Россия (СССР) и Македония: история, политика, культура 1944-1991 гг.

К.В. Никифоров (отв. ред.)

 

15. Роль российской славистики в кодификации современного македонского литературного языка и орфографии (по поводу 100-летия со дня рождения проф. С.Б. Бернштейна)

 

Блаже Ристовский

(Македонская академия наук и искусств, Скопье)

 

 

По решению первого заседания АСНОМ (Антифашистского собрания народного освобождения Македонии) от 2 августа 1944 г. впервые в македонских школах в качестве учебного предмета был узаконен македонский язык. Сразу же был поставлен актуальный вопрос об утверждении единого алфавита и орфографических норм. Несмотря на то, что македонский письменный язык имел многовековую историю, а кодификация Крсте Мисиркова, осуществленная во время пребывания в России в 1903 г. и в 1905 г., насчитывала почти полвека, было необходимо государственное урегулирование и узаконивание в этом вопросе. Процесс начался сразу после первого заседания АСНОМ, но окончательные решения нескольких комиссий по языку были вынесены лишь 3 и 7 мая 1945 г.

 

История окончательного узаконивания современного македонского литературного языка и орфографии все еще не изучена до конца. Только частично известно об участии в этом процессе советского слависта-лингвиста Самуила Борисовича Бернштейна (1911-1997), мало известно о роли русского филолога и историка Николая Севастьяновича Державина (1877-1953), не до конца исследована роль в македонском общественно-политическом процессе деятельности в Москве Димитра Иванова Влахова (1878-1953). Чтобы разобраться в этом процессе, нужно иметь в виду связи между С.Б. Бернштейном и Н.С. Державиным, а также их отношения с македонским деятелем Д. Влаховым.

 

 

200

 

1.

 

Роль Влахова в нашей истории и особенно его участие в ЦК ТМОРО (Центральном комитете Тайной Македонско-Одринской революционной организации) в илинденский и постилинденский периоды, особенно в связи с формированием и представлением разносторонней деятельности ВМРО(Об), в целом известна. С 6 декабря 1935 г. он жил в Москве. Позднее он стал старшим научным сотрудником в секторе славистики Института истории АН СССР, где работал над темой «Балканские государства между двумя мировыми войнами». В 1944 г. на основании монографии «Историческо-географический и проч. очерк о Греции» (уже отданной в печать в Госполитиздат в Москве) он стал кандидатом на присуждение ему степени доктора исторических наук. Его богатая и разносторонняя публицистическая деятельность, а также то, что он представлял Македонию во Всеславянском комитете, заменившем Коминтерн в Москве (1943-1944), все еще ожидают своих исследователей.

 

В 1934 г., когда С.Б. Бернштейн работал в Одесском педагогическом институте (1934-1938), проводя исследования в местном архиве, он нашел часть корректур журнала К.П. Мисиркова «Вардар». Это, вероятно, и была его первая встреча с языком Мисиркова, которая усилила его интерес к македонскому языку. Бернштейн является воспитанником известного слависта-македониста A.M. Селищева и автором статей «Македония» и «Македонский язык» в первой советской энциклопедии (1938). Поэтому еще в 1941 г. Бернштейн готовит к печати особый справочник «Славянские языки и народы», где вторая глава под названием «Южные славяне» начинается с подзаголовка «Болгары и македонцы».

 

29 марта 1944 г. на заседании Славянской комиссии АН СССР Димитар Влахов прочитал доклад под названием «Македонский вопрос». На лекции присутствовали профессора Бернштейн и Державин. В своем дневнике С.Б. Бернштейн, кроме всего прочего, заметил, что с македонцем из Кукуша «я встречался прежде, много обсуждал различные аспекты балканской политики».

