Разыскания в области болгарской исторической диалектологии.

Т. I. Язык валашских грамот XIV—XV веков

С. Бернштейн

V. Именное склонение в славянских грамотах Валахии XIV—XV веков

  А. Склонение основ женского рода на а (ја)

3. Р о д и т е л ь н ы й  п а д е ж

1.  П р е д л о г  отъ. Как известно, предлог от (од) в славянских языках употребляется в сочетании с  р о д и т е л ь н ы м  падежом в значении  о т л о ж и т е л ь н о м  (ablativus). B современном болгарском языке этот предлог получил значительное развитие, что отражено уже древнейшими памятниками среднеболгарской поры. Эта особенность наглядно выступает при сравнении тожественных церковных текстов старославянских памятников и среднеболгарских. Ср. от Луки 21₁₈ — ϑρὶζ ἐκ τῆς κεφαλῆς ὑμῶν οὐ μὴ ἀποληται  в Зогр. и Map. ев. ев. — власъ главы ваше не погыбнетъ, в Търновском ев. (вторая половина XIII в.) — отъ главы (так же и в Ассеманиевом ев.); псалтырь 102₁₁ — κατἀ τὀ ὐϕος τοῦ οὐρανοὐ ἀπὸ της γης в Погодин.— по высотѣ небесьнѣи земл и отъ земл. [1]

В старославянских текстах мы  в с е г д а  найдем после предлога отъ форму родительного падежа. Выше мы уже видели, что в самых древних среднеболгарских памятниках встречаются случаи смешения падежных форм после предлога отъ, хотя этих случаев не так уж много. Они в полной мере подтверждаются данными чергедских молитв, отражающими состояние северо-восточных болгарских говоров второй половины XIII в. и данными валашских грамот XIV—XV вв. Выше

1. К.  M e y e r, Der Untergang der Deklination im Bulgarischen, Heidelberg, 1920, S. 64—65. См. там же и другие прямеры.

254

мы уже привели достаточное количество примеров из чергедских текстов на сочетания с предлогом отъ, после которого всегда находим неизменяемую общую форму. Обратимся теперь к валашским грамотам.

Во всех валашских грамотах XIV—XV вв. чрезвычайно редко можно найти в сочетании с предлогом отъ старую форму родительного падежа:

из грамоты Мирчи Великого — вам от риб и вам от пчел и глобы и душегубины (М, IX, 1), от орѣховы падины (Вен., 11);

из грамот Михаила I — от зем господства ми (В, III, 7), от вол (В, III, 8);

из грамот Дана II — от шапки (В, XI, 21), граждѣны си от главы си (В, XV, 30).

Подобных примеров в валашских грамотах очень мало. Встречаются они за редким исключением в тех трафаретных местах грамот, которые писцы хорошо знали и которые почти без всяких изменений находим во всех валашских грамотах. Вот в этих канцелярских штампах мы и находим формы родительного падежа даже в поздних грамотах. Пример из грамоты Влада III от 9 октября 1493 г.: от вод, от подвод, от талпи... (М, IX, 17).

Значительно чаще после предлога отъ встречаем старую форму винительного падежа. Находим её главным образом в грамотах первой половины XV в.:

из грамог Мирчи — от елениѫ кожѫ ã дук (В, I, 3), от влънѫ камилевѫ (В, I, 3), и от купиѫ ини (В, I, 3), от глобѫ ... от подводѫ (М, IX, 4), от къщѫ (М, IX, 4), отъ пчтѫ бѫ (Вен., 23), отъ посадѫ (Вен., 26);

из грамот Михаила I — от Дѫбовицѫ град (В, II, 6);

из грамот Раду II — от еленіѫ кожѫ (В, V, 11), а от возилницѫ мед в дук, а от возилницѫ вино (В, V, 11), и да с не боѫт ни от единѫ злобѫ, ни плѣи, ни хѫса, ни изем, ни залог (В, IV, 9);

из грамот Дана II — вамеше от Дѫбовицѫ (В, IX, 18), закон поставен от Мирчѣ воеводѫ (В, X, 19), от кожѫ елені (В, XI, 21), въ чловѣка от тиѫзи землѫ (В, ХVIII, 38), от вола или от кравѫ (В, XVII, 32);

из грамоты Басараба III — от тои странѫ (В, СXIII, 141).

