Староболгаризмы (39) - Церковнославянизмы (44)
1. ОБЩИЕ ПРИНЦИПЫ СЛОВАРЯ " СТАРОБОЛГАРИЗМЫ И ЦЕРКОВНОСЛАВЯНИЗМЫ В ЛЕКСИКЕ РУССКОГО ЛИТЕРАТУРНОГО ЯЗЫКА"
Учебный словарь " Староболгаризмы и церковнославянизмы в лексике русского литературного языка" предназначен служить пособием для решения тех или иных вопросов изучения древне /и средне/ болгарского и церковнославянского вклада в обогащение и развитие лексики русского литературного языка на разных этапах его исторического развития. Указанный словарь задуман до известной степени и как доступное справочное пособие при чтении и анализе памятников древне /и средне/ болгарской, церковнославянской и древне /и велико/ русской письменности и литературы. Соответственно этим задачам осуществляется отбор лексического материала и строятся словарные статьи.
Данный словарь по своему типу, по характеру объяснения слов, по хронологическим рамкам, по отбору лексических единиц относится к общефилологическим, двуязычным, толково-переводным и в известной мере этимологическим, нормативным и историческим словарям диахронического типа.
Создание такого многоаспектного словаря смешанного типа, предпринимаемое в работе впервые, обусловлено рядом факторов. Полнота словника, его сводный характер, рассмотрение слов как единиц языка, раскрытие значения слов или путем перевода на современный русский язык, или, если такой перевод невозможен, путем толкования определения на современном языке, дает основание отнести представленный словарь к общефилологическим, двуязычным, толково-переводным.
14
В словарь включаются преимущественно лексические единицы которые определяются как заимствования из древне /и средне/ болгарского и церковнославянского языков. В таком смысле словарь условно можно считать этимологическим. Его нормативный характер, в известной мере определяется тем, что в словаре представлены главным образом лексические единицы, которые оцениваются как принадлежность лексики русского литературного языка на разных этапах его исторического развития. Кроме того в словаре даны пометы, которые указывают в ретроспективном плане на наличие или отсутствие определенного слова /или отдельные его значения/ в древне /и велико/ русском и современном русском литературном языке.
Словарь обладает и признаками исторического словаря диахронического типа. Он объединяет и обменяет слова, относящиеся к составу лексики, актуальной в разные периоды истории русского литературного языка. Он раскрывает динамику форм языкового выражения в широких хронологических пределах. "Словари "эволюции" имеют более широкие хронологические рамки... К словарям "эволюции" относятся собственно диахронические словари". [5] Исторический словарь, как известно, является по существу словарем языка дошедшей до нас совокупности текстов, [6] совокупности разнообразных памятников, произведений литературы и письменности. Но данный словарь оказывается в то же время выборочным, потому что из совокупности выбранных текстов, памятников отобраны только те слова, которые являются
5. Г.А.Богатова, История слова как объект русской исторической лексикографии, М., 1984, с.84.
6. Словарь русского языка XVIII в.Проект, Л., 1977, с.6.
15
специфичными для лексики древне /и средне/ болгарского и церковнославянского языков, которые определяют ее своеобразие и оцениваются как староболгарские и церковнославянские.
2. ПРЕДМЕТ ОПИСАНИЯ СЛОВАРЯ "СТАРОБОЛГАРИЗМЫ И ЦЕРКОВНОСЛАВЯНИЗМЫ В ЛЕКСИКЕ РУССКОГО ЛИТЕРАТУРНОГО ЯЗЫКА"
Предметом описания данного словаря являются староболгарские и церковнославянские лексические элементы в русском литературном языке.
Предмет описания делает необходимым предварительное уточнение сущности как древне /и средне/ болгарского и церковнославянского литературных языков, с одной стороны, которые являются языками-источниками, откуда заимствовались определенные староболгарские и церковнославянские слова, так и сущности русского /древнего, старого и современного/ литературного языка, с другой, который определяется как заимствующий, воспринимающий язык.
Древнеболгарский язык, как известно, первый письменно-литературный славянский язык, первый литературный язык славян. Он сложился на основе Солунского славянского диалекта /восточноболгарского по своему языковому типу/ славяно-болгарского населения [7].
7. Д.Иванова-Мирчева, Из историята на българския книжовен език до Вьзраждабето, в сб. Първа национална младежка школа по езикознание, С., 1981, с.5;
Единството на българския език в миналото и днес, "Български език", 1978, кн.1.
16
С перевода евангелия, сделанного Константином-Кириллом, начинается история древнеболгарского литературного языка, который в течение IX-XI вв. непрерывно совершенствовался и обогащался, расширяя свою диалектную базу и общественные функции, обслуживая не только богослужение и христианскую литературу, но церковную организацию, государственный аппарат, образование и быт. [8]
Непосредственным и реальными источниками изучения древнеболгарского письменно-литературного языка являются известные сохранившиеся рукописи /Зографское, Мариинское, Ассеманиево и Охридское евангелия, Зографский палимпест, Боннский палимпсест, Синайская псалтырь, Синайский евхологий, Синайский служебник, Клоцов сборник, Рильские листки, Саввина книга, Листки Ундольского, Супрасльская рукопись, Хилендарские листки, Зографские листки, Енинский апостол/. [9]
8. Е.М.Верещагин, Из истории возникновения первого литературного языка славян, М., 1971;
Вл.Георгиев, Възникване и развитие на българския език, в кн.Хиляда и триста години България и българско образование, С., 1983;
Е.Дограмаджиева, Обществени функции на старобългарския книжовен език, "Български език", 1963, кн. 4;
Ив.Дуриданов, Старобългарският език като книжовен и народен в ареален аспект, "Старобългаристика", 1979, кн. 2;
П.Илчев, Старобългарският език - класически език на славянството, в сб. "Българския език - език на 13-вековна държава", С., 1981;
Св. Иванчев, Класически и екзотичен - българският език по-стар от българската държава, "Съпоставително езикознание", 1981, № 3-5;
К.Мирчев, Константин-Кирил, създател на старобългарския книжовен език, "Български език", 1963, кн.3;
Д.Иванова-Мирчева, Към периодизацията на историята на българския литературен език от донационалната епоха /X-XI до XVIII в./, в кн. Славянска филология, т .15, С., 1978 и др.
9. Р.М.Цейтлин, Лексика старославянского языка, М., 1977, с.14.