 

«Влахов, - пишет он, - играет крупную роль в политической жизни Балкан, в деятельности коммунистических партий нескольких стран. С 1935 г. живет в Москве. Его позиция по македонскому вопросу хорошо мне известна. Тем не менее я пошел на доклад, так как меня больше заинтересовала реакция на доклад других членов Славянской комиссии... Начиная с XIX в. начался процесс обособления

 

 

201

 

македонцев от болгар. Они стали чувствовать себя самостоятельной нацией. Процесс этот был длительным и сложным. О нем четко свидетельствует Петко Славейков в своей статье 1870 г. [1], настроения многих представителей македонской интеллигенции второй половины XIX в., важные исследования Кр. Мисиркова и его последователей [2] ... В будущей балканской федерации Македония должна быть самостоятельным государством, она должна объединить все земли в границах исторической Македонии. После доклада наступило длительное молчание. Первым слово взял я, осветив лингвистический аспект македонской проблемы. В центре моего выступления стоял вопрос о македонском литературном языке. Влахов с большим вниманием слушал этот раздел моего выступления. После меня говорили Франич [3] и Густинчич [4], которые решительно отвергли основные положения докладчика о прошлом Македонии и македонских славян. Никаких доказательств они предложить не смогли. Беличизм сидит крепко даже в югославских коммунистах. После них выступил с кратким и очень неквалифицированным словом болгарский коммунист Р. Караколов [5]. Последним говорил Державин. Он вспоминал

 

 

1. Насколько нам известно, это первое публичное упоминание о статье П.Р. Славейкова «Македонскый-ть Въпросъ» (изданной не в 1870, как указано в записи Бернштейна, а 18. I 1871 г.). Пять лет спустя эта статья частично была опубликована Блаже Конеским (Македонските учебници од 19 век - еден прилог кон историјата на македонската преродба. Скопје, 1949. С. 73-76).

 

2. И это, насколько нам сейчас известно, первое публичное акцентирование места и роли исследовательской деятельности К. П. Мисиркова и его последователей в процессе признания македонской национальной мысли.

 

3. Н.П. Франич - югославский историк-эмигрант в Москве, сотрудник центра славистики в Институте истории АН СССР (1943-1945), исследовавший тему «Формирование Югославии».

 

4. Драгутин Густинчич (1882-1958) - один из основателей КП Словении, который будучи политическим эмигрантом был сотрудником Сектора славистики в Институте истории АН СССР (1943-1945) и одним из главных сотрудников московского Радио Югославия и органа Всеславянского комитета журнала «Славяне». Он работал над темами «Балканский союз 1912-1913 гг.» и «История словенского народа». После войны вернулся в Югославию.

 

5. Райчо Кирчев Караколов (1898 - ?) - болгарский историк, философ-марксист и общественный деятель. В качестве члена БКП участвовал в Сентябрьском восстании (1923), а потом через Югославию эмигрировал в СССР, где окончил Институт красной профессуры в Ленинграде (1933), защитил кандидатскую диссертацию по философским (1939) и докторскую по историческим наукам (1942). Преподавал в университетах в Ленинграде, Ташкенте и Москве, был научным сотрудником в Центре славистики Института истории АН СССР и сотрудником московского радио «Христо Ботев» (1942-1943), а после 1945 г. вернулся в Болгарию и работал преподавателем в университете и в БАН. В особенности он изучал творчество Димитра Благоева, а в Москве был рецензентом работ Д. Влахова при защите его докторской диссертации.

 

 

202

 

свою книгу по македонскому вопросу [6], говорил о своих симпатиях к болгарскому народу, ругал Белича, утверждал, что в современной Македонии живут болгары, а затем совершенно неожиданно сказал, что поддерживает тезис болгарской компартии о самостоятельной македонской нации. Это полностью противоречило основному содержанию первой части его выступления. В заключение Державин сказал, что необходимо издать монографию о македонских говорах. Все это выглядело очень странно» [7].

 

 

5 сентября 1944 г. после доклада В. Коларова о событиях на Балканах Д. Влахов попросил Бернштейна «в письменном виде изложить все свои соображения о македонском литературном языке. Скоро он будет в Македонии, и ему важно иметь мнение авторитетного специалистаязыковеда, стоящего в стороне от острых национальных проблем Балкан». Влахов, говоря с ним, подчеркнул:

 

«Ваши соображения, которые вы высказывали на моем докладе, мне представляются совершенно верными. Однако мне известно, что в настоящее время в Македонии сильна группа, которая ориентируется на скопский диалект и на сербский литературный язык. Мне очень важно получить текст, на который я мог бы опираться» [8].

