3. Ученики
Константин-Философ и Мефодий за годы своей деятельности воспитали немало учеников. Некоторые из них внесли большой вклад в историю славянской культуры и письменности. О существовании учеников у Солунских братьев до 863 г. никаких сведений не дошло. До этого года оба брата выполняли только административные и дипломатические поручения. Конечно, у Константина-Философа было много учеников во время его преподавания в Константинопольском университете, но в те годы деятельность молодого преподавателя не выходила за рамки отвлеченных философских доктрин и богословия. После прибытия в Константинополь моравской миссии Солунские братья получили весьма ответственное поручение, к выполнению которого они оба были готовы. Среди молодых монахов монастыря Полихрон, бесспорно, были славяне из различных районов Империи, Естественно, что Мефодий, будучи игуменом этого монастыря, наиболее способных из них привлек к выполнению поручения византийского императора. С уверенностью здесь можно назвать Климента, прошедшего с апостолами славный путь борьбы за утверждение славянской письменности. Было много учеников у Солунских братьев и во время первого пребывания их в Моравии. Особенно число учеников возросло в последний период деятельности Мефодия (873—885 гг.). Однако имен мы знаем немного: Горазд, Климент, Наум, Ангеларий и Савва. Вместе с Константином-Философом и Мефодием они составляли «семерку» (седмочисленици). К сожалению, о Горазде, в котором Мефодий видел своего преемника на посту архиепископа, Ангеларии и Савве известно очень мало, поэтому мы вынуждены ограничиться описанием деятельности только Климента и Наума. Среди младших учеников Мефодия первое место, бесспорно, принадлежит Константину Преславскому.
Жизнь Климента известна лучше, нежели жизнь
128
других учеников Солунских братьев, так как сохранились обширное его житие, написанное Феофилактом, и краткое житие, содержащие весьма ценные сведения. Об этих житиях уже рассказывалось.
«Климент Охридский, несомненно, является самым видным среди всех непосредственных учеников и последователей основоположников старославянской письменности Константина-Философа и Мефодия» (Дуйчев. Климент Охридски и неговото дело в научната книжнина, с. 415). Год рождения Климента в источниках не указан. По этому вопросу среди исследователей имеются расхождения. Наиболее вероятным следует считать 840 г. Именно этот год указан в «История на българската литература» (т. I, с. 96). Таким образом, во время моравской миссии Клименту было 23 года. В источниках отсутствуют сообщения о месте его рождения, Хоматиан в кратком житии Климента пишет, что Климент
по роду был из европейских мизов, которых народ знает обыкновенно и как болгар.
Миклошич полагал, что Климент по происхождению был из Паннонии, т. е. был словенцем. В настоящее время болгарское происхождение Климента не вызывает сомнений. Георгиев утверждает, что имя Климент было взято учеником Солунских братьев в честь Климента Римского, и, следовательно, он принимал участие в хазарской миссии и в обнаружении мощей римского епископа. Все эти заключения делаются только на основе собственного имени Климент. «Если человек будет двигаться в духе воображения Георгиева, он с таким же основанием мог бы допустить, что никто другой, а только Константин-Философ должен был бы принять имя Климента Римского, даже с большим основанием, так как он открыл его мощи» (Велчев. Съществувало ли е развито славянско писмо к книжнина преди дейността на Константин-Кирил и Методий в Моравия, с. 68). Хоматиан продолжает, что Климент «с самого начала был с Мефодием, известным учителем мизийского народа благочестия и православной веры». В БЛ читаем:
Он (Климент) поставил за образец своей жизни жизнь великого Мефодия, стремился и молился, чтобы не ошибиться, когда ему подражал... Как никто другой, он знал его жизнь, так как с молодых и юношеских лет его
129
сопровождал и видел своими глазами все дела своего учителя.
Возможно, что Климент принимал участие в переводе Апракоса с греческого на славянский язык. Он прибыл со своими учителями в 863 г. в Великую Моравию, где трудился над переводами с греческого на славянский язык. Вместе с Солунскими братьями в конце 867 г. он оказался в Риме и был здесь рукоположен в священники. Надо полагать, что после смерти Константина-Философа Климент стал играть большую роль во всех начинаниях Мефодия до самой смерти апостола. В БЛ в разных местах специально отмечается, что после смерти Мефодия борьбу за славянскую церковную службу и славянскую письменность возглавили Горазд и Климент. По свидетельству БЛ, их устами говорили все ученики Мефодия.