17
Представляется целесообразным к этим источникам отнести и древнеболгарские граффити., напр. Добруджанская надпись 943 г., Варошская надпись 996 г., надпись царя Самуила 993 г., Первомайская надпись и др. [10]
С известной оговоркой, поскольку памятники сохранились в более поздних списках, к составу источников древнеболгарского литературного языка следовало бы отнести оригинальные сочинения и переводы таких древнеболгарских писателей, как Климент Охридский, Константин Преславский, Иоанн Экзарх, Черноризец Храбр, Презвитер Козма.
Высокие качества древнеболгарского литературного языка, богатство книжной лексики, формировавшейся в большинстве случаев на народной основе, необходимый слой калькированных и иноязычных слов, которые обогатили его выразительные возможности, разнообразие, словообразовательных средств, установленная морфологическая система, развитой синтаксис, обилие синонимических, художественно-выразительных средств, устойчивых сочетаний и т.д. - все это обусловило возможности дальнейшего развития и совершенствования древнеболгарского литературного языка.
В следующий период /XII-XV вв./, среднеболгарский /или точнее староболгарский/, языковые традиции древнеболгарского языка сохранялись. В трудах патриарха Евфимия Тырновского и таких
10. Й.Заимов, Нов старобългарски паметник. Първомайски надпис от XI-XII вв., "Български език", 1983, кн.4;
Й.Заимов, Битолският надпис на Иван Владислав, самодържавец български. Старобългарски паметник от 1015-1016 г., С., 1970;
Ст.Станчев, В.Иванова, М.Бадан, И.Боев, Надписът на чъргублия Мостич, С., 1955;
См. В.Бешевлиев, Първобългарски надписи, С., 1979 и др.
18
его последователей, как Григорий Цамблак, Иосаф Бдинский, Владислав Грамматик, Димитр Кантакузин, Константин Костенечский и др., нормы древнеболгарского языка строго соблюдались, но наряду с этим книжники развивали и совершенствовали его выразительные средства. Расширялось употребление некоторых синтаксических оборотов, формирование новых сложных слов, использование разнообразных стилистических приемов и т.д. В этот период литературный язык был доведен до совершенства. В произведениях Тырновской книжно-литературной школы идейное содержание находило необыкновенно изящную художественную форму. [11]
Древнеболгарский литературный язык играл значительную международную роль. Он получил распространение в Великой Моравии,
11. А.Давидов, Към лексикалната характеристика на "Похвално слово за Евтимий" и "Мъчение на Йоан Нови" от Григорий Цамблак, в сб. Търновска книжовна школа, С., 1974;
И.Добрев, Гръцките думи в Супрасълския сборник и втората редакция на старобългарските богослужебни книги, "Български език", 1978, кн.2;
И.Дуриданов, Основни проблеми на историята на българския език, в сб. Международен конгрес по българистика, т. 1, С., 1983;
Л.П.Жуковская, О южнославянском влиянии XIV-XV вв., в сб. Язык и письменность среднеболгарского периода, М., 1982'
К.Мирчев, Историческа граматика на българския език. С., 1958;
Д.Иванова-Мирчева, Задачи изучения болгарского литературного языка XII- XIV вв., в сб. Язык и письменность среднеболгарского периода, М., 1982;
И.Кочев, Уникални особености на българската фонологична система, в сб. Международен конгрес по българистика, т. 3, С., 1981;
Йежи Гусек, Промени в лексиката на бьлгарския език и отношението на патриарх Евтимий към тях, в сб. Търновска книжовна школа, С., 1974;
Д.Станишева, Признаци за утвърждаване на аналитизма в българския език от XVII в., в сб. Международен конгрес по българистика, т. 1, С., 1933 и др.
19
Паннонии, достиг на севере предпястовской Польши /хотя, этот вопрос остается дискуссионным/, был перенесен на сербскую и хорватские территории, на территорий румынских княжеств и в Древнюю и Московскую Русь.
Употреблявшийся в разных странах с разными языковыми ситуациями, древнеболгарский литературный язык подвергался различным изменениям. Он с самого начала своего формирования стал отличаться от народно-разговорной речи солунского славяно-болгарского населения. Это была не обыкновенная письменная фиксация народно-разговорной речи, а сложный перевод греческих богослужебных и богословских книг, излагавших философские, нравственные основы иной религии ,иного мировоззрения, несравненно более высокую по сравнению с бесписьменным язычеством культуру. Он вобрал в себя различные языковые средства для выражения новых понятий, связанных с христианской религией.
Распространенный на территории определенных славянских и инославянских народов, древнеболгарский литературный язык был подвергнут некоторым изменениям. Постепенно стали возникать его локальные варианты /редакции, изводы/. Особенно важную роль и в истории русского, и в истории болгарского литературных языков сыграл русский локальный вариант древнеболгарского литературного языка, который обозначается различными терминами /в некоторых случаях эти термины толкуются по-разному/: русская редакция древноболгарского языка, русская редакция старославянского языка, церковнославянский язык русской редакции, русский извод церковнославянского языка, церковнославянский язык,
20
русский локальный вариант церковнославянского языка [12] и др.
Будучи перенесен в Древнюю Русь вместе с богослужебными и другими христианскими книгами, древнеболгарский язык оказался хотя и в близкородственной, но другой этнической иноязычной среде. При переписке древнеболгарские книги /оригинальные и переводные/ подвергались в языковом отношении некотором изменениям в результате проникновения восточнославянских, древне /и велико/ русских, среднеболгарских и других языковых особенностей /фонетических, графических, лексических и т.д./. В одних случаях эти изменения отличались своим постоянным характером и стали показателем нормы, напр. рефлексы носовых гласных -у, -а /типа дуб, пять/, редуцированные -ъ,- ь /или из них -о, -е/ перед плавными /типа мълва, държати/, -л епентетикум в неначальном слоге /типа корабль, тьрплю/ и т.д. В других случаях в списках появлялись случайные, непоследовательные изменения которые были свидетельством отклонения от нормы /напр. слова с
12. И.Буюклиев, Старобългарският език в старите западнославянски книжовни езици, "Съпоставително езикознание", 1985, кн.3-5;
С. Иванов, Формиране на срьбската книжовно-писмена традиция до края на XV в. с оглед на старобългарского езиково влияние, АКД, С., 1983;
В.Ф.Мареш, Древнеславянский литературный язык в Великоморавском государстве, "Вопросы языкознания", 1961, № 2;
А.Минчева, Към въпроса за Кирило-Методиевите традиции в дейността на преславските книжовници, "Език и литература", 1982, № 6;
С.Г.Михаила, Книжно-славянский литературный язык в румынских княжествах и его характерные лексикальные черты, в сб. Доклады и сообщения, представленные на VII Международном съезде славистов, Б., 1973;
М.З.Младенова, Кирило-Методиевата традиция в чехословашката езикова област. АКД, С., 1985;
Св.Николова, Кирило-Методиевските традиции във Влахия, Молдова и Трансилвания, "Староболгарская литература", 1982, № 12;
Н.И.Толстой, К вопросу о древнеславянском языке как общем литературном языке южных и восточных славян, "Вопросы языкознания", 1961, № 1;
И.Хамм, Сербская и хорватская редакция общеславянского литературного языка, "Вопросы языкознания", 1964, № 9;
Р.Цейтлин, Значение древнеболгарского языка в становление славянских литературных языков, в сб. Международен конгрес по българистика, т.I, С., 1983;
Я.Шатковский, По въпроса за непосредственото влияние на старобългарския език върху старополския, в сб. Международен конгрес по българистика, т.III, С., 1982 и др.