 

 

Текст Влахову был нужен в течение нескольких последующих дней.

 

11 сентября 1944 г. Бернштейн записал в дневнике:

 

«Сегодня я передал Влахову текст под названием «Несколько замечаний о македонском литературном языке». Исхожу из следующих положений. Новый литературный язык должен опираться на наиболее характерные, типичные говоры, отражающие самые существенные признаки македонского языка. Новый литературный язык должен существенно отличаться как от болгарского языка, так и от сербского. Поэтому в основе македонского литературного языка должны лежать говоры Прилепа, Битоли и соседних областей. Это соответствует и традиции,

 

 

6. Державинъ Н.С. Болгарско-сербскія взаимоотношенія и македонскій въпросъ. Петроградъ, 1914.

 

7. Бернштейн С.Б. Зигзаги памяти. Воспоминания, дневниковые записи. М., 2002. С. 39-40. - Так как у нас нет в распоряжении первоначального текста Влахова, мы указываем последние свободные интерпретации участника конференции, как свидетельство этого события.

 

8. Бернштейн Б.С. Зигзаги памяти. С. 54.

 

 

203

 

идущей как от братьев Миладиновых, так и прежде всего от Кр. Мисиркова. Пытался свои положения обосновать по возможности популярно. Не знаю, что из этого получится» [9].

 

 

С заметным нетерпением С.Б. Бернштейн 11 декабря записал в дневнике:

 

«До сих пор нет никаких сведений от Влахова. Он обещал мне написать. Жаль, если из всей нашей затеи ничего не получится. Нельзя допустить, чтобы македонский литературный язык стал полусербским» [10].

 

 

2.

 

Письмо С.Б. Бернштейна Димитар Влахов отвез в Македонию, но на нем стоит дата 12 сентября 1944 г. [11] В нем Бернштейн, между прочим, предлагает, чтобы в качестве литературной нормы были приняты «центральные говоры», и предлагает употребление глагольных форм, выдвинутое Мисирковым, 3-го лица ед. ч. с окончанием -т [12].

 

 

9. Там же.

 

10. Там же. С. 56.

 

11. Ристески С. Создавањето на современирт македонски литературен јазик. Скопје, 1988. С. 222-225. — Письмо от Бернштейна у нас есть только в неполной его копии (на русском языке и в македонском переводе), но сам Д. Влахов в своей книге «Kroz historiju makedonskog naroda (Zbirka clanaka)» (Zagreb, 1949. C. 26-27) цитирует (в переводе) и другие части этого письма и указывает:

 

«При выборе диалекта нужно, конечно, принимать во внимание то, что новый язык имеет такие характерные особенности, которые дадут ему право на самостоятельное существование. Такой диалект может быть только центральным македонским диалектом, который занимает большую часть территории Македонии - битольский, поречский и прилепский. К этому диалекту близки диалекты охридской группы, которые также нужно принимать во внимание при создании литературного языка. - Все эти диалекты имеют свою литературную традицию, чье начало датируется еще временем Климента».

 

12. Это решение С.Б. Бернштейн подчеркивает и три года спустя в статье «К вопросу о форме 3-го лица ед.ч. настоящего времени в македонском литературном языке» («Вестник Московского университета», 2. М., 1948. С. 13-21):

 

«В основу македонского литературного языка, - пишет он, - положены центральные говоры Македонии. Эти говоры в 3-м лице ед.ч. настоящего времени имеют окончаниет. Эту же форму найдем в языке старых македонских книжников и писателей XIX столетия. Несмотря на это, в новом македонском литературном языке глаголы в 3-м лице ед.ч. настоящего времени оканчиваются на гласную... (13). Говоры центральной и западной Македонии зналит в глубокой древности, знают и в настоящее время. Отсутствие его в отдельных говорах в той или иной степени связано с иноязычными и инодиалектными воздействиями... (17). Отбросив окончаниет в 3-м лице ед.ч. создатели македонского литературного языка нарушили одну очень важную и характерную для живых македонских говоров закономерность. Я имею в виду соотношение форм 3-го лица ед.ч., с членными формами и муж.р. ед.ч.» (19).