А они (ученики Мефодия. — С. Б.) ответили, используя Горазда и Климента как свои уста, когда они вели разговор (со Святополком. — С. Б.).
Особенно остро стоял вопрос о Троице, в толкований которой были весьма существенные расхождения. Горазд и Климент изложили князю Святополку свое ортодоксальное учение.
Князь едва понял малую часть из сказанного, потому что был совсем тупым, чтобы быть в состоянии что-нибудь понять в божественных делах. Он был не только грубо и неразумно воспитан, но и затмил свой разум нечистыми удовольствиями, как об этом уже было сказано (БЛ).
Расправа с деятелями славянской письменности и богослужения в Моравии в 886 г. была жестокой. Наиболее известные деятели были изгнаны из страны. Этому предшествовали побои, унижения и надругательства. Узники были закованы в кандалы, почти лишены одежды, их морили голодом, держали на холодном ветру, пытали.
Священника Климента, мужа многоученого, Лаврентия, Наума и Ангелария, а с ними еще многих других славных мужей заковали в железные цепи и заключили в тюрьму, в которой им было отказано во всяком утешении, потому что ни родственники, ни знакомые не осмеливались каким-нибудь образом их посетить (БЛ).
О Горазде БЛ сообщает кратко, но выразительно:
Очень озлобленная толпа еретиков не хотела иметь Мефодия и после его смерти своим живым противником. Они
130
говорили: «Приходите, произведем над Гораздом насилие, устроим ему засаду, потому что его жизнь не годится для нас и пути наши различны. Он изобличает нас за наши грехи. Если мы позволим ему жить, то Мефодий снова оживет среди нас».
Больше никаких сведений о Горазде не сохранилось. Вероятно, он был убит в первые дни жестокого разгула.
Климент, Наум и Ангеларий после жестоких истязаний были изгнаны за пределы столицы Моравии.
Солдаты... вывели их за пределы города, раздели и голыми тащили по земле... Кроме того, солдаты прикасались своими мечами к их шее, чтобы убить, а свои копья упирали в их грудь, чтобы окровавить копья. Пораженные смертельным ужасом, они должны были умирать не один раз, ожидая каждый раз удара... Когда они оказались далеко от города, солдаты их бросили, а сами направились обратно в город (БЛ).
С большими мучениями страдальцы добрались, наконец, до Дуная.
Когда они добрались до берегов Дуная, увидели большую и поэтому непроходимую реку. Они связали три дерева с помощью липового лыка и переплыли ее (БЛ).
Мучения Климента, Наума и Ангелария закончились в Белграде, который в то время находился на территории Болгарии. Они с честью были встречены здесь наместником болгарского князя боритоканом Радославом, который знал, что болгарский князь очень нуждается в таких людях. Во втором житии Наума этот наместник назван князем Радиславом.
Поэтому он их оставил при себе, чтобы они пришли в себя после долгого пути, а затем направил их князю как драгоценный дар и сообщил ему, что это как раз те люди, которых он с большим желанием ищет (БЛ).
Действительно, встреча Бориса с Климентом, Наумом и Ангеларием была исключительно торжественней.
Они рассказали все от начала и до конца, ничего не пропуская. Выслушав их, князь благодарил Бога за то, что он послал ему таких служителей для Болгарии и что дал ей в учителя и в устроители веры не случайных лиц, а исповедников и мучеников. Он приказал дать им подобающие священникам одежды, удостоил их всяческих почестей и распорядился предоставить им жилища, которые принадлежали его ближайшим друзьям (БЛ).
131
Климент и Наум поселились в доме сампсиса Есхача, Ангеларий в доме Чеслава. Вскоре после всех перенесенных лишений и страданий Ангеларий скончался.
