Академия Наук Союза ССР   Амазонки. История легенды Mарк Oсипович Косвен   Советская Этнография, № 2, стр. 33-59; Советская Этнография, № 3, стр. 3-32  Москва, 1947   Сканове на първа част в .pdf формат (1.6 Мб) от www.booksite.ru Сканове на втора част в .pdf формат (1.7 Мб) от www.booksite.ru

I. (Греция, Рим)  33

II. (Средневековая Европа, арабы)  41

III. (Китай, Япония)  48
IV. (Индия, Индонезия и Океания)  54

 
V. (Африка)  3
VI. (Америка)  7
VII. (Кавказ)  20
VIII. (Рассуждения об амазонках)  27

 

 I

 

Хотя можно предполагать, что амазонская легенда в тех или иных ее версиях существовала у народов древнего Востока, мы ничего не знаем об отражении этой легенды в древнейших литературных памятниках Египта, Месопотамии и Малой Азии. Литературная история легенды об амазонках начинается с древней Греции.

 

Отражения этой легенды в греческой, а затем и римской литературе в виде более или менее пространных рассказов либо кратких ссылок чрезвычайно многочисленны и разнообразны. Ограничимся лишь теми передачами этой легенды, которые содержат ту или иную характеристику, в особенности в бытовых отношениях, амазонок, или дают различные версии данной легенды, или, наконец, сыграли в дальнейшем известную историко-литературную роль. Воспроизводим также места, которые показывают отношение автора к передаваемому им рассказу.

 

Убеждение в существовании амазонок было распространено в Греции уже в самой отдаленной древности. Уже древнегреческий эпос упоминает о воинственном народе женщин-«мужененавистниц» [1].

 

Древнейший в греческой литературе рассказ об амазонках принадлежит Геродоту (484—425). В сражении на р. Фермодонт, в Малой Азии, греки победили амазонок и, захватив их в плен, отправились на трех судах обратно. В открытом море пленные амазонки напали на мужчин, перебили их, а затем пристали к земле скифов на Меотийском озере. Сойдя с кораблей, амазонки завладели табуном лошадей и стали грабить скифские владения. Скифы пожелали иметь от этих женщин детей и в этих целях, выбрав примерно столько своих юношей, сколько было амазонок, приказали юношам стать лагерем рядом с амазонками и постараться с ними сблизиться. Воспользовавшись моментом, когда одна из амазонок отошла от своего лагеря и уединилась, один из скифских юношей приблизился к ней. Амазонка не оттолкнула его и отдалась без сопротивления. Затем она знаками объяснила скифу, чтобы он пришел на то же место на следующий день и привел с собой еще одного юношу, она же приведет с собой еще одну амазонку. Явившись на другой день, скифские юноши застали двух амазонок, уже поджидавших их. В конце-концов и остальные скифские юноши сблизились с остальными амазонками. Затем скифские юноши и амазонки соединили свои лагери и стали жить вместе. Несколько времени спустя скифы предложили амазонкам переселиться в общество их родных, но амазонки отказались, заявив, что они не уживутся со скифскими женщинами:

 

«У нас с ними, — говорили амазонки, — не одинаковые обычаи: мы стреляем из луков, мечем дротики, ездим верхом, а женским работам не обучены,

 

 

1. II, III. 189, VI, 186. — Αντιάνειραι, — обычный перевод: «мужененавистницы», другое толкование: «равные мужчинам».

 

 

34

 

между тем ваши женщины не делают того, что мы делаем, а занимаются женскими работами... Если вы хотите иметь нас своими женами, то ступайте к вашим родителям, возьмите свою долю имущества, вернитесь к нам, и мы будем жить отдельно».

 

Скифские юноши так и поступили, а затем переселились вместе со своими женами в другую местность. От этого брачного союза скифов с амазонками произошел народ савроматов. С того отдаленного времени савроматские женщины ведут их нынешний образ жизни: вместе с мужьями и без них ездят верхом на охоту и на войну и носят одинаковую с мужчинами одежду. Относительно браков соблюдается у них следующее правило: ни одна девушка не выходит замуж, прежде чем не убьет врага; некоторые доживают до старости девушками, потому что не могли выполнить это требование [2].

 

В свою очередь и Гиппократ (около 470—356) рассказывает о савроматах, что женщины их ездят верхом на лошадях, стреляют из лука, мечут копья с коня и ведут войну. Все это они делают, пока остаются девушками, и не прежде вступают в брак, как убьют трех неприятелей. Избрав себе мужа, савроматская женщина перестает ездить на коне, пока не настанет необходимость в общем походе на войну. Правой груди они не имеют, так как еще в младенчестве матери накладывают на эту грудь специально для этого сделанный медный инструмент в накаленном состоянии и прижигают, чтобы прекратить рост груди и чтобы вся сила перешла к правому плечу и правой руке. В другом сочинении Гиппократ сообщает об амазонках, что они калечат своих детей мужского пола тотчас же по рождении, чтобы сделать их хромыми и тем воспрепятствовать им восставать против женщин. Искалеченных таким образом мужчин амазонки используют в качестве ремесленников для таких работ, которые требуют сидячего образа жизни [3].

 

Существенные черты характеристики амазонок находим в одной из речей Лисия (около 459—380). Амазонки, говорится здесь, жившие на р. Фермодонт, были единственным из окружавших их народов, которые имели железное оружие, и первые, которые стали ездить верхом. Благодаря своим лошадям они догоняли бегущих врагов неожиданно для последних, сами же оставляли своих преследователей далеко позади. Амазонки властвовали над многими народами, поработили своих соседей, но отважились пойти войной против греков и тут потерпели решительное поражение [4].

 

Иной вариант легенды об амазонках находим у Эфора (около 405—330) во фрагменте, сохраненном у Стефана Византийского (вероятно, VI в. н. э.) в его словаре «Этникон». Здесь под словом «Амазонки» говорится следующее. Амазонки — народ женщин, обитающий у Фермодонта, как говорит Эфор, которых ныне называют савроматидами.

 

«О них рассказывают, что физической силой они превосходят мужчин, и объясняют это климатическими свойствами местности, которая будто бы обыкновенно производит женщин более сильных и рослых, чем мужчины... Некогда савроматы отправились походом в Европу, но там погибли, и жены их остались одни... Когда подросли их сыновья, то восстали против женщин, а когда последние одержали верх, то мужчины убежали в леса и там погибли. Опасаясь мести со стороны сыновей, женщины постановили переломать у них конечности и сделать всех хромыми» [5].

 

 

2. Herod., IV, 110—117.— Оригинальный вариант этого геродотовского сюжета представляет собой «Сказка о девичьем и мужичьем царстве», записанная В. В. Богдановым в 1891 г. в Смоленской губ.; см. «Советская этнография», 1946, 2.

3. Hippocr., De aëre, locis et aquis, XVII; De fracturis, LIII.

4. Lystas, Epitafios tois Korinthion boethois, 2. Речь эта, впрочем, только приписывается Лисию.

5. Stephanos Byzanticus, Ethnicon. s. v. Amazones.

 

 

35

 

Фрагментом из Эфора является также следующий текст, сохраненный в схолиях к Аполлонию Родосскому:

 

«Амазонки, оскорбленные мужчинами, когда те отправились на какую-то войну, оставшихся перебили, а тех, кто вернулся из чужой земли, не приняли» [6].

 

Не лишенный оригинальности взгляд высказал автор трактата «О невероятных рассказах» — Палефат (жил, вероятно, в III в. до н. э.).

 

«Об амазонках говорят, — пишет он, — что это были не женщины, а мужчины варвары. Они носили, подобно фракийкам, ниспадающие до пят хитоны, завязывали волосы повязкой и брили бороду, за что враги называли их «женщинами». Амазонки были по природе воинственны, но чтоб существовало войско, состоящее из женщин, — это неправдоподобно, ибо и ныне того нигде не бывает» [7].

 

Однако убеждение в существовании народа женщин продолжало держаться в античности и в последующие века.

 

Новые сведения о них сообщает Страбон (68 до н. э.—20 н. э.). Локализирует Страбон амазонок, с одной стороны, в Малой Азии, на берегах р. Фермодонт, а также в Мизии, Лидии и Карии, с другой стороны — на Кавказе. Кавказские амазонки, рассказывает Страбон, живут, по одним указаниям, в горах над Албанией, где между амазонками и албанцами обитают племена гелов и легов, причем р. Мермадалий (или Мермода), впадающая в Меотиду, разделяет эти племена от амазонок, по другим же указаниям — на северных склонах кавказских гор, на границе с народом гаргареев. Об этих кавказских амазонках Страбон рассказывает следующее.

 

Бóльшую часть года они исполняют все работы сами, пашут, сеют, ходят за своими стадами, в особенности за лошадьми. Наиболее сильные из них занимаются охотой и военным делом. Всем им в детстве выжигают правую грудь для того, чтобы они могли без помехи пользоваться плечом при метании копья. Вооружены амазонки луком, топором и щитом, а из шкур диких зверей изготовляют себе шлемы, плащи и пояса. Есть у них два излюбленных месяца весной, когда они подымаются на соседнюю гору, отделяющую их от гаргареев. Последние тоже, по древнему обычаю, поднимаются на гору, там приносят вместе с амазонками жертвы и вступают с ними в связь в целях производства потомства. Это совершается в темноте, так что любой мужчина общается с любой женщиной. Девочек амазонки оставляют у себя, а мальчиков относят гаргареям на воспитание. Таким образом, заключает Страбон, у гаргареев с амазонками существуют лишь общие дети, живут же они раздельно.

 

Что касается амазонок Малой Азии, то сообщение о них Страбона состоит из рассказа об их походах и военных успехах: амазонки сыграли значительную роль в истории страны, прославились своими военными подвигами, были основательницами многих городов и пр. Тогда как о малоазийских амазонках Страбон говорит как об исторической реальности, относительно кавказских амазонок он проявляет все же некоторый скептицизм, считая известия об этом народе баснословными и неправдоподобными. Кто может, замечает Страбон, поверить тому, что войско или город или целый народ состоит из одних женщин, без мужчин [8].

 

Приведем еще одно сообщение Страбона.

 

«Говорят, — пишет он, что на океане недалеко от берега, перед устьем р. Лигер, лежит маленький остров; на нем живут, будто бы, жены самнитов, посвященные Дионису... Ни один мужчина не всходит, будто бы, на этот остров, но женщины переправляются на материк для общения с мужчинами, после чего вновь возвращаются на остров» [9].

 

 

6. С. Müller, Fragmenta Historicorum Graecorum, I, Ephoros, fr. 103; упоминания об амазонках у Эфора также во фрагментах 78 и 87, — ibid.

7. Paläph., De non credendis narrationibus. XXXIII.

8. Strabo, XI, 5, 1—4; XII, 3, 21—24; XII, 8, 6.

9. Strabo, IV, 4, 6.

 

 

36

 

Наиболее пространный рассказ об амазонках находим у Диодора Сицилийского (I в. до н. з.). Свой рассказ Диодор начинает с замечания, что сообщение его «быть может по своей невероятности покажется похожим на сказку».

 

У р. Фермодонт, говорит Диодор, жи(л) народ, который управлялся женщинами, причем женщины у них наравне с мужчинами занимались военным делом. Их царица, отличающаяся силой и храбростью, составила войско из женщин и покорила ряд соседних народов. Возгордившись своими успехами, она заставила мужчин заниматься ткачеством и другими женскими работами. Она издала законы, согласно которым военное дело принадлежало женщинам, тогда как мужчины находились в подчинении и рабстве. Женщины калечили ноги и руки мальчикам, чтобы сделать их неспособными к военной службе, а девочкам прижигали правую грудь, чтобы она не стесняла их в битвах. Царица построила у устья р. Фермодонт большой город Фемискиру и покорила всех соседей до р. Танаис. Совершив эти подвиги, она героически погибла в одном из сражений. Ее дочь, наследовавшая ей, превзошла свою мать. Она заставляла девушек с раннего детства заниматься охотой и приучала их переносить тягости войны. Пройдя с боями за Танаис, она покорила много народов, вплоть до Фракии, и, вернувшись на родину с большой добычей, заслужила любовь своих подданных справедливостью своего правления. Затем она покорила большую часть Азии и распространила свое господство вплоть до Сирии. С таким же успехом царствовали и ее преемницы, которые еще увеличили могущество и славу народа амазонок. После длинного ряда поколений, слава об амазонках распространилась по всей земле. Жестокое поражение нанес амазонкам Геракл, после чего соседние народы, мстя им за обиды, совершенно их истребили. Однако некоторое время спустя в Троянской войне приняла участие на стороне троянцев уцелевшая царица амазонок Пентесилая, павшая со славой в единоборстве с Ахиллом. Это была последняя амазонка [10].

 

Соединение различных мотивов нашей легенды находим у Помпея Трога (I в. до н. э. — I в. н. э.), сочинение которого известно в виде эпитомы, составленной Юнием Юстином (вероятно, в III в. н. э.). Упомянув в одном месте, что жены скифов основали царство амазонок, Трог далее рассказывает следующую историю.

 

Двое изгнанных из своего отечества скифских царевичей увлекли за собой множество молодежи, поселились на р. Фермодонт и заняли соседнюю Фемискирскую равнину. Служилось, что все мужчины этих скифов были убиты в войнах. Тогда женщины взялись сами за оружие и стали защищать свои владения. Они не желали и думать о брачных связях с соседями, называя такие связи рабством, а не браком. Представляя собой единственный в своем роде для всех веков пример, они решились править государством без мужчин и даже с презрением к ним. Чтобы одни женщины не казались счастливее других, они перебили и тех мужчин, которые оставались дома. Затем, отомстив за убийство своих мужей избиением соседей и снискав оружием мир, они вступили в связь с соседями, чтобы предотвратить гибель своего рода. Рождавшихся мальчиков они убивали, а девочек воспитывали, приучая к оружию, лошадям и охоте, причем выжигали девочкам правую грудь, чтобы она не мешала им в стрельбе из лука [11].

 

Поминая амазонок в ряде мест, Помпоний Мела (I в.) рассказывает об иксаматах, что женщины у них занимаются тем же, что и мужчины, и даже не свободны от военной службы. Тогда как мужчины сражаются пешими и стреляют из луков,

 

 

10. Diod. Sic., II, 44—46.

11. Jun. Justin., II, 1.

 

 

37

 

женщины сражаются на конях и действуют не оружием, а арканами, и если не убьют врага, то остаются девственницами [12].

 

Наконец, Плутарх (50—125), описывая поход Помпея на Кавказ и говоря о битве римлян с албанцами на р. Абант (Н. Алазань), передает рассказ о том, что в этом сражении на стороне албанцев участвовали амазонки, спустившиеся с гор, возвышающихся над р. Фермодонт. Однако, говорит Плутарх, когда римляне после сражения стали собирать доспехи убитых неприятелей, они нашли амазонские щиты и котурны, но ни одного женского трупа на поле битвы не оказалось. Повторяя знакомый нам мотив, Плутарх сообщает, что амазонки ежегодно проводят два месяца на берегах Фермодонта с легами, и т. д. [13]

 

Как можно видеть, все приведенные сообщения об амазонках локализуют их в Малой Азии или на Кавказе. Но у греков существовала версия о пребывании амазонок и в Северной Африке. Одним из авторов, излагающих эту версию, является Дионисий, прозванный Скитобрахион, живший в Александрии в середине II в. до н. э.; его рассказ дошел до нас в передаче Диодора Сицилийского, которого затем лишь повторяли другие античные писатели.

 

Большинство людей, пишет Диодор, считают единственными амазонками тех, которые, как рассказывают, жили в окрестностях р. Фермодонт. На деле, более древними являются амазонки, жившие в Ливии, однако исчезнувшие за много поколений до Троянской войны, причем совершенно исчезла и память о них. Но, продолжает Диодор, поскольку многие древние, равно как и более поздние поэты и историки упоминают об этих амазонках, мы расскажем о них, следуя Дионисию. В Ливии, пишет далее Диодор, было много племен женщин, отличавшихся воинственностью и храбростью, например, горгоны. Рассказывают еще, что племя, управляемое женщинами, жило в западной части Ливии, на границе обитаемого мира. Женщины этого племени упражнялись в военном деле и в течение определенного срока отбывали военную службу, сохраняя в это время девственность, а затем сближались с мужчинами для производства потомства. Женщины здесь держали в своих руках все управление и все государственные дела, мужчины же оставались дома, исполняя приказания своих жен, и не принимали участия ни в военных действиях, ни в управлении, ни е общественных делах, благодаря чему они могли бы приобрести влияние и восстать против женщин. Новорожденные дети отдавались на попечение мужчин, которые выкармливали их молоком и другой подходящей для детей вареной пищей. Девочкам выжигали груди, чтоб они не мешали им в битве. Как гласит предание, родиной этого племени был остров Геспера, лежащий на западе, в Тритонском заливе, близ океана и поблизости от Эфиопии. Этот большой остров был богат разнообразными плодовыми деревьями, там было множество стад коз и овец, мясом и молоком которых жители острова питались; земледелия они еще не знали. Эти амазонки, под предводительством царицы Мирины, покорили многих своих соседей, в том числе атлантов и горгон, Пройдя затем через Египет и Аравию, Мирина покорила всю Сирию и прошла в Малую Азию, где основала ряд городов, затем прошла до Фракии и там погибла с большей частью своего войска. Оставшиеся амазонки вернулись в Ливию [14].

 

Особое место в истории нашей легенды занимает мотив, связывающий амазонок с Александром Македонским. С того времени, как в античной литературе складывается, в свою очередь овеянная легендой, история великого завоевателя, в эту историю вплетается эпизод, содержание которого составляет встреча Александра с амазонками. Эпизод этот передается в различных вариантах. Берем и здесь лишь основные.

 

 

12. Pomp. Mela, Chorographia, I, 19.

13. Plut., Vita Pompei, XXXV.

14. Diod. Sic., III, 52—55.

 

 

38

 

Наиболее подробный и яркий рассказ дает и в данном случае Диодор Сицилийский. Диодор рассказывает, что, когда Александр вернулся в Гирканию, к нему явилась царица амазонок Фалестра, правившая страной, расположенной между реками Фазис и Фермодонт.

 

Царица, красоты и физической силы замечательной, оставила свою армию на границе Гиркании и явилась к Александру в сопровождении лишь трехсот вооруженных амазонок. На вопрос Александра, пораженного видом этой воительницы, о цели ее визита, Фалестра ответила: «Я прибыла, чтобы иметь от тебя ребенка. Из всех мужчин ты совершил наиболее великие подвиги, и нет выше меня женщины по силе и храбрости. Надо полагать, что от двух столь выдающихся людей родится ребенок, который превзойдет всех смертных». Александр принял предложение Фалестры и, проведя с ней тринадцать дней, отпустил ее с богатыми подарками [15].

 

Другая версия принадлежит Плутарху. Рассказав о победе Александра над скифами, Плутарх говорит, что, согласно сообщениям ряда историков, здесь к Александру явились амазонки, предлагая свои услуги, однако, замечает Плутарх, другой ряд авторитетных лиц считает это вымыслом, тем более, что сам Александр в своем письме к Антипатру ни слова не говорит об амазонках [16]. Позднейший историк походов Александра Флавий Арриан (96—180) передает рассказ о том, что сатрап Мидии Атропат привел Александру 100 вооруженных конных амазонок, но Александр отказался от их услуг. Сам Арриан относится к этому рассказу с недоверием.

 

«Племя амазонок. — пишет он, — должно было вымереть уже задолго до Александра, и ряд заслуживающих доверия историков о них не упоминает».

 

Однако скептицизм Арриана касается только данного эпизода, и он спешит оговориться:

 

«Впрочем, я ни б коем случае не сомневаюсь в их существовании вообще, что удостоверено столькими знаменитыми историками» [17].

 

Еще один вариант рассказа о встрече Александра с амазонками содержит составленная во II в. до н. э. на греческом языке в Александрии полуисторическая, полулегендарная повесть об Александре Македонском, авторство которой неправильно приписывалось греческому историку IV в. до н. э. Каллисфену, известная под названием «Псевдо-Каллисфен». Из приводимой здесь переписки между Александром и амазонками отметим следующие черты.

 

Амазонки живут на обширном острове, окруженном со всех сторон рекой. Мужчины живут по другую сторону реки. Ежегодно, после совершения празднества и жертвоприношения, амазонки переходят через реку к своим мужьям, с которыми проводят тридцать дней. Родившиеся у них дети воспитываются мужчинами, причем девочки по достижении семилетнего возраста передаются амазонкам. В случае нападения врагов выступает 120 тысяч конных амазонок, остальные же охраняют остров, а мужчины составляют их арьергард. Военные заслуги ценятся у них очень высоко, приносят почет и щедро вознаграждаются. Переговоры или, вернее, переписка между Александром и амазонками закончилась, по Псевдо-Каллисфену, на том, что амазонки обязались помимо уплаты дани прислать Александру пятьсот храбрейших амазонок, которые должны были оставаться у него в течение года, после чего должны были смениться другими [18].

 

Таковы наиболее существенные и значительные античные литературные известия об амазонках [19].

 

 

15. Diоd. Sic., XVII, 77.

16. Plut., Vita Alexandri, XLVI.

17. Fl. Arrian, Anabasis, VII, 4.

18. Pseudo-Callisthen, III, 25—28. Цит. по немецкому сводному переводу в работе: A. Ausfeld, Der griechische Alexander-roman. Leipzig, 1907.

 

19. Более обширный материал на эту тему см. у В. В. Латышева, Известия древних писателей, греческих и латинских, о Скифии и Кавказе, т. I, Греческие писатели, т. II, Латинские писатели, СПб., 1890—1906; см. также: К. Ган, Известия древних греческих и римских писателей о Кавказе, «Сборник материалов для описания местностей и племен Кавказа», 4, 1884; Э. Апарин, Амазонки на Кавказе, Сказания и предания, «Кавказский вестник», 1901, 12; 1902, 1—5.

 

 

39

 

Отметим еще, что во многих, передачах нашей легенды в античной литературе этот сюжет соединяется со столь же широко распространенным в античности, занимающим, однако, совершенно самостоятельное место, сюжетом о «счастливом острове» или «счастливых островах», элизиуме греков, μάκάροβ νῇσοι у Гесиода и fortunatae insulae римских авторов. Таким счастливым островом считался, в частности, Геспера, упоминаемый в приведенной цитате Диодором Сицилийским, славившийся в особенности своими золотыми яблоками. Эта-то блаженная страна или эти счастливые острова выступают нередко в качестве места обитания амазонок.

 

Рис. 1. Амазонка из Геркуланума (Нац. Музей, Неаполь)

 

 

Напомним, наконец, что широкое отражение получила легенда об амазонках также в античной художественной литературе и изобразительном искусстве, в скульптуре и вазовой живописи.

 

В заключение нашего обзора амазонской легенды по античным источникам приведем особняком стоящее сообщение карфагенского суффета (правителя) Ганнона (V в. до н. э.), совершившего плавание вдоль западного берега Африки и дошедшего примерно до экватора [20]. В самом конце своего сохранившегося в греческом переводе описания этого путешествия Ганнон рассказывает следующее.

 

 

20. Вопрос о южном пределе плавания Ганнона составляет предмет непрекращающейся дискуссии; см. по этому вопросу из новейшей литературы: R. Hennig, Hannos «Götterwagen», «Geographische Zeitschrift», 33, 1927, 7; также: R. Hennig, Terrae incognitae, etc., Bd. I, Afterturn bis Ptolemäus, Leiden, 1936.

 

 

40

 

В глубоком заливе находится остров, имеющий озеро, в котором находится другой остров, густо населенный дикими людьми. Но гораздо больше было там женщин, с телом, покрытым волосами, которых наши переводчики называли «гориллами». Преследуя их, мы не смогли захватить мужчин, все они убежали, прыгая через стремнины и защищаясь камнями. Из женщин же мы взяли трех, которые, кусаясь и царапаясь, не хотели итти. Поэтому мы убили их и снятые с них шкуры привезли в Карфаген [21]. Приведенное сообщение Ганнона воспроизводилось с различными видоизменениями рядом античных авторов. Нас должна в особенности заинтересовать передача этого сообщения цитированным уже Помпонием Мелой. Мела рассказывает о находящемся в заливе большом острове, на котором, как говорят, живут только женщины. Все тело их покрыто волосами, они беременеют без посредства мужчин (sine coitu marum sua sponte fecundas) и обладают столь суровым и диким нравом, что сдержать их можно только оковами. Сообщает это, заканчивает Мела, Ганнон, и поскольку он доставил снятые с убитых женщин шкуры, он заслуживает веры [22].

 

Не беря на себя задачи подвергнуть истолкованию традицию об амазонках, сложившуюся в древнем мире, [23] отметим лишь, что в приведенных нами, да и вообще во всех существующих античных версиях данной легенды можно различить два основных варианта: один говорит о народе, состоящем исключительно из женщин, другой — о таком народе, у которого женщинам принадлежит господство, в особенности в военном деле, мужчины же находятся в подчиненном положении. От этой традиции надо отличать многочисленные этнографические сообщения античных авторов с том, что у того или иного народа женщины участвуют в военных действиях,

 

 

21. Hanno, Periplus, 18, in: С. Müller, Geographi graeci minores, 1. — Именно от Ганнона название «гориллы» было дано английским миссионером Томасом Сэвэдж открытому в 1847 г. в Габуне неизвестному дотоле виду водящихся там человекообразных обезьян.