21
полногласием, диалектное нерасчленение -ц и -ч, лексические замены и т.д./, напр. голод, перевод, город, троичю, отча и др./ Таким образом, к XI-XII вв. стала формироваться русская редакция древнеболгарского языка, которая по устойчивой традиции /прежде всего в русской и советской лингвистике/ называется многими лингвистами термином церковнославянский язык [13].
13. Л.Андрейчин, Роля на старобългарската и черковнославянската писмена традиция, в кн. Из историята на нашего езиково строителство, С., 1977;
Д.Иванова-Мирчева, Задачи на изучаването на църковнославянския език, "Български език", 1977, кн.6;
Д.С.Лихачев, Поэтика древнерусской литературы, М., 1979;
О.В.Малкова, О связях церковнославянского языка русской редакции со старославянским языком, "Вопросы языкознания", 1981, кн.4;
Р.Павлова, Болгарско-русские и русско-болгарские языковые связи, С., 1979;
А.И.Соболевский, История русского литературного языка, Л., 1980;
Имре Тот, Русская редакция древнеболгарского языка в конце XI-начале XII вв., С., 1985;
Б.А.Успенский, Языковая ситуация Киевской Руси и её значение для истории русского литературного языка, М., 1983;
Ф.П.Филин, Истоки и судьбы русского литературного языка, М., 1981;
И.Д.Филкова, Языковая ситуация в Древней и Московской Руси в свете теорий билингвизма и диглоссии, в сб. Славянска филология, т.17, С., 1983 и др.
22
В развитии церковнославянского языка на древнерусской и русской почве наблюдаются определенные особенности, которые дают основание некоторым историкам русского литературного языка выделить две его разновидности /типа/. [14]
С одной стороны выделяется собственно церковнославянский язык - язык переписанной древне /и средне/ болгарской переводной и оригинальной канонической, богослужебной и примыкающей к ней литературы /напр. книги, Ветхого к Нового Завета, Символ Веры, Номоканон, Евангелие, Апостол, сочинения Иоана Златоуста, Гр. Назианзина, Ефрема Сирина, Кл.Охридского, К. Преславского, патриарха Евфимия и т.д./, в котором имелись некоторые восточнославянские, древнерусские и др. напластвования, главным образом в фонетике и морфологии. Но язык этой литературы возводился в ранг священного и нарушение его норм оценивалось отрицательно. Несмотря на это, благодаря частому переписыванию указанных книг, в них появились различные отклонения от норм церковнославянского языка. Это обусловило необходимость в правке, в редактировании этих книг с целью устранения разночтений, ошибок, отклонений от языка оригиналов. Исправление рассматриваемой письменности осуществлялось при патриархе Иоакиме, при патриархе Филарете, при патриархе Никоне и других книжниках. В результате этого ее язык оставался устойчивым, традиционным. Именно в этом
14. В.В.Виноградов, История русского литературного языка, М., 1977;
Ф.П.Филин, Истоки и судьбы русского литературного языка, М., 1981;
П.Д.Филкова, К вопросу о наследии древнеболгарского и церковнославянского языков в лексике русского литературного языка, ГСУ, т.71, 1, 1979 и др.
23
своеобразие истории церковнославянского языка, языка богослужебных, канонических, религиозных книг. "Именно этим объясняется то обстоятельство, что церковнославянский язык, несмотря на все ассимиляционные процессы, дожил до XX века". [15]
С другой стороны, выделяется разновидность церковнославянского языка, представленная в оригинальных и переводных произведениях древнерусских и русских книжников. Авторы и переводчики этой литературы, в которой находило выражение христианское мировоззрение, писали по-церковнославянски, но свободно допускали в одной или другой степени восточнославянские, древне /и велико/ русские, среднеболгарские и другие языковые элементы. Эту разновидность Г.О.Винокур, напр., называл "церковно-книжным стилем древнерусской письменной речи", В.В.Виноградов - "книжно-славянския типом древнерусского литературного языка", а также "славянизированным типом языка", Ф.П.Филин - "славяно-русской разновидностью церковнославянского языка", "славяно-русским языком" или "славяно-русским типом церковнославянского языка русской редакции". [16]
Выделение "славяно-русской разновидности" церковнославянского языка в трудах авторитетных историков русского литературного языка, независимо от терминологической неупорядоченности,
15. Д.С.Лихачев, Поэтика древнерусской литературы, М., 1979, с.82, см. с.83-86;
см. и А.И.Соболевский, История русского литературного языка, Л., 1980, с.30.
16. Г.О.Винокур, Русский язык. Исторический очерк. В кн. Избранные работы по русскому языку, М., 1989, с.44-45.
В.В.Виноградов. Основные проблемы изучения образования и развития древнерусского литературного языка, М., 1958, с.404,405,140;
Ф.П.Филин, Истоки и судьбы русского литературного языка, М., 1981, с.260.
24
является целесообразным, потому что характеризует достоверно языковую реальность.
В XI-XIII вв. уже появились блестящие слова ,проповеди, поучения древнерусских книжников митрополита Илариона, митрополита Климента, епископа К.Туровского, архиепископа Луки Жидяты, преподобного Серапиона и др. Значительную роль в литературном развитии играла житийная и паломническая литература, напр. "Житие Бориса и Глеба", "Житие Феодосия Печерского", "Житие Александра Невского", "Житие и хождение Даниила", "Хождение в Царьград" Добрыни и т.д.