В грамотах второй половины XV в. подобные примеры единичны.

255

С усилением сербского влияния валашские писцы и в этих случаях заменяли ѫ через у. В грамотах первой половины XV столетия подобные случаи единичны. Так, в однол из грамот Влада Дракула находим — от влашку землю (С, III, 3). Много подобных примеров находим в грамотах второй половины XV в. Особенно часто они встречаются в грамотах Басараба III Молодого, стоявшего во главе Валахии с 1478 по 1482 г. Примеры: далеко да ест от мою душу (В, СХХІ, 150), от руку нашему вражмашу (В, СХХVІІІ, 160), от ваше главу (В, СХХХV, 167), от свою волю (В, СХХХV, 167), от угръску землю (В, CXLV, 176). Находим подобные примеры и в грамотах иных господарей второй половины XV в. Из грамот Влада III Монаха — от землю (В, CXLVIII, 180), да им донесет овнове от молдавскои землю (В, CLXXI, 206). Эти сочетания предлога отъ с сербской формой винительного падежа являются искусственными, возникшими исключительно в связи с механической заменой писцами ѫ через у. Из сербского языка писцы не могли заимствовать такого употребления  в и н и т е л ь н о г о  падежа, так как в сербских грамотах после предлога од всегда будет употребляться форма родительного падежа. Для носителей местной славянской речи все сочетания как от главѫ, так и от главу были исключителько книжньгаи. Они не могли ощущать всей противоречивости этих сочетаний, так как уже давно утратили ощущение падежной формы.

Все это легко объясняет нам, почему в валашских грамотах XIV—XV вв. очень часто после предлога отъ находим форму именительного падежа, которая в это время уже не воспринималась как форма падежа. Примеров подобного рода много для всех типов склонения.

Рассмотрим здесь лишь основы на a (ja).

Из грамот Раду II — а от една кола въ Тръгшоръ ã рибѫ (В, V, 11);

из грамоты Дана II — и от кола (В, XVII, 32, 36), вама у Дѫбовици от една кола една риба (В, IX 17);

из грамоты Влада I — пръстен от малама (М, ХIII, 29);

из грамоты Влада II Цепеша — от велики Мирча воевода (В, LXXIV, 95);

из грамоты Басараба III — от Дана воивода (М, IX, 11), от Влад воевода (В, СХХІ, 149);

из грамот Влада III Монаха — у Молдова

256

а от Молдова у влашку землю (В, CLIX, 194), от жупаница Пръвева от Станка (М, IX, 19), от тѫща Удрищова от жупаница Гоба (М, IX, 19), и от Марія (М, IX, 19);

из грамот Раду IV — от Стоика (М, IX, 26), от книга (М, IX, 30), и от воивода (В, CLXXXVI, 223) и много других подобных примеров.

Широкое распространение в канцелярском языке Валахии в XV в. получает искусственное сочетание предлога от с формой местного падежа множественного числа. Это сочетание находим для всех типов склонения. Приведем несколько примеров из склонения а-основ.

Из грамоты Мирчи — и от маліих службах (М, IX, 4);

из грамоты Александра — до го отпроводите с честіѫ от ваших рѫках (В, XXVI, 47);

из грамоты Раду II — а от иних куплѣхъ нищо (М, XIII, 16);

из грамот Дана II — от шапках и калцах нищо (В, XVII, 32), от лисицах и от дроугіѫ звѣри (там же);

из грамоты Владислава II — от въсѣх службах и дажбах (М, IX, 7);

из грамот Влада III — от слугах и правителех (М, IX, 17), от дижмах (М, IX, 19), от глобах (там же).