 

22. Pomp. Mela, Chorographia, III, 9.

 

23. На эту тему существует довольно обширная специальная литература :

·       F. М. Веnnеt, Religious cults associated with the Amazons, New York, 1912;

·       F. G. Bergmann, Les amazones dans l’histoire et dans la fable, Colmar, s. a. (около 1840 г.);

·       P. H. Blankenhagen, Das Bild der Amazonen bei den Griechen, «Atlantis», 1934, 10;

·       C. W. Göttling, Über die griechische Amazonen und deren plastische Darstellungen, besonders der Matteischen Amazone, in: C. W. Göttling, (Gesammelte Abhandlungen aus dem classischen Alterthume, 2 В-de, Halle, 1851 — München, 1863;

·       см. Bd. II; A. Gutschmid, Die beiden ersten Bücher von Pompeps Trogus, in: A. Gutschmid, Kleine Schriften, Bd. V, Leipzig, 1894 (здесь, в связи с исследованием текста Помпея Трога, экскурс о значении легенды об амазонках и ее истории);

·       Hyde Clarke, The amazons, the paleo-georgians and the caucaso-tibetans, «Atheneus», 1871, No. 2282, July 22;

·       F. Imhoof-Blumer, Die Amazonen auf griechischen Münzen, «Nomisma», 2, 1908;

·       А. Klügmann, Amazonen in der attischen Literatur und Kunst, Stuttgart, 1876;

·       О. Klügmann, Über die Amazonen in den Sagen der kleinasiatischen Städte, «Philologus», 1870, 5;

·       H. L. Krause, Die Amazonensage, Kritisch untersucht und gedeutet, Berlin, 1893;

·       W. Leоnhardt. Hettiter und Amazonen, Die griechische Tradition über die «Chatti» lind ein Versuch zu ihrer historischen Verwertung, Leipzig — Berlin, 1911;

·       W. Obermüller, Amazonen, Sarmaten, Jazygen und Polen, Berlin, 1873;

·       Ch. Picard, L’Ephesia, les amazones et les abeilles, «Revue des études anciennes», 1940;

·       J. Reinach, Une amazone hetéenne, «Revue archéologique», 1910, 9—10;

·       S. Reinach, L’amazone de Strongylon, «Revue archéologique», 1904, 1; перепечатано: S. Reinach, Cultes, mythes et religions, IV, Paris, 1912;

·       S. Reinach, L’origine des amazones, A propos d’une explication nouvelle de la légende amazonienne, «Revue de l’histoire de religions», 1913, 3;

·       W. H. Roscher, Art. «Amazonen», in: W. H. Roscher, Lexicon der griechischen und römischen Mythologie, I, 1, 1884—1886;

·       M. Steiner, über den Amazonenmythus in der antiken Plastik, Leipzig, 1857;

·       Toepfer-Graef, Art. «Amazones», in: Pauly, Real-Encyclopädie, I, 1894;

·       F. A. Ukert, Die Amazonen, «Abhandlungen der Philosophisch-Philologischen Classe der Bayerischen Akademie der Wissenschaften», В. V, Abt. 1, 1847 (München);

·       J. Würtheim, De amazonibus, «Mnemozyne», N. S., 30, 1902; перепечатано: J. Würtheim, De aiacis origine, cultu, patria, accedunt commentationes tres: De amazonbus, etc., Leyden, 1907.

 

 

41

 

отличаются храбростью, не уступая в этом отношении мужчинам, и пр. В литературе и эти женщины нередко именуются амазонками. К этим вариантам надо присоединить сообщение Страбона об острове, на котором живут одни женщины — жены самнитов. Наконец, отметить надо и мотив острова амазонок — Гесперы, из сообщения Дионисия-Диодора Силицийского об африканских амазонках. Все эти варианты и мотивы встретятся нам в дальнейшей истории амазонской легенды.

 

 

 II

 

Античные сообщения об амазонках привлекают живое внимание европейской средневековой мысли. И здесь мы, конечно, далеко не собираемся исчерпать соответствующие литературные отклики.

 

Несколько страниц посвящает амазонкам Павел Орозий (V в.), повторяя в частности сообщение Помпея Трога [24]. Компилятивный рассказ об амазонках вставляет Иордан (VI в.) в свою «Историю готов» [25]. Античная легенда воспроизводится и рядом византийских авторов, в частности Георгием Амартолом (IX в.) [26]. От него заимствует эту легенду составитель древней русской летописи. Ссылаясь на Амартола, он пишет:

 

«Амазоне же мужа не имуть, аки скоты бессловесный, но единою летом к вешним днем оземьствени будут, и сочетаются с окрестых, ибо мужи яко некоторое им торжьство и велико празденьство; время тем мьнят от них заченшим в чреве и паки разбегнутся отсюда вси. Во время же хотящи родити, аще родится отроча, погубять, аще ли девическ пол, то воздоять и прилежне воспитають» [27].

 

Компилируя Плутарха и Страбона, говорит об амазонках Кавказа византийский историк XII в. Иоанн Зонара в своей имевшей широкое распространение, переводившейся на разные языки «Всемирной истории» [28].

 

Значительную роль в распространении амазонской легенды в эпоху средних веков как в Европе, так и на Востоке сыграло то исключительное распространение, которое получила повесть Псевдо-Каллисфена. Переводившийся, начиная с IV—V вв., на латинский и армянский языки, затем на пехлеви, сирийский и арабский, затем, с XII в., чуть ли не на все европейские языки, Псевдо-Каллисфен стал источником огромного числа пересказов, переложений и пр., разнообразнейших по содержанию и литературной форме «романов об Александре» или «Александрий», став излюбленнейшим произведением средневековой светской литературы. Многие версии этого «романа» включали и эпизод встречи Александра с амазонками [29].

 

 

24. Р. Orosius, Historiae adversus paganos, I, 15—16. Написано в 416—417 гг. Editio princeps: 1471. — Corpus scriptorum ecclesiasticorum latinorum, vol. V, Vindibonae, 1882.

25. Jоrdan, De origine actibus getarum, V, VII, VIII. Editio princeps: 1515. — Monumenta Germaniae riistorica, Auctores antiquissimi, t. V, p. I, Berolini, 1882.

26. См. B. M. Истрин, Хроника Георгия Амартола в древнем славянском переводе, Текст, исследование и словарь, 3 тт., Петроград — Ленинград, 1920—1930; см. т. I.

27. Повесть временных лет, — Полное собрание русских летописей, т. I, Лаврентьевская летопись, вып. 1, над. 2-е, Л., 1926.

28. Zonaras, Epitomae historiarum, IV, 20. Editio princeps: 1557.

 

29. Из обширной литературы предмета назовем для Востока:

·       F. Spiegel, Die Alexandersage bei den Orientalen, Leipzig, 1851;

·       Th. Nöldeke, Beiträge zur Geschichte des Alexanderromans, «Denkschriften der Akademie der Wissenschaften», Philosophisch-Historische Classe, 38, 1890 (Wien);

·       А. Я. Гаркави, Новые данные для истории романа, об Александре, «Сборник Отделения русского языка, и словесности Академии Наук», т. 53, № 7, 1892 (с любопытнейшей версией встречи Александра с амазонками в одной еврейской редакции «романа»);

·       E. A. W. Вudgе, The life and exploits ol Alexander the Great, Being a series of translations of the ethiopic histories of Alexander by the Pseudo-Callisthenes and other writers, London, 1896.

 

— Для Европы:

·       P. Mever, Alexandre le Grand dans la littérature française du moyen âge, 2 vls, Parts, 1886;

·       H. Веселовский, К вопросу об источниках сербской Александрии, в книге: А. Н. Веселовский, Из истории романа и повести, вып. 1, Греко-византийский период, СПб., 1886;

·       А. Н. Веселовский, Новые данные для истории романа об Александре, «Сборник Отделения русского языка и словесности Академии Наук», т. 53, № 7, 1892.

 

 

42

 

Мы встречаемся с вариациями на мотивы античных версий амазонской легенды, в частности Псевдо-Каллисфена, вместе с эпизодом встречи с амазонками Александра, и в некоторых восточных полу-фольклорных, полу-литературных произведениях. В отдельных случаях здесь, быть может, отражена и какая-то, более или менее близкая амазонской, местная фольклорная традиция. Таков, по нашему мнению, рассказ «Книги тысячи и одной ночи», в котором юноша попадает на чудесный остров. Царицей этого острова — прекрасная девушка, все управление и суд — в руках женщин; визирем царицы состоит величественная старуха; войско состоит из женщин; мужчины занимаются земледелием и ремеслами. Юноша сочетается браком с царицей, и т. д. [30]. Другим образцом такой вариации амазонской легенды представляется эпизод из «Искандер-намэ» Низами Гэнджеви (1141—1203) — рассказ о встрече Александра с правительницей древней азербайджанской страны Берда, царицей Нушабэ. Страна Берда, опоясываемая рекой Кура, — самая прекрасная, самая благодатная страна на земле. Возглавляет ее прекрасная Нушабэ, ее ближайшими советницами являются женщины, и в руках женщин находится все управление страной. Личная охрана Нушабэ состоит из тысячи конных девушек. Женщины Берда не нуждаются в мужьях, мужчины не допущены в столицу Берда, им запрещено даже видеть ворота столицы. Их дело — сражаться по приказу царицы, которой они, однако, никогда не видят [31].

 

Своеобразную вариацию на те же мотивы надо видеть, мы полагаем, в следующей легенде, записанной русским писателем и путешественником Н. П. Каразиным в г. Чимбай, в нынешней Каракалпакской автономной области, со слов местной старухи-сказительницы. Содержание этой легенды таково. В далекие времена существовало большое ханство; столицей его был город Самирам, расположенный на недоступной высоте. Возглавлялось это ханство женщиной по имени Занай. Все сановники были женщины, министры, воины, судьи, священнослужители — все это были женщины. Женщины делали все в этом ханстве: управляли, судили, ходили на войну и охоту, мужчины сидели дома взаперти, убирали жилище и няньчили детей-мальчиков. Девочки же все были собраны во дворце ханши и там воспитывались. Новорожденных девочек всех оставляли, мальчиков же из ста родившихся оставляли в живых по жребию одного, остальных выбрасывали на растерзание диким зверям. Пришло время родить самой ханше. Слепая старуха предсказала, что ханша родит мальчика и этот мальчик погубит их женское царство. Было решено, что если родится мальчик, не подвергать его общему жребию, а прямо отдать зверям. Родился действительно мальчик, но ханша подговорила своих прислужниц, те спрятали мальчика и подменили его новорожденной девочкой. Мальчика назвали Искандером. Когда он вырос, собрались мужчины, выбрали Искандера ханом и восстали против власти женщин. Произошел бой между мужчинами и женщинами, женщины победили и приговорили Искандера к смерти, причем казнь должна была исполнить сама ханша.

 

 

30. Книга тысяча и одной ночи, перевод и комментарии М. А. Салье, под ред. акад. И. Ю. Крачковского, т. 5, 1933; ночи 588—590.

 

31. Низами Гэнджеви. Искандер-намэ, ч. I, Шераф-намэ, Перевод и редакция Е. Э. Бертельс, Баку, 1940; см. также: Низами, Искандер-намэ, Прозаический перевод С. Мстиславского, М.—Л., 1942.

Фабула передаваемого далее Низами эпизода встречи Нушабэ с Александром весьма близка рассказу Фердоуси (931—1020) о встрече Искандера с царицей Кайдафе, однако у Фердоуси специально амазонских черт этот рассказ не содержит; см. Firdus, Le livre des rois, traduit et commenté par J. Mohl, 7 vls, Paris, 1838—1878; см. vol. V.

 

 

43

 

Но не смогла Занай поднять руку на родного сына, призналась во всем народу и тут же убила себя ножом. Мужчины воспрянули, взялись за оружие и положили навсегда конец женскому царству [32].

 

Компиляцию из знакомых нам мотивов нашей легенды находим в пресловутом апокрифическом «Послании пресвитера Иоанна», царя баснословной страны, находящейся где-то на границе с Индией, к византийскому императору Мануилу Комнену. Послание это, ранняя редакция которого датируется второй половиной XII в., называет в числе покоренных Иоанном народов амазонок, а интерполяция, относящаяся к XIII в., присоединяет сюда и описание их. Амазонки, говорится здесь, это женщины, имеющие свою царицу; обитают они на обширном острове, окруженном со всех сторон рекой. Мужья этих женщин не живут с ними и не осмеливаются к ним явиться под страхом немедленной смерти, но живут на другом берегу. Лишь в определенное время мужья являются к своим женам, остаются здесь неделю, пятнадцать дней или больше, а затем удаляются. Родившихся мальчиков амазонки воспитывают до семи лет, после чего отдают отцам, девочек оставляют у себя. Послание рассказывает далее о замечательной храбрости этих женщин, их вооружении, их быстрых конях и пр. [33] Широкая распространенность в средневековой Европе легенды о пресвитере Иоанне и популярность его «Послания», переводившегося на все европейские языки и подвергавшегося различной литературной обработке, немало содействовали распространению легенды об амазонках, вместе с убеждением в их реальном существовании [34].

 

Продолжают компилироваться античные сообщения об амазонках и более поздними авторами западноевропейского средневековья. Значительное внимание уделяет им, например, трактат «О начале управления», приписываемый Фоме Аквинату (1227—1274), причем автор пускается в распространенные рассуждения о том, что невместно, мол, женщинам принимать участие в военных делах [35]. Поминает амазонок, наряду с разными народами-монстрами, известный эрудит, флорентиец Брунетто Латино (1230—1294) в составленной им своего рода энциклопедии знаний его эпохи — «Книгах сокровищ» [36]. О двух царствах амазонок рассказывается в пресловутых «Путешествиях Джона Мандевиля», курьезном литературном памятнике середины XIV в., представляющем собой собрание всех географических и этнографических поверий своего времени: одна «Амазония» находится по соседству со Скифией, другая — «за Халдеей».

 

 

32. Н. Каразин, Сказка о женском ханстве, «Древняя и новая Россия». 1875, 11.

 

33. Наилучшая публикация текста: F. Zarnke, Der Priester Johannes, Erste und zweite Abhandlung, «Abhandlungen der Philologisch-historischen Classe der Sächsischen Gesellschaft der Wissenschaften», 7—8. 1876—1883 (Leipzig); существует отдельный оттиск;

см. также:

·       T. Oppert, Der Presbyter Johannes in Sage und Geschichte, Ein Beitrag zur Völker- und Kirchenhistorie und zur Heidendichtung des Mittelalters, Berlin, 1864; 2, verbesserte Auflage, Berin, 1870;

·       G. Brunet, La légende du prêtre Jean, Bordeaux, 1877 (Extrait des «Actes de l’Académie des Sciences, Belles-Lettres et Arts de Bordeaux»);

·       новейшая работа (в Москве еще не полученная):

·       E. Sanceau, The land of Prester John, A chronical of portuguese exploration, New York, 1944.

 

34. «Послание Иоанна» появляется в XV в. и в славянской редакции, становясь известным в России под именем «Сказания об Индийском царстве», однако в тексте существующих славянских списков амазонки не фигурируют; см. В. Истрин, Сказание об Индийском царстве, М., 1893.

 

35. Th. Aquinatus, De regimine principum, IV, 5—6. Editio princeps: недатированная инкунабула; первое датированное издание: 1509; мы пользовались изданием: Lugduni, 1630.

 

36. В. Latino, Li livres dou tresor, I, IV, 123. Написано около 1265 г. на французском языке; в итальянском переводе издавалось многократно в XV и XVI вв. Мы пользовались первым изданием французского текста: Li livres dou tresor, Publié par G. Chabailles (Collection de documents inédits sur l’histoire de France, No. 31), Paris, 1863.

 

 

44

 

Характеристика амазонок, данная здесь, составляет компиляцию из П. Трога и Псевдо-Каллисфена [37]. Большое внимание уделил амазонкам итальянский гуманист, поэт и историк, Эней Сильвий Пикколомини (1405—1464), занявший в 1458 г. папский престол под именем Пия II. В своем неоконченном труде, широко задуманной «Космографии», Пикколомини посвятил амазонкам особую главу, дав обзор всех основных известий античных авторов [38]. Воспроизводят античную легенду и некоторые средневековые путешественники по Востоку, относя к восточным странам местопребывание амазонок. Так, испанский посол к Тимуру, Рюи Гонсалес де Клавихо (ум. в 1412 г.), сообщая, что земля амазонок находится на расстоянии 15 дней пути из Самарканда в Китай и что амазонки до сих пор соблюдают обычай не иметь у себя мужчин, повторяет далее в кратком варианте рассказ Страбона [39].

 

С течением времени оказывается, однако, что амазонки существовали не только в странах античного мира, но и в Западной Европе, и к показаниям античных авторов присоединяются рассказы ранних европейских писателей.

 

Первое в европейской литературе упоминание об амазонках Европы принадлежит, насколько мы могли проследить, историографу Карла Великого Павлу Дьякону (около 728—800). В «Истории лангобардов» Павел, рассказывая о передвижении лангобардов из Скандинавии к югу, сообщает, что в одном месте (место это не поддается точной локализации) лангобарды встретились с амазонками, которые преградили им путь через реку. После единоборства одного из лангобардов с одной из храбрейших амазонок и победы над ней амазонки вынуждены были пропустить лангобардов. Рассказав это, Павел замечает, что считает это сообщение баснословным, ибо, говорит он, все, кто знаком с древней историей, знают, что народ амазонок уже давно до того, как описанная встреча с лангобардами могла произойти, прекратил свое существование.

 

«Все же, — заключает Павел, — я от некоторых людей слыхал, что и по сегодняшний день в глубинах Германии еще существует народ этих женщин» (usque hodie in intimes Germaniae finibus gentem harum existere feminarum) [40].

 

Другой областью местопребывания амазонок в Западной Европе оказывается древняя Чехия.

 

Повествует о чешских амазонках старейший чешский историк Козьма Пражский (1046—1125). Содержание его рассказа таково. У древнего чешского судьи Крока было три дочери: Кази, Тетка (или Чешка) и младшая — Любуша, самая мудрая из них, обладавшая наибольшим даром прорицательницы. После смерти отца она была выбрана народом в судьи и правительницы. Когда одно из ее решений вызвало неудовольствие, Любуша предложила, чтобы народ избрал себе правителя мужчину, который вместе с тем станет и ее мужем. При этом Любуша сама указала, кто должен быть приглашен в князья.

 

 

37. «Путешествия Джона Мандевиля» были написаны на французском языке в середине XIV в.; появились впервые между 1357 и 1371 гг.; приобрели совершенно исключительную популярность, переводились на многие европейские языки и многократно переиздавались. Цит. по изданию: J. Maundeville, The voiage and travaile of... Which treateth of the way to Hierusalem and of marvayles of Inde, with the other islands and countries, London, 1727; см. ch. XIII и XIV. — Мы не касаемся многократно трактовавшихся вопросов об авторе и характере этой книги.

 

38. «Космография» Пикколомини впервые издана в 1551 г. Цит. по: Аеneï Sylvii Piccolomini, postea Pii II Papae, Opera geographica et historica, Helmstedii, 1699, cap. 20.

 

39. Описание путешествия Клавихо напечатано впервые в 1582 г. Цит. по: Р. Г. де Клавихо, Дневники путешествия ко двору Тимура в Самарканд в 1403—1406 гг., Подлинный текст с переводом и примечаниями И. И. Срезневского («Сборник Отделения русского языка и словесности Академии Наук», т. XXVIII, № 1), СПб., 1881.

 

40. Pauli, Historia langobardarum, I, 15. Editio princeps: 1514. — Monumente Germaniae Historica, Scriptores rerum langobardicarum et italicarum, Hannoverae, 1878.

 

 

45

 

Этим избранным оказался простой землепашец Пшемысл, живший по ту сторону горы, на другом берегу реки.

 

«Возьмите моего коня и мою, достойную князя, одежду, — сказала Любуша,—идите к нему и пригласите его от своего и моего имени себе в вожди, а мне в мужья».

 

Заметив, что люди, которые должны были отправиться в качестве посланцев, затрудняются, не зная дороги, Любуша велела им следовать за ее конем, который приведет их к нужному месту, ибо эта дорога ему хорошо знакома. Молва, замечает Козьма, гласит, что Любуша по ночам тайно ездила на своем коне к Пшемыслу. Пшемысл был выбран в князья, сочетался с Любушей браком, и они стали вместе править Чехией. В ту пору, рассказывает далее Козьма, чешские девушки росли на свободе, подобно амазонкам владели оружием и выбирали своих предводительниц, отбывали наравне с молодыми людьми военную службу и охотились в лесах. Не их мужчины, а сами они когда и кого хотели брали себе в мужья. Мужчины и женщины ничем не различались по внешнему виду. Смелость женщин дошла до того, что они соорудили недалеко от города Праги на скале неприступную крепость, которую назвали Девин. Молодые люди в свою очередь тоже соорудили на соседней скале крепость. Война между обеими сторонами велась с переменным успехом и сменялась перемирием. В одно из таких перемирий обе стороны сошлись для совместного пира и игр, а с наступлением ночи каждый юноша похитил себе девушку. С того времени, после смерти Любуши, женщины Чехии попали под власть мужчин [41].

 

Популяризации этой чешской версии амазонской легенды весьма посодействовал еще до появления в печати хроники Козьмы Пражского уже цитированный нами Эней Сильвий Пикколомини. Передав в своей «Истории Богемии» рассказ Козьмы Пражского и сославшись на амазонок античности, Пикколомини добавил, что амазонки древней Чехии, чтобы обезопасить себя от захвата власти со стороны мужчин, выжигали мальчикам правый глаз и отрезали им большой палец на правой руке [42].

 

По более широко распространенному представлению, местопребывание европейских амазонок локализируется на севере Европы, в частности в районе Балтийского моря.

 

Первым автором, сообщившим об этих северных или балтийских амазонках, был еврей, повидимому, врач по специальности, Ибрахим ибн-Якуб. Его мемуар о славянских странах, датируемый 965 или 973 г., дошел до нас в передаче арабского ученого Абу-Обейда аль Бекри (1040—1094) в географическом сочинении последнего «el-Mesalik vel-Memalik» («Пути и страны»), написанном в 1066 г.

 

«На запад от русов, — пишет аль-Бекри, — город женщин. Они владеют землями и рабами. Они беременеют от своих рабов, и когда кто-либо из них родит сына, то убивает его. Они ездят верхом и сами ходят на войну, отличаясь смелостью и храбростью. Говорит Ибрахим ибн-Якуб, израильтянин: сообщение об этом городе — правда, рассказал мне это Хута, царь румов» [43].

 

 

41. Cosma Pragensis, Chronica Boemorum, I, 3—9. Была напечатана впервые лишь в 1602 г. — Monumenta Germaniae Historica, Scriptores, Nova Series, 1. II, Berolini, 1923.

 

— Известная нам литература об этой легенде:

·       Н. Jireček, Skazka о Amazonkach (Studi ku kronice Kosmove, III) «Časopis Musea Českée», 68, 1894, 1;

·       H. Schreuer, Untersuchungen zur Verfassungsgeschichte der böhmischen Sagenzeit (G. Schmoller’s Staats- und sozialwissenschaftliche Forschungen, XX, 4), Leipzig, 1902; см. § 4;

·       A. H. Krappe, La légende de Libuše et de Pžemysle, «Revue des études slaves», 3, 1923, 1/2.

 

— Стихотворное переложение рассказанной Козьмой легенды дает так называемая «Хроника Далимила», датируемая 1314 г. (Editio princeps: 1620). — Dalimilova kronika česka, vydal I. Jireček, Fontes Rerum Bohemicarum, Prameny dějin českých, t. III, fasc. 1—3, Praha, 1878/1882 (чешский текст и старонемецкий перевод).

 

42. «История Богемии» Пикколомини издана впервые в 1475 г. Цит. по: Aeneus Silvius, De bohemorum origine ac gestis historia, etc., Salingiaci, 1538; cap. VII.

 

 

46

 

Весьма близкое повторение той же версии принадлежит некоему Ибрахиму ибн-Ахмаду ат-Тортуши, сообщение которого известно в следующей передаче знаменитого арабского географа аль-Казвини (около 1203—1283):

 

«Город женщин... Это большой город, находящийся на острове в Западном море. Тортуши говорит: его население — женщины, над которыми мужчины не имеют никакой власти. Они ездят верхом и сами ведут войну. Они обнаруживают большую храбрость в атаке. Они имеют рабов, и каждый раб проводит со своей госпожой целую ночь, встает рано утром и уходит незамеченным на заре. Когда одна из них рожает мальчика, то немедля его убивает, если же это девочка, то оставляет в живых. Тортуши говорит: город женщин существует на самом деле, в этом нет сомнения» [44].

 

Иной вариант сообщения о балтийских амазонках дает другой знаменитый арабский географ и путешественник первой половины XII в. аль-Идриси (неправильно — Эдриси). Идриси рассказывает, что в Северном океане существуют два острова, называемых «островами амазонок»: на одном живут только мужчины, на другом — только женщины. Ежегодно весной мужчины приплывают на лодках к другому острову, и каждый мужчина находит свою жену и живет с ней, оставаясь около месяца; затем возвращаются на свой остров, где и живут до следующего года, когда вновь каждый отправляется к своей жене, и т. д. [45].

 

Из европейских авторов первым, насколько мы знаем, кто сообщил об этих балтийских амазонках и особо способствовал распространению этой версии, был северо-германский историк и географ Адам Бременский (около 1045—около 1076). В своем сочинении «Деяния гамбургских архиепископов», IV часть которого представляет собой географическое и этнографическое описание европейского Севера, Адам Бременский пишет:

 

«Говорят, что около этого (восточного.— М. К.) берега Балтийского моря обитают амазонки, каковую землю ныне называют землей женщин (terra feminarum). Некоторые говорят, что они беременеют, выпив воды. Другие рассказывают, что они беременеют от тех купцов, которые их посещают, или от находящихся у них пленных, либо от встречающихся там нередко чудовищ. И это мы полагаем наиболее вероятным. Когда они рожают, то если ребенок мужского пола, он становится собакоголовым, если же женского пола, то красивейшей женщиной. Живя так, они избегают общения с мужчинами; если же те являются, то они храбро их прогоняют» [46].

 

Упоминая и в других местах своего сочинения об амазонках или «стране женщин», Адам Бременский в одном месте пишет, что сын шведского короля Анунд,

 

 

43. А. Куник и В. Розен, Известия Ал-Бекри и других авторов о Руси и славянах, «Записки Академии Наук», т. XXXII, № 2, Приложение, СПб., 1878: существует несколько немецких переводов мемуара ибн-Якуба, новейший:

·       G. Jacob, Arabische Berichte von Gesandten an germanische Fürstenhöfe aus dem 9 und 10 Jahrhundert, Ins deutsche übertragen und mit Fussnoten versehen (Quellen zur deutschen Volkskunde, I), Berlin—Leipzig, 1927;

см. также

·       F. Westberg, Ibrahim’s Ibn-Jakub’s Reisebericht über die Slavenländer aus dem Jahre 965, «Записки Академии Наук», VIII серия, по Историко-филологическому отделению, т. III, № 4, 1898;

·       Ф. Вестберг, Комментарий на записку Ибрагима ибн-Якуба о славянах, СПб., 1903.