В следующие века "славяно-русская разновидность" церковнославянского языка еде больше расширила свои функциональные сферы, интенсивнее подвергалась процессу русификации. Разнообразные изменения засвидетельствованы в "славяно-русской разновидности” церковнославянского языка, представленной в агиографических, исторических, повествовательных, полемических, дидактических, панегерических, научных и др. оригинальных и переводных сочинениях Епифания Премудрого, Нила Сорского, М.Грека, И.Волоцкого, В.Патракеева, Ив.Тимофеева, А.Курбского, Л.Зизания, М.Смотрицкого, Ф.Прокоповича, С .Полоцкого, К.Истомина, прот. Аввакума, Ф.Поликарпова, А.Магнитского и т.д.
Дальнейшие судьбы церковнославянского языка обуславливались постепенным созданием единой системы литературного русского языка на русской национальной основе. В XVIII в. церковнославянский язык стал медленно, но неуклонно сужать свои жанровые рамки и выходить из употребления из светских сфер, оставаясь главным образом в сфере культа. Но его богатые культурные традиции продолжали играть важную роль в формировании
25
системы лексики современного русского литературного языка.
Внутренняя расслоенность, членение системы любого языка, положение о том, что любые реализации языка происходят в рамках определенных исторически сложившихся и дифференцированных подсистем /или форм существования, разновидностей - по другой терминологии/ характерны и для русского языка. Многие лингвисты выделяют в системе языка древнерусской и великорусской народности несколько подсистем: диалекты, обиходно-разговорная подсистема и письменно-литературная подсистема. [17] Расслоение наблюдается и в составе подсистем. В национальный период, напр., в письменно-литературной подсистеме выделяются стили.
17. Р.А.Аванесов, Проблемы образования языка великорусской народности, "Вопросы языкознания”, 1955, № 5;
В.В.Виноградов, Образование русского национального литературного языка, "Вопросы языкознания", 1956, № 1;
Г.О.Винокур, История русского литературного языка, в кн. Избранные работы по русскому языку, М., 1959;
К.Мирчев, Историческа граматика на българския език, С., 1953;
Д.Иванова-Мирчева, Задачи на изучаването на църковнославянския език, "Български език", 1977, кн.6;
В.А.Ларин, Лекции по истории русскою литературного языка, М., 1975;
Д.С.Лихачев, Поэтика древнерусской литературы, М., 1979;
Н.А.Мещерский, История русского литературного языка, Л., 1931;
А.И.Соболевский, История русского литературного языка, Л., 1980;
И.С.Улуханов, О языке Древней Руси, М., 1972;
Ф.П.Филин, Истоки и судьба русского литературного языка, М., 1981;
П.Д.Филкова, История русского литературного языка, С., 1973;
Л.П.Якубинский, История древнерусского языка, М., 1953 и др.
26
Факты показывают, что знакомство древнерусских книжников с древнеболгарской и церковнославянской письменностью и её языком и особенно близкое родство церковнославянского и древнерусского языков обусловили возможность свободного использования кирилловского алфавита для светских нужд, для применения навыков письма к древнерусскому языку, явилось мощным стимулом развития осознанного отношения к явлениям родного древнерусского языка, к постепенной выработке на его основе общей, понятной и доступной системы письменно-литературного выражения в светской деловой, юридической, дипломатической, исторической, повествовательной и др. сферах.
Постепенное формирование письменно-литературной подсистемы древне /и велико/ русского языка /сначала на основе киевского говора, а потом и говоров других культурных центров/ осуществлялось в условиях широкого распространения церковнославянского языка, стимулирующего воздействия его норм, взаимодействия и синтезирования некоторой части его средств со средствами народно-разговорного языка, языка народного творчества, языка деловых, государственно-правовых и дипломатических отношений.
Довольно рано в Древней, а потом и в Московской Руси получает широкое распространение деловая письменность. Укрепление Киевского государства, расширение его международных связей, развитие законодательства, делопроизводства, торговли, военного дела обусловили появление множества договоров, уставов, сводов законов,
27
официальных грамот, посланий, завещаний и т.п. /напр., договоры русских с греками, Ал.Невского с немцами, церковный устав князя Ярослава, русская правда и т.д./. Дальнейшее интенсивное экономическое, политическое и культурное развитие русского государства влекло за собой неуклонное расширение сферы употребления и развития деловой письменности. Появляется судебники, челобитные, увещательные послания, дипломатические отчеты своды постановлений, акты, писцовые, таможенные, приходо-расходные, посевные книги, книги городового дела, руководства по ведению хозяйства, лечебники, энциклопедические справочники и др. /напр. Судебники 1497 и 1589 гг., челобитные Ив.Пересветова, Дворовая тетрадь, Акты Московского государства, статейные списки Г.Микулина, Ф.Писемского и др., послания Ив.Грозного, Домострой, Уложение Ал.Михайловича, Сметы военных сил, Книга Большому чертежу и т.п./.
В Древней и Московской Руси .получает распространение и светская историческая, историко-повествовательная и повествовательная литература. На заре развития древнерусской письменности возникает летописание, которому суждено стать ведущим явлением в истории русской культуры. Крупным явлением были "Повесть временных лет", Киевская, Новгородская, Галицко-Волынская летопись, Никоновская летопись, Летописец великий русский, Лицевой свод и т.д. Драгоценными памятниками древнерусской литературы и языка являются "Слово о полку Игореве", "Повесть о битве на реке Калке", "Повесть о разорении Батыем Рязани", "Поучение Владимира Мономаха", "Моление Даниила Заточника", "Задонщина", "Сказание о царе Константине", "Хождение за три моря" Аф .Никитина, "Повесть о Московском взятии", "Сказочная повесть об Азове",
28
"Повесть о Горе злочастии", "Повесть о Ерше Ершовиче" и т.д.
В этой обширной по объему, разнообразной по составу и жанрам светской деловой, исторической, историко-повествовательной и др. письменности находили выражение и отражение нормы формирующейся письменно-литературной подсистемы языка древнерусской и великорусской народности, которые развивались под воздействием норм церковнославянского языка. Об этом свидетельствуют разнообразные факты: преимущественное употребление полногласия, слов с начальным -о, с -ж и -ч, наличие обширного лексико-фразеологического слоя, связанного с древнерусской действительностью, широкое использование новых форм падежей, бессубъектных предложений разного типа, повторяемости союзов, наречий, предлогов и т.д., привлечение художественно-выразительных средств русского народного творчества, церковнославянских элементов и т.п.
Язык этой письменности не был простой фиксацией народно-разговорной и диалектной речи, как полагают отдельные лингвисты. Официальные своды законов, государственные акты, дипломатические отчеты, летописи, повести и др. писались не малограмотными людьми, а образованными профессиональными писцами, книжниками, знакомыми с языком христианской религии. Язык рассматриваемой письменности - это речь "преобразованная самыми свойствами письменности, т.е. не непреднамеренная, не произвольная, а так или иначе обдуманная, организованная, постепенно приобретшая свои особые традиции" [18]. Традиции уходили в языческое обычное
18. Ф.П.Филин, Истоки и судьбы русского литературного языка, с.223, см. с.9,с.6.