Это  о б ы ч н о е  употребление местного множественного после предлога отъ в валашских грамотах XIV—XV вв. Нормальное для славянских языков в этом случае употребление род. мн. встречается редко:

из грамоты Дана II — тѫкмо от свини и от овец и от кони (М, XIII, 26);

из грамоты Влада III — никто от слуг господских (М, IX, 19).

Все эти примеры, так же как и примеры от воеводѫ и от воеводу, свидетельствуют, что в живом славянском языке в Валахии в XIV—XV вв. после предлога от употреблялся не родительный падеж, а общая неизменяемая форма, чаще всего передаваемая в грамотах старой формой именительного падежа. [1]

1. В некоторых валашских грамотах находим после предлога отъ сербскую фэрму родительного падежа. Но это мы встречаем в грамотах, написанных сербским языком (например, грамота Александра — одъ воеводе влашкога — В, XXX, 49), или с многочисленными особенностями сербского языка (например, из грамоты Басараба III — от руке до руке — В, СХХVІІ, 160),

257

Резко отличны в этом отношении от валашских грамот молдавские, в которых форма родителького падежа после предлога отъ употребляется так же последовательно, как в текстах сербского или русского языков. Однако встречаются молдавские грамоты с чертами того славянского языка, на котором писали грамоты в Валахии. В них  и з р е д к а  находим после предлога отъ форму именительного или винительного падежей. Примеры из грамот Стефана Великого: от 12 апреля 1458 г. — и також тоты людï ис тх сел да не имают ни мыто от их тръговли платити, ни от рибу, ни от капуста, от 13 марта 1466 г. — или от риба свижаа или от мажи соленои или от соли или от соукно или от платно или от желѣзо (изд. Богдана, I т., № № VI, LX). Милетич приводит пример из молдавской грамоты XV в., напечатанной в „Archiva istorica” (т. I) — двѣ селѣ, едно от единѫ странѫ нѣмца, а друго от другѫ странѫ (СбНУ, IX, 313). Если для валашских грамот XIV—XV вв. приведенные примеры являются типичными, характерными, то в молдавских грамотах XV в. они встречаются совсем редко. Сочетание предлога отъ с родительным падежом в языке молдавских писцов в XV в. был живым.

П р е д л о г и  безъ, до, изъ, близъ. После предлогов безъ, до, изъ, близъ в грамотах находим те же несомненные доказательства утраты старой синтетической формы, что и после предлога отъ. Родительный падеж после этих предлогов не употребляется. В грамотах первой половины XV в. обычно находим старую форму винительного падежа: из грамоты Александра — да доидет без никоѫ грижѫ (В, XXVI, 47), из грамоты Влада II Цепеша — и без пагубѫ (В, LXXI, 93); из грамоты Влада Дракула — безъ книгѫ господства ми (М, ХIII, 31).

Co времени Дана II находим сербезированную форму винительного падежа:

из грамоты Дана II — и безъ грижу

Не всегда можно с уверенностью определить, имеем ли мы дело в тексте с сербской формой род. п. ед. ч. или с формой общего падежа мн. ч. (ср. вама o рибе. М, IX, 9; от кола рибе ã риба, В, XLIX, 72; последний пример из грамоты Влада I Богдан приводит — dela un car de peşte (p.73).

258

(B, XIV, 29);

из грамот Басараба III — без исправу (В, СХХІ, 150), и без ни едно пагубу (В, СХХVІ, 156), туи си послах слуга... съ книге до вас и до вицъ-воиводу (В, СХV, 143);

из письма Казана и Стойко, бояр Басараба III — из руку вражмашу (В, ССХХV, 277);

из грамоты Раду IV — паки идеки на полю близ гору (В, CLXXXV1II, 226).

С середины XV в. в грамотах нередко находим после предлогов форму именительного падежа:

из грамоты Влада II Цепеша — без ни една погуба (В, LXXI, 93);

из грамот Басараба III — да се пасег по хотару монастиру без волѣ монастирска (М, IX, 10), никто да не смѣет орати или косити сено без волѣ монастирска (М, IX, 10), у ове стране горе до планина (М, IX, 10).