 

44. G. Jacob, op. cit.

 

45. Edrisi. Géographie, traduit de l’arabe par P. A. Jaubert; 2 vls (Recueil de voyages et de mémoires publiés par la Société de géographie, t. V—VI), Paris, 1836—1840; см. vol. II (VII, 4);

то же: Ein Abschnitt aus dem arabischen Geographen Idrisi, «Verhandlungen der gelehrten Estnischen Gesellschaft zu Dorpat», 7, 3/4, 1873;

то же: O. J. Tallgren-Tuulio et A. M. Tallgren, Idrisi, La Finlande et les autres pays baltiques orientaux (Géographie, VII, 4), Edition critique, etc. (Studia Orientalia, III), Helsingfors, 1930.

 

46. Adam Bremensis, Gesta Hamburgensis ecclasiae pontificum, pars IV, Descriptio insularum Aquilanis, или: Libellus de situ Daniae et reliquarum quae trans Daniam sunt regionům, etc, 19. — Gesta впервые изданы в 1579 г. неполностью; ч. IV— впервые в 1615 г. — Monumenta Germaniae Historica, Scriptores, VII, Hannoverae, 1818.

 

 

47

 

«посланный своим отцом в поход для расширения королевства и придя в страну женщин, которые, мы полагаем, были амазонками, погиб вместе со своим войском от отравы, которую эти женщины подмешали в источники» [47].

 

Еще один относящийся к Северу отзвук нашей легенды сохранила старинная (в точности не датируемая) хроника Норвегии. По словам моряков, которых буря занесла в страну туманов, между Гренландией и Биармией находится «земля девушек», беременеющих, если они выпьют воды [48]. Наконец, отзвук того же представления о лежащем на дальнем Севере амазонском острове звучит в рассказе известного английского полярного исследователя Уильяма Баффина (1584—1622). В записках о первой своей экспедиции, в 1612 г., в поисках пресловутого северо-западного прохода, Баффин рассказывает, что на одном острове близ Гренландии путешественники обнаружили нескольких женщин, которые говорили, что мужья их находятся на другом острове, и попросили англичан перевезти их туда. Однако мужей своих эти женщины там не нашли. Мы назвали это место, говорит Баффин, «Остров женщин» [49].

 

Приведенные сообщения арабских и западноевропейских авторов о северных амазонках неоднократно комментировались в литературе. При этом неизменно повторялась высказанная, повидимому, давно догадка, что все эти известия имеют своим источником народную этимологию, интерпретирующую финск. Kainulaiset, готско-старонемецк. Quaenland (Gwenland) — название страны квенов — древнейшего, согласно скандинавским преданиям, населения нынешней Финляндии и сопредельных районов по берегам Ботнического залива, вместе с готск. queneis, старонемецк. quaenir — «женщины» [50].

 

Отметим еще, что расположенный против города Таллин небольшой лесистый остров, известный больше под его шведским названием — Нарген, имеет местное название — Naissaar, «Остров женщин».

 

Существовал на почве Западной Европы еще один очаг амазонской традиции, давший особый вариант нашей легенды. Это — старокельтская, ставшая широко распространенной, особо угнездившаяся в древней Ирландии, легенда о лежащем в океане острове, населенном одними прекрасными девушками. Остров этот назывался у ирландцев Tir-na-m-Ingen, «страна девушек» или Tir-na-m-Ban, «страна женщин», а также O’Brazil, «счастливый остров». Легенда эта получила отражение, начиная с 1325 г., в географических картах (insulae de montonis (moutons) sive de brazile), a затем, c 1480 г., вызвала попытки мореплавателей найти этот прекрасный остров — insulam de brazylle. Отсюда ведет свое происхождение географическое наименование Бразилии [51].

 

 

47. Ibid, IV, 17, 17 и 25; III, 15.

48. Fragmentum Orcadense Historiae Norvegiae, i n: Antiquités russes d’après les monuments historiques des islandais et des anciens Scandinaves, t. II, Copenhague, 1852, p. 116.

 

49. S. Purchas, Hakluyt postumus, or Purchas, his Piligrims, contayning a History of the world in sea voyages and land travells by englishmen and others, in 20 vls, Glasgow, 1905—1907; см. vol. XIV, p. 404. Первое издание этого собрания; 1625. — Существует новое издание записок Баффина; The voyage of W. Baffin, 1620— 1622, Ed. with notes and introduction by C. R. Markham (Hakluyt Society Publications, vol. LVIII), London, 1881.

 

50. См., например: K. Weinhоld, Die Polargegenden Europas nach den Vorstellungen des deutschen Mittelalters, «Sitzungsberichte der Akademie der Wissenschaften», Philosophisch-Historische Classe, Bd. 68, H. ,1, 1871 (Wien); также: А. Куник, Город амазонок, in; А. Куник и В. Розен, op. cit.; то же у различных комментаторов Ибрахима ибн-Якуба и Адама Бременского; см., например, В. Ляскоронский, Этнография по Адаму Бременскому, Киев, 1883 (оттиск из «Университетских известий» за 1883 г.) G. Jacob, op. cit. и др.; contra: Ф. Вестберг, op. cit.

 

51. По R. Hennig, Terrae incognitae, Eine Zusammenstellung und kritische Bewertung der wichtigsten vorkolumbischen Entdeckungsreisen, an Hand der darüber vorliegenden Originalberichte, 4 vls, Leiden, 1936—1939; см. vol. IV, Cap. 190: Englische Forschungen im Ozean nach der Insel Brazil und Cabot’s Entdeckungen von Labrador (1480—1497), pp. 285—307; см также, p. 43; см. eго же: Ober die Voraussichtliche völkerkundlichen Grundlagen der Amazonen-Sagen und deren Verbreitung, «Zeitschrift für Ethnologie», 1940, 4/6. — К тому же источнику возводит Хенниг название особого архипелага, находящегося в группе Малых Антильских островов, известного под современным названием Виргинских островов, о чем — ниже.

 

 

48

 

Поэтическое выражение эта кельтская легенда получила в ирландском эпосе. В сагах «Плаванье Брана» и «Плаванье Майль-Дуйна» содержится рассказ о находящемся посреди моря острове—«Стране женщин», возглавляемой царицей. Остров этот иногда посещается мужчинами, которые вступают во временную связь с его обитательницами. Остров этот наделяется чертами «блаженной», «счастливой» страны [52].

 

 

 III

 

Древним очагом амазонской легенды, представляющей, правда, весьма своеобразные версии, является Китай. Легенда эта, получив здесь литературное отражение значительно раньше, чем в Западной Европе, многократно воспроизводилась на протяжении многих веков. В Китае, замечает китаевед Густав Шлегель, рассказы частных и официальных историков, поэтов и писателей полны сообщений о «странах женщин», находящихся то на запад, то на восток, то на юг от Китая [53].

 

Самое раннее китайское известие о «стране женщин» находится в анналах позднего Хань (25—220) — «Хоу Хань шу». Известие это гласит:

 

«Рассказывают, что в океане (речь идет о северо-восточном океане. — М. К.) находится страна женщин, в которой обитают только женщины и совершенно нет мужчин. В этой стране имеется чудесный источник: лишь только женщина в него посмотрит, она рожает» [54].

 

Более пространное известие представляет собой рассказ буддийского бонзы Хуэй Шень, вернувшегося в Китай из своего путешествия в 499 г. и рассказавшего между прочим о лежащей на Востоке чудесной стране Фу-санг. Рассказ этот находится в анналах «Нань ши», анналах пяти южных династий, обнимающих историю Китая с 420 по 589 гг., и гласит следующее:

 

«На расстоянии свыше 1000 ли к востоку от Фу-санг находится Нюй го («царство женщин»). Эти женщины имеют правильное телосложение и белую кожу, но все их тело покрыто волосами, а волосы на голове так длинны, что ниспадают до земли. Во втором или третьем месяце года они купаются в реке и от этого беременеют, а в шестом или седьмом месяце рожают. У этих женщин нет грудей, но имеются волосы на спине; некоторые из этих волос — белые и содержат жидкость, которой они кормят своих детей.

 

 

52. См. Ирландские саги, Перевод, предисловие и пр. А. А. Смирнова, Изд. 2-е, исправленное, М.—Л., 1933. — Вопрос имеет специальную литературу, оставшуюся нам недоступной. Нам известно по ссылкам: М. A. P. d'Avezac, Les iles fantastiques de l’Océan Occidental au Moyen-Age, «Nouvelles Annales des voyages et des sciences géographiques», 1845, vol. I: отдельно: Paris, 1845; H. Zimmer, Keltische Beiträge, II, Brendans Meerfahrt, «Zeitschrift für deutsche Sprachund Altertumswissenschaft», 1889; K. Meyer (ed. and transi.), The voyage of Bran, son of Febal, to the Land of the Living, with an essay upon the «Happy otherworld» by A. Nutt, 2 vls, London, 1896—1897.

 

53. G. Schlegel, Problèmes géographiques, Les peuples étrangers chez les historiens chinois. III, Niu kouo, Le pays des femmes, «Toung pao», 3, 1892; реферат этой главы работы Шлегеля — заметка: Das Land der Tatowierten und idas Land der Frauen bei den alten Chinefsen, «Globus», 63, 1893, 122.

— Мы, к сожалению, не имеем возможности ознакомиться с китайскими версиями, нашей легенды по первоисточникам, между тем хорошие переводы или хотя бы передачи содержания отдельных сообщений не всегда существуют. С другой стороны, мы не могли собрать материал с достаточной полнотой. Ряд ссылок на источники сверх использованных нами, оставшиеся нам недоступными, см. у P. Pelliot. Deux itinéraires de Chine en Inde à la fin du VIII siècle, «Bulletin de l’Ecole Française de Extrême-Orient», 4, 1904, 1/2, note 3. — В транскрипции китайских названий и имен мы следуем указаниям, любезно сделанным нам Г. Г. Стратановичем.

 

54. В. Laufer, Ethnographische Sagen der Chinesen, in: Aufsätze zur Kultur- und Sprachgeschichte vornehmlich des Orients, Ernst Kuhn zum 70. Geburtstage gewidmet, München, 1916.

 

 

49

 

Через сто дней после рождения ребенок уже может ходить, а к четвертому году он уже взрослый. Когда эти женщины завидят мужчин, то в ужасе убегают, потому что ненавидят какое-либо общение с мужчинами. Как птицы или дикие звери, питаются они солеными растениями, которые хорошо пахнут, но имеют соленый вкус» [55].

 

Рис. 2. Амазонки. Старинная китайская гравюра

 

 

Иная версия, и притом относящаяся не к востоку, а к западу, принадлежит китайцу Сюань-Цзан, совершившему в 629—645 гг. большое путешествие-паломничество на запад, в страны буддизма, побывавшему и в Индии. Интересующий нас рассказ содержится в биографии Сюань-Цзана, составленной в 648 г. двумя его учениками. Рассказав, что Сюань-Цзан прибыл в Западную Индию, авторы замечают, что она находится напротив «Царства западных женщин». Далее сообщается, что к юго-западу от царства Фо-лин (под этим названием китайцам была известна Византия. — М. К.), на острове, находится «Западное царство женщин». В этом царстве имеются только женщины и нет ни одного мужчины. Эта страна изобилует редкими и драгоценными продуктами. Страна эта находится в зависимости от царства Фо-лин, вследствие чего царь Фо-лин посылает им ежегодно мужчин, которые вступают с ними в брачную связь.

 

 

55. Рассказ этот цитируется и передается рядом авторов: L. de Rosny, Le pays des amazones, «Mémoires de la Société des études japonaises, chinoises, tartares, indochinoises et océaniennes», t. IV, 1885 (Paris); G. Schlegel, op. cit.; B. Läufer, op. cit.; В. Läufer, Columbus and Cathay and the meaning of America to the Orientalist, «Journal of the American Oriental Society», 51, 1931, 2; то же в сокращенном виде: Иакинф, История о народах, обитавших в Средней Азии в древние времена, 3 тт., СПб., 1851; см. т. II, стр. 52—53.

 

 

50

 

Но в тех случаях, когда эти женщины, рожают мальчиков, обычай их страны запрещает их воспитывать [56].

 

Иного рода версию, также относящуюся к западу, но к району севера Тибета, содержат анналы династии Суй (586—618) — «Суй шу», сообщающие также о Нюй го («царстве жещин») или царстве Су-пи. Царство женщин (Нюй го), говорится здесь, находится к югу от гор Цун Лин. В этом царстве на место царей сажают женщин. Родовое имя нынешней царицы — Су-пи, ее девичье имя — Мо-го. Она царствует уже 20 лет. Муж царицы не занимается делами управления. Мужчины этой страны занимаются только военным делом. Жители этой страны составляют 10 тысяч домов. Царица живет в девятиэтажном дворце и имеет несколько сотен прислужниц. Существует еще маленькая царица, также принимающая участие в управлении государством. В этой стране господствует обычай, по которому женщины презирают мужчин. Нрав их все же свободен от ревности и злобы. Мужчины и женщины раскрашивают себе лицо пестрыми красками. Климат страны холодный. Жители занимаются охотой при помощи лука и стрел. Когда царица этой страны умирает, то отыскивают из среды родственниц умершей двух мудрых женщин, одна из которых становится царицей, другая — маленькой царицей [57].

 

В анналах следующей китайской династии — Тан (618—905) — «Ган шу» содержатся следующие интересующие нас известия. Во-первых, дословно воспроизводится сообщение Сюань-Цзана об острове женщин, находящемся к юго-западу от царства Фо-лин [58]. В другом месте говорится: «Восточное царство женщин (Дун нюй го) называется также Золотое племя. На дальнем западе тоже существует страна, управляемая женщинами,) вследствие чего это царство называется восточным». Как явствует из приводимых в данном контексте географических определений, эта западная страна относится к району Тибета и совпадаете царством, описанным в анналах династии Суй. «Таншу» действительно повторяет далее сообщение «Суй шу», однако со следующими дополнительными чертами. Женщины этой страны поручают исполнение всех внешних дел мужчинам, почему мужчины именуются здесь «представителями женщин». Мужчины получают приказания из дворца и передают их далее... Женщины невысоко ставят своих мужей. Богатые женщины имеют всегда слуг-мужчин, которые причесывают их и раскрашивают им лицо. Мужчины занимаются также военным делом и обрабатывают землю. Сыновья получают родовое имя своей матери.... В этой стране имеется золото [59].

 

Новый вариант восточной версии нашей легенды находим в сочинении Чжень Цюй фей, озаглавленном «Лин вай дай да» («Ответы на вопросы о странах, лежащих по ту сторону гор»), написанном в 1178 г. Здесь говорится:

 

«Дальше к юго-востоку находится страна женщин... Некогда один торговый корабль был выброшен на берег этой страны. Женщины захватили мужчин и увели к себе.

 

 

56. Histoire de la vie de Hiouen-Thsang et de ses voyages dans l’Inde, depuis l’an 629 jusqu’en 645, par Hoei-li et Jen-Thsong, suivie de documents et d’éclaircissements géographiques, etc., traduit du chinois par St. Julien, Paris, 1853; см. 1. IV.

 

57. A. Pfizmaier, Die fremdländische Reiche zu den Zeiten der Sui, «Sitzungsberichte der Akademie der Wissenschaften», Philosophisch-Historische Classe, Bd. 97, Heft 2, 1880 (Wien), «Das Frauenreich», pp. 462—464; то же: W. W. Rockhill, Nü-Kuo (Kingdom of women), in: W. W. Rockhill, The Land of the lamas, Notes on a journey through China, Mongolia and Tibet, London, 1891, Supplementary notes, III, Early ethnography of the Koko-nor and Eastern Tibet; то же: L. D. Rоsny, op. cit.; то же: S. W. Bushell, The early history of Tibet, From Chinese sources, «Jurnal of the Asiatic Society», N. S., 12, 1880, note 42; то же: Иакинф, op. cit., т. III, стр. 184—185 и 198.

 

58. F. Hirth, China and the Roman Orient, Researches into their ancient and mediaeval relations as represented in old Chinese records, Shanghai and Hongkong, 1885.

 

59. W. W. Rockhill, op. cit.

 

 

51

 

Через несколько дней ни одного не осталось в живых. Только один овладел ночью лодкой и спасся, а затем рассказал все. Женщины этой страны, когда дует южный ветер, раздеваются и беременеют от ветра. Все они рожают только девочек» [60].

 

Приведенное сообщение повторяет Джао Жу гуа, автор сочинения «Чжу фань чжи» («Описание варварских народов»), написанного, вероятно, в середине XIII в., и в свою очередь, под общим заглавием «Страна женщин», присоединяет сюда, явным образом повторяя сообщение «Суй шу», свою передачу западной версии.

 

«В западном море, — пишет Джао Жу гуа, — тоже находится страна женщин, в которой только три женщины приходятся на каждых пять мужчин. Этой страной управляет царица и все гражданские должности находятся в руках женщин, тогда как мужчины несут воинские обязанности. Благородные женщины имеют по нескольку мужей, заботящихся о них; мужчины же не могут иметь женщин-прислужниц. Родившийся ребенок получает имя от матери. Климат этой страны холодный. Охота с луком и стрелами составляет их главное занятие» [61].

 

Компилятивная этнография «варварских» народов Китая, составленная китайским географом и историком XIII в. Ma Дуань Линь, воспроизводит старинную восточную версию о женщинах, рожающих под влиянием воды, и в другом месте кратко упоминает о «царстве женщин», местонахождение которого, судя по приводимым здесь географическим показаниям, относится к району Центральной Азии [62]. Еще один вариант восточной версии легенды находим в обширной географии Китая, относящейся к XVII—XVIII вв., озаглавленной «Дай цин и тун чжи». Локализуя страну женщин к северо-востоку от Кореи и ссылаясь на рассказ одного старика, автор говорит:

 

«Посреди моря находится страна, обитаемая только женщинами. Говорят, что одетые только в легкую одежду, они бросались в море и переплывали его. Телом своим они походили на китаянок и одежда их имела длинные рукава» [63].

 

Легенда об амазонках была, как мы можем судить, широко распространена не только в Китае, но и в Японии, и многократно воспроизводилась в различных географических сочинениях и особо популярных здесь энциклопедиях. Так, одна из японских энциклопедий, основанная в частности на китайских источниках, говорит о «стране женщин» — «Нюй иин го», находящейся в юго-восточном море. Чтобы доплыть до этой страны, надо плыть несколько лет. Женщины этой страны беременеют, выставляя себя южному ветру. Говорят, что на границе этой страны находится другая земля, в которой тоже нет мужчин, женщины беременеют, опускаясь в источник. Страна женщин находится к востоку от царства Фу-санг; женщины этой страны питаются соленой травой. Страны женщин имеются в разных местах: на северо-западе Индии, в Японии, на острове Северо-Восточного моря [64].

 

Амазонскую легенду знает, в версиях, аналогичных китайским, и фольклор соседствующих с Китаем народов.

 

 

60. Р. Pelliot, op. cit. О цитируемом сочинении и его авторе см. Tsuboi Kumaro, Chen Ch’üfe’s Aufzeichnungen über die fremden Länder, «Actes du XII Congrès International des Orientalistes, Rome, 1899», t. II, Florence, 1902, но среди приводимых здесь извлечений из текста «Лин вай дай да» сообщения, нами цитируемого, не содержится.

 

61. Сhau Ju-Kua, his work on the Chinese and arab trade in the XII and XIII centuries, entitled Chu-fan-chi, Translated from the Chinese and annotated by F. Hirth and W. W. Rockhill, St. Petersburg, 1912; t. I, 38, 4.

 

62. Ma-touan-lin, Ethnographie des peuples étrangers à la Chine, Ouvrage composé au XIII siècle de notre ère, traduit pour la première fois du chinois avec un commentaire par d’Hervey de Saint-Denys, 2 vls, Genève, 1876—1883; см. vls I и IL

 

63. J. Klaproth, Aperçu général des trois royaumes, traduit de l’original japonais-chinois, Paris, 1832, pp. 149—150.

64. P. de Mély, Le «de monstris» chinois et les Bestiaires occidentaux, «Revue archéologique», 31, 1897, novembre — décembre.

 

 

52

 

Айны рассказывают о стране или острове женщин, которые сначала вступают в связь с мужчинами, случайно выброшенными на берег их страны, а затем, позабавившись с ними некоторое время, убивают их. По другому варианту, женщины эти беременеют после того, как искупались, либо стоя против ветра [65]. Нечто аналогичное знает, видимо, и чукотский фольклор. Известный из истории покорения Чукотки казак Николай Дауркин, родом чукча, ссылаясь на рассказы своих соплеменников, показал: «Есть.. особая земля, на коей живут весь женский пол, а плод имеют от морской волны и рождаются все девки» [66]. В связь с одной из китайских версий амазонской легенды можно поставить и записанные этнографом М. Н. Хангаловым у северных бурят, к сожалению, лишь обрывки предания о «царстве девушек», в котором царицей была девушка и все войско состояло из девушек. Точно так же все чиновники, все население этого царства — девушки, мужчин в этом царстве нет. В их стадах тоже имеются только коровы, кобылицы, козы и пр., быков, жеребцов, баранов, козлов и пр. — нет. Царство это находится в северо-восточной стороне [67].

 

Отметим еще, что упоминание о «царстве женщин» и «золотом племени имеется в одной тибетской буддийской сутре [68].

 

Китайские версии амазонской легенды довольно рано проникают в иноземную по отношению и Китаю литературу, сначала арабскую, затем западноевропейскую.

 

Наиболее раннее, насколько мы знаем, отражение китайских версий в арабской литературе находим в сочинении «Очерк чудес», приписываемом Ибрахиму ибн-Вашиф-шаху. Описывая различных монстров, автор рассказывает о существовании народов, состоящих только из женщин, которые беременеют от ветра и рожают только девочек; женщины эти обладают чарующим голосом, завлекающим людей, и пр. Наряду с тем автор записывает и следующее:

 

«Остров женщин. Это остров, расположенный на границе Китайского моря. Рассказывают, что он населен только женщинами, которые оплодотворяются ветром и рожают только девочек. Говорят также, что они беременеют от плодов однoго дерева. Золото, рассказывают, растет у них, как бамбук, и они им питаются. Однажды к ним попал один мужчина, они хотели его убить, но одна из них сжалилась, посадила его на бревно и пустила в море. Волны и ветер отнесли его к Китаю. Он явился к китайскому царю и рассказал об этом острове. Царь послал на поиски острова корабли, но трехлетние розыски остались безрезультатными» [69].

 

 

65. В. H. Chamberlain, Language, mythology and geographical nomenclature of Japan viewed in the light of Aino studies (Memoirs of the Literature Golledge Imperial University of Japan, 1), Tokyo, 1887, p. 22; reimpression: London, 1895. То же, судя по ссылкам: В. Pilsuidski, Materials for the study of the Ainu language and folklore, published by J. Rozwadowski, «Rozprawy Akademii Umiejçtnosci» (Krakow), 1912. — Чемберлен считает эти аинские версии заимствованием от японцев, а японские — от китайцев.

 

66. Рапорт полковника Федора Плениснера (бывшего с 1764 по 1772 г. начальником Камчатки к Охотского порта) на имя иркутского губернатора Бриля, от 1771 г., со ссылкой на рапорт капитана Пересыпкина от 1765 г., на его, Плениснера, имя, в котором и содержится приведенное показание Дауркина. Опубликован: Л. Гельмерсен, К вопросу об открытии Вракнелевой земли, «Известия Русского географического общества», 12, 1876, стр. 462; то же по-немецки: L. Helmersen, Zur Streitfrage über das Wrangel-Land, Auszug aus Rapport des Obersten Plenisner vom Jahre 1772, «St. Petersburger Zeitung», 1876, No. 126, 13 (26) Mai.

 

67. M. H. Хангалов, Сказки, поверья и некоторые обряды у северных бурят, Под ред. Г. Н. Потанина («Труды Восточно-Сибирского отдела Русского географического общества», т. V), Томск, 1903.

68. F. W. Thomas, The kingdom of women, Stri-rajya, «Actes du XVIII Congrès International des Orientalistes», Leyden, 19312; к сожалению, очень краткое резюме доклада.

 

69. G. Ferrand, Relations de voyages et textes géographiques arabes, persanes et turques relatifs à l’Extrême-Orient du VIII au XVIII siècle, traduits, revues et annotés, 3 vls, Paris, 1913—1921; см. vol. I. Мы не нашли датировки для Вашиф-шаха, не дает ее и Ферран, но помещает этого автора одним из первых в своем собрании извлечений из мусульманских авторов VIII—XVIII вв.

 

 

53

 

Приведенный рассказ почти дословно воспроизводился арабскими географами: уже цитированным нами аль-Казвини (XIII в.), Ибн-аль-Варди (XIV в.) и Бакуви (XV в.) [70].

 

Следующий рассказ содержит знаменитая «Книга чудес Индии» — датируемое предположительно X в. арабское собрание преимущественно баснословных рассказов моряков, предполагаемым автором которого считается капитан Бозорг ибн-Шахрияр (сведений о нем не существует). Купеческий корабль, плывший из Индийского океана в Китай, придя в Малайское море, был застигнут бурей, которая отнесла его на восток и прибила к неизвестному острову. Когда все моряки вышли на берег, неожиданно из глубины острова появилась толпа женщин. Они набросились на мужчин, причем на одного мужчину приходилось свыше тысячи женщин, утащили в горы и заставили служить их удовольствиям, причем без конца дрались между собой. Все эти мужчины умерли один за другим от изнурения. Остался в живых только один. Это был испанец, которого похитила отдельно одна женщина. Он посещал ее ночью, а с зарей она прятала его и носила ему пищу. Когда, наконец, ветер переменился, этот моряк взял лодку, ночью оснастил ее и запасся водой и продуктами. Поняв его намерение, женщина показала ему место, где он нашел золотую россыпь. Они нагрузили этим золотом лодку, сколько можно было взять, сели оба в лодку и после десятидневного плавания достигли того порта, откуда вышел корабль. Тут моряк рассказал о своем приключении. Женщина эта приняла затем мусульманство [71].