29
право, устное ораторское искусство, фольклор. [19] Этот язык выполнил и важные функции. Он обслуживал огромную сферу центрального и местного управления, сельскохозяйственного и ремесленного производства, торговли и таможенной службы, военной организации государства, его дипломатических отношений, эпистолярного общения, частью духовной жизни общества. [20] Все это показывает, несомненно, что в Древней и Московской Руси в системе языка древнерусской и великорусской народности формировалась, стала функционировать и развиваться письменно-литературная подсистема /разновидность/.
Другие лингвисты оценивают различно языковую ситуацию в Киевской и Московской Руси. Но оценка языковой действительности во многом зависит от теоретических подходов к языковым явлениям, от характеристики понятий литературного языка, нормы литературного языка, языковых контактов.
Конкретно-исторический подход к литературному языку предохраняет исследователей от смешения признаков современных высокоразвитых поливалентных литературных языков с признаками средневековых письменно-литературных языков, которые находились на стадии формирования. С другой стороны, нельзя механически отождествлять и средневековые письменно-литературные языки, у которых были различные культурно-исторические традиции и которые занимали различное место в соответствующей социальной иерархии языковой ситуации.
19. Д.С.Лихачев, Русский посольский обычай XI-XII вв., "Исторические записки", т.18, 1945;
Д.С.Лихачев, "Устные летописи" в составе "Повести временных лет", "Исторические записки", т.17, 1945.
20. С.И.Котков, Лингвистическое источниковедение и история русского языка, М., 1980, с.45.
30
Воспринимая наиболее существенные черты литературного языка, указанные в различных его формулировках, и учитывая основные признаки, характеризующие его как в донациональный, так и в национальный период, мы могли бы предложить следующее его определение. Литературный язык - это исторически сложившаяся и изменяющаяся лингвистическая система, возникающая вместе с возникновением и развитием письменности, функционирующая как в письменной, так и в устной форме, обслуживающая нужды цивилизации, государства, права, делопроизводства, науки, литературы и т.д., отличающаяся своей отработанностью, своим относительно наддиалектным характером, стремлением к поддержанию традиции и наличием осознанных и обязательных норм, которые воспринимаются как правильные и постепенно становятся объектом нормализации и кодификации.
Следовательно, если мы будем исходить из принятого определения понятия литературный язык, мы имеем все основания отнести к образцам древнеболгарского литературного языка такие памятники, как Саввина книга, Зогрaфское евангелие, сочинения Кл.Охридского и т.д., - к образцам церковнославянского языка: труды К.Туровского, митр. Даниила, А.Курбского, С.Полоцкого и др., к образцам древне /и велико/ русского письменно-литературного языка - Слово о полку Игореве, Русская правда, Задонщина, государственные акты, Вести-Куранты и т.д.
В этих различных по жанрам, тематике, сюжетам, языку сочинениях находили отражение к выражение норм трех систем /близкородственных, но отличающихся/ письменно-литературного выражения: древнеболгарской, церковнославянской и древне /и велико/ русской.
31
Норма литературного языка характеризуется по-разному в трудах представителей различных лингвистических школ. Учитывая существующие формулировки и основные признаки понятия нормы литературного языка, мы предлагаем следующее ее определение. Норма литературного языка - это существующие в определенный исторический период и в среде конкретного речевого коллектива устойчивые, традиционные реализации или возникающие новообразования языковой системы, отобранные и закрепленные общественной практикой, литературой й письменностью, сознательно, воспринимаемые как наиболее целесообразные, правильные и обязательные образцы и правила, регулирующие речевую деятельность.
Заимствование лексических единиц из древне /и средне/ болгарского и церковнославянского языков предполагает наличие двух систем письменно-литературного выражения со своими характерными нормами. В условиях языковой ситуации Киевской и Московской Руси - это были системы церковнославянского и древне /и велико/ русского языков, между которыми установились контактные взаимоотношения и стал протекать процесс заимствования. Заимствование лексических единиц представляет собой лишь один из этапов общего процесса, начальной стадией которого является использование единицы в контекстах другого языка. Заимствование иноязычной, лексической единицы в качестве постоянного, хотя и гетерогенного элемента, является следующей стадией. Последений этап - это интеграция иноязычной единицы, при котором говорящие перестают ощущать ее инородный характер.
Представленный словарь дает общее представление о всех этапах процесса заимствования лексических единиц из древке /и средне/ болгарского и церковнославянского языков.
32
3. ПРОБЛЕМЫ ТЕРМИНОЛОГИИ
Изучение заимствований из древне /и средне/ болгарского и церковнославянского языков в лексике русского литературного языка на разных этапах его исторического развития сопряжено с определенными терминологическими трудностями. До сих пор в лингвистической литературе нет единогласия в толковании понятий и употреблении терминов для обозначения этих заимствований. [21] В.В.Виноградов с основанием подчеркивал, что одной из актуальных задач изучения истории древнерусского литературного языка следует признать упорядочение и уточнение терминологии. [22] В настоящее время для обозначения рассматриваемых заимствований употребляются разнообразные термины: старославянизмы, древнеславянизмы, славянизмы, древнецерковнославянизмы, церковнославянизмы, книжно-славянизмы, книжные элементы, болгаризмы, староболгаризмы, древнеболгаризмы, южнославянизмы, югославизмы и др.
Разграничение и уточнение терминологии затрудняется не только обилием терминов, но и их использованием с различным значением. Конечно, за каждым термином скрывается определенная научная позиция авторов. Но независимо от этого выяснение и разграничение понятий и терминов, как и установление известной унификации в их употреблении крайне необходимо.
В употреблении терминов "старославянизмы", "древнеславянизмы” и "древнецерковнославянизмы" наблюдаются два случая.
21. П.Филкова, К вопросу о наследии древнеболгарского и церковнославянского языков в лексике русского литературного языка, ГСУ, Факултет по Славянски филологии, т.71, 1, С., 1981.
22. В.В.Виноградов, Основные проблемы изучения образования и развития древнерусского литературного языка, В., 1956, с.35.
