Разыскания в области болгарской исторической диалектологии.

Т. I. Язык валашских грамот XIV—XV веков

С. Бернштейн

V. Именное склонение в славянских грамотах Валахии XIV—XV веков

  В. Склонение мужского рода

4. Т в о р и т е л ь н ы й  п а д е ж. М е с т н ы й  п а д е ж

Т в о р и т е л ь н ы й  п а д е ж

Как в склонении женского рода, так и в мужском народный язык в XIV—XV вв. утратил старые формы творительного падежа и выражал падежные отношения с помощью старого предлога с (със) в сочетании с общей формой единственного или множественного числа.

Примеры:

из грамоты Дана II — и съ Михаил Соломон (В, XVII, 33);

из грамоты Влада I — и с тоизи добиток (В, LVI, 81);

из грамоты Влада II — доидѣте съ хлѣб и със куплю (В, LXXV, 97);

из грамоты Басараба II — и съ родітел ми (В, СІ, 126), съ мир, със мир (В, СІІІ, 130);

из грамот Басараба III — а съ Зьрнещи и съ Тохан (В, СХХV, 155), със мои съвѣт (В, СХХІІІ, 152), и съ нарок (В, СХІV, 142),

309

и с град Жабияк (В, СХІІ, 139);

из грамоты Влада III — съ турчин (В, CLIV, 187);

из грамот Раду IV — със турски ць вьсех  по  турскои земли (С, VI, 5), със тѫкмеж (В, СС, 240), съ брат му (М, IX, 24), със честию и със дар (В, CLXXXII, 218);

из грамот Г. Ласкара — да доде съ други товар (В, ССXIII, 255);

из письма брашевских пргарей — рушиник с прозорец (В, CCXLII, 297) и мн. др.

И во множественном числе находим общую форму:

из грамоты Александра — да ми поможете съ лѫковы (В, XXII, 42);

из грамоты Владислава Дана — съ синове си (М, IX, 7);

из грамоты Басараба III — и съ синове им (М, IX, 14), а други да ми чинит монастир от керамиду и съ каменіе (В, CXLVI, 177).

Очевидно, общей формой мн. числа является форма на и:

из грамоты Михаила — прѣд пръгари (В, III, 8);

из грамоты Басараба III — да будут съ дукати (В, СХХІІІ, 153) и др.

Для слов личного значения в грамотах находим старую форму род, вин. — на а:

из грамоты Басараба II — и да се утѫкмит съ турчина (В, ХСVIII, 124);

из грамоты Басараба III — да идет със вашега чловѣка (В, СХVІІ, 144), със Али-бега (В, СХХ, 148), и със господина му Лаиота (В, СХХІІІ, 152), сѫм говорил съ Стефана воевода (В, СХXIII, 158), от турци със краля (В, СХХ, 148);

из грамоты Влада III — съ турчина (В, CLІV, 187).

Наблюдение Милетича (СбНУ, XIII, стр. 130), что эта форма служит для определенного объекта, в то время как старая форма имен. используется для неопределенного, справедливо лишь в первой части. Такие примеры, как цитированный выше съ брата му и др., указывают, что в этом случае категория определенности и неопределенности не получила последовательного выражения. [1]

Находим нередко в грамотах старую флексию творительного падежа. На книжный характер ее указывает не только

1. В редких случаях общая форма выражена формой дательного падежа — със турчину (В, CLIV, 187), редом със сину му (М, IX, 28), поиде със другому чловѣку по праву пут брашовску (В, CLXXXI, 217), и съ огню улезе на вас (В, ССХХІV, 274).

310

отсутствие этой флексии в большинстве случаев, но и то, что ей  в с е г д а  сопутствует предлог съ (със).

Из грамот Дана ІІ — съ хрисовулом (В, XVIІ, 33), съ законом (там же), с Щибром воеводѫ (там же);

из грамот Влада I — съ тръгом (В, ХХХVІІІ, 61), съсъ добитком (В, LIX, 83), съ миром (С, ІІІ, 3);

из грамоты Басараба II — съ моем чловѣком (В, ХС, 116);

из грамот Басараба III — съ миром (В, СХV, 143), съ болѣром (В, СХІV, 142), съ чием съветом (В, СXIII, 141);

из грамоты Влада ІІІ — съ турчином (В, CLIV, 187).

Находим в валашских грамотах типичную для новоболгарского языка конструкцию с предлогом от, соответствующую старой форме творительного падежа без предлога:

из грамоты Михаила — еже сѫ създани от дѣда (М, IX, 5);

из грамоты Дана Претендента — този работа учинил истина научен от Дракуле (В, LXX5X, 101).