 

Китайская версия нашей легенды воспроизводится и европейцами, начинающими посещать Китай. Оригинальный рассказ находим у испанского монаха-миссионера Хуана Гонсалес де Мендоза (ум. около 1620 г.), бывшего в Китае во второй половине XVI в. Недалеко от Японии, пишет Мендоза, открыты недавно острова, которые названы амазонскими, потому что они целиком населены женщинами, обычным оружием которых являются лук и стрелы, причем они очень хорошо владеют этим оружием. У них засушена правая грудь, чтобы им удобнее было стрелять из лука, Ежегодно в определенное время на эти острова прибывают из Японии суда с товарами, привозя оттуда местные продукты. В это время мужчины ведут себя с этими амазонками, как со своими женами, причем, чтобы избежать раздоров, которые могут возникнуть среди мужчин, они поступают следующим образом. После прибытия судов, на берег сходят два посланца, которые сообщают царице о числе находящихся на судах мужчин и уславливаются о дне, когда они сойдут на берег. В этот день царица должна выслать на берег столько же женщин, сколько прибыло мужчин; но женщины должны явиться туда до мужчин и каждая женщина должна принести по паре туфель с личной меткой, оставить эти туфли на берегу и удалиться. Вслед за тем сходят на берег мужчины и каждый должен надеть первую попавшуюся пару туфель. Тогда вновь являются женщины и каждая уводит с собой того, кто случился ей по такому жребию, и делает его своим гостем, кто бы он ни был, хотя бы случилось самому скверному из мужчин надеть туфли царицы. С окончанием срока, назначенного царицей, мужчины должны удалиться, причем каждый из них оставляет свое имя и название города, в котором он живет, на случай, если родится ребенок и это будет сын, чтобы он мог быть в следующем году отослан к отцу, девочки же остаются у матерей.

 

 

70. G. Ferrand, op. cit., vol. II.

 

71. Livre des merveilles de l’Inde, par le capitaine Bozorg, fils de Chachtiyar de Ramhormoz, Texte arabe, publié, etc. par P. A. Van der Lith, Traduction française par L. M. Dévic, Leide, 1883/1886; ch. XIV.

 

 

54

 

Всему этому, заключает свой рассказ Мендоза, трудно поверить, но меня уверяли в этом духовные лица, которые говорили с людьми, бывшими на этом острове за последние два года и видавшими этих женщин [72].

 

 

 IV

 

Распределяя и пытаясь систематизировать наш материал, мы выделяем в качестве особого района распространения амазонской легенды Индию, Индонезию и Океанию с Новой Гвинеей — индо-океанийски круг. Сюжеты и мотивы встречающихся здесь вариантов нашей легенд имеют в отдельных случаях несомненную связь с китайскими версиями. Однако как вопрос, имеется ли достаточное основание выделять и объединять в данном отношении указанный район, так и вопрос о взаимо связи этого района с китайским очагом требует специального исследования.

 

Обращаясь к нашему материалу, начнем с того, что довольно близкая к нашей легенде версия содержится в небольшом описании Индии приписываемом церковному писателю, епископу в Эленополисе, в Вифинии, Палладию (около 367—430). Рисуя жизнь и быт брахманов автор сообщает, что мужчины помещаются на одном берегу Ганга, женщины — на другом. Мужья обычно переходят к женам в июле и августе; эти месяцы у них холодные и в это время они, как говорят, более способны к брачному сожитию. Проведя со своими женами сорок дней, мужья возвращаются назад. После того как жена родит одного-двоих детей, муж ее уже больше не приходит к ней, больше не сожительствует со своей женой и, произведя одного сына, во всей остальной жизни уже вообще не имеет связи со своими женами. Если случится, что кому-нибудь попадется бесплодная жена, то муж посещает ее до пяти лет, и если она за это время не забеременеет, то они расходятся совершенно [73].

 

Относясь территориально к Индии, все же особняком в нашем собрании различных версий амазонской легенды должен стоять рассказ, содержащийся в Махабхарате и представляющий собой один из эпизодов похождений и подвигов одного из наиболее выдающихся героев этого индийского эпоса — Аржуны, сына Панду, махараджи Гастинапура. Хотя вопрос о происхождении данной вербии требует специального исследования, мы склонны видеть здесь своеобразное сочетание восточных элементов нашей легенды с эпизодом из «романа Александра».

 

Одно из приключений Аржуны, рассказывает Махабхарата, привело принца с его священным конем в страну, населенную только женщинами. Их рани, царицей, была прекрасная Парамита. Когда мужчины-чужеземцы посещали эту страну в целях торговли либо из любопытства, эти женщины становились их женами, и, если рождалась дочь, то оставлялась в живых, мальчик же немедля убивался. Но если мужчина оставался в этой стране больше месяца, то предавался смерти, а та женщина, которая имела ребенка, оставалась жить, не имевшая же ребенка сжигала себя вместе с трупом мужа. Поэтому всякий мужчина, если имел возможность, убегал из этой страны через 20—25 дней.

 

 

72. «История Китая» Мендозы была впервые напечатана в 1586 г. Цит. по: J. G. Mendoza, The history of the great and mighty kingdom of China, etc., Edited by G. T. Staunton, with an introduction by R. H. Major, 2 vls, London, 1853—1854; см. vol. II, part II, ch. 29.

— Интересную версию китайской амазонской легенды передает, судя по ссылкам, иезуит Габриэль Магелан (1609—1677), долгое время проживший в Китае: G. de Magaillans (собств. Magallanes или Magalhaens), Nouvelle description de la Chine, contenant la description des particularités les plus considérables de ce Grand Empire, Paris, 1688; книга эта, составляющая, впрочем, большую библиографическую редкость, осталась нам недоступной. — Рассказ Мендозы видимо воспроизводит одну из местных версий; см. В. H. Chamberlain, op. cit., р. 22—23.

 

73. Цит. по изданию: С. Müller, Arriani, etc., Pseudo-Callisthenis, etlc., Parisiis, 1846; см. p. 105. Сочинение, которое нами цитируется, оказалось включенным в один из списков Псевдо-Каллисфена и в таком виде опубликовано Мюллером.

 

 

55

 

Прибыв в эту страну, Аржуна сказал своим воинам:

 

«Конь привел вас в чудесную страну. Если мы победим этих женщин, то славы не обретем, если же будем побеждены, то велико будет наше несчастьем Между тем появились эти женщины. Все они были в возрасте от 14 до 16 лет, цветущей красоты и чудесно украшены одеждами и драгоценностями. Они были верхом на лошадях, вооружены луками и стрелами. Парамита, сидевшая на слоне, выехала вперед и обратилась к Аржуне: «Ты, Аржуна, победил многих знаменитых людей, но посмотри, можешь ли ты устоять против меня». С этими словами она спустила стрелу с такой ловкостью, что Аржуна и его воины пришли в замешательство. Затем рани Парамита сказала: «Я лично возьму тебя в плен и сделаю тебя моим рабом, ты будешь пить со мной вино и наслаждаться». Аржуна ответил: «Я слыхал, что тот, кто попадает в твои объятья, неизменно умирает». Парамита сказала: «Смерти тебе не избежать, ибо если ты будешь сражаться со мной, ты погибнешь от моей стрелы, если же ты покоришься мне, то погибнешь от света моих очей. Если ты не хочешь моей любви, я убью тебя железной стрелой».

 

Эпизод завершается тем, что восхищенный Аржуна исполняется любовью к Парамите, предлагает ей стать его женой и отправиться в Гастинапур, где он найдет мужей и для всех женщин, которые будут сопровождать царицу. Парамита соглашается на мир, оставляет править страной одну из своих родственниц, а сама, с пышной свитой из многих женщин и со слонамя, нагруженными большими богатствами, направляется в Гастинапур [74].

 

Знаменитый венецианец Марко Поло (1254—1323) рассказывает о двух островах — «мужском» и «женском» — находящихся на расстоянии 50 миль один от другого в Аравийском море (как можно расшифровать географические указания Поло, острова эти расположены где-то вблизи острова Сокотра). На мужском острове живут только мужчины, на женском — только женщины. Ежегодно в марте все мужчины отправляются на женский остров и проводят там три месяца со своими женами, а затем возвращаются на свой остров. Родившиеся девочки остаются у матерей, мальчики воспитываются до четырнадцати лет, после чего отсылаются к отцам. Женщины занимаются только воспитанием детей, мужчины снабжают их всем необходимым [75]. Почти дословно повторяет рассказ Марко Поло французский монах-миссионер Иордан из Северака, бывший в Индии в двадцатых-тридцатых годах XIV в. [76] В несколько измененном варианте приводит то же сообщение венецианец Николо де Конти, путешествовавший по Востоку с 1419 по 1444 г. [77]

 

 

74. Заимствуем эту легенду из: J. T. Wheeler, The history of India from the earliest ages, I, The Vedic period and the Maha Bharata, London, 1867. Мы не имели возможности отыскать этот текст в каком-либо доступном нам переводе самого эпоса. Не упоминает об этом эпизоде и не содержит имени Парамиты H. Jасоbi, Mahabharata, Inhaltsangabe, Index und Concordanz der Calcutter und Bombayer Ausgaben, Bonn, 1903. Не находим мы упоминания об этом эпизоде и у A. Holtzmann, Arjuna, Ein Beitrag zur Reconstruction des Mahabharata, Strassburg, 1879, и его же: Mahabharata, 4 vls, Kiel, 1892—1895 (S. Sörnsen, Index to the names in the Mahabharata, London, 1904, не имеется в московских библиотеках). Объясняется это, быть может, тем, что наш источник, Уилер, пользовался, как он указывает, открытой им рукописью перевода Махабхараты. Разъяснить все это могли бы, вероятно, специалисты.

 

75. Описание путешествия Марко Поло, составленное в 1298 г., было впервые напечатано в 1475 г. Цит. по: И. П. Мимаев, Путешествие Марко Поло, перевод старофранцузского текста («Известия Русского географического общества», т. XXVI), СПб., 1902; см. гл. 189; см также превосходное издание английского перевода с комментариями: H. Yule — H. Cordier, London, 1926; l. III, ch. 21.

 

76. Jоrdanus, Mirabilia, in: Recueil de voyages et de mémoires publié par la Société de géographie, t. IV, Paris, 1839 (впервые издано).

 

77. Описание путешествия Конти впервые было напечатано на латинском языке в 1492 г. Мы пользовались итальянским текстам в новейшем издании: Viaggi in Persia, India e Giava di Nicolo de Conti, etc., A cura di M. Longhena, con prefazione. note, etc., Milano, 1929.

 

 

56

 

Как уже было упомянуто, амазонская легенда получает отражение в средневековых европейских географических картах, причем страна или остров женщин или амазонок или мужской и женский острова показываются в различных местах земного шара. Отражением рассказа Марко Поло можно, повидимому, считать фигурирующие на известной «карте мира» 1520 г. астронома и космографа Петера Аппиана (1501—1552) в районе Индийского океана два острова: viri и femine [78].

 

Рис. 3. Карта мира П. Аппиана, 1520 г. (деталь)

 

 

Повидимому, существовала и местная традиция, связывавшая амазонок с островом Сокотра в Аравийском море или его окрестностями. Известный официальный историк иезуитского ордена Даниелло Бартоли (1608—1685) в своем описании жизни и деятельности Франциска Ксавье, иезуитского «апостола» на Востоке, составляющем часть его обширной, основанной на реляциях с мест, истории иезуитского ордена, между прочим пишет: мавры, бывшие по соседству с островом Сокотра, говорят, что этот остров был родиной амазонок, и считают пережитком этого тот факт, что даже теперь там сохраняется полное подчинение мужчин власти женщин [79].

 

Более поздние европейские путешественники, побывавшие в районе Индийского океана, в свою очередь передавая легенду об острове женщин, уже прямо ссылаются на показания туземцев.

 

Так, итальянский приключенец Антонио Франческо Пигафетта (1491—1534), участник кругосветного путешествия Магеллана, записал в своем дневнике в январе 1522 г., что в Молуккском море взятый на корабль в качестве лоцмана старик-туземец рассказал, что на острове Околоро, расположенном южнее Явы, живут только женщины, которые оплодотворяются ветром;

 

 

78. Приводим деталь этой карты, заимствуя ее из Е. F. Santarem, Atlas composé de mapemondes, de portulans et de cartes hydrographiques et historiques, etc., Paris, 1849.

79. D. Bartoli, De vita et gestis S. Francisco Xaveri, è Secietate Jesu indiarum apostoli, libri quattuor, Ex. italico... latine redditi à L. Janino, Lugduni, 1666.

 

 

57

 

если они рожают мальчиков, то сейчас же убивают их, девочек же оставляют в живых; если какой-либо мужчина осмелится явиться на их остров, женщины эти убивают его [80]. В конце XVIII в. английский колониальный деятель и ориенталист Уильям Марсден (1754—1836) в своей «Истории Суматры» сообщал, что туземцы южной части Суматры до недавнего времени верили, что остров Энгано (иначе: Таландьянг, у юго-западных берегов Суматры. — М. К.) населен исключительно женщинами, которые оплодотворяются ветром [81]. Та же примерно версия сохранялась в традиции туземцев Индонезии до недавнего времени. По крайней мере голландский путешественник-этнограф А. Маасе передает следующее показание туземцев островов Ментавеи. Солнце появляется из той земли, в которой живут только женщины; мужем их является юго-восточный ветер; когда он входит в их половые органы, они рожают [82].

 

Лишь весьма недостаточным образом имеем мы возможность представить здесь версии амазонской легенды, видимо, широко распространенной в Океании и на Новой Гвинее [83].

 

Английский миссионер Мак-Фарлан, подвизавшийся в начале 70-х гг. прошлого века в южной части Новой Гвинеи, письмом в редакцию журнала «Globus» сообщил следующее.

 

«Роща Ануа или «Страна женщин» представляет собой, по показаниям туземцев, область или остров на юге Новой Гвинеи, который я тщетно старался открыть во время моего последнего путешествия. Там живут только женщины и девочки. Мы несомненно находились вблизи этой замечательной местности, когда встретили большую лодку, в которой сидели женщины, оказавшиеся выдающимися гребцами. Как нам рассказывали туземцы юго-восточного побережья, мужчины могут посещать это племя женщин, однако, только в целях брачных связей и не могут задерживаться там на более долгое время, не подвергаясь опасности быть убитыми. Родившихся мальчиков немедленно убивают и только девочек оставляют в живых» [84].

 

К тому же самому району Новой Гвинеи относится следующий рассказ другого английского миссионера, Джона Чальмерс.

 

«В порту Моресби услыхал я о стране женщин, стране, в которой живут и правят только женщины, настоящие амазонки. Нам рассказали, что эти госпожи отлично умеют обрабатывать землю, плавать на парусах и грести и вместе с тем вполне способны защищаться от нападений сильного пола, который иногда пытался проникнуть в их страну... Найти столь интересную общину счел я весьма заманчивым. Всюду, куда бы мы ни приходили, мы расспрашивали об этом, но туземцы нас только высмеивали, а иногда спрашивали: как же они могут продолжать свой род? Так как мы должны были посетить все без исключения места от Восточного мыса до порта Моресби, то нам обязательно должно было встретиться это амазонское селение, и в таком случае нам следовало быть настороже, потому что в этих местах женщины являлись обычно зачинщицами почти всех столкновений. Так, на Южном мысе я был свидетелем того, что, тогда как мужчины предпочитали оставаться миролюбивыми, женщины выскакивали и, как бы одержимые бесами, возбуждали их».

 

 

80. Pigafetta, Premier voyage autour du monde sur l’escadre de Magellan pendant les années 1519—1522, Paris, l’an IX (1801) (впервые издано; перевод с рукописи); русский перевод: А. Пигафетта, Впервые вокруг света (Путешествие Магеллана), Перевод и примечания Б. П. Дитмара, Л., 1928.

 

81. W. Marsden, The history of Sumatra, London, 1783; 3 edition, London, 1811, ch. XVI. Мы пользовались французским переводом: W. Marsden, Histoire de Sumatra, Traduit de l’anglais sur la 2 édition par Parraud, 2 vls, Paris, 1738; см. vol. II.

 

82. A. Maass, Bei liebenswürdigen Wilden, Ein Beitrag zur Kenntnis der Mentawai-Insulaner, Berlin, 1902, p. 93. — Эта местная традиция, связанная с островом Энгано, отражена еще заглавием книжки, известной нам только по заглавию: Е. Modigliani; L’isola delle donne, Viaggio ad Engano, Milano, 1894.

 

83. См. The mythology of all races, vol. IX, R. B. Dixon, Oceanic, Boston, 1916, pp. 140—141 and notes 20—22, с рядом ссылок на источники, большую часть которых мы не смогли использовать за недоступностью для нас соответствующих публикаций.

 

84. «Globus», 31, 1877, р. 334.

 

 

58

 

Автор сообщает и о другом случае, когда женщины призывали мужчин к мести, и, так как те не так быстро на это откликались, стали поднимать с земли их щиты, бросать в мужчин камнями, рвали на себе волосы и ругали мужчин, называя их жалкими, бессильными трусами. Чальмер рассказывает далее о своем посещении острова Майлиуколо (Тулон), на котором оказались, не считая единственного мужчины, только одни женщины, в очень большом числе, весьма недоверчиво настроенные. Вслед затем автор встретил на самой Новой Гвинее, в районе бухты, которую он называет «бухтой амазонок», туземцев-мужчин, рассказавших, что они владеют на Новой Гвинее огородами и приезжают сюда, чтоб обрабатывать свою землю, причем берут с собой свойх сыновей. Впоследствии, в Арома, туземцы тоже рассказывали, что они оставляют дома своих жен и дочерей под присмотром нескольких мужчин, тогда как большинство мужчин переезжает на Гвинею, остается здесь некоторое время, затем, с припасами, возвращается на несколько дней домой, на свой остров. Во время их отсутствия женщины посещают на лодках соседние места и ведут торговлю. Все это, заключает Чальмерс, объясняет рассказы об «острове женщин»: какие-нибудь лодки могли подходить к острову Тулон тогда, когда там находились одни женщины, мужчины же были в отлучке на Гвинее и, найдя здесь одних женщин, распускали известия о «стране женщин». «Много лет назад, добавляет Чальмерс, — тот же остров посетила лодка с мужчинами, они были дружелюбно приняты этими амазонками, однако, на обратном пути женщины эти напали на них и частично перебили. Эти люди, конечно, — заключает Чальмерс, — тоже рассказывали о «стране женщин» [85].

 

Наряду с этими скептическими показаниями, относящимися к Новой Гвинее или близлежащим островам, мы для Меланезии имеем и фольклорный материал.

 

Следующая легенда записана на полуострове Газель, Новая Британия (прежде — Новая Померания).

 

Однажды некий Ланабутур (или Толангабутуру) ловил силком голубей. Один голубь попал в силок, но вырвался и, унося с собой силок, полетел в открытое море. Ланабутур погнался за голубем в лодке, и проплыв много времени, увидел остров. Пристав к нему, Ланабутур нашел сидевшего на дереве голубя и полез за ним. В это время к дереву подошла женщина, чтобы набрать воды из находившегося под самым деревом источника. Она заметила сидящего на дереве мужчину и спросила, кто он и что здесь ищет. Ланабутур ответил, что он издалека, и объяснил, зачем явился. Женщина посоветовала ему хорошенько спрятаться, чтобы его не увидели другие женщины. Когда к источнику пришли другие женщины, первая хитростью избавилась от них и, оставшись одна, предложила Ланабутуру слезть с дерева, а затем увела его в свое селение. Мужьями этих женщин были черепахи. Женщина спрятала Ланабутура в своей хижине и они стали жить вместе. Вскоре она забеременела, «Что с тобой случилось, что ты забеременела?», — спрашивали другие женщины. «Принесите мне подарки, — ответила женщина, — потому что я нашла для нас сокровище». Женщины принесли ей подарки, и она показала им Ланабутура, Когда женщины увидели его, они воскликнули «Поистине этот мужчина, который пришел к нам, сделает нас счастливыми, отныне мы будем иметь детей». И женщины родили мальчиков. «Так, — заключает легенда, — появились мужчины в этой стране. До того здесь были только женщины» [86].

 

 

85. J. Chalmers and W. W. Gill, Work and adventure in New Guinea, 1877—1885, London, 1885. Цит. по немецкому переводу: Neuguinea, Reisen und Missionsthätigkeit während der Jahre 1877 bis 1885, Autorisierte deutsche Ausgabe, Leipzig, 1886; реферат этого рассказа Чальмерса — заметка: Angebliche Amazonen in Neu Guinea, «Globus», 48, 1885, 3.

 

86. Запись в краткой редакции: К. Parkinson, Dreissig Jahre in der Südsea, Land und Leute, Sitten und Gebräuche im Bismarckarchipel und auf den deutschen Salomoinseln, Stuttgart, 1907, p. 688; более полная редакция, которая нами в сокращенном виде приведена: J. Meier, Mythen und Erzählungen der Küstenbewohner der Gazelle-Halbinsel, Neu-Pommern («Anthropos-Bibliothek», I, 1), Münster i. W., 1909, pp. 85—93.

 

 

59

 

Наконец, следующая версия записана польско-английским этнографом Брониславом Малиновским на Тробриандских островах.

 

Далеко в открытом море, на севере, находится большой остров, называемый Кайталуги. Здесь живут только женщины. Все они прекрасны и ходят нагие. Женщины эти очень свирепы и ненасытны в любви. Если к острову приближаются мореходцы, женщины эти, завидя лодки уже издали, собираются на берег и ждут. Когда мужчины высаживаются на берег, женщины бросаются на них и насилуют их, одна за другой, замучивая досмерти. У этих женщин рождаются и мальчики, но они никогда не достигают зрелого возраста. Женщины и их замучивают досмерти своей любовью. Туземцы уверяли Малиновского в действительном существовании этого острова. Рассказывали случаи, когда попавшим на этот остров все же удавалось спастись. Так, один человек был занесен на этот остров и попал во власть одной женщины. Измученный ею, он однажды продырявил все тамошние лодки и на одной уплыл, так что его не смогли догнать [87].

 

(Окончание в следующем номере)

 

 

87. B. Malinowski, The sexual life of savages in North-Western Melanesia, An ethnographic account of courtship, marriage and family life among the natives of the Trobriand islands, British New Guinea, London, 1929, pp. 356—358.

 

 

---

 

Академия Наук Союза ССР   Амазонки. История легенды  [*] Mарк Oсипович Косвен   Советская Этнография, № 3, стр. 3-32  Москва, 1947

 

 

 V

 

Если вспомним, местопребывание амазонок относилось еще в античную эпоху и к Африке. Таково показание Диодора Сицилийского. Сюда же можно присоединить и сообщение Помпония Мелы, транспонирующего рассказ карфагенянина Ганнона.

 

Тема эта вновь оригинальным образом развивается в середине века. Первыми, у кого мы находим соответствующие известия, являются и в данном случае арабские авторы.

 

Писатель начала XIII в. Джемаль-уд-дин аль-Ауфи в сочинения, написанном на персидском языке, «Djami-al-Hikayat», ссылаясь на другого арабского автора [1], пишет:

 

«Говорят, что в пустыне Магреба находится народ, происходящий от Адама, который состоит только из женщин. Если мужчина попадает в эту страну, то немедленно умирает. Продолжение рода происходит благодаря реке, протекающей в этой стране: купаясь в этой реке женщина беременеет, но рожает только девочек» [2].

 

Более пространное изложение той же версии дает персидский историк и географ Хамдаллах аль-Казвини (около 1281—1349) в своем сочинении «Nuzhet al-qulub» («Услада сердец»), написанном около 1339 г. Сославшись на Джемаля Ауфи, Казвини пишет:

 

«Мы читаем в «Djami-al-Hikayat», что посреди песчаной пустыни находится город, населенный только женщинами. Если там поселится мужчина, то под влиянием климата теряет все свои мужские способности и вскоре умирает. Продолжение рода осуществляется благодаря одному источнику, в котором женщины купаются, отчего беременеют и рожают девочек; если иногда рождается мальчик, то неизменно умирает в малолетстве. Благодаря всемогущему богу эти женщины совершенно лишены страстей, и это в такой мере, что если одна из них приезжает в Магреб и если вступает е связь с мужчиной, то тяжело заболевает.

 

 

*. Окончание. См. СЭ, 1947, № 2.

 

1. Источник Джемаля Ауфи, согласно указанию издателя этого текста, Хюара, не поддается уточнению.

 

2. G. Huart, Documents persans sur l’Afrique (publiés et traduits par...), in: Recueil de m moires orientaux, textes et traductions, publiés par les professeurs de l’École Spéciale des langues orientales vivantes à l’occasion du XIV Congrés International des Orientalistes, réuni à Alger, Avril, 1905, Paris, 1905.

 

 

4

 

Но если она остается здесь продолжительное время и привыкает к климату, то страсть и ею овладевает. В этой стране занятия, которые везде обычно составляют дело мужчин, — земледелие, ремесла и пр., — исполняются женщинами. Эти женщины связаны между собой для раздела продуктов, у них нет различия между малыми и большими, нет споров о прибылях или убытках, их вера запрещает стремиться к увеличению своего имущества, думать о роскоши, жаждать украшений, забирать домой еду. Поистине, — заключает автор, — их обычаи и их поведение хороши, и такие женщины лучше, чем многие мужчины» [3].

 

Иное, скорей чисто этнографическое, известие, относящееся к нашей теме, находим у арабского писателя аль-Макризи (1364—1442) в его сочинении «Mawaizh wel-l’tibar» («Увещания и соображения»), представляющем собой историю и географию Египта. Макризи даст здесь довольно пространное описание обитающего в Нубии народа беджа [4]. Описав их вооружение, в частности их особенные копья, Макризи прибавляет:

 

«Эти копья изготовляются женщинами, которые живут в особой местности, имея дело только с теми, кто является к ним за покупкой их оружия. Когда одна из них рожает девочку, то оставляет в живых, но если это сын, то убивает, считая, что мужчины лишь вызывают вражду и войну» [5].