33
Во-первых, эти термины используются для обозначения лексических единиц, заимствованных русским литературным языком из старославянского /или древнеславянского, древнецерковнославянского/ языка, т.е. из древнеболгарского языка. Так, напр., В.В.Виноградов писал, что "старославянская и позднее церковнославянская лексика, проникшая в древнерусский литературный язык из разнообразных книг разных славянских государств, была очень сложной" [23]. Во-вторых, указанными терминами обозначает без генетической и хронической дифференциации как лексические единицы, заимствованные из старославянского /или древнеславянского, древнецерковнославянского/ т.е. из древнеболгарского языка, так и из церковнославянского языка. Б.И.Ларин, напр., отмечал, что в памятниках древнерусской литературы "встречается параллельное употребление русских и старославянских элементов." [24]
Учитывая традиции в использовании терминов "старославянизмы", "древнеславянизмы" и "древнецерковнославянизмы", мы не можем не принять во внимание, что они не являются мотивированными. Наоборот, они лишены определенности и не дают представления об основной этно-генетической и хронологической сущности явления, о том, что это лексические единицы, заимствованные из древнеболгарского языка.
А.И.Селищев полагал, что язык древнейших переводов богослужебных книг - литературно обработанный, систематизированный,
23. В.В.Виноградов, Основные проблемы изучения образования и развития древнерусского литературного языка, с.8.
24. Б.А.Ларин, Лекции по истории русского литературного языка, с.122.
34
стилистически совершенный - не тождествен древнеболгарскому народно-разговорному языку. "Не позволяет согласиться с термином "древнеболгарский" и то обстоятельство, что язык первых славянских переводов получил широкое распространение в качестве литературного языка многих славянских народов, а не только болгар. Наконец, болгарами первоначально называли тюрков, живших на востоке Балканского полуострова, только после IX в. это название
закрепляется за славянами. Таким образом "древнеболгарский" можно понять как относящийся к языку тюрков, а не славян." [25]
В связи с этими рассуждениями возникают некоторые соображения. Язык древнейших переводов богослужебных книг, литературно обработанный и стилистически совершенный, несомненно, не был тождествен народно-разговорному языку славян болгарских. Но это одна из главных особенностей литературных языков донационального периода. Даже и в современный период болгарский литературный язык со своими многочисленными лексико-семантическими особенностями и книжными образованиями не совпадает полностью ни с одним современным болгарским диалектом. Это не означает, что его нельзя назвать болгарским. [26] С другой стороны, термином "древнеболгарский язык" не выражается недооценка культурно-исторической роли и функциональной значимости этого языка, а обозначается его этническая принадлежность. Ведь наименования языков, независимо от их культурно-исторической роли, определяются
25. А.И.Селищев, Старославянский язык, ч.1, М., 1951.
26. К.Мирчев, Старобългарски език, С., 1956, с.9.
35
главным образом их этнической принадлежностью, которая не противопоставляется их культурной роли и функциональной значимости. Следует еще подчеркнуть, что болгары /тюрки/ вместе со славянскими племенами положили основы славяноболгарского государства еще в конце VII в. Это стало фактом первостепенного значения для дальнейшего развития этногенетического процесса /консолидационного и ассимиляционного/, который привел в IX в. к сложению болгарской народности. В период, когда была создана древнеболгарская письменность, эти процессы уже завершились. [27] Таким образом, термин "древнеболгарский язык" не дает повода для двусмысленности и для отнесения его к языку тюрков.
Некоторые лингвисты используют термины "южнославянизмы" и "югославянизмы" в значении заимствований из древнеболгарского языка. См., напр. соображения А.И.Селищева о языке "Русской Правды": "невозможно утверждать, что в языке "Русской Правды" нет книжных южнославянских /старославянских/ элементов" [28]. Но указанные термины не являются определенными, потоку что они не выражают ясно сущности лингвистического явления с точки зрения этнической, генетической и хронологической.
Термины "книжнославянизмы" и "книжные элементы" раскрывают сущность лексических единиц, заимствованных из древнеболгарского и церковнославянского языков, главным образом с экспрессивно-стилистической точки зрения. В.В.Акуленко подчеркивает,
27. Д.Ангелов, Образуване на българската народност, С., 1971, с.332.
28. А.И.Селищев, О языке "Русской Правды" в связи с вопросом о древнейшем типе русского литературного языка, в кн. Избранные труды, М., 1968, с.130-131.
36
что "менее последовательное сохранение книжнославянских элементов в белорусской переводной конфессиональной литературе, видимо, было связано с тем, что православие в Белоруссии не переживало тогда такого подъема, как на Украине". [29]
Трудности в данном случае связаны не только с тем, что рассматриваемые термин не выражают четко сущности этногенезиса явления, но и с тем, что не все древнеболгарские и церковнославянские заимствования относятся к книжкой лексике, напр. виноград, маслина.
Многие историки языка, принимая во внимание, что древнеболгарский язык, будучи перенесенным в Древнюю Русь, очень рано, еще с XI в., стал приобретать некоторые особенности древнерусского языка, получил первоначально распространение в качестве языка церковной, христианской литературы и церковного богослужения и устойчивое обозначение "церковнославянский язык", использовали или используют в качестве обобщающего наименования термины "церковнославянизмы", "церковнославянские элементы", "церковнославянская лексика". Так, напр., А.А.Шахматов писал о том, что в русском литературном языке "сохранился до сих пор густой слои церковнославянских элементов". [30]
Нельзя не отметить, что эти термины /этот термин/ оказываются недостаточными для обозначения близких, но отличающихся генетически и хронологически лексических явлений. С одной
29. В.В.Акуленко, О белорусском и украинском типах книжнославянского языка, в сб. Тезисы конференции, вып. 1, М., 1975, с.7.
30. Из трудов А.А.Шахматова по современному русскому языку, М., 1952, с.246.
37
стороны, это заимствования из древнеболгарского языка, который лег в основу церковнославянского языка. С другой стороны, это лексические единицы, которые возникли в рамках самого церковнославянского языка в процессе его функционирования на древне /и велико/ русской почве.
Спорным является широко употребительный термин "славянизмы". В толковании понятия и в употреблении этого термина существуют серьезные расхождения. Во-первых. Некоторые лингвисты подчеркивают, что "в качестве самого общего термина для всех слов, отличающихся какой-либо церковнославянской чертой, предлагается термин славянизм. Термин, которому нами не придается ни генетического, ни хронологического разграничения". [31] Во-вторых. Развивая идеи Г.О.Винокура, отдельные лингвиста предлагают разграничить термины "церковнославянизмы" и "славянизмы" в плане истории языка и стилистики. Термин "церковнославянизмы"следует применять при генетическом аспекте изучения русского языка для обозначения слов, относящихся к церковнославянскому источнику. "С точки зрения стиля "славянизмом" следует считать всякую стилистически маркированную единицу языка /как отдельное слово, так и отдельную форму слова/, несущую в пределах высокого слога приподнятую экспрессию, являющуюся церковнославянизмом по происхождению или похожую на него." [32] В-третьих. Некоторые используют
31. Г.Хютль Ворт, Роль церковнославянского языка в развитии русского литературного языка, in: American Contributions to the Sixth International Congres of Slavists, Praha, 1968, 6.