Болгария в это время в культурном и церковном отношениях находилась в большой зависимости от Константинополя. Родной язык был языком лишь устного общения. Функцию литературного, административного и церковного языка выполнял греческий язык. О существовании славянской письменности и славянской литургии в Моравии и Паннонии здесь в Болгарии было известно. Князь Борис ясно отдавал себе отчет в том, что необходимо освободиться от культурной и церковной гегемонии Византии, но он также отлично понимал, что своими силами осуществить это невозможно. Нужна письменность на родном языке, нужны люди, способные осуществить в Болгарии то, что свыше 20 лет тому назад в Моравии и Паннонии осуществили Константин-Философ и его брат Мефодий. Таких людей в распоряжении болгарского князя не было. И вот теперь в Болгарии оказались ближайшие ученики апостолов. Выдающийся государственный деятель своего времени, Борис хорошо понимал, что начинать нужно не с решения церковного вопроса, а пока лишь с организации обучения молодых болгар славянскому письму, с создания необходимого количества богослужебных книг на славянском языке. Лишь осуществив все это можно будет серьезно поставить вопрос о полной церковной самостоятельности. Не желая привлекать особого внимания к своим планам патриарха, архиепископа и их людей в Болгарии, Борис принял решение организовать подготовку молодых людей далеко от столицы, в юго-западном захолустье страны, лишь недавно присоединенном к Болгарии (в 864 г.).
«Открытие такого училища в резиденции князя или в другом каком-нибудь центре Восточной Болгарии возбудило бы подозрение у греческого духовенства, которое не замедлило бы помешать и даже сорвать это хорошее начинание и могло бы вызвать негодование среди тех болгарских боляр, которые не разделяли славянской политики своего князя. А такие, боляре имелись» (Златарски II, с. 225).
Местопребыванием Климента Борис избрал Кутмичевицу, управителем которой был Домета. Желая
132
подчеркнуть особую важность миссии Климента, Феофилакт пишет:
... передал блаженного Климента управителю Домете или, точнее, Домету передал Клименту, а еще точнее скажем — передал одного другому (БЛ).
Климент был послан учителем.
Был оглашен приказ всем жителям этой области принять святого с почетом, предоставить ему все необходимое щедро и преизобильно.
Топоним Кутмичевица известен только из БЛ. Много было различного рода предположений. Наиболее убедительное принадлежит Златарскому, который полагал, что Кутмичевица находилась между Охридским озером и Адриатическим побережьем. Таким образом, речь идет о Юго-Западной Македонии и некоторых областях Албании. Местопребыванием Климента был назначен город Девол, который не сохранился. Развалины города находятся возле села Гостима в Албании. По реке Девол Климент получил в дар три дворца,
отличающихся своей роскошью... Кроме этого Борис подарил ему и места для отдыха около Охриды и Главиницы.
Топоним Главиница был объектом многих разысканий, точно не локализуется. Григорович в 1845 г. недалеко от Охриды обнаружил три поселения с данным наименованием. Феофилакт спрашивает:
«Не загордился ли Климент от почестей и не стал ли он думать о себе больше того, кем он был? И после этого не начал ли он жить более роскошно, полагая, что он достиг всего?»
И сам же отвечает:
«Совсем нет... Мы никогда не видели его бездействующим. Он учил детей различным предметам — одним показывал формы букв, другим объяснял смысл написанного, третьим показывал, как нужно писать. Работал не только днем, но и ночью, то предавался молитве, то читал или же писал книги, а иногда одновременно делал две вещи — писал и преподавал детям, так как знал, что безделье — учитель всякого зла».
За семилетний период времени (886—893 гг.) Климент проделал огромную работу в разных направлениях. О ней подробно и достоверно сообщает БЛ. В различных местах Кутмичевицы он организовал училища для детей и взрослых. В школах для взрослых готовили священников, которые в будущем могли бы вести церковную службу на славянском языке,
133
а также учителей для детских школ. О масштабах деятельности Климента свидетельствует тот факт, что за семь лет существования школы для взрослых ее окончили 3500 человек. Следует иметь в виду, что до 893 г. Климент не имел отношения к церковным делам. Он был только учителем. Церковная служба в Кутмичевице шла на греческом языке. Таким образом, он готовил лишь будущих священников и дьяконов. Можно предположить, что проповеди уже и в это время читались по-славянски.