 

С XVI в. начинаются посещения Африки и европейскими путешественниками. И у них, в частности у посещавших Абиссинию и смежные районы, находим отражение нашей легенды.

 

Португальский монах Франциск Альварес (1490—1540), сопровождавший посольство в Абиссинию, или, по терминологии того времени, «земли пресвитера Иоанна» и пробывший там с 1520 по 1527 г., сообщает, что, как его уверяли, в соседстве с этой страной, близ царства Дамут, находится государство, управляемое женщинами, которые могут быть названы амазонками. Но эти женщины имеют при себе своих мужей, живущих с ними в течение всего года. Возглавляет это государство не король, а королева, но она не имеет мужа и не признает мужчин. Наследует ей старшая дочь. Женщины этой страны очень сильны, очень воинственны, отлично стреляют и еще в детстве засушивают себе правую грудь. Мужья их не занимаются военным делом, потому что жены не позволяют им владеть оружием. В этой стране, отмечает Альварес, добывают много золота, которое вывозится в другие страны [6]. Участник другого португальского посольства в Абиссинию, врач Иоанн Бермудес (ум. в. 1570 г.), дает несколько иную версию того же сообщения. Близ царства Дамут, пишет он, находится страна женщин без мужей, которые живут по образу древних амазонок Скифии и так же, как те, в определенное время года сходятся с соседними мужчинами;

 

 

3. Ibid.

4. Беджа (blemmies античных авторов, так же именовавшиеся и арабскими писателями) — народ, принадлежащий к так называемой эфиопской или нубийской группе, состоящей из нескольких племен: абабуа, бишарин, бени-амер, джалин и др. Беджа издавна были известны своей воинственностью, отличаются стойкими пережитками матриархата.

 

5. Е. Quatremère, Mémoires géographiques et historiques sur l’Egypte et sur quelques contrées voisines, recueillis et extraits des manuscrits coptes, arabes, etc., de la Biblioth que Imperiale, 2 vls, Paris, 1811; см. vol. II, Mémoire sur les Blemmyes. — Существующие новые французские переводы сочинения Макризи (Е. Blochet и U. Bouriant et P. Casanova) остались нам недоступными.

 

6. Записки Альвареса напечатаны впервые в Лисабоне в 1540 г. Мы пользовались италианским переводом в известном собрании: С. В. Ramusiо, Navigationi et viaggi, etc., vol. I, ed. 4, Venetia, 15Я8, и старинным английским переводом: S. Purchas, op, cit., vol. VII, 1905. Существует новое издание английского перевода записок Альвареса: F. Alvarez, Narrative of the portuguese embassy to Abyssinia during the years 1520—1527, Translated from the portuguese and edited with notes and introduction by Stanley of Alderly (Hakluyt Society Publications, I Series, vol. 64), London, 1881.

 

 

5

 

родившихся мальчиков отсылают к отцам, а девочек воспитывают. Так же поступают женщины Эфиопии, которые тоже выжигают себе левую грудь, чтобы лучше стрелять из лука, которым они пользуются в войне и на охоте. Правительница этой страны не знает мужчин, за что эти женщины поклоняются ей, как богине. И Бермудес заключает свой рассказ указанием на различные чудеса и диковины этой страны [7]. Наконец, еще более поздний посетитель Абиссинии, испанский монах- доминиканец, Иоанн дос Сантос (ум. в 1622 г.), бывший здесь в 80-х гг. XVI в., рассказывает, что воинственные женщины царства Дамут в детстве прижигают себе правую грудь. Хотя они не замужем, но когда рожают детей, то только выкармливают, а затем отсылают к отцам, на которых лежит дальнейшее воспитание.

 

Рис. 1. Амазонки Мономотапа (Зап. Африка). Рисунок XVII в.

 

 

Управляет этой страной королева, подчиняющаяся тем же законам и обычаям. За то, что она стойко сохраняет девственность, и за ее храбрость она пользуется уважением не только своих женщин, но и соседних народов, которые ищут ее дружбы и за честь почитают с оружием в руках сражаться с ее врагами [8].

 

Аналогичное сообщение существует и для Западной Африки. Португальский путешественник XVI в. Дуарте Лопес, проведший много лет в королевстве Конго и приезжавший в Рим в качестве посла от туземного короля к папе, рассказал, что самые храбрые войска властителя государства Мономотапа (территория юго-востока современной Южной Родезии) — это его женские легионы. Женщины эти выжигают левую грудь, чтобы она не мешала им при стрельбе. Король отдал им во владение отдельную страну, где они живут одни, лишь иногда выбирая себе по своему желанию мужей;

 

 

7. Записки Бермудеса напечатаны впервые в Лисабоне в 1565 г.; новое издание: там же, 1875. Цит. по: The portuguese expedition to Abissinia in 1541—1543, as narrated by Castanhoso with... the short account of Bermudez, etc., edited by R. S. Whiteway (Hakluyt Society Publications, II Series, vol. 10), London, 190 , p. 36.

 

8. Записки дос Сантоса (Santos) были напечатаны впервые в Лисабоне в 1607 г.; несколько раз переводились и пересказывались. Цит. по F. Nagel, Geschichte der Amazonen, Stuttgart und Tübingen, 1833.

 

 

6

 

рождающихся мальчиков отсылают к отцам, девочек оставляют и воспитывают в воинском духе [9].

 

Более или менее близкие приведенному сообщения повторяются затем в последующей литературе по Западной Африке, причем в течение долгого времени материал для этих сообщений дает в особенности Дагомея, рассказы о которой не говорят, правда, о наличии здесь особой «страны женщины», но сообщают о действительно существовавших здесь военных отрядах, состоявших из одних женщин [10].

 

Неведомыми путями проникло известие об африканских, точнее, именно абиссинских амазонках в Московскую Русь. Они фигурируют в бывших широко распространенными в XV—XVII вв. рукописных толковых словарях или своего рода энциклопедиях, носивших название «Азбуковник» или «Сказание о неудобопонимаемых речах». Так, один из таких «Азбуковников» содержит следующую статью:

 

«Амазаникы.

 

Толк. [11]. Есть в Мурских [12] странах земля, наричема Амазани́тская. В ней же царствуют едины девы чистые, наричема (а)мазаникы, иже храбростью и умом всем одолевают».

 

В другом «Азбуковнике», содержащем почти точно тот же текст, над заглавным словом «Амазаникы» показано киноварью: «ефи», т. е. «ефиопски» [13].

 

В заключении мы можем и для Африки привести фольклорные записи, сделанные уже современными этнографами.

 

Легенда, записанная известным африканистом Эмилем Тордай у племени батетела, в Бельгийском Конго, гласит:

 

«Виния, сотворив человеческие существа, разместил их в двух селениях: в одном — женщин, в другом — мужчин. Мужчины кормились охотой, женщины — земледелием. Обе деревни находились далеко одна от другой, и жители их никогда не встречались. Однажды, возвращаясь из леса с добычей, охотник встретил женщину, которая шла с поля и несла охапку проса. Завязалась беседа. Женщина научила мужчину есть растительную пищу, а мужчина научил женщину есть мясо; они соорудили себе хижину и стали жить вместе. Через некоторое время женщина родила ребенка, и оба супруга отправились каждый в свою деревню, чтобы сообщить об этом событии своим родным. Удивленные мужчины захотели своими глазами увидеть чудо и пошли за отцом ребенка в его хижину. В свою очередь и женщины последовали за молодой матерью. Увидев чудо, мужчины решили последовать примеру первой пары и выбрать себе жен. Так произошло человечество» [14].

 

Параллель к этой легенде записана французским этнографом Л. Токсье у одного из племен негров аньи, на Слоновом берегу.

 

 

9. Описание путешествий Лопеса (Lopez) было составлено по его мемуарам в 1529 г. итальянским историком Фелиппе Пигафетта (1533—1603); впервые издано на италианском языке в 1591 г. в Риме, многократно переводилось и переиздавалось. Цит. по Purchas, op. cit., vol. VI, 1905.

 

10. Об этих „амазонках“ Дагомеи, помимо рассказов и упоминаний во всей, довольно обширной, литературе об этой стране, см. в частности: R. Hartmann, Amazonen des Königs von Dahome, „Zeitschrift für Ethnologie“, 23, 1891, pp. (64)—(71); новейшая монография со сводкой старых сообщений об „амазонках“ Дагомеи: М. J. Hersskovits, Dahomey, An ancient West African kingdom, 2 vls, New York, 1933.

 

11. T. e. „толкование“.

12. „Мурские“ — от мypин, „негр“, „эфиоп“, „арап“.

 

13. Рукописные экземпляры из собрания Государственного Исторического Музея в Москве: Шукинск., № 450, Азбуковник в 4°, на 186 листах, скорописью конца XVII в.; см. лист 8; Синод., № 835, Азбуковник в 8 , на 360 листах, скорописью XVII в.; см. л. 136, обор.; см. также: Чудовск., № 297, лист 17, и др. —З а любезное предоставление нам возможности ознакомиться с этими „Азбуковниками“ и помощь при их чтении выражаем благодарность члену-корреспонденту Академии Наук СССР М. Н. Тихомирову.

 

14. Е. Tordaу, Causeries congolaises, Bruxelles, 1925; русский перевод: Э. Тордай, Конго, перевод с французского Ек. Галати, предисловие М. Косвена, М.— Л., 1931.

 

 

7

 

В прежние времена, гласит эта версия, женщины и мужчины жили в разных селениях, те и другие не знали брака, пока какой-то незнакомец не научил мужчин покупать жен [15].

 

 

 VI

 

Новая глава истории амазонской легенды начинается с открытием Америки.

 

Уже Колумб (1446—1506) во время первого своего путешествия услыхал от араваков, одной из туземных народностей Антильских островов, об острове, населенном одними женщинами. Известие это, по всей видимости, крайне заинтересовало великого мореплавателя. Об этом свидетельствует ряд записей в судовом журнале, относящихся к концу путешествия, когда Колумб уже стал направляться в обратный путь, а именно, записи от 13, 14, 15 и 16 января и 14 февраля 1493 г. Содержание этих записей сводится к следующему. По словам индейцев, как раз по пути Колумба на восток находится остров «Матинино» (туземное название острова, получившего впоследствии название «Мартиник»), населенный целиком только женщинами, без мужчин (toda poblada de mugeres sin hombres), причем на этом острове имеется много золота. Вблизи острова «Матинино» расположен остров «Кариб» (современное название «Доминик»), тоже богатый золотом. Колумб решил пойти к этим островам и взять несколько их обитателей, в особенности этих женщин, с собой, чтоб отвезти королю и королеве. Однако, адмирал все же усомнился, хорошо ли знают индейцы-проводники, хотя и подтверждавшие эти сведения об островах Матинино и Кариб, туда дорогу, с другой стороны, он не мог больше задерживаться... При всем том, отмечает журнал, адмирал был уверен, что этот «остров женщин» (isla de las mugeres) действительно существует, и рассказывал, что в известное время года его обитательниц посещают мужчины с острова Кариб, что если эти женщины рожают мальчиков, то отсылают их на остров мужчин, если же это девочки, то оставляют у себя. Сообщение об обнаруженном в «Индиях» острове женщин и его обитательницах, с некоторыми подробностями, включил Колумб и в свой знаменитый отчет о первом путешествии, написанный, как полагают, еще на корабле, на возвратном пути, а затем подвергнутый широкому распространению [16].

 

Образы амазонок не оставляли великого мореплавателя и во время его второго путешествия, о чем в свою очередь свидетельствует одна из записей судового журнала. Здесь рассказывается, что когда в апреле 1496 г. испанцы стали высаживаться на острове Гваделупе (в группе Малых Антильских островов) они встретили энергичное сопротивление туземцев. Высадившись, испанцы захватили десять женщин с тремя детьми. Одна из этих женщин, которую журнал титулует «кацикшей или госпожей» (caciqua о signora), отчаянно сопротивлявшаяся при ее взятии в плен,

 

 

15. L. Tauxier, Religion, moeurs et coutumes des Agnis de la Côte d’ivoire (Indénié et Sanwi, Paris, 1932.

 

16. Судовой журнал первого путешествия Колумба и помянутый отчет были напечатаны уже в 1493 г. Мы пользовались изданием: Scritti di Cristoforo Colombo publicati ed illustrati da C. de Lollis (Raccolta di documenti e studi publicati dalla R. Commissione Colombiana pel auatro centenario dalla scoperta dell’ America, p. I, vol.I), Roma, 1891; см. pp. 96—100, 107 и 131. — Цитируемый „отчет“ Колумба, фигурировавший до последнего времени как письмо к Габриэлю (или Рафаэлю) Санхес“ или иному адресату, на самом деле не был адресован какому-либо определенному лицу, а, содержа рассказ о великом открытии, был рассчитан на то, чтобы возбудить интерес к этому событию и привлечь средства для нового путешествия. Не без мысли об этих целях, быть может, включил великий мореплаватель в свой отчет и рассказ об амазонках. Новейшее об этом документе: S. E. Е. Morison, Admiral of the Ocean Sea, A life of Christopher Columbus, 2 vls, Boston, 1942; см. vol. I, pp. 413—414, notes 17—18.

 

 

8

 

сообщила, что весь этот остров принадлежит женщинам, что это были именно женщины, препятствовавшие высадке, что четверо мужчин, случайно находившиеся здесь, были с другого острова, имея обыкновение приезжать в известное время года для сожительства с ними, и что так же живут женщины с острова «Матримино». И здесь журнал записывает, что адмирал полагал, что эти женщины вероятно имеют такие же обычаи, как это рассказывается об амазонках, и что о том же, видимо, сообщали индейцы [17].

 

В свете приведенных данных можно считать вполне вероятным, что именно в связи с этими известиями об амазонках находится название «Девичьи острова», «Islas Virgines» (современные географические названия: Virgin islands, Виргинские острова, Jungferininseln), данное Колумбом особой северо-западной группе Малых Антильских островов [18].

 

С 1517 г. начинается плавание вдоль восточных берегов американского материка, приводящее к открытию Юкатана и Мексики. Вслед за Кордобой, открывшим в 1517 г. Юкатан, в 1518 г. посылается Хуан Грихальва, доставивший первые сведения о стране Анахуак (Мексике). Капеллан этой экспедиции Хуан Диас, рассказывая о кратковременной высадке испанцев в одном из пунктов побережья Юкатана, пишет:

 

«Мы обнаружили на одном мысе очень красивую башню, в которой, как нам сказали, обитают женщины без мужей. Полагают, что они являются потомками амазонок» [19].

 

Иное сообщение принадлежит участнику походов Кордобы, Грихальвы и Кортеса, известному автору «Истории завоевания Мексики», Берналю (собств. Бернардо) Диасу дель Кастильо (1492—1581). Описывая начало экспедиции Кортеса — плавание вдоль Юкатана в марте 1519 г., Диас сообщает, что испанцы обнаружили на одном мысе четыре храма, в которых находилось много идолов, причем все они представляли собой изображения больших женщин, почему испанцы назвали это место «Мысом женщин» (Punta de las mugeres) [20]. С этими же ранними плаваниями испанцев у побережья Центральной Америки связано очевидно и наименование маленького островка, находящегося у северо-восточной оконечности Юкатана, поныне именуемого «Островом женщин» (Isla Mujeres).

 

 

17. Scritti di Cr. Colombo, etc., pp. 226—228.

 

18. Согласно иному объяснению, Колумб дал такое название этой, состоящей из свыше 100 вытянувшихся цепочкой островов, группе по некой аналогии с 11.000 „дев непорочных христианской легенды. Как было упомянуто (гл. II), Р. Хенниг возводит это название к кельто-ирландской амазонской традиции, что, однако, еще менее вероятно. Работа Хеннига: Der Name der Jungferininseln, „Zeitschrift für Namenforschung“, 1938, Nachlrag, 1939, осталась нам недоступной.

 

19. Записки Хуана Диаса (Diaz) были напечатаны впервые на италианском языке в Венеции в 1520 г. Цит. по французскому переводу: H. Ternaux-Compans, Voyages, relations et mémoires originaux pour servir à l’ histoire de la decouverte de l’Amerique, 20 vls, Paris, 1837—1841; vol. X, 1833. Существует новое издание испанского текста: Cronicas de la conquista de Mexico, „Biblioteca del Estudiante Universitario”, 2, 1939 (Mexico).

 

20. „Правдивая история завоевания Новой Испании” Диаса, написанная в 1568 г., была издана впервые только в 1632 г. в Мадриде; многократно переиздавалась и переводилась на разные языки; существует русский сокращенный пересказ: Д. Н. Егоров, Записки солдата Берналя Диаса, 2 издание. Л., 1928. Цит. по изданию: В. Diaz del Castillо, Historia verdadera de la conquista de la Nueva Espana. 2 vls, Madrid, 1933: см. vol. I, cap. XXX, p. 90. — То же объяснение находим у христианизатора и раннего историка Юкатана Диего де Ланда (1524—1579). Рассказывая об экспедиции Кордобы, Ланда говорит, что Кордоба „достиг Isla de Mugeres, которому дал такое название в связи с обнаруженными там идолами, изображавшими богинь этой страны“. Описание Ланда, написанное около 1566 г., было напечатано впервые в 1864 г. Новейшее издание испанского текста: Mexico, 1938. Цит. по: Landa’s Relacion de las cosas de Yucatan, A translation, Edited with notes by A. M. Tozzer (Papers of the Peabody Museum of American Archeology and Ethnology, Harvard University, vol. XVIII), Cambridge, 1941, p. 9.

 

 

9

 

Выразительный отклик на эти и вероятно другие им подобные сообщения составляет появление на современных географических картах, начиная с 1520 г., а затем на картах 1524, 1527, 1529 и 1538 гг., обозначения близ берегов Америки «мыса» или «острова» женщин: р. point) de magieles, у. (ysola) de mueres, у. de myjeres, и «девичьих островов» (insulae delle pulzelle) [21].

 

Сообщение Колумба об острове «Матинино» воспроизвел в несколько измененном варианте первый историк открытия Америки Петр Мартир (1457—1526) в своих знаменитых письмах о вновь открытом материке, дважды еще подтверждая это сообщение ссылками на других участников путешествия. В другом месте Мартир пишет, что близ берега «Колуакан» (название Мексики в эпоху открытия Америки. — М. К.) расположен ряд островов, населенных только женщинами, живущими как амазонки. Иные думают, — говорит Мартир, что это — весталки, но говорят, что существуют и настоящие амазонки. «Я думаю, — заключает Мартир, — что это басня» [22].

 

Отныне амазонки, их остров или страна становятся, наряду с золотом, жемчугом, источником молодости и прочими чудесами «Индий», предметом напряженных исканий и вместе с тем своего рода миражем конкистадоров: «страна амазонок, этих Гесперид испанцев XVI века», — замечает Г. Банкрофт [23].

 

При отправлении в свой поход на завоевание Мексики Эрнандо Кортес (1485—1547) получил прямое указание губернатора Кубы Диэго Веласкеса искать, наряду с разными монстрами, и амазонок [24]. С открытием Тихого океана тому представились новые возможности, и не лишено вероятия, что соответствующее указание дал Кортес отправленной им в 1523 г. на юг, к побережью океана, в район современной Гватемалы, экспедиции Кристобаля Олида. В своей реляции Карлу V, от 15 октября 1524 г., Кортес, говоря об этой экспедиции, между прочим доносил, что, по словам местных касиков, в их владениях находится остров, населенный только женщинами, которых время от времени посещают мужчины с материка. Когда у этих женщин рождаются девочки, они их оставляют, мальчиков же изгоняют. Остров этот находится в 10 днях пути, и некоторые мои люди, пишет Кортес, бывали там. Говорят, что этот остров богат золотом и жемчугом. «Я постараюсь, — заключает Кортес, — собрать все сведения и представлю вашему величеству полное донесение по этому делу» [25].

 

 

21. см. Е. F. Santarem, op. cit.; М. H. Saville, The discovery of Jucatan in 1517 by Francisco Hernandez de Cordoba, „Geographica! Review”, 1918, November. — По нашему мнению, исpoльзуя в частноsти те же, что и приведенные нами, данные для решения споrных вопросов об открытии Юкатана, Сэвиль, а за ним и Ройс (L. Roys, The background of Colonial Jucatan, Washington, 1943 делают две ошибки: неосновательно отождествляют „мыс“ и „остров” (punta и isla) женщин (это отождествление, впрочем, как можно видеть из сопоставления Берналя Диаса и Ланда, создалось уже издавна) и односторонне объясняют возникновение этих названий в связи с женскими статуями из рассказов Берналя Диаса и Ланда. Роль амазонской легенды здесь так или иначе несомненна, и об этом прямо говорит рассказ Хуана Диаса.

 

22. P. Martyr, De orbo novo, I, 2; VII, 8, 9; IV, 4. — Впервые не полностью было издано в 1504 г., затем ряд все пополнявшихся изданий и переизданий. Мы пользовались французским переводом: P. Martyr d’Anghier а, Се orbo novo, Les huit décades, traduites du latin, avec notes et commentaires, par P. Gaffarel, Paris, 1907.

 

23. H. Bankrott, Hisfory of Mexico, 6 vls („Works“, vls IX—XIV), San Francisco, 1843—1888; см. vol. II („Works”, vol. X, p. 356.)

 

24. По G. Friederici, Der Character der Entdeckung und Eroberurg Amerikas durch die Europäer, 3 vls, Stuttgart — Gotha, 1925—1937; см. vol. I, p. 408.

 

25. Цитируемая реляция Кортеса (4-ая из известных) была впервые напечатана в 1525 г. Цит. по: F. Cortes, Lettres à Charles Quint sur la decouverte et la conquête de Mexico, Traduction par D. Charnay, Paris, 1896, p. 257. Существует новейшее издание реляций Кортеса: Cartas de relacion de la conquista de Mejico, Madrid, 1932.

 

 

10

 

Амазонки с их богатствами сыграли несомненную роль и в самовольном походе соперника Кортеса Нунья де Гуcмана в 1529—1530 гг. в тот же примерно район, где был Олид. Обращаясь в свою очередь с донесением к Карлу V 8 июля 1530 г., Гусман писал между прочим, что вскоре имеет в виду найти амазонок, находящихся в 10 днях пути.

 

«Говорят, — пишет Гусман, — что они богаты, считаются жителями этой страны богинями, более белы, чем другие женщины, и вооружены луками, стрелами и щитами. В определенное время года они вступают в связь со своими соседями — мужчинами и, как говорят, родившихся мальчиков убивают, а девочек оставляют» [26].

 

Упоминание о походе Гусмана «на поиски амазонок» (en demanda de las Amazonas) находим также в одном исходящем от конкистадоров Мексики письме от 30 марта 1531 г. [27]. Еще один документ той же эпохи — королевский патент от 26 июня 1530 г. на присвоение герба с оружием некоему Иерониму Лопес в Мексике, перечисляя разнообразные труды и заслуги награждаемого, трудности и опасности, которым он подвергался, упоминает и о его участии в походе к побережью Южного океана «на поиски амазонок» (en demanda de las Amazonas) [28]. Мы видим таким образом, что поиски амазонок составляют во всяком случае заметную статью интересов и устремлений конкистадоров Мексики, что эта тема входит в донесения королю, что эти поиски поощряются и награждаются наряду с другими «подвигами».

 

Открытие Америки «открывает» вскоре еще одну страну амазонок, локализирующуюся на севере Южной Америки, в бассейнах рек Амазонки и Ориноко.

 

Первые появившиеся в литературе известия об этих южно-американских амазонках явились результатом похода сподвижника покорителя Перу Франциско Писарро, Франциско Орельяна (1511—1546), совершившего в 1541 г. впервые путешествие по р. Амазонке до ее устья. Единственный, принадлежащий непосредственному участнику, отчет об этом походе был составлен монахом Гаспаром де Карвахаль (род. ок. 1504 г.). Как рассказывает Карвахаль, испанцы уже в начале своего путешествия получили от одного индейского вождя известие, что вниз по реке живут амазонки, обладающие большими богатствами. Через некоторое время испанцы действительно вступили, судя по заявлениям индейцев, во владения амазонок. Индейцы говорили, что они — подданные амазонок и платят им дань. В одной битве, которую испанцам пришлось вести, рассказывает далее Карвахаль, на стороне индейцев виднелись 10—12 женщин, с большой храбростью сражавшихся в первых рядах в качестве начальников, причем эти женщины побуждали к бою и мужчин, и, если те показывали sпину, то тут же их убивали. Женщины эти были очень высокого роста, очень белы, носили длинные волосы и пр. В дальнейшем испанцы путем расспросов одного пленного индейца получили следующие сведения об амазонках. Пленный заявлял, что много раз бывал у амазонок, так как относил им дань. Амазонки занимают свыше 70 селений. Они не имеют мужей, но если придет нужда, то вступают в войну с соседями, берут в плен мужчин и держат их, пока не забеременеют, а затем отпускают, не причинив вреда. Родившихся мальчиков убивают или отсылают к отцам, девочек обучают военному делу. Все эти амазонки подчиняются одной правительнице.

 

 

26. Реляция Гусмана (Guzman) была напечатана впервые на италианском языке у С. В. Ramusiо, op. cit., vol. III, 1559; 4 ed., 1584. О его походе и поисках амазонок см. еще: Н. Bancroft, op. cit., vol. II, ch. XVII.

27. См. Epistolario de Nueva España, 1505—1818, Recopilado por F. del Paso y Francoso (Biblioteca Historica Mexicana de obras ineditas, Secunda Serie, 1—16), 16 vls, Mexico, 1939—1943; см. vol. II, No. 91.

28. Ibid., № 80. — Лопес — вероятно один из участников похода Гусмана.

 

 

11

 

В ее владениях много золота и серебра, все знатные женщины едят на золотой и серебряной посуде. В столице этой страны имеются большие каменные здания, богато украшенные храмы, в которых стоят золотые и серебряные изображения женщин, и т. д. [29].

 

Один из наиболее ранних литературных откликов на экспедицию Орельяна принадлежит испанскому историку Франциско Лопес де Гомара (1511—ок. 1560). Говоря в своей «Истории Индий» об открытиях Орельяна, Гомара заявляет, что отчет его «полон лжи» [30].