После предлогов до, безъ встречаем, так же как и после предлога отъ, форму местного падежа мн. ч.:

из грамоты Влада I Дракула — от полю, от шум і от малых до великых службах (М, IX, 6);

из грамоты Влада III — без душах (В, CLIV, 187).

В молдавских грамотах XV в. и после этих предлогов обычно находим форму родительного падежа. Примеры из грамот Стефана Великого: грамота от 12 сентября 1468 г. — и от толѣ гори до самои дорогы хроловскои, от 8 февраля 1470 г.— а не нашеи земли до лѣскои земли, из той же грамоты — и без никоторои неволи; все примеры, приводимые Милетичем, извлечены из  п о з д н и х  молдавских грамот (например, ради вѣрна служба — из грамоты 1613 г.). Можно указать на редкий пример в молдавских грамотах XV в. сочетания предлога до с формой местного мн. ч. — до монастырских пасиках (из грамоты Стефана Великого от 13 июля 1463 г.).

Рассмотрим теперь беспредложный родительный падеж в поссесивном значении. В современном болгарском языке, так же как и во всех языках „балканского языкового союза”, поссесивные отношения выражаются преимущественно средствами дательного падежа. Уже в старославянских памятниках мы встречаемся с дательным принадлежности, который, однако,

259

в памятниках X—XI вв. употребляется еще редко. Дательный в этой функции чаще всего находим в Супрасльской рукописи. В среднеболгарских рукопиеях, начиная с древнейшей поры, дательный принадлежности получает значительное распространение. В Синайской пс. — жрътвѫ правьды, в том же тексте Погодинской пс. — находим правьдѣ. Если еще в Погодинской пс. находим по вьсемоу лицоу землі, то в Софийской пс. 1337 г. читаем земли, в Синайской — цѣны избавленья доуш своіеі, в Погодинской — доуши своеи и др. [1] Однако даже в поздних среднеболгарских рукописях старый родительный принадлежности встречается еще достаточно часто, что объясняется текстуальной зависимостью большинства среднеболгарских текстов от старославянских и языковой политикой деятелей церковного просвещения в эпоху Иоанна-Александра.

В валашских грамотах XIV—XV вв. известны случаи употребления старого беспредложного родительного в поссесивном значении. Однако все подобного рода примеры находим  и с к л ю ч и т е л ь н о  в установленных канцелярских штампах грамот и главным образом в склонении мужском и среднем (см. ниже).

Находим в валашских грамотах в функции принадлежности старую синтетическую форму дательного падежа, что связывает язык грамот со среднеболгарскими памятниками. Однако и эти формы находим исключительно в трафаретных местах, главным образом в титульной части грамоты.

Примеры:

из грамоты Владислава — гь въсеи Вѫгровлахіи (Вен., 5);

из грамоты Мирчи Великого — господинь... вьсеи земли уггровлахіискои и запланинскым странам (М, XI, 4);

из грамоты Влада Дракула — обладаѫщуми въсеи земли угровлахïискои Амлашу и Фагарашу херцег (М, IX, 6);

из грамоты Раду IV — воивода и господинъ въсои земли угровлахіискои (В, CLXXXIII, 219).

Все эти формы, сохранившиеся в титулах валашских господарей, в живом, языке писцов отсутствовали. Это подтверждается, во-первых,

1. Все примеры заимствованы мной из исследования К. Мейера „Der Untergang der Deklination im Bulgarischen”, S. 53—54. Там же см. и другие примеры.

260

тем, что подобных сочетаний не в штампованных частях грамот не находим, а во-вторых, грубыми ошибками, которые нередко, особенно в грамотах конца XV в., нарушают старую синтаксическую связь. Так, например, в одной грамоте Раду IV читаем — воивода и господинь угровлахиискои землю (В, CLXXVIII, 211). Выше мы показали, что с началом сербского влияния писцы часто общую форму, передававшуюся нередко старой формой винительного падежа, писали с сербской флексией винительного падежа. И в данном случае написание в титуле землю достаточно убедительно свидетельствует, что в живом языке старое сочетание угровлахіискои земли отсутствовало. В другой грамоте того же воеводы в титульной части читаем — воивода и господинъ въсои земле уггровлахіиское (В, CLXXXI, 217). Вспомним, что общую форму писцы в XV в. нередко передавали сербской формой родительного падежа (см. выше). В современном болгарском языке находим остатки старого дательного принадлежности. Чаще всего они встречаются в родопских говорах.