Одновременно в Кутмичевице шла активная литературная деятельность. Переписывались в большом числе тексты еще моравского периода, создавались новые переводы. Всем этим руководил неутомимый Климент. Конечно, в полном согласии с моравской традицией здесь употреблялась только глаголица. Сообщение ОЛ о создании Климентом новой славянской азбуки является недостоверным.
Он изобрел и другие формы букв для большей ясности нежели те, которые нашел мудрый Кирилл. С их помощью он написал все боговдохновенное писание, похвальные слова, жития святых мучеников и преподобные и священные песни, по которым с усердием обучал наиболее способных своих учеников, а наиболее достойных из них повышал до священнического сана.
Не без основания Лескин считал это место поздней интерполяцией. Еще в XI в. в Македонии господствовала глаголица. Кириллица родилась в Восточной Болгарии.
Климент продолжал в Македонии литературную деятельность. Здесь он написал много произведений церковной литературы, поучительных и похвальных слов.
Он составил простые и ясные слова на все праздники, которые не содержат ничего глубокого и очень мудрого, но которые понятны даже самому простому болгарину. Ими он питал души простых болгар, питая молоком тех, которые не могли принимать более твердую пищу (БЛ).
С его переводческой деятельностью слависты связывают Цветную Триодь, Синайский евхологий и другие тексты церковной литературы. Своей литературной деятельностью Климент заложил основы Охридской литературной школы, которая сыграла выдающуюся роль в истории болгарской средневековой литературы.
134
По свидетельству БЛ Климент много сил и времени уделял развитию в Македонии садоводства.
Так как по всей болгарской земле росли лишь дикие деревья и отсутствовали благородные плоды, он подарил ей и это благо, перенеся из страны греков различные сорта облагороженных деревьев, и с помощью пересадки создал из диких деревьев культурные, чтобы воспитать, я думаю, таким путем человеческие души, которые воспринимают соки доброты и приносят как плоды богу исполнение божественной воли, что он считал единственной пищей для себя.
В 893 г. во главе Болгарского государства становится третий сын Бориса Симеон, получивший блестящее по тому времени образование в Константинополе. С его именем связано много важных событий в истории Болгарии. Одним из таких было утверждение полной церковной самостоятельности и переход всего богослужения на славянский язык. Это важное событие было подготовлено той большой работой, которая была проделана на западе страны Климентом и его многочисленными учениками, на востоке — Наумом, Константином Преславским и их учениками начиная с 886 г. Решение было принято на знаменитом соборе осенью 893 г. уже в новой столице Болгарии Преславе. Теперь Болгария располагала большим числом хорошо подготовленных священников и дьяконов, способных вести богослужение на славянском языке. К этому времени было осуществлено много новых переводов, переписывались старые переводы моравского периода. На соборе Климент был возведен в сан епископа, став, таким образом, первым болгарским епископом. В БЛ сообщается, что Симеон,
посоветовавшись со своими приближенными, назначил его епископом Дрембицы или Велики.
Указанные два топонима не подкрепляются современной географической картой. Существует много опытов их идентификации (см.: Коледаров. Климент Охридски, «първи епископ на български език» на драговитите в Солунско и на Великия в Западните Родопи). Милев имел полное основание написать: «Так или иначе епархия и данные географические объекты находились близ Охриды» (Милев, Гръцките жития на Климент Охридски, с. 159).
135
От топонима Велика первый болгарский епископ стал именоваться епископом Величским.
Епископ Климент был освобожден от обязанностей учителя. Он смог посвятить все время организации богослужения и литературной деятельности. Именно к этому периоду относится большинство его собственных произведений и переводов. Однако как человек практической складки Климент не мог ограничиться только этим. Теперь он много сил отдает строительству монастырей, церквей, возводит памятники. По сообщению БЛ, он построил в Охриде монастырь, церковь, которая позже стала кафедральным собором.
Таким образом, в Охриде были три церкви: одна соборная и две святого Климента, которые были по величине значительно меньше соборной, но красивее своей округлой и сферической формой (БЛ).