 

(Статья передана в печать 19. XII 1947 г.).

 

 

204

 

При этом очень важно, что автор в качестве «образца текста центрального говора» указывает целых две строфы перевода Мисирковым стихотворения «Путник» П. Прерадовича, взятого из находящегося в корректуре номера журнала «Вардар». Об этом свидетельствует и монография Бернштейна, посвященная «изучению македонского литературного языка и некоторым другим вопросам в связи с ним» - он окончил ее в 1947 г. В ней IV глава была посвящена журналу «Вардар» [13]. Этот текст Бернштейн передал тогда в печать в люблянском «Славянском обзоре» (за 1948 г.), но он был издан только десять лет спустя [14]. С небольшими изменениями и дополнениями позже, при изменившихся политических обстоятельствах, эта статья была издана в московском сборнике «Славянская филология» (1960) [15].

 

7 декабря 1944 г., после аннулирования решений Первой языковой комиссии по кодификации македонского языка, Президиум АСНОМ предлагает «пригласить из Москвы двух ученых с мировым именем по славянской филологии и лучших знатоков языков всех балканских народов: Бернштейна и Державина» [16]. Еще 16 декабря ЦК КПМ сообщает ЦК БРПК, что «делегировал товарища Густава Д. Влахова в Софию, чтобы пригласить от имени маршала Югославии, народного героя Иосипа Броз Тито, товарища академика Н.С. Державина, чтобы он приехал в Македонию и помог в создании македонского литературного языка» [17]. Одновременно Канцелярия маршала Тито посредством телеграммы просит Всеславянский комитет в Москве «сделать все возможное в содействии с нашей миссией и советскими властями, чтобы академики Державин и Бернштейн были посланы в Македонию. Они об этом договорились с Влаховым» [18].

 

 

13. Бернштейн С.Б. Македонский язык // Вестник Академии наук СССР. № 4. М., 1948. С. 85-86.

 

14. Бернштейн С.Б. «Вардар» К.П. Мисиркова // Slavistična revija s prilogo Linguistica. XI. 3-4. Ljubljana, 1958. C. 178-186. Редакция отмечает: «Razprava je bila poslana za Nahtigalov zbornik 1957, a je prišla prepozno, zato je objavljujemo naknadno (op. ur.)» (178).

 

15. Бернштейн С.Б. Из истории македонского литературного языка. «Вардар» К.П. Мисиркова // Славянская филология. Сборник статей. М., 1960. С. 70-79.

 

16. Ристески С. Указ. соч. С. 332.

 

17. Там же. С. 334.

 

18. Ристески С. Указ. соч. С. 335. - Это значит, что инициатива принадлежала Д. Влахову, когда он находился в Москве.

 

 

205

 

Следовательно, «Вардар» мог быть знаком кому-то в Македонии (хотя бы только как языковая концепция с особенно наглядным примером - цитируемыми стихами в письме Бернштейна) еще задолго до Первой языковой комиссии, и, следовательно, до знакомства с «Македонской орфоргафией» (1945). Но и книга «За македонцките работа» К.П. Мисиркова была известна не только К. Рацину [19], К. Неделковскому [20], В. Марковскому [21] и членам Македонского литературного кружка в Софии, особенно после начала 1940 г., когда те, кто контактировал лично с супругой и сыном Крсте Мисиркова, не только переписывали рукописи наследия Мисиркова, но и рассматривали, перепечатывали всю книгу и отправляли ее македонским студентам в Белград для того, чтобы переиздать ее в югославской части Македонии. Впрочем, и член Филологической комиссии Блаже Конеский, еще будучи софийским студентом, писал курсовую работу именно о языке Крсте Мисиркова [22] на основании рецензии его профессора А. Теодорова-Балана [23]. Кроме того, о книге и идеях Мисиркова точно были проинформированы и Георги Киселинов [24], Георги Шоптраянов [25] и Даре Джамбаз [26], а также другие члены Филологической комиссии по установлению македонского

 

 

19. Там же. С. 174-176, 380-385.

 

20. Ристовски Б. Мисирков Христе. Нови иетражувања и сознанија. Скопје, 2000. С. 479-486.

