох; да доде момкот Дабѣжа,

 

130

 

 

   Грамота Александра      Грамота Ласкара
тако ми очине и вере и мое главе; инако не чу учинити, лихо такои, какото ви съмъ у книзе уписал. И тои ти говорим, що можешъ наискоре и цара Чалапиу пустити с воискомъ, допусти га, ере чем я сам учинити, да доиде половица овеи воиске къ Чалапие; и такои хоте учинити, да даду сами урумелискога господара и Хамъзу господара, покле доиде Чалапи, и за тои су кръсмали. од Молъдова су просили помочъ; до сенова, що я мислим господину кралу, то и молъдавъски господаръ... знамъ pe че помочи богъ христианомъ, покле доиде Чалапи.   слуга жупана Радула, и доде къ мнѣ, а що ест купил, а оно стоит у къщъ ханешова и нинѣ Ченушарѣ у рѫкъторос, що му ест нинѣ и мѣхашь. стоит и този хілиад флор., маж восък, що му смъ дал азь от ръкъ си... ако не ще да доде слуга ми и да ми събере дибитък, а ви да ви научи богь да го свѣжете да ми пустите. и Ханеша да го стиснете да ми дава добитѫк; да ми допустите и то, макарь много ест макар мало. и да не имам помного рѣчи. и смь писал вам, да не кажете утрѣ или в други день: нѣ ни си писал, да не знамо ми o том. понеже добитьк воиводин не щет загинѫти, понеже толко му ест къснѣніе дори подъ азь воеводѣ, да чен (sic!) си ще иска свое, да го узе; тогизи да се не злосръдите, понеже зло ест мое сръце.

 

 

Достаточно самого беглого сравнения этих двух грамот, чтобы убедиться, что они вышли из различных канцелярий. Различия в языке разительные. Грамота Александра написана на  с е р б с к о м  языке с незначительными местными особенностями. Грамота Ласкара, представляя некоторые элементы среднеболгарского книжного языка и языка сербского, широко

 

131

 

отражает многочисленные черты местной славянской речи. Мы взяли крайние полюсы. Обычно различия не так велики. Таких грамот, как приведенная нами грамота Александра, в Брашовском архиве больше нет. В языковом отношении эта грамота, изданная Богданом под № XXX, не имеет аналогий. Проф. Милетич даже не включил ее в свое издание. Отличается она от других грамот Александра и важнейшими стилистическими особенностями (например, своей вступительной частью). С другой стороны, приведенная нами грамота Г. Ласкара свободнее и полнее других грамот отражает черты народного языка. Основная масса грамот представляет больше единства. Но и в них мы встречаемся с существенными орфографическими, языковыми и стилистическими отличиями, вызванными различными причинами.

 

Таким образом, отделение в языке валашских грамот элементов книжных от черт, характеризующих живые народные говоры, является  п е р в о й  задачей исследователя. Очевидно, что особенности среднеболгарского церковного языка являются элементами книжными, заимствованными. Поэтому решение этой первой задачи состоит в изучении взаимоотношений  м е с т н ы х  (валашских) особенностей славянского языка и особенностей  с е р б с к и х. На этом вопросе мы вынуждены будем остановиться очень подробно, так как до сих пор он не был объектом специального исследования, несмотря на то, что свыше ста лет назад Ю. И. Венелин писал: „Отличение подобных грамот (с сербскими особенностями. — С. Б.) требует внимательного языкописного изыскания, которое должно выказать, во сколько сербский народ имел влияние на Валахию”. [1]

 

Здесь мы исследуем в связи с данной прэблемой фонетические особенности языка грамот и глагол. Это дает достаточно материала для характеристики взаимоотношений сербского и болгарского языков на территории Валахии. Изучению именного и местоименного склонения посвящены пятая и шестая главы. Там же исследуется соответствующий сербский материал.

 

 

1. „Влахо-болгарские или дако-славянские грамоты”, стр. 132.

 

 

[Previous] [Next]

[Back to Index]