Охридская легенда сообщает о строительстве каменного столба близ Главиницы, на котором была выбита надпись о крещении болгарского народа.
Сгорбленный от старости и утомленный делами, он (Климент. — С. Б.) принял решение [после 23-летнего епископства] отказаться от сана епископа не потому, что хотел освободиться от службы ... но потому... что боялся, чтобы из-за его немощи не расстроилось бы Божье дело. И пришел он к царю (Симеону. — С. Б.) и сказал ему: «… ты видишь, как старость меня гнетет и как мои большие труды отняли у меня все силы, позаботься о церкви и поставь в доме господа такого служителя, который имеет хорошую телесную и духовную силу и чтобы он был моложе меня, чтобы он мог взять на себя церковные заботы. Исполни это мое последнее желание. Дай мне эти немногие дни провести в беседе с самим собой и с Богом. Для этого монастырь мое лучшее жилище. Позволь мне умереть там» (БЛ).
Симеон очень огорчился от этой неожиданной просьбы и стал уговаривать Климента остаться епископом.
Как я могу видеть другого на этом престоле, пока ты жив?.. Твой уход с престола епископа был бы плохим предзнаменованием моей детронации.
Старец был вынужден согласиться с царем. Однако по возвращении домой Климент заболел. Скончался достойный ученик и последователь Солунских братьев 27 июля 916 г.
136
в возрасте 76 лет. В месяцеслове Ассеманиева евангелия (начало XI в.) Климент назван святым, Таким образом, он был канонизирован уже в X в.
Произведения Климента рано получили широкую известность не только в Болгарии и Сербии, но и на Руси. После Ундольского русские слависты их находили в самых различных сборниках смешанного содержания, часто вместе с сочинениями таких известных авторов, как Иоанн Златоуст, Григорий Богослов, Василий Великий, Иоанн Дамаскин и др. Наибольшее число списков произведений Климента находим в сборниках XVI—XVII вв. Больше всего сохранилось списков русской редакции. Они свидетельствуют о большой популярности сочинений Климата даже на крайнем севере русской территории. Конечно, особое место Климент занимает в делах и помыслах деятелей болгарского национального возрождения, писателей, художников, музыкантов XIX—XX вв. Софийский университет носит его имя.
О деятельности Наума в Болгарии после 886 г. мы знаем значительно меньше, нежели о деятельности Климента. Как уже было отмечено, сохранились два жития Наума, но они очень кратки и содержат мало информации. Во втором житии Наума читаем:
Этот преподобный и великий отец Наум вырос в Мизии (т. е. в Северной Болгарии).
Еще в раннем возрасте он вошел в группу Константина-Философа и Мефодия, путешествуя с ними всюду вплоть до старого Рима. Здесь он вместе с Климентом был рукоположен в священники и служил церковную службу по болгарскому тексту. О страданиях Наума и о прибытии его вместе с Климентом и Ангеларием в Плиску уже говорилось. Наум был оставлен Борисом в Плиске, где занимался проповеднической деятельностью. Об этом периоде его жизни мы знаем очень мало. Велика роль Наума в создании в Восточной Болгарии крупного центра письменности — Преславской школы. Не обладая литературным дарованием, он не оставил собственных произведений. Однако он был широко образованным, волевым человеком, отличным организатором и администратором. После собора 893 г. по приказу Симеона Наум занял ту должность учителя, которую прежде занимал Климент. В этой должности учителя он состоял до 900 г.
137
В первом житии Наума читаем:
Когда назначили Климента епископом, тот же благоверный царь Симеон направил товарища его Наума учительствовать вместо него.
Ильинский высказал предположение, что Наум был Симеоном отправлен учителем в Македонию за то, что он отказался от участия в создании новой славянской азбуки (кириллицы). Оба жития ничего не сообщают о результатах его учительской деятельности. На южном берегу Охридского озера он построил монастырь, в котором провел последние годы жизни. Скончался он 23 декабря 910 г.