 

21. Венко Марковский из Македонского литературного кружка в Софии в мае 1940 г. отправился к супруге Мисиркова, посвятил сборник стихов сыну Мисиркова - Сергею. Он участвовал в дискуссиях, посвященных книге «За македонцките работа» в кружке (Ристовски Б. Крсте Мисирков. Нови истражувања и сознанија, 480-485), а в споре с комиссией по языку (1944) он цитировал и мнение Мисиркова (Ристески С. Указ. соч. С. 245-246, 316, 323).

 

22. Андреевски Ц. Разговори со Конески // Култура. Скопје, 1991. С. 124-125; Ристовски Б. Мисирков во истражувачката визура на Конески (Обид за споредбено видувањс) // Делото на Блаже Конески (Остварување и перспективи). Меѓународен собир по повод 80-годишнината од раѓањето на Блаже Конески. Скопје, 2002. С. 95-108.

 

23. Теодоров-Балан А. Една македонска теория // Периодическо списание. LVX (XVI), 9-10. София, 1905. С. 780-833.

 

24. Георги Киселинов, будучи студентом в Одессе (1910-1913), был близок с Мисирковым, переписывался с ним и в 1922 году (в связи с желанием перевестись из Болгарии в Югославию) [Ристовски Б. Крсте П. Мисирков (1874-1926) ... С. 479, 577]. В дискуссии в комиссии по языку помимо идей Мисиркова о македонском литературном языке он упоминает и сербскую форму его имени - Краста Пегкович {Ристески Стојан. Указ. соч. С. 274).

 

25. Ристовски Б. Рацин Кочо. Историско-литературни истражувања. Македонска книга. Скопје, 1983. С. 174-176.

 

26. Ристовски Б. Крсте П. Мисирков (1874-1926) ... С. 708, 835.

 

 

206

 

алфавита и македонского литературного языка в Скопье (1944). Это недвусмысленно подтверждает и сохранившийся протокол выступлений и дискуссий заседаний, а также текст их заключений.

 

После проведения этой очень важной филологической конференции (27 ноября - 3 декабря 1944 гг.) [27], а также и после многих других споров и решений, на основании особого закона народного правительства Македонии, имея в виду именно кодификацию Крсте Мисиркова 1903—1905 гг., Комиссия по языку и орфографии при Министерстве народного просвещения 3 мая 1945 г. приняла Решение об узаконивании македонского алфавита [28], а 7 июня - Решение о македонской орфографии [29].

 

При этом очень важно иметь в виду, что и в 1945 г. были взяты буквально те же три основных принципа узаконивания современного македонского литературного языка и орфографии, которыми заканчивается книга Мисиркова «За македонцките работа»: 1. Центральные говоры как основа; 2. Фонетическая. орфография как принцип и 3. Общенародная основа словаря ото всех македонских диалектов [30].

 

И при узаконивании современного алфавита реализовались те же принципы Мисиркова, предложенные и С.Б. Бернштейном: были взяты те же формы букв для мягких согласных в македонском языке, с тем, что были приняты его решения только относительно графем ќ и ѓ таким образом, как они были определены в журнале «Вардар». В качестве компромисса с «новой политической реальностью» (относительно чего высказывает сомнение и Бернштейн) были взяты графемы из сербского алфавита љ и њ. При этом были добавлены буквы џ (вместо дж у Мисиркова) и ј (вместо i у Мисиркова), относительно которых велись долгие дискуссии, также включена и старославянская буква ѕ (вместо дз). Из алфавита после долгих дискуссий и сложных перипетий был убран и знак темного полувокала ъ, который мы находим в «Вардаре» в форме у.

 

 

27. Там же. С. 228-331.

 

28. Там же. С 447-451.

 

29. Там же. С. 454-456. - В 1945 г. Государственное издательское предприятие напечатало и отдельное издание «Македонски првопис», составленное Комиссией по языку и орфографии при Министерстве народного просвещения.