В современном болгарском языке принадлежность в определенных случаях выражается без всяких предлогов. Это получило развитие в некоторых как бы нечленимых сочетаниях: парче земя — кусок земли. Подобного типа выражения принадлежности находим уже в валашских грамотах.

Примеры

из грамот Александра: синь Мирча воеводу (В, XXIX, 49), синъ Мирча великааго воеводѣ (В, XIX, 40);

из грамот Дана II — и въ дни Мирчѣ воеводѫ (В, IX, 17), и въ они родителѣ господства ми Мирчѫ воиводѫ (В, ХVІII, 38).

Неизменяемую общую форму — Мирча воевода писцы от случая к случаю передавали с помощью различных падежных окончаний.

Широкое распространение в современном болгарском языке предлога отъ, что нами уже отмечалось, связано, между прочим, с тем, что принадлежность, выражаемая прежде беспредложным родительным, а позже дательным, стала выражаться нередко с помощью предлога отъ в сочетании с общей формой. В современных болгарских говорах (главным образом в македонских, софийских, центральных) предлог от на месте старого родительного принадлежности встречаем очень часто: стóпанот

261

от магарете му рéкол (Дебр), на один край от трапезата (Стара Загора, СбНУ, VI, 150), тúя дéца от малéчката ú сестра (СбНУ, X, 163, Дупница), жьената ут таіе коашна (Родопы, XIV, 335). Эта черта народного болгарского языка впервые фиксируется в валашских грамотах (см. примеры выше). В собственно болгарских памятниках эта черта находит впервые свое отражение лишь в дамаскинах (об этом явлении подробнее см. ниже в разделе склонения мужского рода).

Если мы сравним современный болгарский язык с русским, то легко заметим, что в первом принадлежность с помощью притяжательных  п р и л а г а т е л ь н ы х  выражается значительно чаще, нежели в последнем. Уже в памятниках старославянского языка притяжательные прилагательные получают широкое распространение. Среднеболгарские памятники в этом отношении не представляют единства. Так, в Златоусте, изданном и исследованном академиком Ягичем, притяжательные прилагательные встречаются реже, нежели в старославянских памятниках. В Супрасльской рукописи врата адова передано в Златоусте врата адоу отвръзаѫтъ сѫ (Злат., 15). [1] Однако в тех среднеболгарских рукописях, в которых находят отражение черты живого языяа, мы наблюдаем значительное развитие притяжательных прилагательных. Так, очень много их в Троянской притче, образованных особенно часто от личных имен:

кое с завѣше Пелешино море (47), и нижн люди троискыѫ (50), Аякшь Шоломоничевь сынъ (54), чловѣкъ мѫдръ, именемъ Паламедежно, Пріидичевъ сынъ (54), нежели видѣти троискыѫ кръве (64), коа бѣше наилѣпа вь троискахъ странах (59).

Как и следует ожидать, эта особенность живого языка находит полное отражение во влахо-болгарских грамотах:

и Никодимова клетвѫ да имат (М, IX, 10), приложих очина билева (М, IX, 17), жена Стоева (М, IX, 29), от Анка, дъщи Житïанова (М, IX, 20) и много аналогичных примеров.

1. Е.  А т а н а с о в а, Изрази за притежание в българския език „Известия на семинара по славянска филология,” III, стр. 331.

262

Е. Атанасова, исследовавшая распространение притяжательных прилагательных в современных болгарских говорах, отмечает тесную связь в этом отношении валашских грамот и современных говоров (преимущественно восточных). [1]

1. Там же, стр. 330—336.

[Previous] [Next]

[Back to Index]