 

«Одно из его наиболее экстравагантных утверждений, — пишет Гомара, — это заявление, будто на реке находятся амазонки, с которыми он якобы сражался. Что женщины в тех местах берутся за оружие и сражаются, — это не новость, и они так же поступают и в других местностях. Но я не верю, чтоб какая-либо женщина прижигала или отрезывала бы себе правую грудь, чтоб удобнее стрелять из лука, ибо они и так отлично стреляют. Столь же невероятно, что они убивают или изгоняют сыновей и живут без мужей. И другие, помимо Орельяна, рассказывали ту же басню об амазонках с того времени, как были открыты Индии, но никогда подобная вещь не была видана и никогда не будет видана. Из-за этого обмана некоторые уже пишут и говорят «река амазонок» [31], и много партий собираются туда отправиться» [32].

 

Совершенно иначе отнесся к открытию страны амазонок в Южной Америке известный французский географ XVI в. Андре Теве (1502— 1592), сам побывавший в Бразилии в 50-х гг. Ссылаясь на рассказ об экспедиции одной партии испанцев из Перу к Тихому океану, Теве сообщает, что испанцы доехали до страны амазонок.

 

«Могут сказать, — пишет Теве, — что это не амазонки, но что до меня, то я их считаю таковыми, поскольку они живут точно так же, как жили амазонки Азии. Амазонки, о которых мы говорим, удалились на жительство на несколько маленьких островов, служащих им как бы крепостями, и ведут постоянные войны, будучи постоянно осаждаемы врагами».

 

Сделав затем экскурс на тему об античных амазонках и возвратившись к американским амазонкам, Теве продолжает:

 

«Амазонки живут раздельно от мужчин, которые посещают их лишь редко, по ночам, тайно. Живут они в маленьких хижинах и пещерах в скалах, питаются рыбой, дичью, кореньями и плодами.

 

 

29. Отчет Карвахаля (Carvajal) об экспедиции Орельяна (Orellana), повидимому, стал известен и стал использоваться уже в эпоху конкисты. Впервые этот отчет был воспроизведен в сокращенной редакции другим сподвижником Писарро, Гонсало Фердинаюисом Овиедо (1478—1557) в его „Истории Индий“, изданной впервые неполностью в Севилье в 1535 г., полностью — лишь в 1851—1855 гг., когда в т. IV этого издания и появилось описание Карвахаля: G. F. Oviedo у Valdes, Historia general у natural de las I dias, islas y terra firme del Mar Oceano, 4 vls, Madrid, 1851—1855; см. vol. IV, l. XLIX, cap. IV, pр. 338—389; l. I, cap. XXIV, p. 565. В различных местах своего труда Овиедо упоминает и о других местностях Южной Америки, где женщины являются полными госпожами (absolutos señoras), управляют страной, творят суд, ведут войну и могут таким образом, замечает Овиедо, быть названы амазонками. — Другая, более полная, редакция отчета Карвахаля, которой мы и придерживались, была опубликощна впервые испанским историком Хозе Медина в 1894 г. в Севилье. Мы пользовались английским переводом: J. Т. Medina, The discovery of the Amazon, according to the account of friar Gaspar de Carvajal and other documents, Translated from the spanish by B. T. Lee, edited by H. G. Heaton (American Geographical Society, Special Publications, No 17), New York, 1934.

 

30. Гомара вероятно также использовал отчет Карвахаля. Медина полагает, что существовал не сохранившийся отчет и самого Орельяна; см. J. Т. Medina, op. cit., p. 25.

 

31. Река Амазонка была открыта еще в 1500 г. Винченте Яньес Пинсоном и именовалась „Маранион” (происхождение этого названия спорно); действительно, со времени Орельяна она стала именоваться „река амазонок“ (rio de las amazonas), впоследствии —„Амазонка“.

 

32. „История Индий“ Гомара (Gomara) была напечатана впервые в Сарагосе в 1552 г.; существует новое издание: Madrid, 1932. Цит. по J. Т. Medina, op. cit., p. 26.

 

 

12

 

Мальчиков убивают сейчас же по их появлении на свет или передают отцам, девочек оставляют у себя. Находясь обычно в войне с каким-либо народом, они весьма бесчеловечно обращаются с пленными, подвешивая их за ногу к ветке дерева, а затем убивают стрелами. Во время битвы эти амазонки испускают ужасные крики, чтобы устрашить врага».

 

«Вопрос о происхождении амазонок Америки, — пишет далее Теве, — трудно решить. Одни полагают, что они распространились по всему миру после падения Трои, другие, что они из Греции переселились в Африку, а оттуда были изгнаны одним жестоким королем».

 

Рис. 2. Американские амазонки. Защита амазонками своих островов

 

 

Когда амазонки, заключает свой рассказ Теве, увидели странных для них испанцев, они собрались в течение менее трех часов в числе от 10 до 12 тысяч, девушек и женщин, совершенно нагих, но с луками и стрелами, и стали выть... Ими было пущено несколько стрел, и испанцы отступили и удалились [33].

 

Начиная с этих первых известий об амазонках Южной Америки, сообщения и рассказы о них фигурируют в длинном ряде описаний последовавших за экспедицией Орельяна путешествий в район Амазонки и Ориноко. Одним из наиболее выразительных в этой серии является рассказ немца-конкистадора, бывшего в Бразилии с 1534 по 1554 гг., Ульриха Шмидель (1510—1579). Описывая посещение племени «шеру» (?) в районе р. Параболь, Шмидель рассказывает:

 

«Король спросил нашего начальника, куда мы направляемся и какова цель нашего путешествия. Начальник ответил, что мы ищем золота и серебра.

 

 

33. Описание Америки Теве напечатано впервые в Париже в 1556 г. Мы пользовались переизданием: A. Thеvеt, Les singularitez de la Fra ce Antarctique, Nouvelle édition, avec notes et commentaires par M. Gaffarel, Paris, 1878; ch. 62—63. — Издатель этой книги Гаффарель считает, что, рассказывая об экспедиции на р. Амазонку, Теве имеет в виду поход Орельяна. Это очевидно так, но, как можно видеть, версия Теве радикально отличается от рассказа Карвахаля, и остается все же вопрос об источнике Теве. Рассказ Теве об амазонках иллюстрируется в 1-м издании его книги двумя рисунками, которые мы воспроизводим.

 

 

13

 

Тогда король подарил ему серебряную корону весом примерно в полторы марки, золотой слиток длиной в ладонь, шириной в половину того и несколько других предметов из серебра. Он сказал, что больше у него нет и что он добыл это когда-то в войне с амазонками. Мы были весьма приятно поражены, услыхав об амазонках и их великих богатствах. Мы поспешили спросить, далеко ли находится их, страна и можно ли туда добраться водным путем. Король ответил, что туда можно попасть только по суху и что пути туда два месяца. Лишь только король сообщил нам эти сведения, мы решили отправиться к амазонкам».

 

Рис. 3. Американские амазонки. Обращение с пленными

 

 

«Амазонки, — пишет далее Шмидель, — имеют только одну грудь и принимают посещения мужчин только три или четыре раза в год. Если у амазонки рождается мальчик, она отсылает его к отцу, если же это девочка, оставляет у себя и выжигает ей правую грудь, чтобы она с большим удобством могла стрелять из лука, ибо амазонки очень храбры и ведут войны со своими врагами. Эти женщины живут на острове, на который можно попасть только на лодках. Там не видать ни золота, ни серебра, но оно находится в большом количестве на твердой земле, обитаемой мужчинами. Эта последняя нация очень могущественна».

 

Дав такое, явно противоречащее его прежнему рассказу, описание амазонок, Шмидель повествует далее о попытке конкистадоров дойти до амазонок, попытке, не удавшейся ввиду необычайного разлива рек [34].

 

Мы включаем в наш обзор, хотя данный сюжет имеет особый характер, рассказ еще одного конкистадора, фламандца Педро де Магаланес де Гандаво (род. в 1540 г.), бывшего в Бразилии около 1572 г. Гандаво рассказывает о женщинах, которые дают обет целомудрия и не желают знать мужчин.

 

 

34. Рассказ Шмиделя (Schmiedel) напечатан впервые на испанском языке в 1555 г., на немецком — в 1567 г. Цит. по французскому переводу: H. Ternaux-Compaos, op. cit., vol. V, 1837.

 

 

14

 

Они не признают занятий своего пола и во всем подражают мужчинам: ходят на войну, вооруженные луком и стрелами, и наравне с мужчинами участвуют в охоте. Каждая из этих женщин имеет в своем услужении индианку, с которой живет в супружестве [35].

 

Большое впечатление произвел в свое время и своеобразную роль сыграл в судьбе автора рассказ знаменитого английского авантюриста Вальтера Рали (1552—1618), отправившегося в экспедицию в Бразилию в поисках баснословной страны золота — Эльдорадо, а также — амазонок. Знакомый, очевидно, с прежними сообщениями об американских амазонках, Рали говорит, что он стремился узнать правду об этих воинственных женщинах и расспрашивал о них туземцев. Передавая собранную им информацию и повторяя прежние версии, Ради отмечает, что у амазонок имеются большие запасы золотых изделий, но отрицает, что амазонки отрезают себе правую грудь [36].

 

Из ряда сообщений об амазонках, появившихся в XVII в., наиболее значителен рассказ патера Кристобаля Акунья (1597—1675), участника экспедиции португальца Педро Тейхейра, повторившего сто лет спустя после Орельяна, в 1639 г., путешествие вниз по течению р. Амазонки. Акунья рассказывает, что по пути он получал сведения об амазонках, причем сведения эти подтверждали данные, полученные раньше различными миссионерами от туземцев. Известия эти сводились к тому, что в этой стране существует район, населенный женщинами-воинами, живущими без мужчин, с которыми они сближаются лишь в определенное время года. Женщины эти живут в селениях, обрабатывают землю и добывают своим трудом все им необходимое. Акунья подчеркивает, что рассказывает только то, что слыхал сам собственными ушами и о чем тщательным образом расспрашивал во все время пути. При этом оказалось, что одна и та же версия широко распространена по всему району Амазонки. Не может быть, рассуждает Акунья, чтобы, если бы это было неправдой, одинаковый рассказ повторялся на различных языках у ряда разных племен. Особенно подробные сведения об амазонках получены были Акунья у племени тупинамба, и патер вновь повторяет подробности о том, как эти женщины встречаются с мужчинами, дочерей оставляют у себя, а мальчиков отдают отцам, по другим утверждениям, убивают, и т. д. В стране амазонок, заключает свой рассказ Акунья, скрыты сокровища, которые могут сделать богатым весь мир [37].

 

Не остаются без внимания американские амазонки и у путешественников XVIII в. Совершивший в 1735—1745 гг. большое путешествие по Южной Америке французский астроном, академик Шарль-Мари Ла Кондамин (1701—1774), рассказывает, что, будучи знаком с сообщениями Орельяна и Акунья, он на всем пути по р. Амазонке расспрашивал туземцев об этом народе женщин. Туземцы говорили, что действительно слыхали о существовании такого народа от своих отцов, передавали некоторые подробности и давали кое-какие указания относительно того, как можно найти этих амазонок.

 

 

35. „История Бразилии“ Гандаво (Gandavo) напечатана впервые в Лисабоне в 1576 г.; переиздание: Rio de Janeiro, 1900. Цит. по Н. Ternaux-Compans, op. cit., vol. II, 1837.

 

36. Описание путешествия Рали напечатано впервые в Лондоне в 1596 г. Цит. по изданию: W. Raleigh, The discoveries of a large, rich and bewtiful empyre of Guiana, with a relation of the great and golden city of Manoa (which the spaniards call El dorado), etc., performed in the year 1596, reprint from the edition of 1596, edited, etc., by Rob. H. Schomburgk, London, 1848; существует новое издание: London. 19 8.

 

37. Описание Акунья (Acuña) напечатано впервые в Мадриде в 1641 г.; новое издание: Madrid, 1891. Цит. по английскому переводу в публикации: Expеditions into the valley of the Amapon, 1539, 1540, 1639, translated and edited with notes by C. R. Markham, London, 1859.

 

 

15

 

В рассказе Кондамина есть одна черта, мелькающая и у более ранних авторов. Внимание французского академика привлекли встречавшиеся в довольно большом количестве у туземцев пластинки или фигурки из зеленого нефрита, которыми туземцы чрезвычайно дорожили, считая их амулетами, оберегающими от разных болезней. Туземцы говорили, что они: получили эти «камешки» от своих отцов, которые в свою очередь получили их от племени «женщин без мужей». Относясь ко всем этим рассказам туземцев с достаточным доверием, Кондамин выражает лишь сомнение в том, что амазонки сохранились до настоящего времени, и полагает, что либо они были покорены, либо им наскучило их уединение и они соединились с каким-нибудь другим племенем. Но если, говорит Кондамин, и не окажется возможным найти современные следы этой республики женщин, то это не значит, чтобы таковой не существовало никогда. Ибо если амазонки существовали вообще, то это было именно в Америке, где жалкая судьба женщин могла дать им мысль уйти из-под ига своих мужей-тиранов и жить независимо [38]. Идея, как увидим, своеобразно воспринятая последующей трактовкой амазонской легенды.

 

Несмотря на то, что Кондамин подошел к вопросу об амазонках с некоторой критичностью, рассказ его вызвал в свое время не мало насмешек. Здесь уже сказался скептический восемнадцатый век.

 

И все же, с новым свидетельством о наличии племени женщин в. Южной Америке выступил италианский миссионер Филиппо Сальвадоре Джилии (1721—1789), подвизавшийся в районе р. Ориноко. Ссылаясь на существующие, начиная с Орельяна, показания, в частности на Кондамина, и возражая против скептицизма последнего, Джилии убежденно и энергично отстаивает действительность существования амазонок на р. Ориноко и посейчас. С своей стороны Джилии рассказывает, что, расспрашивая о том, какие племена живут в данном районе, он услыхал название «Айкеам — бенано», что означает: «женщины, живущие одни». При дальнейших расспросах индейцы подтвердили, что такое племя действительно существует, и рассказали следующее. Женщины эти крайне воинственны и, вместо того, чтобы, — замечает от себя Джилии, — прясть, как это делают наши женщины, занимаются изготовлением сарбаканов (вид так называемого духового ружья. — М. К.) и другого военного оружия. Раз в год они принимают мужчин из соседнего племени «вокеари», а когда почувствуют себя беременными, дают им в подарок сарбаканы и отсылают домой. Родившихся мальчиков убивают, девочек же оставляют для продолжения рода. Заявив, что приведенный им рассказ туземцев вполне заслуживает веры, Джилии заключает, — «Мое мнение, что эти женщины существуют и сейчас» [39].

 

Интерес к американским амазонкам стойко сохраняется и в дальнейшем, и вопрос о них продолжает привлекать внимание путешественников по Южной Америке в XIX в. Вместе с тем для некоторых по-прежнему остается открытым вопрос, существуют ли или по крайней мере существовали ли в прошлом эти американские «женщины без мужей».

 

Знаменитый ученый и путешественник Александр Гумбольдт (1769—1859), путешествовавший по Южной Америке в 1799—1802 гг., рассказывает, что когда он вернулся в Париж, его часто спрашивали, каково его мнение об этой легенде и в частности о рассказе Кондамина.

 

 

38. Сh. М. la Condamine, Relation abrégée d’un voyage fait dans l'interieur de l’Amerique meridionale, etc., Paris, 1745.

39. F. S. Gilij, Saggio di storia Americana, о sia Storia naturale, civile e sacra de regni e delle provincie spagnuole di Terra-ferme nell’ America Meridionale, etc., 4 vls,. Roma, 1785—1734; см. vol. 1, cap. VI, pp. 145—155.

 

 

16

 

Останавливаясь на этой теме, Гумбольдт разбирает сообщения своих предшественников, в особенности Кондамина, и в свою очередь сообщает, что нашел у туземцев Риу Негро зеленые камни, известные под названием «камней амазонок», относительно которых туземцы говорили, что эти камни происходят из страны «женщин без мужей» или «женщин, живущих одни». Подытоживая рассказы об американских амазонках, Гумбольдт отмечает, что ранние путешественники по Америке имели вообще манеру переносить на туземцев те черты, которые греки находили у варваров. Это обстоятельство сказалось и в окраске рассказов об американских амазонках. Вместе с тем, повторяя трактовку Кондамина, Гумбольдт высказывает предположение, что в различных местах Америки женщины, удрученные рабским положением, в котором их держали их мужья, соединились, желание сохранить свою независимость сделало их воинственными, они изолировались и лишь принимали визиты своих соседей, быть может не так регулярно, как об этом рассказывает легенда. Эти подлинные факты, происходившие в различных местностях, были затем объединены в одной легенде, которая была расцвечена античными мотивами. С другой стороны, толкует Гумбольдт, в создании этой легенды сыграло роль и воинственное поведение туземных женщин, которые нередко в отсутствии своих мужей храбро сами защищали свои жилища [40].

 

Критически отнесся к американской версии амазонской легенды немецкий естествоиспытатель Карл-Фридрих-Филипп Марциус (1794—1868), путешествовавший по Бразилии (совместно со Шпиксом) в 1817—1820 гг. Дав в описании своего путешествия сводку старых рассказов об американских амазонках и высказав свое критическое отношение к этим рассказам, Марциус в позднейшей специальной работе «О правовом состоянии туземцев Бразилии» высказался за то, что все рассказы европейцев на данную тему имеют литературное происхождение, соответствующие же рассказы туземцев подсказаны самими европейцами. Останавливаясь в свою очередь на описании «амазонских камней», Марциус считает, что связывать их с амазонской легендой нет оснований [41].

 

И все же в рассказе более позднего путешественника по Южной Америке, Рихарда Шомбургка (1811—1891), бывшего в Британской Гвинее в 1840—1844 гг., сказывается, правда, глухая, попытка еще раз проверить, не существуют ли эти пресловутые амазонки в действительности. Шомбургк свидетельствует, что хотя он, как и его брат (знаменитый Роберт Шомбургк, также путешествовавший в тех же местах), не нашел амазонок, традицию об этом племени женщин он встретил широко распространенной среди народностей макузи и араваков, причем каждое племя называло в качестве местонахождения «зирисамока», как туземцы называли этих «женщин без мужей», другую местность, обычно такую, где рассказчики никогда не бывали. Один аравакский главарь рассказывал Шомбургку, что его, главаря, брат однажды посетил этих «вирисамока» и получил от них в подарок зеленый камень; женщины эти сами обрабатывают землю, принимают мужчин только один раз в год, мальчиков убивают и пр.

 

 

40. A. Humbоldt. Voyage aux régions équinoxiales du Nouveau Continent, fait en 1799—1804, 30 vls, Paris, 1807—1834; см. vol. VIII, 1824, ch. 23; то же: A. Humboldt, Reise in die Aequinoctial-Qegenden des neuen Continents, In deutscher Bearbeitung von H. Hauff, nach der Anordnung und unter Mitwirkung des Verfassers, 4 vls, Stuttgart, 1859—1860; см. vol. II, Kap. 23

 

41. J. B. Spix und C. F. Ph. Martius, Reise in Brasilien in den Jahren 1817 bis 1820, 3 vls, München, 1824—1831; см. vol. III; C. F. Martius, Von den Rechtszuständen unter den Ureinwohnern Brasiliens, München, 1832; перепечатано in: C. R. Ph. Martius, Beiträge zur Ethnographie und Sprachkunde America s zumal Brasiliens, 2 vls, Leipzig, 1865—1867; см. vol. I.

 

 

17

 

Тот же рассказ Шомбургк слыхал от многих туземцев, но при этом, подобно первому рассказчику, никго не видел амазонок сам, а это всегда приписывалось деду, отцу или другому родственнику, уже умершему. В заключение Шомбургк высказывает мнение, что вся эта легенда имеет своим основанием воинственный характер женщин некоторых туземных племен [42].

 

Пространное истолкование амазонской легенды попытался дать знаменитый естествоиспытатель Альфред Уоллес (1823—1913), совершивший путешествие по Амазонке и Риу Негро в 1848 г. Останавливаясь в свою очередь на вопросе о происхождении рассказов об амазонках, Уоллес указывает, что обыкновение молодых индейских воинов носить длинные волосы, украшать себя ожерельями и браслетами из раковин и выщипывать волосы бороды делает их похожими на женщин.

 

«Учитывая это,—пишет Уоллес, — я положительно держусь того мнения, что история об амазонках возникла в связи с этими женоподобными воинами, которых встретили ранние путешественники. Я склоняюсь к этому мнению по тому впечатлению, которое они произвели и на меня самого, причем только при ближайшем рассмотрении я увидел, что это мужчины. Поскольку к тому же верхняя часть их тела и грудь были закрыты щитом, который они всегда носят, я убежден, что всякий, кто видел их впервые, мог решить, что это женщины... Единственное возражение против этого объяснения, — продолжает Уоллес, — это то, что у туземцев существует традиция о народе «женщин без мужей». Однако, я лично не мог найти никакого следа этой традиции и полагаю, что она возникла целиком путем внушения, будучи вызвана подсказками и расспросами самих европейцев. Когда история об амазонках впервые появилась, она стала, конечно, вопросом, который все последующие путешественники стремились проверить и, при возможности, взглянуть на этих воинственных дам. Индейцев очевидно забросали этими вопросами и подсказками об амазонках, и они, считая, что белый человек должен лучше их знать, передали своим семьям и своему потомству идею, что такой народ действительно существует в каком-либо отдаленном месте их страны. Последующие авторы, найдя среди индейцев следы этой легенды, приняли это уже как доказательство действительного существования амазонок» [43].

 

Приведем, наконец, еще одно показание путешествовавшего в районе р. Амазонки в 70-х гг. прошлого века французского врача Жюля Крево (1847—1882). Крево еще раз попытался найти пресловутых амазонок и нашел действительно на р. Пару деревню, в которой жили одни женщины. «Я не сомневаюсь, —пишет Крево, — что Орельяна действительно встретился с племенем женщин, но в какое фантастическое воображение надо было пуститься, чтоб сравнить их с благородными воительницами гомеровских времен». Оказалось, однако, что обитавшие в этой деревне женщины были отвергнутые мужьями жены. «Я утратил, — заканчивает Крево свой рассказ, — мои последние иллюзии на счет легенды о прекрасных амазонках» [44].

 

Весьма вероятно, что в тех показаниях путешественников, которые мы привели, вернее, в показаниях, данных этим путешественникам туземцами, отразилась соответствующая местная фольклорная традиция.

 

 

42. R. Schornburgk, Reisen in Britisch-Guiana in den Jahren 1810—1844, 3 vls, Leipzig, 1847—1818; см. vol. II, cap. 9; то же, статья того же автора: Über die Geschichte der Tradition von der Amazonen in Guiana, nebst einigen Berner ungen über den Amazonenstein, „Monatsberichte über die Verhandlungen der Gesellschaft für Erdkunde zu Berlin“, N. F., 3, 1845/1846, pp. 27—38.

 

43. A. R. Wallace, A narrative of travels on the Amazon and Rio Negro, etc., London, 1855, pp. 343—344.

44. J. Crevaux, Voyages dans l’Amérique du Sud, etc., Paris, 1883, pp. 263—265.

 

 

18

 

Но, как и для других районов локализации амазонской легенды, мы имеем для Америки и непосредственные фольклорные записи.

 

Начать с того, что уже через пять лет после открытия Америки, в 1497 г., один из спутников Колумба, испанский монах Рамон Пане, занявшись, по поручению самого Колумба, на Испаньоле (Гаити) собиранием туземных арaвакских преданий, записал между прочим следующую легенду. В некие отдаленные времена некий Гуакугиона сказал женщинам: Оставьте ваших мужей и ваших детей и пойдем в другие страны, где будем иметь много радостей. Так он увел всех женщин на остров Матинино, там внезапно всех их оставил, а сам ушел в другое место. Покинутые матерями маленькие дети, проголодавшись, стали плакать и звать своих матерей, их отцы не могли их накормить, и дети превратились в маленьких животных, имевших, вид лягушек. Так все мужчины остались без женщин (следует рассказ о том, как мужчины чудесным образом вновь добыли себе женщин) [45].

 

В известной мере близкая амазонской легенде, однако, весьма своеобразная, версия распространена среди племен Новой Мексики и Аризоны. Однажды, рассказывает легенда племени сиа, произошла ссора между мужчинами и женщинами одной деревни. По совету вождя они разделились: женщины остались в деревне, оставив при себе грудных детей мужского пола, а мужчины перешли на другую сторону протекавшей у деревни реки, причем женщины обязались отправлять к мужчинам мальчиков как только они будут выкормлены. Женщины стали выполнять все мужские работы, а мужчины — женские. В течение трех лет и мужчины, и женщины были очень счастливы. Но мужчины охотились и имели много мясной пищи, которой женщины не имели, поэтому мужчины пополнели, а женщины похудели. Женщины рожали детей, но дети эти были совершенно непохожи на остальных сиа и, когда подрастали, обращались в великанов-каннибалов, которые стали пожирать людей своего племени. На четвертый год женщины пожелали мужчин, последние, однако, хорошо себя чувствовали и без жен. Благодаря посредничеству вождя, мужчины все же переплыли реку и вернулись к своим женам, после чего женщины в течение четырех дней вновь пополнели [46]. Почти аналогична легенда навахов. В других легендах навахов и племен пуэбло проходят мотивы восстания женщин, их отделения от мужчин, их противоестественных сношений с неким водяным чудовищем и их последующего возвращения к мужчинам [47].

 

Переходя к Южной Америке, мы можем привести следующие записи.

 

Бразильский фольклорист и археолог Хуан Барбоза Родригес, работавший в семидесятых годах XIX в. в долине р. Амазонки, на р. Ямунда, как раз в той местности, к которой относятся рассказы об амазонках Орельяна и Акунья, записал со слов туземцев следующую легенду

 

 

45. Мемуар Рамона Пане (Pane) был включен сыном великого адмирала, Фердинандом, в составленное им жизнеотисание отца, изданное впервые на итальянском языке в Венеции в 1571 г.; существует новое издание: Milano, 1930. Мы пользовались изданием: Vita di Cristoforo Colombo descritta da Ferdinando, suo figlio, e tradotta da A. Ulloa, Nuova edizione, diligemente riveduta e corretta por Castilla у рог Leon, Londra, 1867; тот же текст Пане в цитированной выше публикации: Scritti di Cr. Colombo, pp. 213—223; см. p. 211.— Об этом мемуаре см. E. S. Morison, op. cit., p. 404, note 4.