32. В.В.Замкова. "Славянизм" как термин стилистики, в кн. Вопросы исторической лексикологии и лексикографии восточнославянских языков, М., 1974, с.170.
38
термин "славянизмы" в значении заимствований из древнеболгарского /по их терминологии - старославянского/ языка. Так, напр., Л.М.Шакун обращает внимание на то, что "в старой белорусской письменности не произошло того органического слияния славянизмов с элементами народно-разговорного происхождения, как напр., в истории русского литературного языка". [33]
На фоне существующего терминологического разнобоя в обозначении лексических единиц, заимствованных из древнеболгарского и церковнославянского языков, введение специального термина "славянизмы" для наименования как стилистически маркированных единиц, так и древнеболгарских и церковнославянских слов не является целесообразным, потому что еще больше осложняет и без того сложную и неунифицированную терминологию.
Термины "древнеболгаризмы", "староболгаризмы", "болгаризмы" широко употребительный в болгарской лингвистической литературе для названия лексических элементов, заимствованных русским языком из древне /и средне/ болгарского.
Но указанные термины не могут быть использованы для наименования лексических единиц, возникших в рамках церковнославянского языка и прежде всего в его славяно-русской разновидности, представленной в оригинальных сочинениях и переводах древнерусских книжников, потому что церковнославянские новообразования отличались генетически, этнически и во многих случаях хронологически от древнеболгаризмов /староболгаризмов, болгаризмов/.
33. Л.М.Шакун, Книжнославянская лексика в памятниках белорусской письменности XVI-XVII вв., в кн. Тезисы конференции, вып. 1, М., 1975, с.61.
39
Не ставя перед собой цели специально и подробно оценивать достоинства и недостатки всех этих и других подобных терминов, мы предлагаем в целях достижения известной унификации и преодоления терминологических разногласий использование двух основных терминов: староболгаризмы и церковнославянизмы.
Термином "староболгаризмы" правомерно было бы обозначать лексические единицы, определяющие специфические черты древнеболгарской и среднеболгарской лексики, засвидетельствованные в оригинальной и переводной древнеболгарской и среднеболгарской литературе, а также в списках с этой литературы, проникшие в русский литературный язык.
Типологическая характеристика староболгаризмов может быть создана на основе различных классификационных принципов, которые в отдельных случаях неизбежно пересекаются и соприкасаются, поскольку многие явления не представлены в чистом виде. Можно предложить следующие классификационные принципы:
а) Хронологический. На базе хронологического принципа можно выделить два слоя староболгаризмов: первым - древнейший, древнеболгарский слой, засвидетельствованный в оригинальной, переводной и списанной древнеболгарской литературе, напр. благо, злато, рождество, юный; и второй - более поздний, среднеболгарский слой, представленный в оригинальной, переводной и списанной болгарской литературе среднеболгарского периода /т.е. XII-XV вв./, но отсутствующий в древнеболгарской оригинальной, переводной и списанной литературе, напр. гобзовательный, мечка, пролетний, хранительница.
40
б) Генетический. С точки зрения генетической /но с учётом лингвистических данных: фонетических, словообразовательных и др./ разграничиваются три слоя староболгаризмов: первый - это лексические образования на праславянской основе с приметами, выделяющими древнеболгарскую языковую область от языковых областей других славянских народов, напр. надежда, между, нощь, пещера, разум, един, благо и др.; второй - лексические единицы, свойственные главным образом древне (и средне) болгарскому языку, напр. прокуда, художество, шеговати и др.; третий - слова,относящиеся к суперстратным следам, которые булгары-тюрки оставили в древнеболгарском языке, напр. ваяние, всуе, кумир, капище, суета и др. [34]
в) Ареальный. На основе ареального принципа, который в отдельных случаях соприкасается с генетическим и лингвистическим, выделяются два слоя староболгаризмов: первый - лексические единицы, распространенные первоначально главным образом в древнеболгарской /и частично в южнославянской/ языковой области, напр. жилище, маститый, прокудить, слана, свила и др.; второй - слова ,известные отдельным славянским языкам или диалектам, имевшие на русской почве общеупотребительные лексико-семантические эквиваленты и сохранившиеся в русской лексике под воздействием культурно-языковой традиции церковнославянского языка, напр. выя, десный, леха, овен, пастырь, рамо, рыбарь, шюица и др.;
34. Ив.Дуриданов, Стари тюркски заемки в български език, в кн. Изследвания в чест на Марин Дринов, С., 1969;
А.С.Львов, Иноязычные влияния в лексике памятников старославянской письменности /тюркизмы/, в кн. VII международный съезд славистов. Славянское языкознание, М., 1973;
Б.Симеонов, Прабългарите и техния език, в сб. Първа национална младежка школа по езикознание. С., 1981 и др.
41
г) Лингвистический /фонетический орфографический, грамматический, словообразовательный, семантический, стилистический/. Классификация староболгаризмов с точки зрения лингвистической учитывает наличие в словах определенных примет /фонетических, семантических, и т.д./, характерных для древне /и средне/ болгарского языка. В обобщенном виде можно представить четыре слоя староболгаризмов:
- первый - лексические единицы с характерными для древне /и средне/ болгарского языка фонетическими и орфографическими приметами, напр. аз, вежда, езеро, нощь, пространство, слънце;
- второй - слова, характеризующиеся наличием определенных грамматических и словообразовательных особенностей, свойственных древне /и средне/ болгарскому языку, напр. вдовица, добрыя /род.п. ед.ч. ж.р./, петел, словеса, убийствие, царствие;
- третий - лексические единицы, относящиеся понятийно-тематически и предметно-логически к сферам христианской религии, богослужения, церковного быта, к среде верующих, напр. апостольский, апостольствовать, богородица, владыка, священник;
- четвертый - кальки и книжные образования возникшие в процессе поисков эквивалентов соответствующих главным образом греческих слов и представленные первоначально в памятниках древне /и средне/ болгарской письменности напр. беззаконный, благодать, величие, великодушный, единодушие.