 

30. Резолуција на Комисијата за јазик и правопис при Министерството на народна просвета, донесена на заседанието на 3 мај 1945 година, по прашањето на македонската азбука, зб. Документи од создавањето на Н.Р. Македонија (1944-1946). Скопје, 1949. С. 6465. - Немного в другой формулировке то же самое вносит и Блаже Конский в свою Грамматику македонского литературного языка. I часть (Државно книгоиздателство на Н.Р. Македонија. Скопје, 1952. С. 46-47).

 

 

207

 

В первой изданной «Македонской орфографии» в качестве нормы была взята форма глаголов (и отглагольных существительных) -уе(ње), но как Мисирков спустя два года в «Вардаре» (1905), так и доктор Михаиле Петрушевский, Блаже Конеский и Крум Тошев 20 ноября 1947 г. провели корректировку орфографической нормы [31], и в новом издании «Македонски правопис» (1950) форма -уење заменена современной формой на -ување.

 

Это и было по сути реализацией языковой и орфографической нормы, созданной в Македонском научно-литературном обществе в Санкт-Петербурге. Ее концепция была разработана Мисирковым, впервые она была официально введена в служебное употребление статьей 12 Устава Общества (принят 16 декабря 1903 г.) и на практике использована в книге «За македонцките работа» и в журнале «Вардар», а также поддержана Македонским литературным кружком в Софии (1940).

 

Таким образом, идея узаконивания македонского литературного языка во время установления основ современного македонского государства, предложенная Димитром Влаховым в Москве, научно верифицированная филологом С.Б. Бернштейном и поддержанная академиком Н.С. Державиным, наконец была реализована в асномовской Демократической Федеральной Македонии.

 

 

3.

 

С.Б. Бернштейн долго проводил исследования и серьезно работал над своей докторской диссертацией «Разыскания в области болгарской исторической диалектологии. Язык валашских грамот XIV-XV вв.», которую защитил в декабре 1946 г. [32] Третьим оппонентом на его защите был академик Н.С. Державин. Но при этом он не забыл и своего обязательства по исследованию македонского языка. 2 ноября 1945 г. Бернштейн записал:

 

«После завершения диссертации начну новую, очень важную работу, которую я обещал Влахову. Речь идет о грамматике македонского языка. Эта тема представляет для меня большой интерес, так как здесь воочию видно, как создаются литературные языки. Нужно будет эту тему включить в план славяно-балтийского сектора Института русского языка, куда меня обещают зачислить после завершения докторантуры.

 

 

31. Ристески С. Указ. соч. С. 461-465.

 

32. Бернштейн С.Б. Зигзаги памяти. С. 35.

 

 

208

 

Я был принят в докторантуру еще в Свердловске 15 марта 1943 г. Таким образом, срок завершается 15 марта 1946 г.» [33]

 

 

Кроме всех служебных и других обязательств 1 августа 1946 г. Бернштейн записал в дневнике:

 

«С большим удовольствием работаю над описанием грамматического очерка македонского языка. Морфология готова. Один вопрос хочу осветить подробнее в специальной статье. Имею в виду окончание 3 л. ед.ч. настоящего времени. Вопреки старой традиции, опыту Мисиркова, данным диалектологии, в современном литературном языке окончание -т упразднили. Для этого нет никаких оснований» [34].

 

 

10 августа упорный Бернштейн снова записал:

 

«Сижу за письменным столом с утра до позднего вечера. Перемежаю работу над македонским языком с составлением и редактированием болгарскорусского словаря. Пока все идет по плану. Усталости не чувствую»510 .

 

 

Процесс защиты докторской диссертации С.Б. Бернштейна все усложнялся: отзыв оппонента акад. Булаховского пришел, а главный оппонент проф. М.В. Сергиевский написал отзыв, но после этого умер, а с третьим оппонентом Н.С. Державиным при посещении Болгарии и Югославии случился инсульт, и он был неподвижен. Тем не менее 9 декабря 1946 г. защита была успешно проведена. Отзыв Сергиевского прочитал Державин [36], а Бернштейн написал ему рекомендацию на получение Сталинской премии за книгу «История Болгарии» [37].