 

46. M. С. Stevenson, The Sia, „11 Annual Report of the Bureau of American Ethnology, Smithsonian Institution, for the year 1889—1890“, Washington, 1894, pp. 41-42.

47. По: The Mythology of all races, vol. XI, H. B. Alexander, Latin-America, Boston, 1920; ch. X, 1. »The amazons». — Указанные здесь источники остались нам доступными.

 

 

19

 

В районе истоков р. Ямунда находится красивое озеро, посвященное амазонками луне. В определенное время года и в известную фазу луны на это озеро собираются амазонки для устройства празднества в честь луны и «матери» тех резных из нефрита фигурок, которые амазонки дарят во время встречи мужчинам и которые называются «муйракитан». Через несколько дней после начала празднества, когда гладкая и спокойная поверхность озера отражает луну, амазонки бросаются в озеро и опускаются на дно, чтоб получить из рук «матери муйракитан» эти нефритные фигурки [48].

 

Оригинальная версия записана американским этнографом В. Бретт в Британской Гвиане. Жена главаря, Тоэйза, недовольная положением женщин, берет себе в любовники ягуара, который ежедневно является к ней на свиданье, на место купанья. В конце концов мужчины убивают этого ягуара. Тоэйза призывает своих подруг к мести. Женщины оставляют своих мужей и, вооруженные, уходят, призывая повсюду других женщин к ним присоединяться, и основывают свою общину [49].

 

Близкую приведенной сейчас версию записал немецкий этнограф, исследователь Бразилии, Пауль Эренрейх. Женщины одного селения имели обыкновение в определенное время отправляться к заливу и, взяв с собой посуду, украшения и пр., устраивать там пиршество. В этом заливе жил Аллигатор, который приносил женщинам рыбу. Женщины приготовляли рыбу, пировали и возвращались домой, принося своим мужьям только скорлупу от плодов. Мужчины недоумевали, почему женщины приносят им только скорлупу, выследили женщин, отправились на тот же залив, когда женщины оставались дома, убили Аллигатора и бросили его в лесу. Женщины отправились в другой раз на свое обычное место, но Аллигатор не появлялся и женщины нашли его труп в лесу. Исполненные гнева, женщины поспешили домой, сделали себе луки и стрелы, вызвали мужчин на поединок и убили всех мужчин, за исключением немногих, спасшихся бегством. После этого женщины поднялись вверх по реке, и с тех пор о них нет никаких известий [50].

 

Следующие две записи, сделанные в Британской Гвиане, принадлежат известному этнографу Уолтеру Роту. У араваков имеется легендарный цикл, рассказывающий об их похождениях в поисках волшебных каменных топоров. Одно из приключений привело араваков к деревне, в которой оказались только женщины, не видно было не только мужчин, но даже мальчиков. Старуха-главарша этой деревни заявила пришельцам, что всякий, кто проходит мимо этой деревни, обязан остаться там по меньшей мере один год, чтоб ему дозволено было продолжать свой путь. Таким образом старуха велела и им остаться, причем каждый мужчина должен взять в жены двух-трех местных женщин. Через год те, кто станут отцами девочек, смогут уйти, те же, от которых родятся мальчики, должны будут остаться до тех пор, пока не родятся девочки. Путешественникам пришлось остаться. Эта старуха была хитрая женщина. Она привязала к каждому гамаку трещотку, а сама не спала всю ночь. Если она слыхала, что трещотка трещит, это было для нее знаком, что все в порядке, но если трещотки не было слышно, она подходила к этому гамаку и напоминала мужчине о его обязанностях...

 

 

48. J. В. Rodriguеs, Exploracao e estudo do valle de Amazonas, Relatorio sobre о Rio Jamunda, Rio de Janeiro, 1875, по подробной передаче содержания y H. Fischer, Über die Herkunft der sogenannten Amazonensteire, sowie über das fabelhafte Amazonenfolk selbst, „Archiv für Anthropologie“, 12, 1880, 1.

 

49. W. H. Brett, Legends and myths of the aboriginal indians of British Guiana, 2 edition, London, 1880. Цит. no: P. Ehrenreich, Die Mythen und Legenden der südamerikanichen Urvölker und ihre Beziehungen zu denen Nordamerikas und der alten Welt (Supplement zu „Zeitschrift für Ethnologie“, 37, 1905), Berlin, 1905.

 

50. P. Ehrenreich, Beiträge zur Völkerkunde Brasiliens (Veröffentlichungen aus dem Museum für Völkerkunde, II, 1/2), Berlin, 1891.

 

 

20

 

По утрам эти женщины ходили с луком и стрелами на охоту или отправлялись на рыбную ловлю, мужья же оставались лежать в гамаках. Прошло несколько лег, пока все араваки смогли уйти из этой деревни.

 

Легенда племени варрау рассказывает, как они добыли табак и стали его разводить. В былые времена табака у них не было. Табак рос далеко в море на острове, который назывался «Нибо-юни» («без мужчин»), потому что был населен одними женщинами. При помощи маленькой птички табак был украден с этого острова женщин [51].

 

Как мы видели, различные авторы, писавшие об амазонках Америки, делали, начиная с Гомары, и разнообразные попытки объяснить происхождение этих американских версий. Прибавим сюда попытку известного ориенталиста Б. Лауфера доказать, что Колумб заимствовал свой рассказ об острове «Матинино» из китайских источников [52]. Возникшая на данную тему некоторая специальная литература, нося преимущественно обзорный характер, в объяснение американской амазонской традиции лишь повторяет уже высказанные догадки и домыслы [53].

 

 

 VII

 

Как мы знаем, античная традиция относила местопребывание амазонок в частности к району Кавказа. В течение ряда веков Кавказ остается сравнительно малопосещаемым европейскими путешественниками. С начала XVII в. посещение Кавказа европейцами усиливается, и когда сюда приезжают более образованные путешественники, они неизменно вспоминают рассказы античных писателей об амазонках. Можно сказать, что почти все видные путешественники по Кавказу так или иначе затрагивают эту тему.

 

Вспоминает об амазонках голштинский посол в Москву и Персию Адам Олеарий (около 1603—1671), побывавший на Кавказе дважды. В главе, посвященной проезду своему через Дагестан, Олеарий приводит ряд соответствующих цитат из античных и средневековых авторов и в заключение присоединяется к мнению одного из последних — Горопия Бекана: хотя, мол, эти общераспространенные сказания и переплетаются с баснями, однако, совершенно откидывать их не приходится и некоторое зерно истины все же лежит в их основе [54].

 

Другие путешественники не ограничиваются ссылками на литературные известия, но ищут на месте их подтверждение.

 

 

51. W. Е. Roth, An inquiry into the animism and folk-lore of the Guiana indians „20 Annual Report of the Bureau of American Ethnology, Smithsonian Institution for the year 1901—1909“, Washington, 1915, pp. 222, 335—336.

 

52. B. Laaufer, Columbus and Cathay, and the meaning of America to the Orientalist, „Journal of the American Oriental Society“, 51, 1931, 1. — Обычно высказывается догадка, что Колумб в данном случае находился под впечатлением рассказа Марко Поло.

 

53. Помимо указанных выше специальных обзоров Шомбургка, Фишера и Эпенрейха, назовем: Е. Веauvоis, La fable des amazones chez les indigènes de l'Amérique precolumbienne. „Museon“, N. S., 5, 1904; A. F. Chamberlain, Recent literature on the south american amazons, „Journal of American Folk-Lore“, 24, 1911, No. 91; R. Lasch, Zur südamerikanischen Amazonensage, „Mitteilurgen der Geographischen Gesellschaft in Wien“, 53, 1910, 4. — Публикации: G. Friederici, Die Amazonen Americas, Leipzig, 1910, A. Guido, О reino des mulcheres sem lei, Ensaios de mythologia amazonica, Porte Alegre, 1937, и A. Rossel Castro, Las amazonas, „Boletin de la Sociedad Geografica de Lima“ (Numero extraordinario del IV centenario del descubrimento del rio Amazonas), t. 59, 1942 (Lima, Peru), pp. 147—156, — остались нам, к большому сожалению, недоступными.

 

54. Описание Олеария напечатано впервые в Шлезвиге в 1647 г. Цит. по: А. Олеарий, Описание путешествия в Московию и через Московию в Персию и обратно, Введение, перевод, примечания и указатель А. М. Ловягина, СПб., 1906. — Сочинение бельгийского ученого Г. Бекана (Goropius Becanus, 1518—1572) — „Indoscythia“, на которое ссылается Олеарий, осталось нам недоступным.

 

 

21

 

Италианский монах, миссионер Архангел Ламберти (гг. рожд. и смерти неизвестны), пробывший в Грузии с 1630 по примерно 1650 г., в своем «Описании Колхиды или Мингрелии» сообщает, что в его время сваны и черкесы после сражения с напавшим на них неприятельским народом нашли среди убитых врагов женщин. Князю Дадиану было доставлено искусное женское вооружение. Подробно описывая эти доспехи, Ламберти рассказывает, что Дадиан обещал крупное вознаграждение, если ему доставят одну амазонку живой [55]. Находясь, весьма вероятно, под впечатлением рассказа Ламберти, другой путешественник, бывший на Кавказе в 1672 г., французский купец Жан Шарден (1643—1713), сознается, что он не видел никого в Грузии, кто бы был в стране амазонок, однако, от многих людей слыхал о них. Шарден все же рассказывает, что сам видел одежду убитой в бою амазонки, а местные духовные лица говорили ему, что собираются послать к амазонкам миссионеров. Шарден пишет далее, что он подробно обсуждал вопрос об амазонках с сыном грузинского князя, и оба они пришли к заключению, что этот народ действительно существует, но чтобы амазонки выжигали себе грудь и пр.— это, мол, выдумки греческих писателей [56].

 

Продолжают интересоваться амазонками и путешественники по Кавказу XVIII в. Француз Обри де-ла-Моттре (1674—1743), побывавший у черкесов в 1712 г., рассказывает, что черкесские женщины так же хорошо, как и мужчины, ездят верхом, охотятся и стреляют из лука, и осторожно замечает, что это могло бы служить пoдтверждением «верной или неверной» истории об амазонках, которых многие авторы относят к этой стране [57]. Но вполне доверчиво отнесся к нашей легенде немецкий врач, бывший лейб-медиком при Петре I, Готлиб Шобер, совершивший большое путешествие по Кавказу в 1717—1722 гг. и собиравший этнографические сведения по Грузии и Дагестану. Описывая Дагестан, Шобер говорит, что среди разных народов этой страны жили когда-то и храбрые амазонки. Сейчас их уже больше нельзя встретить, но армянские и татарские купцы рассказывают, что остатки амазонок находятся на некоторых горах в «Большой Татарии» и носят название «амазун». Они на самом деле властвуют над мужчинами, употребляя их только для низших домашних дел и для сожительства. Эти амазонки уже не ведут войн, но остаются отличными охотницами [58].

 

В представлениях последующих посетителей Кавказа амазонки уже отходят в область более или менее отдаленного прошлого. Путешествовавший по Кавказу в 1779—1783 гг. немецкий авантюрист Якоб Рейнеггс (1744—1793) ограничивается тем, что записывает со слов стариков-черкесов следующее предание.

 

 

55. Описание Ламберти впервые напечатано в Неаполе в 1654 г. Мы пользовались французским перегодом у М. Thrverot, Relations de divers voyages curieux, etc., 6 vls, Paris, 1663—1696, см. vol. 1, и русским переводом y К. Гана в „Сборнике материалов для описания местностей и племен Кавказа“, 43, 1913.

 

56. J. Chardir, Voyages en Perse et autre lieux d’Orient; первое издание неполное: Londres, 1686: первое полное издание: Amsterdam, 1711. Мы пользовались изданием: Paris, 1811, 10 vls; см. vol. II. Существует русский перевод части описания Шардена, относящейся к Закавказью: Ж. Шарден, Путешествие по Закавказью в 1672—1673 гг., перевод Е. В. Баутевой и Д. П. Косовича, „Кавказский вестник“, 1900—1901; отдельно: Тифлис, 1902.

 

57. A. de la Mottraye, Voyages en Europe, Asie et Afrique, etc., 2 vls, La Haye, 1727; см. vol. II.

 

58. Большой труд Шобера (Schober) „MemorabiIia Russico-Asiatica“, в котором содержится и описание Кавказа, остался неизданным, были напечатаны лишь отдельные части. Приведенный нами материал содержится в публикации: Auszug aus D. Gotleb Schobers bis er noch ungedruckten Werke „Memorabilia Russico-Asiatica“, in: Sammlung russischer Geschichte, hrgg. von G. F. Müller, Bd. VII, 12, 17o2 (St. Petersburg).

 

 

22

 

Когда наши предки, рассказывали черкесы, еще жили на берегу Черного моря, они часто воевали с народом эмеч. Это были женщины, владевшие всей нынешней черкесской и сванской землей. Они не допускали к себе мужчин, но, исполненные воинственного духа, принимали всякую женщину, которая бы пожелала принять участие в их набегах и вступить в их героическое содружество. После долгих войн, которые велись с переменным счастьем, оба войска однажды вновь оказались друг против друга, готовясь к решительному сражению. Совершенно неожиданно предводительница эмеч, которая пользовалась известностью и как великая прорицательница, пожелала встретиться тайно с вождем черкесов Тульмой, тоже обладавшим пророческим даром. Между двумя армиями была поставлена палатка, куда оба они вошли. Через несколько часов предводительница эмеч вышла из палатки и объявила своему женскому войску, что, уступив пророческим доводам Тульмы, она стала его женой, что военные действия прекращаются и что оба войска должны последовать примеру их предводителей. Так оно и совершилось: женщины эти перестали сражаться, оставили черкесов у себя в качестве своих мужей, и черкесы расселились в местах их нынешнего обитания [59].

 

Знаменитый ученый и путешественник Петр-Симон Паллас (1741—1811), побывавший на Кавказе в 1793—1794 гг., присоединяет к своему описанию черкесов следующее рассуждение:

 

«Особенный обычай благородных черкесов чуждаться своих жен, жить отдельно от них и отдавать своих детей на воспитание чужим, имеет, очевидно, некоторое сходство с рассказом Страбона о связях гаргареев с амазонками. По крайней мере рассказы об амазонках ни к одному из кавказских народов не относятся лучше, чем к черкесам, если только можно было бы доказать, что они являются столь же древними обитателями этих гор, или если принять, что они в более поздние времени смешались с названными Страбоном народами».

 

Сближая, далее, р. Мермедик, впадающую в Азовское море, с Мермадалий или Мермода Страбона и отождествляя страбоновских гелов с галгаями и легов с лезгами, Паллас высказывает предположение, что «амазонки, покоренные черкесами, сохранили кое-какие свои древние обычаи», т. е., как можно его понять, смешавшись с черкесами, дали те черты быта, на которые он указывает выше [60].

 

Любопытную попытку этнографически рационализировать предание об амазонках Кавказа нашли мы у некоей англичанки Мэри Гэсри, бывшей директрисы Смольного Института, путешествовавшей по югу России в 1795—1796 г., собиравшейся побывать на Кавказе, не бывшей там, но в свою очередь заинтересовавшейся вопросом об амазонках. В той части Кавказа, пишет Гэсри, которая была в древности страной амазонок, обитают ныне черкесы и их обычаи могут пролить свет на эту древнюю легенду о воинственных женщинах. И ныне женщины здесь живут отдельно от мужчин, и в ныне происходящих сражениях между различными кавказскими народами обнаруживались среди убитых женщины в полном вооружении. На этом основании, пишет Гэсри, кто-либо, имея склонность к чудесному, может вообразить, что он открыл общину воинственных, женщин, живущих отдельно от мужчин и лишь принимающих их визиты во избежание полного исчезновения их амазонского государства. Однако, все это требует иного объяснения.

 

 

59. J. Reineggs, Allgemeine historisch-topographische Beschreibung des Kaukasus, hrgg. von F. S. Schröder, 2 vls, Gotha—St. Petersburg, 1796—1797; см. vol. I, cap. 30.

60. P. S. Pallas, Bemerkungen auf einer Reise in die südlichen Statthalterschaften des Russischen Reichs in den Jahren 1793 und 1794, 2 vls, Leipzig, 1799—1801; 2 Auflage, Leipzig, 1803; см. vol. I.

 

 

23

 

Во-первых, по старинному обычаю, у черкесов мужья посещают своих жен тайно, ночью, женщины же живут совершенно одни, отдельно от мужей, не имея при себе и мальчиков-сыновей. Во-вторых, каждого мальчика, как только он родится, забирают от матери и он воспитывается только мужчинами. И вот, заключает Гэсри, путешественник, имея в виду эти обычаи, доселе существующие у черкесов, может в этом найти происхождение греческих сказок об амазонках, сложившихся на почве свойственного грекам поэтического воображения [61].

 

Однако, убеждение в действительном существовании кавказских амазонок, — по крайней мере в древности, — продолжало жить и позже. Так, польский историк, археолог и путешественник Ян Потоцкий (1761—1815), побывавший на Северном Кавказе в 1798 г., останавливаясь на вопросе об амазонках, комментирует соответствующие сообщения античных авторов и отклоняет возможный упрек в том, что он серьезно отнесся к этой теме: Страбон, мол, ко всему относился скептически, но существование амазонок на Кавказе считал фактом установленным [62]. Немецко-французский ориенталист, живший некоторое время и в России, Генрих-Юлий Клапрот (1783—1835), путешествовавший по Кавказу в 1807—1808 гг., дает обзор известий о кавказских амазонках, начиная с античности, присоединяет сюда и некоторые этнографические показания об амазонках других стран, говорит, что предание об амазонках сохраняется на самом Кавказе, и только выражает сомнение, чтоб амазонки существовали долго как особый народ; история же их, как ее рассказывает Геродот, не содержит ничего невероятного [63].

 

Наконец, подтверждение действительного существования амазонок на Кавказе было найдено и в археологических данных.

 

Работавший продолжительное время в 70-х гг. XIX в. на Кавказе немецкий археолог Фридрих Байерн сообщил между прочим следующее. Описывая находки, сделанные им в 1878 г. в Хевсуретии, Байерн указал, что в районе хевсуоского аула Нов. Джута он в одном женском погребении нашел, наряду с женскими украшениями, наконечники для стрел, шиферный камень для пращи и железный нож, в другом женском погребении — точно также, наряду с женскими бронзовыми украшениями, железные наконечники для стрел и тоже маленький нож. В другом хевсурском ауле, Артхмо, им в свою очередь, наряду с женскими украшениями, была найдена часть медной панцырной рубашки. Наиболее обильная вещами находка была сделана Байерном в ауле Степан-Цминда (Казбек), на правом берегу р. Терек. Здесь, в раскопанном им бассейне, который по мнению Байерна, был некогда сооружен при существовавшем тут источнике и в который бросались приношения, Байерн нашел преимущественно большое количество разнообразных золотых и бронзовых украшений. Характеризуя данную свою находку, Байерн писал:

 

«Все, что я собрал здесь, принадлежит женщинам и именно воительницам, хотя из настоящего оружия в этом бассейне ничего, разве бы это были только следы, найдено не было... Но, независимо от оружия, все остальные предметы говорят о воинственном народе, женские же украшения прямо указывают на амазонок,

 

 

61. М. Guthrie, A tour performed in the years 1795—6 through the Tawrida, or Crimea, the ancient Kingdom of Bosphorus, etc., described in a series of letters to her husband, the editor Matthew Guthrie, London, 1802; let. LXXIX, p. 250.

 

62. J. Potocki, Voyage dans les Steps d’Astrachan et du Caucase, Histoire primitive des peuples, etc., Publié et accompagné de notes par M. Klaproth, 2 Vls, Paris, 1829; см. vol. I. — Издатель этой книги Клапрот присоединяет, в примечании к этому месту, в подтверждение того, что амазонки существовали на Кавказе еще в XVII в., выписку из Ламберти.

 

63. H. J. Klaproth, Reise in den Kaukasus und nach Georgien in den Jahren 1807 und 1808, etc., 2 vls, Halle, 1812—1814; см. vol. I.

 

 

24

 

чьи хлысты были снабжены такой рукояткой, которая отлично могла служить оружием. Широкие в дюйм, очень выпуклые, толстые бронзовые кольца, какие и сейчас носят хевсуры, употреблялись в качестве оружия, почему я называю их боевыми кольцами... Уздечки, украшения верховой сбруи, остатки попон с несомненностью говорят о конном народе, а то обстоятельство, что эти верховые лошади были увешаны многочисленными колокольчиками, в частности на попонах, указывает на то, что эти украшения были убранством женских верховых коней. Мужчины несомненно не навешивали бы на своих лошадей этих вещей. Я не могу назвать ни одной вещи, которая могла бы быть приписана мужчине».

 

К этому Байерн присоединяет следующие рассуждения. Напротив аула Степан-Цминда расположен аул Гергеты, а над этим аулом, на вершине горы, находится храм св. Гаргара, как его называют грузины из Гергеты. Аул Гергеты, рассуждает Байерн, получил себе название от имени этого святого, и настоящее название аула было несомненно Гаргар, как его, мол, называет и Страбон, согласно которому амазонки совершали паломничества с Мермодоса (Кумы) к гаргареям.

 

«Однако, — пишет далее Байерн, — по Страбону к гаргареям совершали свои паломничества только кабардинские амазонки. Это подтверждается находками в Степан-Цминда. Но Гилгал был священной горой и евреев, вместе с которыми амазонки переселились на Северный Кавказ. Сохранившиеся здесь еще до сего дня обычаи, заимствованные из моисеевых законов,... определенно указывают на то, что не одни амазонки искали своего счастья в Гилгале, но что все еврейство и все соседние горские народы, как с Северного, так и с Южного Кавказа, собирались сюда и месяцами переходили от одной святыни к другой, совершая свои празднества» [64].

 

Как и в других очагах нашей легенды, она представлена и в местном, кавказском, фольклоре. Помимо приведенной записи Рейнеггса, мы можем привести еще две записи: беллетриста В. Светлова и покойного заведующего Музеем в Нальчике М. И. Ермоленко.

 

Используя, как он указывает, литературные источники, устные предания и рукописные материалы, Светлов дал вольную литературную обработку легенды о женском царстве, возглавленном царицей Томирандой. Место действия — долина Фермодонта. Фабула рассказа Светлова сводится к следующему. Воспользовавшись тем, что мужчины, ушедшие на войну, долго не возвращались, Томиранда задумала избавиться от ненавистных, угнетавших своих жен, мужей и основать женское царство. Томиранда выжгла себе правую грудь, сделала то же всем женщинам, они взяли власть в свои руки и стали учиться военному делу. Когда мужья вернулись с похода, амазонки их перебили. Затем амазонки управляли своей страной, строили города, успешно воевали с соседями. Впоследствии Томиранда издала закон, по которому амазонки получили право раз в год, весной, сходиться на два месяца с соседним народом. Сама Томиранда взяла себе в мужья простого пастуха. Родившихся девочек амазонки воспитывали, мальчиков убивали. В конце концов, в результате сложной романтической коллизии, Томиранда погибает, и женское царство прекращает свое существование [65]. Легенда, записанная в Кабарде М. И. Ермоленко, связывается с высокой горой на нижнем течении р. Малки. Легенда рассказывает о девице-богатырше Кунитаге, жившей на этой горе и возглавлявшей большое войско влюбленных в нее удалых джигитов.

 

 

64. Fr. Bayerr, Untersuchungen über die ältesten Gräber und Schatzfunde in Kaukasus, herausgegeben und mit einem Vorwort versehen von R. Virchow, „ Zeitschrift für Ethnologie“, 17, 1885, Supplement; Separat-Abdruck, Berlin, 1885, pp. 42—51.

 

65. В. Светлов, Томиранда, Амазонская легенда кавказского побережья Черного моря, в книге: В. Светлов, Кавказские предания и легенды, СПб., 1895.

 

 

25

 

Однажды утром на противоположной горе, на другом берегу Малки, появилось чужеземное войско, предводительствуемое красавцем-горцем. Горец предложил Кунитаге свое сердце и руку. Кунитага сначала отказалась, но под влиянием своей воспитательницы явилась в палатку горца и стала его женой. Заметив исчезновение своей предводительницы, ее войско подумало, что она похищена противником, и вступило с ним в бой. Кунитага прокляла за это своих воинов, они обратились в черных змей и спустились по склонам горы, образовав «змеиные дороги» [66].

 

К приведенным записям можно еще присоединить беглое указание H. М. Дрягина на карачаевскую легенду о Кызе-хане (девице-царе), владевшей укрепленным замком, гарнизон которого составляли исключительно девушки [67].

 

В общем, таким образом, записанный по Кавказу амазонский фольклор не велик. К тому же не трудно видеть, что легенда Светлова представляет собой литературную обработку сюжета Эфора — Помпея Трога, легенда Ермоленко — вариант, или, вернее, фантазию на сюжет Рейнеггса и, наконец, последняя легенда — фантазию на тему Страбона. Все эти записи не имеют следовательно оригинального, местного характера. Такая скудость литературного отражения местной амазонской традиции объясняется недостаточной исследованностью кавказского фольклора вообще и недостаточным вниманием к данной теме в частности. Между тем, следы такой местной традиции широко распространены на Кавказе. Мы можем здесь сослаться как на собственные наши сборы, так и на ряд, к сожалению, лишь беглых литературных указаний. Довольно широко распространено на Кавказе наименование отдельных гор — кыз-кала, «девья крепость», причем связанные с этими горами легенды гласят, что они некогда оборонялись девушками. Впрочем, на Кавказе дают и иное объяснение: эти горы-крепости никогда не были взяты неприятелем, сохранив таким образом свою «девственность». Название города Кизляр читается как кызляр, «девушки», Кыз-бурун — «девичий мыс», «Озур-эти» — «страна девушек», племя ясаи — «девичий народ» (по-аварски) и проч. Амазонские элементы имеются в распространенном на Кавказе нартовском эпосе, как в его отдельных сюжетах и мотивах, так и в лице его отдельных женских персонажей. Все это, однако, остается недостаточно выявленным и записанным [68].