М е с т н ы й  п а д е ж

Уже выше на многочисленных примерах мы показали, что локативные отношения выражались аналитическими средствами. Падежная форма встречается лишь в установленных штампах, в которых также часто находим уже нарушения прежних грамматических отношений. Из грамоты Мирчи Великого — власѣ (М, IX, 1); из грамот Дана II — писах въ настолнем орашу Тръговищи (В, XVII, 33), ни на коем бродѣ (В, XVII, 32). В грамотах часто находим шаблонное выражение — аще ли поперет и порушит и расипет того господъ богь да убіеть его зде тѣлом, а въ бѫдѫщим вѣцѣ душа его (М, IX, 7). Но и в часто встречающемся въ бѫдѫщим вѣцѣ находим такие колебания, которые свидетельствуют, что переписчик не ощущал в вѣцѣ не только падежной формы, но и даже числа: а въ бѫдѫщаго вѣцѣ (В, ХСІ, 118; М, IX, 13), а въ бѫдѫщих вѣцѣ (М, IX, 17). В полном согласии с аналитической системой живого языка в одной из грамот Раду II находим — зде же тѣлом, а въ бѫдѫщій вѣкъ душеѫ (В, IV, 9).

311

З в а т е л ь н а я  ф o р м а. Встречаем в валашских грамотах звательные формы. Примеры:

из грамоты Раду II — царю Алеандре (В, VII, 14);

из грамоты Петра Уроша — моа господо (В, ССХVІІ, 253);

из грамоты Стаи Картофлешт — господине (В, ССХХІІ, 269);

из письма бояр из Браила — Щефане воеводо (В, ССХХІХ, 282) и др.

Славянская звательная форма оставила глубокий след в современной румынской морфологии: ею пользуются так же часто, как и в современном болгарском языке. Употребление звательных форм в румынском языке в значительной части обусловлено теми же грамматическими особенностями и носит тот же характер, что и в болгарском языке. [1] Никто из объективных исследователей румынского языка не сомневался в славянском происхождении звательных форм vόrnice, vecne, stăpâne, babo (babă), nevasto (nevastă), mătuşo (mătuşa), popo (popă) и др. [2]

Расшространение в народных румынских говорах славянской формы очень убедительно опровергает распространенный среди румынских лингвистов взгляд, что славянский язык всегда был чужд крестьянскому населению Валахии и Молдавии и что все славянские элементы в румынском языке являются  з а и м с т в о в а н н ы м и. Это понимают сами румыны, в связи с чем стремятся безуспешно доказать неславянское происхождение румынского вокатива. Звательные формы

1. Подробно см. в капитальном сочинении Kr. Sandfeld et Н. Olsen, Syntaxe roumaine, 1936, p. 76—82; см. также в старой работе Т.  Г а р т н е р а, Darstellung der rumänischen Sprache, Halle, 1904, S. 149—150.

2. R o s e t t i, op. cit., III, p. 66—67. Гартнер пишет: „Вокативное окончание -o бесспорно является славянским” (op. cit., S; 150). Стремление некоторых современных румынских лингвистов отрицать славянское происхождение звательной формы справедливо квалифицировано проф. М. В. Сергиевским как проявление „латиномании” („Библиографический обзор румынских журналистов по филологии”, 1921—1930, „Язык и мышление”, т. VI—VII, 1936, стр. 320). Недавно американский лингвист Whitney T u c k e r  („Language”, vol. 20, n. I, January-March, 1944) напечатал заметку „The roumaian vocatives”, в которой попытался опровергнуть теорию o славянском происхождении румынского вокатива. Не прибавив ничего нового к тому, что уже указывалось некоторыми румынскими лингвистами, автор обнаружил весьма слабое знакомство со славянским языкознанием.

312

в народном языке так же убедительно свидетельствуют о  с л а в я н с к o м  прошлом значительной части населения современной Румынии, как и славянские обычаи, обряды, разнообразные элементы материальной культуры.

Сохранение в аналитическом славянском языке Дакии, Мизии, Фракии и Македонии разнообразных форм вокатива до сих пор представляет собой загадку и, может быть, объясняется особенностями языка дославянского субстрата.

В румынском и болгарском языках находим общие вокативные частицы măi, bre, leliţo (lelo). [1] Всестороннее изучение всех вокативных частиц в балканских языках может дать много ценного для изучения формирования „балканского языкового союза”.

1. S a n d f e l d  e t  O l s e n, op. cit., p. 78. „Несомненно, что это обращение (leliţo, lelo. — С. Б.) славянского происхождения (от леля — тетушка. — С. Б.) и заимствовано уже в готовой форме звательного падежа, скорее всего из болгарского” (А. Яцямирский „Разбойники Бессарабии в рассказах o них”, „Этнографическое обозрение”, № 1, 1896, стр. 70). Это обращение употребляется вместе с собственным именем девушки или молодой женщины. Бре(бе) — вокативная частица мужского рода (slujit — ai bine, bre omule?) — загадочного происхождения.

[Previous] [Next]

[Back to Index]