 

При этом Бернштейн не оставлял работы над македонским языком. 25 апреля 1947 г. он записал:

 

«Теперь моя главная задача - завершение монографии «Македонский язык». Я должен сдать рукопись в издательство осенью этого г.513. Для «Вестника МГУ» подготовил статью из монографии «К вопросу о форме 3-го лица единственного числа настоящего времени в македонском литературном языке». Пытаюсь доказать, что в этой форме литературный язык должен иметьт. Работаю над монографией с большим подъемом. К сожалению, нет в моем распоряжении источников, на основе которых я мог бы охарактеризовать орфоэпические аспекты. В центре описания грамматики нового языка будет стоять морфология.

 

 

33. Там же. С. 73.

 

34. Бернштейн С.Б. Зигзаги памяти. С. 82.

 

35. Там же.

 

36. Там же. С. 89-90.

 

37. Там же. С. 99.

 

38. В примечании написано, что из-за политических причин книга не была издана. Это было время Информбюро и крайнего ухудшения отношений между СССР и СФРЮ.


 

209

 

Специальная глава посвящена анализу языка Мисиркова. В книге будет хрестоматия и македонско-русский словарь к текстам хрестоматии. Недавно рассказывал о своей работе Велчеву [39]. Он восторженно ее приветствует. Искренне ли? Во время болгарской оккупации Македонии он был доцентом Скопского университета» [40],

 

— добавляет Бернштейн.

 

Так, усиленно работая, Самуил Борисович 28 августа 1947 г. записал: «Близка к завершению книга «Македонский язык». Закончено грамматическое описание литературного языка, написано введение, составлена хрестоматия. Общий объем книги 10-12 листов» [41]. Оставался только словарь. 9 ноября он записал: «Сижу с утра и допоздна над «Македонским языком»» 2, а 2 декабря добавил: «Последнее время работаю сверх всякой меры, по 12 часов в день. Вчера поставил точку в рукописи «Македонский язык». Нужно написать аннотацию для Ученого совета Института и издательства. Пошли гранки учебника болгарского языка, читаю верстку болгарско-русского словаря. И все это после лекций и заседаний»4 . Наконец, 28 декабря он удовлетворенно написал: «Вчера за свой «Македонский язык» получил премию в 4 000 рублей. Рукопись уже утверждена к печати. Ответственным редактором назначен С.П. Обнорский» [42].

 

Но бурный энтузиазм С.Б. Бернштейна был неожиданно пресечен. С выходом резолюции Информационного бюро относительно Югославии резко ухудшились советско-югославские отношения, и подготовленный макет был уничтожен в типографии. Кроме тех фрагментов книги, которые появились в научной периодике, эта рукопись до сих пор остается неизвестной общественности. Даже неясно, сохранилась ли она и где она находится. А это очень важная часть не только истории современной македонской нормы, но и существенная часть научно-исследовательской работы С.Б. Берншнтейна и одновременно важный момент в истории русско-македонских связей.

 

 

39. Велчо Петров Велчев (1907-1991) - болгарский историк литературы в Москве, преподавал в Скопском (1943-1944), а после 1945 г. в Софийском университете.

 

40. Бернштейн С.Б. Зигзаги памяти. С. 102.

 

41. Там же. С. 111.

 

42. Там же. С. 114.

 

43. Там же. С, 115.

 

44. Там же.

 

 

210

 

 

4.

 

Три названные личности, каждая из которых определенным образом внесла свой вклад в знакомство с Македонией и в принятие этой страны, македонского народа, языка, истории и культуры, до сих пор остаются мало исследованными. Д. Влахов активно включился в строительство современного македонского государства. Авторитетный славист С.Б. Бернштейн оказался в центре событий при конструировании и принятии македонского литературного языка и орфографии и после весьма драматичных личных и политических сложностей позднее в 1969 г. был избран иностранным членом Македонской академии наук и искусств.

 

Вклад в македонистику третьего ученого - Н.С. Державина - менее известен не только македонской историографии, но и вообще нашей широкой общественности. А его задачей было составление текста об истории Македонии. Сохранившиеся документы, хотя бы те, что хранятся в Санкт-Петербурге, подтверждают, что он тоже пытался выполнить взятую на себя задачу, хотя и с известным опозданием.