Все указанные типы староболгаризмов определяют в совокупности специфические черты лексики древне /и средне/ болгарского литературного языка.
Следует учитывать, что списки с древне / и средне/ болгарской оригинальной и переводной литературы на русской почве подвергались некоторым изменениям, проводились и лексические замены, привлекались лексические новообразования, которые, строго
42
говоря, следует относить к составу церковнославянизмов. Но этот слой может быть полностью выявлен только после целостного изучения языка всех памятников древне /и средне/ болгарской и церковнославянской письменности.
Сопоставительное изучение лексических систем древне /и средне/ болгарского, церковнославянского и русского литературных языков показывает возможность параллельного возникновения лексических единиц, когда возможности систем этих языков допускали это. В этих случаях необходимо принимать во внимание роль культурной традиции, см., напр. безводный.
Церковнославянизмами могут быть названы лексические единицы, определяющие специфику лексики церковнославянского языка /в двух его разновидностях/, засвидетельствованные первоначальной памятниках церковнославянской письменности или в отдельных светских памятниках древне /и велико/ русской литературы, в которых находила /целостно или в отдельных частях/ выражение норма церковнославянского языка, не представленные в древне /и средне/ болгарской оригинальной, переводной и списанной литературе, проникшие в русский литературный язык.
К составу церковнославянизмов условно относим обширный слой староболгаризмов, которые отличаются тем, что на русской почве они изменили свою первоначальную звуковую форму в результате фонематической субституции /т.е. передачи слов фонемными средствами заимствующего языка/ и фонемного освоения
43
/т.е. приспособления к фонетической системе русского языка/, [35] напр., благоухание, время, восхищать, восторгать, священник, супруг и т.д. В данном случае мы придерживаемся традиции болгарской лингвистической школы. Принимая во внимание их "новую русскую фонетическую форму" [36] многие болгарские историки языка относят подобные староболгаризмы к составу церковнославянизмов и даже русизмов. [37]
При определении сущности церковнославянизмов указывалось на специфические особенности лексики церковнославянского языка. Одна из особенностей обусловлена тем, что лингвистическую основу церковнославянского языка составил древне /и средне/ болгарский язык. Следовательно, и лексика церковнославянского языка отличалась от лексики русского языка рядом дифференциальных признаков: наличием слов с неполногласием, с -жд, -щ, с начальными -ра, широким, распространением книжных образований и т.д.
Другая особенность является результатом развития самого церковнославянского языка и главным образом его славяно-русской разновидности. В процессе, его развития под пером русских книжников возникали постоянно новые лексические образования, которые во многих случаях создавались по образу староболгаризмов. Наряду с другими новообразованиями и особенностями эти новые лексические
35. Д.П.Крысин, Иноязычные слова в современном русском языке, М., 1968;
Н.В.Юшманов, Грамматика иностранных слов, М., 1933;
36. Л.Андрейчин, Роля на старобългарската и черковнославянската писмена традиция, в кн. Из историята на нашето езиково строителство, С., 1977, с.27.
37. Л.Андрейчин, Роля на старобългарската и черковнославянската писмена традиция;
Б.Цонев, История на българский език, т.II, С., 1934 и др.
44
единицы, которые мы отличаем от староболгаризмов и предлагаем обозначать их термином "церковнославянизмы" поскольку формировались в рамках церковнославянского языка, составляют его неповторимое своеобразие.
Типологическая характеристика церковнославянизмов тоже может быть создана на основе различных классификационных принципов, которые и в данном случае соприкасается и могут пересекаться:
а) Хронологический. На основе хронологического принципа выделяется два слоя церковнославянизмов: первый - древнейший, слой, это староболгаризмы в русской фонетической форме, напр. благовещать, благоухание, время, священный; второй, более поздний /после XI-XII вв./, церковнославянский, напр. алтародверь, воздаятель, избиение, чернокнижник;
б) Генетический. Два слоя, которые разграничивается с точки зрения генетической, совпадает с двумя слоями, выделенными на основе хронологического принципа. Первый слой - это староболгарский /древнеболгарский и среднеболгарский в своей основе/, напр. бремя, возмущать, супруг; второй - церковнославянский /древнеболгарский и среднеболгарский в своей основе, но с восточнославянскими, русскими и др. приращениями/, напр. ангеловидный, бездобствие, возгружение, двоестрочие, излишие;
в) Лингвистический /фонетический, орфографический, грамматический, словообразовательный, семантический, стилистический/. Классификация церковнославянизмов с точки зрения различных лингвистических признаков дает основание обособить четыре слоя церковнославянизмов:
- первый -церковнославянизмы, отличающиеся особыми приметами, характерными для церковнославянского языка
45
/неполногласие, начальные -а, -е, приставки -воз/вос, раз/рас и т.д./, напр. благочиние, бранетворец, возводительный, хранительница;
- второй - лексические единицы, относящиеся понятийно-тематически и предметно-логически к сферам христианской религии, богослужения, церковного быта, напр. ангелолепный, богоотлучение, богоподражатель, чернокнижник;
- третий - книжные образования на общеславянской, староболгарской, русской и инославянской основе, созданные во многих случаях по образцу староболгаризмов, напр. анефематствовать, благоискусие, безжизненный, добропрелюбный;
- четвертый - слова со смешанными староболгарскими и древнерусскими - фонетическими, грамматическими, словообразовательными и др. приметами в своем составе, напр. небречь, привлечь, человеколюбезный.
Термин "церковнославянизмы" выражает особенности основной функциональной сферы распространения, генезиса и хронологии соответствующих слов.
Церковнославянизмы отличаются своими двусторонними связями как с древне /и средне/ болгарским языком, так и с русским. Церковнославянизмы формировались в рамках церковнославянского языка в более позднее время по сравнении со староболгаризмами на основе широкого использования староболгарских морфем и моделей. Но они возникли в большинстве случаев под пером русских /древнерусских, украинских и др./ книжников, на древнерусской и великорусской почве, изменялись под воздействием древнерусского /и великорусского/ языка. Несмотря на это, многие церковнославянизмы оставались чуждыми лексической системе народно-разговорного русского языка, поэтому часть из них входила в состав "неудобь понимаемых речей" и т.п. словарей и азбуковников XIII-XVII вв. /или выделялась в словарях русского языка ХVIII-XIX вв. пометами типа "словенское", "церковное" или "церковнославянское” /слово/.
46
Все высказанные соображения дают основание разграничить староболгаризмы от церковнославянизмов и выделить в лексике русского литературного языка состав двух основных типов заимствований из церковнославянского языка: староболгаризмов и церковнославянизмов.