 

Вопрос о существовании амазонок на Кавказе сделался предметом особого рассмотрения, не без дискуссии, со стороны русских историков-кавказоведов. Останавливаясь на этом вопросе, И. И. Шопен возражает против скептицизма Страбона и пишет:

 

«Нельзя же, безусловно, отнести к вымыслам столько свидетельств глубочайшей древности, единогласно удостоверяемых и сохранившимися памятниками».

 

Вместе с тем Шопен предлагает свое истолкование амазонства, представляющее собой комбинацию из знакомых нам мотивов.

 

«Существование амазонок с давних эпох истории, — пишет Шопен, — не только вероятно, но даже правдоподобно; в те времена, когда люди были сами хищниками или жертвами хищничества!,... мужское население иной местности могло погибнуть поголовно,...

 

 

66. М. И. Ермоленко, Предания и легенды ущелий Кабарды и Балкарии, Центральной части Северного Кавказа, Нальчик, 19 9; наш пересказ этой легенды: М. Koswen, Die Amazonen im Kaukasus, „Mosbauer Rundschau”, 1931, No. 19 (116).

 

67. H. M. Дpягин, Анализ нескольких карачаевских сказаний о борьбе нартоа с еммечь в свете яфетической теории, „Яфетический сборник“ 6, 1930 (Ленинград).

 

68. И. И. Шопен, Новые заметки на древние истории Кавказа и его обитателей, СПб., 1866; H. М. Дрягин, цит. соч.; Л. М. Меликсет-Беков, К вопросу об обычае кувады на Кавказе в связи с языковыми пережитками матриархата, Сборник „Академия Наук СССР — академику Н. Я. Марру“, Л., 1935.

 

 

26

 

тогда оставшиеся дома жены забрали власть в свои руки, а самые воинственные могли решиться отказаться навсегда от зависимости мужей и таким образом учредить особые женские республики».

 

И автор находит следы господства женщин по всему Кавказу, видя эти следы в частности в топонимиях и ссылаясь на приводимое Рейнеггсом предание о народе эмеч, а в подтверждение возможности и вероятности существования женских царств ссылается, заимствуя эти сведения у Иакинфа, на китайское известие о таком царстве в Центральной Азии [69].

 

Столь же убежденно выступил другой кавказовед прошлого века, В. Б. Пфафф, впрочем, почти дословно повторивший (без ссылки! — М. К.) Шопена. «Многие писатели, — писал Пфафф, — считают амазонок народом мифическим, ...но об них говорится в столь многих и разнообразных источниках древней истории, что можно и не сомневаться в их существовании». И Пфафф в свою очередь предлагает объяснение происхождения амазонок, повторяя Шопена и присоединяя некоторые собственные домыслы [70]. Со специальной статьей, посвященной опровержению взглядов Шопена и Пфаффа, выступил Е. Г. Вейденбаум [71]. Попытку объяснить античную легенду в ее связи с Кавказом сделал П. К. Услар. Основу для этой легенды составляли для греков сведения об определенном народе, а именно, о каппадокийцах Малой Азии, с их вооруженными гиеродулами. При последующем непосредственном знакомстве с каппадокийцами, греки, не найдя в них подлинных амазонок, решили, что они переселились в другую страну и отнесли их местопребывание не то к Скифии, не то к Кавказу. Узнав в свою очередь о существовании в этих странах народов, управляемых царицами, народов, у которых женщины ездят на конях, владеют луком и стрелами, одеваются по-мужски и пр., узнав о черкесском обычае бинтования у женщин груди, греки нашли в этом подтверждение своих предположений. Услар указывает далее на соответствующий кавказский фольклор, однако, как это связывается с античной традицией, не объясняет [72].

 

Опыт историко-этнографической интерпретации амазонской легенды по отношению к Кавказу находим и у М. М. Ковалевского. Суммируя этнографические данные, свидетельствующие, по его мнению, о былом матриархате народов Кавказа, Ковалевский пишет:

 

«Не вполне баснословными представляются нам рассказы древних писателей, и во главе их Страбона, о живших на Кавказе, к востоку от черкесов, женщинах-воительницах или амазонках. Не все, конечно, подробности этой столь распространенной в древности легенды, — оговаривается Ковалевский, — должны быть признаны достоверными. Весьма вероятно, что амазонки не выжигали себе правой стороны груди, не ограничивали период половой жизни двумя весенними месяцами и не сходились для этой цели со своими соседями гаргарянами на отделявшей их друг от друга горе. Но следующие частности их быта находят прямое подтверждение в только что описанных нами обычаях кавказских племен; а совместное жертвоприношение, сопровождаемое смешением полов в тайне ночи, напоминает собою те проявления религиозного гетеризма, повод к которому дают совершаемые в честь Лаши жертвоприношения. Жизнь амазонок отдельно от избранных ими временных любовников иллюстрируется обычаем хевсур оставлять жен в первый год, следующий за свадьбой, в жилищах их матерей».

 

 

69. И. Шопен, цит. соч.

70. П. [В. Б. Пфафф]. Материалы для древней истории осетин, „Сборник сведений о кавказских горцах“, 4, 1870.

71. Е. Вейденбаум, Кавказские амазонки, „Знание“, 1872, 9—10.

72. П. К. Услар, Древнейшие сказания о Кавказе (Сборник сведений о кавказских горцах, вып. 10), Тифлис, 1841, стр. 505—517. — Предложенное им истолкование античной амазонской легенды Услар в основном позаимствокал у М. Dunker, Geschichte des Alterthums, 5, verbesserte Auflage, vol. I, Leipzig, 1878, pp. 472—477.

 

 

27

 

Интерпретируя далее в том же духе другие элементы амазонской легенды, Ковалевский не считает невероятным, что легенда эта жила среди черкесов еще во времена Рейнеггса, представляя собой, по мнению Ковалевского, легендаризированный реликт памяти о матриархате и переходе к патриархату [73].

 

Наконец, уже в начале нашего века реалистическую точку зрения вновь попытался возродить историк кубанского казачества Ф. А. Щербина. Проанализировав ряд античных сообщений об амазонках, Щербина готов причислить этот народ к первобытному населению Кубани и, историзируя отдельные черты амазонской легенды, объясняет их действительными отношениями эпохи группового брака.

 

«Так как, — пишет Щербина, — женщины в ту пору пользовались полной независимостью, то тогда, действительно, они могли сорганизоваться в самозащищающиеся боевые группы или дружины. В качестве матери, вынужденной силой обстоятельств заботиться о воспитании и кормлении детей, женщина несла уже тяжелую экономическую ношу. Прибавка к этой ноше обращения с оружием была неизбежной и естественной. Весьма возможно, что женщина, выкармливая жеребят или телят, первая приручила и животных, что она же первой села верхом на лошадь, как гласят об этом сказания об амазонках. Одним словом, период коммунальных брачных отношений более, чем последующие формы брака, давал возможность женщине быть амазонкой, борцом за себя и за свои женские права» [74].

 

 

 VIII

 

Непрестанно в течение длинного ряда веков повторяющиеся и накапливающиеся сообщения об амазонках разных стран вызывают попытки обобщения и общего истолкования этого материала. Не имея в виду собрать все весьма многочисленные, сюда относящиеся высказывания, отметим лишь наиболее значительные или интересные.

 

Первым, насколько нам известно, специальным трактатом на данную тему является вышедшее в 1685 г. на латинском языке «Рассуждение об амазонках» французского эрудита, врача, поэта и публициста, Пьера Пти (1617—1687). Используя в основном античные литературные известия и лишь в заключение ссылаясь также на сообщение Ламберта о Кавказе, автор усердно доказывает, что амазонки представляют собой бесспорную реальность [75].

 

Убеждение это находит авторитетную поддержку со стороны людей, непосредственно знакомых с этнографическим миром. Французский миссионер Жозеф-Франсуа Лафито (1670—1740) в своем ставшем классическим сочинении «Обычаи американских дикарей в сравнении с обычаями древних времен» пишет:

 

«Мы быть может считали бы историю амазонок баснословной, если бы мы не удостоверились, что и сейчас на берегах реки Мараньон или реки Амазонок существуют эти воинственные женщины, которые... живут отдельно от мужчин, постоянно упражняются в стрельбе из лука, оставляют у себя только девочек, а мальчиков либо убивают, либо отдают их отцам» [76].

 

 

73. М. Ковалевский, Закон и обычай на Кавказе, 2 тт., М., 1890; см. т. I, гл. 1, стр. 23—25.

74. Ф. А. Щербина, История кубанского казачьего войска, 2 тт., Екатеринодар, 1910—1913; см. т. 1, „История края“.

75. P. Pеtifus, De amasonibus dissertatio, qua an vere extiferint, necre variis ultro citro ue conjecturis ef argumentis disputatur, Parisiis, 1685; editio 2, Amstelodami, 1687. Цит. по французскому переводу: P. Petit, Traité historique sur les amazones, traduction du latin, Leyde, 1718.

76. J. F. Lafitau, Moeurs des sauvages américaines comparées aux moeurs des premiers temps, 2 vls, Paris, 1724; см. vol. I, p. 40.

 

 

28

 

В 1741 г. французский историк Жильбер-Шарль Ле Жандр (1686—1746) в сочинении «О древностях французской нации и монархии», принимая за предков франков — «свободных скифов» Геродота и используя геродотовский рассказ о связи скифских юношей с амазонками, от этой связи ведет происхождение французской нации (c’est de cette alliance que la nation des français est sortie). Это дает автору основание посвятить амазонкам пространную главу, где он подробно излагает сообщения как об античных, так и о современных (кавказских, чешских и американских) амазонках. Если относительно существования современных амазонок автор выражает некоторое сомнение, то весьма энергично отстаивает он реальность амазонок древности, вновь анализируя сообщения античных авторов и полемизируя с теми из них, которые высказывают по этому поводу скептические замечания [77]. Такую же не подвергаемую сомнению историческую реальность составляют амазонки и для русского ученого и поэта, знаменитого Василия Кирилловича Тредьяковского (1703—1769). Тогда как Ле Жандр ведет от амазонок происхождение французов, Тредьяковский относит амазонок вместе со скифами и сарматами к числу праславянских народов. Между прочим, название «амазонки» по Тредьяковскому — греческое искажение славянского слова омужены, т. е. «мужественные женщины», как, мол, они сами себя и другие народы их называли [78].

 

Весьма энергичную, причем довольно эрудитную, защиту реального существования амазонок, как в прошлом, так и в настоящем, представляет собой небольшая книжка некоего аббата Гюйона «История амазонок, древних и современных». Автор говорит об амазонках как античности, так и чешских, кавказских, американских и абиссинских [79].

 

Как мы уже отмечали, XVIII в. приносит с собой некоторый скептицизм в нашем вопросе. Скептически относится к рассказам об амазонках французский историк-ориенталист Николай Фрере (1688—1749). Автор считает сказкой сообщения о чешских и американских амазонках и, разбирая показания античных писателей, приходит к заключению, что амазонками назывались у сарматов женщины, особо отличившиеся на войне. И все же Фрере не считает существование амазонок невозможным, ибо, говорит он, ведь и в наши дни «существовало в Центральной Африке государство женщин, в котором матери убивали новорожденных мальчиков и сохраняли только девочек», и пр. [80]. Скептически отнесся к амазонской легенде в начале XIX в. анонимный автор статьи в «Московском собеседнике».

 

«Были ли амазонки? — начинает он.— Толикое множество древних писателей об них говорят и превозносят похвалами, что никто почти даже доселе не осмеливается объявить противного чувствования. Но что касается до меня, то я почитаю за баснь все то, что ни говорили о сей материи».

 

И автор подвергает далее критическому разбору различные сообщения об амазонках, главным образом, Юстина [81].

 

 

77. G. Ch. Le Gendre (marquis de Saint Aubinsur-Loire), Des antiquités de la nation et de la monarchie française, Paris, 1741, p. 86 et ch. 2.

78. В. К. Тредьяковский, Три рассуждения о трех главнейших древностях российских, I. О первенстве славянского языка перед тевтоническим. — Впервые напечатано посмертно в 1773 г. Цит. по: В. К. Тредьяковский, Сочинения, т. III, СПб., 1849.

79. Guyon, Histoire des amazones, anciens et moderres, Paris, 1740; немецкий перевод: Geschichte der Amazoner, Übersetzung von J. G Krünitz, Berlin–Stettin–Leipzig, 1763.

80. N. Frèret, Observations sur l’histoire des amazones, Paris, 1733; то же in: „Histoire de l’Academie R. des inscriptions et belles-lettres avec les Mémoires de littérature", etc., t. 21, 1734 (Paris).

81. Амазонки живут без мужчин, „Московский собеседник“, 1806, ч. II. стр. 72—80.

 

 

29

 

И все же исторической реальностью, в той или иной версии, продолжают считаться амазонки рядом авторов и XIX века. Этому в известной мере содействовала появившаяся в 1825 г., хотя и весьма малосодержательная, статейка уже цитированного нами ориенталиста Г.-Ю. Клапрота, воспроизводившего некоторые, — впрочем, как мы знаем, давно известные китайской литературе, — версии об амазонках Центральной Азии [82]. Статейка эта стала усердно цитироваться в качестве нового доказательства действительного существования амазонок [83]. Исторической реальностью считает амазонок автор появившейся в тридцатых годах XIX в. «Истории амазонок», немецкий ориенталист Фр. Нагель. Выступая с энергичной защитой действительного существования «народа женщин», в чем, — заявляет он, — «не может быть никакого сомнения», Нагель ссылается на античных, кавказских, абиссинских, американских и прочих амазонок [84].

 

Если вспомним, путешествовавший по Южной Америке в XVIII в. французский академик Кондамин высказал предположение, что «республика женщин» могла возникнуть в результате ухода жен от своих тиранов — мужей. Любопытным образом идея эта была воспринята писателями XIX в. Так, лейпцигский профессор философии Фридрих- Август Карус, останавливаясь в своих «Идеях к истории человечества» на вопросе об амазонках, писал, что у некоторых племен подчиненное положение женщин могло их привести к открытому восстанию (offnen Widerstand). Этим, говорил Карус, объясняется как герозим, так и господство женщин у некоторых племен, такова же историческая основа преданий об амазонках [85]. Повторение того же тезиса в новом, довольно бессвязном, варианте находим у Густава Клемма, в его «Всеобщей истории человеческой культуры».

 

«Нет сомнения, — пишет Клемм, — что там и тут у полудиких, народов имело место возмущение (Rebellion) женщин против их тиранических мужей и происходило соединение и более или менее длительное восстание (Widerstand). Однако, — прибавляет Клемм, — подобное состояние чересчур неестественно и могло быть лишь кратковременным» [86].

 

Исключительное значение придал традиции об амазонках гениальный создатель учения о матриархате Иоганн-Яков Бахофен. Как известно, Бахофен делил начальную историю развития человечества на три периода: гетеризма, гинекократии, или материнского права, и патриархата. Переход от гетеризма к гинекократии составляет у Бахофена особый этап, именуемый им амазонством. Сказания об амазонках Бахофен считает подлинной исторической традицией и, широко интерпретируя этот материал, принимает амазонство в качестве универсального явления общественного прошлого всего человечества.

 

 

82. J. Klaproth, Notice sur les amazones de l’Asie Centrale, „Magazin asiatique ou Revue geographique et historique de l’Asie Centrale et Septentrionale“, I, 1825 (Paris).

 

83. Нам осталась недоступной, составляющая, впрочем, библиографическую редкость, книжка на ту же тему: Ch. H. Paravey, Dissertation sur les amazones dont le souvenir est conservé en Chine, ou Comparaison de ce que nous apprennent les monuments indiens et les livres chinois sur les Niu — Muou-Jo, avec les documents que nous ont laissés les grecs, Paris, 1840.

 

84. Fr. Nagel, Geschichte der Amazonen, Stuttgart und Tübingen, 1838. — Из посвященной амазонкам специальной литературы первой половины XIX в. осталось нами неразысканным: Francesco Predari, Le ammazone, rivendicate alla verità de la storia, con un quadro dell’origine, delle costumanze, della religione, delle imprese, del decadimento et della totale dispersione avvalorito, con documenti tratti dalle tradizioni, dagli storici et dei monumenti, Milano, 1818.

 

85. F. A. Carus, Ideen zur Geschichte der Menschheit (Nachgelassene Werke, Bd. VI), Leipzig, 1809.

86. G. Klemm, Allgemeine Cultur-Geschichte der Menschheit, 10 vls, Leipzig, 1843-1852; см. vol. I.

 

 

30

 

«Амазонство, — говорит Бахофен, — представляется совершенно всеобщим явлением. Оно коренится не в особых физических или исторических отношениях определенного народа, а в состоянии и явлениях человеческого существования вообще. Вместе с гетеризмом имеет оно характер универсальности. Одинаковые основания вызывают везде одинаковые действия. Явления амазонства вплетены в происхождение всех народов».

 

Заимствуя знакомую нам идею «восстания» женщин, Бахофен изображает «амазонство» как своего рода социальный переворот, совершенный женщиной.

 

«Амазонство, — пишет он, — стоит в тесной связи с гетеризмом... Гетеризм должен необходимым образом привести к амазонству. Униженная недостойным отношением мужчины, женщина первая чувствует тяготение к прочному положению и чистому существованию. Чувство испытанного стыда, неистовство отчаяния воспламеняют ее к вооруженному восстанию» (zu bewaffneten Widerstand).

 

Или в другом месте:

 

«Беззащитно отданная унизительному обращению мужчины,... она первая и глубже всего проникается страстным желанием урегулированного положения и чистой нравственности, к неволе, которой мужчина, в дерзостном сознании своей превосходящей физической силы, лишь неохотно приспособляется».

 

Так, «амазонство», представляющее собой, по Бахофену, своего рода революционный рубеж, приводит к наступлению новой, второй эпохи — гинекократии или материнского права. При этом, начинаясь с «восстания», с военных действий, гинекократическая эпоха сохраняет, по Бахофену, в известной мере военный характер, однако уже не наступательный, а оборонительный. Вместе с тем военная роль женщины постепенно изживается.

 

«Хотя ратное дело, — пишет Бахофен, — никогда не было совершенно чуждо женщинам в гинекократических государствах, хотя они всегда фигурировали во главе воинственных народов в защите своего владычества, хотя и особая любовь к лошади и ее украшению сказывались еще позднее в характерных, даже культовых, чертах, — все же ведение войны становится либо исключительным занятием мужчин, либо по крайней мере оно остается делом и тех, и других» [87].

 

Более осторожную позицию в вопросе о действительном существовании амазонок занял современник Бахофена, немецкий ориенталист Андреас Давид Мордтман, автор новой специальной работы на данную тему: «Амазонки, опыт беспристрастной проверки и оценки древнейших преданий», возражая лишь против истолкнования амазонской легенды в символическом плане [88].

 

Сколько-нибудь значительных, что-либо новое содержащих общих трактовок нашей темы в течение второй половины XIX в. не появлялось. Мы можем назвать лишь статейку известного немецкого этнографа Адольфа Бастиана [89] и весьма ограниченную попытку некоего В. Штрикера собрать кое-какой материал [90].

 

Не дал приемлемой трактовки нашей легенды и XX век. Не считая популярной статейки М. И. Вольфа [91] и нелепейшей затеи некоего Э. Кантера якобы марксистского, на самом деле ровно ничего общего с марксизмом не имеющего, истолкования легенды об амазонках в плане все той же «теории восстания» [92], заслуживает внимания книга:

 

 

87. J. J. Bachofen, Das Mutterrecht, etc., Stuttgart, 1861; 2 Auflage, Basel, 1897, см. „Einleitung“.

88. A. D. Mordtmann, Die Amazonen, Ein Beitrag zur unbefangenen Prüfung und Werdigung der ältesten Ueberlieferung, Hannover, 1862.

89. A. Bastian, Zur Amazonen-Sage, „Zeitschrift für Ethnologie“, 2, 1870, 3.

90. W. Stricker, Die Amazonen in der Sage und Geschichte (Sammlung gemeinverständlicher wissenschaftlicher Vorträge, III, 61 , Berlin, 1868; 2 Auflage, 1873; то же в сокращенном виде: Ethnographische Untersuchungen über die kriegerischen Weiber (Amazonen) der alten und neuen Welt, „Archiv für Anthropologie“, 5, 1871/1872, 2.

91. M. J. Wolf, Die Amazonensage, „Atlantis“, 4, 1934, 10.

92. Em. Kanter, The amazons, A marxian study, Chicago, 1926.

 

 

31

 

«Амазонки античности и современные» некоего Г. Ротери. Автором привлечен довольно большой и разнообразный, все же далеко не исчерпывающий материал, с другой стороны, в значительной части непосредственно к теме не относящийся. Вообще, отбор материала, его передача, анализ и интерпретация, — все это не имеет научного характера. Диллетантскими представляются обобщения и выводы автора. По его мнению, основным, исходным для образования амазонской легенды является то положение, в силу которого на низших ступенях общественного развития мужчины обычно уходят из своих селений на продолжительное время на промысел, женщины же остаются одни. Это приводит к тому, что женщины сами берутся за дело управления и военной обороны. Привлекая для объяснения амазонской легенды ряд других обстоятельств и моментов, автор особо выдвигает роль религии и на этой основе — изоляцию женщин в обществе мужчин [93].

 

Еще одну попытку истолкования амазонской традиции сделал сравнительно недавно немецкий историк географии P. Xенниг. Взяв небольшой материал и преимущественно мотив острова, населенного одними женщинами, автор мотив самого острова, находящегося в море, объясняет из фата-морганы, знакомой приморским жителям; присоединившаяся сюда фантазия населила этот остров прекрасными женщинами или девушками и снабдила его чертами счастливой, блаженной страны. К этому автор прибавляет домысел, что источником амазонской легенды было якобы обыкновение отсталых народов где-то и когда-то (без всякой ссылки на какой-либо источник!) жить раздельно мужчинам и женщинам, притом не по каким-нибудь иным, как по мальтузианским соображениям. Каких-либо действительных примеров подобной нелепости автор привести, конечно, не может, но ссылается на личное сообщение, полученное им в 1940 г. от французского географа Бермана, по словам которого голландской колониальной администрацией было проведено на Молуккских островах «мероприятие»: туземцев принудительно расселили, мужчин и женщин, по различным островам для того, чтобы привести их к вымиранию [94]. Такого рода «изобретению» колонизаторов можно поверить, однако, до амазонской легенды тут достаточно далеко.

 

Просмотренная нами история легенды об амазонках характеризуется прежде всего тем, что на протяжении длинного ряда столетий литература вскрывает все новые и новые места локализации этой легенды, число стран и народов, которым эта легенда оказывается знакомой, все более умножается, и из традиции, свойственной лишь античному миру, легенда эта становится традицией, распространенной по всему земному шару. При этом предание об амазонках оказывается широко отраженным как в литературе (исторической, географической, художественной и пр.), так и в фольклоре исторических и этнографических народов. Еще раз отметим, что мы не брали тех обильно представленных в литературе указаний и тех широко распространенных в мировом фольклоре мотивов, которые говорят об участии женщин наравне с мужчинами, либо в виде особых отрядов, в военных действиях, об отдельных женщинах — воительницах, о воинственности и храбрости женщин и пр. Таковы, например, богатырши-поленицы русских былин, женщины-нарты кавказского эпоса, скьялдмор — «девы со щитом» скандинавских сказаний (см., например, сагу о Волсунгах) и пр. Мы брали везде только сюжеты и мотивы, которые говорят о народе женщин, о женщинах, живущих отдельно от мужчин, или о женщинах, господствующих над мужчинами.

 

 

93. О. С. Rothery, The amazons in antiquity and modern times, London, 1910.

 

94. R. Hennig, Über die voraussichtlich völker undlichen Grundlagen der Amazonen-Sagen und deren Verbreitung, „Zeitschrift für Ethnologie“, 1940, 4/6.

 

 

32

 

История нашей легенды сводится в основном к постепенному накоплению материала, становящегося все более обширным и разнообразным. Истолкование данной легенды, начиная с античности, ограничивается вопросом, существовали или нет в исторической действительности эти амазонки в виде «народа женщин» либо хотя бы в виде народа, у которого женщины играли господствующую, а мужчины — подчиненную роль. Наряду со скептическими нотами, звучащими подчас в трактовке данного вопроса, взгляд, явно господствующий еще со Страбона, сводится к убеждению в полной исторической реальности амазонства, причем не только во втором, но и в первом варианте этой традиции. Убеждение это стойко держится на протяжении многих веков, вплоть чуть ли не до наших дней, и отдельные исследования или экскурсы на эту тему имеют своей целью подтвердить этот тезис.

 

Вопрос о том, на каких основаниях, в силу каких причин или как возникли такие амазонские общества, в течение очень долгого времени почти совершенно не ставился. Лишь с конца XVIII в. возникает своеобразная трактовка данного вопроса в форме теории «восстания» женщин, причем теорию эту встречает неожиданный успех, удерживающийся даже во второй половине XIX в.

 

В новое время предположение о действительном историческом существовании амазонок имеет мало защитников, однако, удовлетворительных интерпретаций самой легенды не появляется. Остается неудовлетворительной по части общей трактовки амазонской традиции указанная нами специальная литература, посвященная истолкованию античных версий этой традиции. Ничего приемлемого (мы не говорим об истолковании частных вопросов) не дает и общая литература по истории, литературе и искусству античности, нередко затрагивающая тему об амазонках. Но с того момента, как мы убеждаемся в том, что амазонская легенда не только принадлежит античному миру, но и распространена по всему свету, исследователь не может при постановке данной темы ограничить после своего зрения лишь античным материалом. Действительное истолкование амазонской традиции должно обнять весь наличный материал, должны быть взяты все известные варианты этой легенды. Только путем основательного анализа всех этих вариантов, установления их филиации, выявления их основных мотивов, исследования развития самой легенды и пр. можно притти к раскрытию ее происхождения и исторического смысла.

 

Это — сложная задача. В настоящем очерке мы ставили себе задачу проследить преимущественно литературную историю амазонской легенды и заодно собрать и представить ее разнообразные варианты.

[Back to Index]