 

Кроме отдельных фрагментов в фонде Державина есть машинописный текст под названием: «История Македонии (от заселения ее славянами до Первой мировой войны). Научно-популярный очерк» [45]. В Архиве он датирован 1940 г., из содержания ясно, что он закончен не ранее 31 декабря 1946 г., после принятия первого Устава Народной Республики Македонии в составе Федеративной Народной Республики Югославии. Текст содержит всего 89 печатных страниц и охватывает историю, как пишет вначале автор, «не всей области Македонии в ее исторически созданных и природно-географических границах, но только ее большой северной части. Южная, или так называемая Эгейская Македония находится под властью Греции, а малая часть ее северно-восточной части, то есть Пиринская Македония, входит в состав Болгарии. Судьба всех этих трех частей Македонии в течение многих веков была одинаковой, поэтому мы и рассматриваем историю не только одной части Македонии, но ее историю в целом как единой страны», — объясняет Державин.

 

После определения геополитических параметров Державин делит историю Македонии на три основных раздела с внутренним разделением на эпохи. Первая часть называется «Борьба македонских славян

 

 

45. Петербургский филиал Архива РАН (ПФАРАН). Ф. 827. Оп. 5. № 203.

 

 

211

 

в союзе с Болгарией и Сербией против византийского владения», с шестью разделами:

 

1. Македонские славяне и Византия в VI-VIII вв., их племенные союзы, борьба за Солунь и христианизацию.

2. Македония в составе Первого болгарского царства (IX-X вв.).

3. Западно-болгарское (Славяно-македонское) царство (969-1018 г.).

4. Македония под властью Византии (X 1-ХII вв.).

5. Македония в составе Второго болгарского царства (XIII в.).

6. Македония в Сербском государстве (XIV в.).

 

Вторая, более объемная часть рукописи носит название «Македония под турецким игом (1430-1912)», состоит из четырех разделов, с весьма детальным представлением всей ситуации в Македонии, особенно в период возрождения и пропагандистской деятельности, вплоть до Балканских войн:

 

1. Завоевание Македонии турками.

2. Македонский народ под гнетом турецких феодалов.

3. Национально-культурное возрождение македонских славян в XIX веке.

4. Борьба македонского народа за национальную независимость и социальное освобождение.

 

Третья часть книги рассматривает Балканские войны и разделение Македонии и состоит всего из двух разделов:

 

1. Балканские войны и ликвидация турецкого феодального режима в Македонии.

2. Бухарестский мирный договор 1913 г. и разделение Македонии между Сербией, Грецией и Болгарией.

 

Четвертую и заключительную часть представляет единственный раздел под названием «Македония во время Первой мировой войны» и заканчивается выводом: «Первая мировая война не принесла македонскому народу освобождения от гнета балканских монархий».

 

Очевидно, что русский историк-болгарист Н.С. Державин за десять лет до своей смерти превратился в корректного македониста [46].

 

 

46. Ристовски Блаже. Рускиот историчар Николај Державин и Македонија (Низ оставнината на Н. Державин, С. Бернштејн и Д. Влахов) // Балканот и Русија: општото и специфичного во историскиот и културниот развиток (Прилози од заедничкиот проект помеѓу Институтот за национална историја и Институтот за славистика при РАН). Скопје, 2010. С. 177-200.

 

 

212

 

Но и он не смог напечатать свой труд по тем же причинам, которые явились препятствием изданию «Македонского языка» С.Б. Бернштейна. Но все же они вместе с македонским национальным деятелем и государственником Димитром Влаховым сыграли важную роль в истории российскомакедонских отношений и, особенно, в истории кодификации македонского литературного языка и орфографии и ожидают особого внимания нашей науки. Столетний юбилей со дня рождения проф. С.Б. Бернштейна - это только повод поговорить о подзабытых заслугах. Было бы полезно в качестве культурного наследия полностью (с комментариями) опубликовать рукописи Бернштейна и Державина по македонистике, а также рукопись защищенной диссертации Н.И. Толстого, сохранившуюся на филологическом факультете МГУ в Москве.

 

 

Перевод Е. Обуховой

 

[Previous] [Next]

[Back to Index]