Особое место среди учеников младшего поколения занимает Константин Преславский. Вероятно, он стал учеником Мефодия уже после смерти Константина-Философа. Биографических сведений о нем сохранилось очень мало, так как нет его жития. В первом житии Наума имеется следующий пассаж:
Пусть и это будет известно вам, которые прочитают то, о чем мы писали раньше, как еретики одних мучили, а других — пресвитеров и дьяконов — продали евреям за деньги. Купив их, евреи привезли их в Венецию. Когда их продали, в Венецию прибыл царский человек из Константинополя по государственным делам. Узнав о судьбе этих людей, царский человек их откупил. Затем он их отвез в Константинополь и рассказал обо всем императору Василию. Здесь им вернули их чины и саны пресвитеров и дьяконов, которые они имели прежде. Дали им и службу. И никто из них не умер в рабстве. Одни из них, покровительствованные императорами, получили успокоение в Константинополе, другие пришли в болгарскую землю, где с великой честью нашли покой.
Многие специалисты полагают, что среди пресвитеров и дьяконов, пришедших в Болгарию, был Константин Преславский.
О болгарском периоде жизни Константина Преславского мы знаем очень мало. Из приписки к «Четырем словам против ариан Афанасия Александрийского», принадлежащей Тодору Доксу, мы узнаем, что Константин Преславский был учеником Мефодия. В Болгарии он первоначально был пресвитером, а позже стал первым болгарским епископом в столице Болгарии Преславе, принадлежал к той группе болгарских книжников, которая была близка к болгарскому
138
царю Симеону. В предисловии к «Учительскому евангелию» Константин пишет, что начал работу над текстом Евангелия по просьбам Наума (когда поверил в это после твоих просьб, брат Наум). Это говорит о том, что до 893 г. он был тесно связан с Наумом и, вероятно, входил в группу его последователей и учеников. В 906 г. Константин был уже епископом, о чем свидетельствует приписка к «Четырем словам против ариан Афанасия Александрийского». Год смерти Константина Преславского не зафиксирован.
Перу Константина Преславского принадлежат «Учительское евангелие», «Азбучная молитва», «Проглас», «Историкии», «Служба Мефодию». Кроме того, он перевел с греческого «Четыре слова против ариан Афанасия Александрийского» и «Церковное сказание».
«Учительское евангелие» содержит 51 беседу, в которых объясняется и комментируется Евангелие. Возникли эти беседы из проповедей. Самый древний список русской редакции датируется концом XII в. Обнаруженный Гильфердингом древнейший список сербской редакции идет от 1286 г.
«Азбучная молитва» представляет собой акростих, первый в истории славянской поэзии, «Хотя по структуре стиха она сближается в какой-то степени с 12-сложным византийским стихом, все же «Азбучная молитва» имеет много самостоятельного и оригинального; в ней есть нечто, что ее отдаляет от византийских церковных песней» (Куев. «Азбучната молитва» в славянските литератури, с. 119). В настоящее время известно 38 списков, самый древний от конца XII в. Об этом замечательном произведении древнеболгарской литературы писали многие слависты. Об авторстве акростиха высказывались различные точки зрения. После публикации фундаментального исследования проф. Куева все сомнения в авторстве Константина Преславского отпали.
«Азбучная молитва» свидетельствует о высоком поэтическом даровании Константина Преславского. Его можно с полным основанием считать первым славянским поэтом. Некоторые художественные образы «Азбучной молитвы» оказали глубокое влияние на формирование и развитие светской поэзии
139
славянских народов. Даже в новое время «Азбучная молитва» служила источником вдохновения поэтов. Акростих Константина Преславского помог решить один немаловажный вопрос в изучении кириллицы: он явился надежным источником в установлении последовательности букв в кириллической азбуке.
«Проглас» также принадлежит к древнейшим славянским стихотворениям. «Проглас» — это возвещение к славянскому переводу Четвероевангелия. Текст представляет собой подлинный панегирик славянскому книжному языку. Автор пишет:
Бескнижная человеческая душа мертва... Слушать слова чужого языка все равно, что слушать медный звон... Народы, которые не имеют книг, являются голыми, беззащитными, потому что они не могут бороться с врагами наших душ.
Всего «Проглас» имеет 108 12-сложных стихов с цезурой после пятого или седьмого слога. Таким образом, он написан тем же размером, что и «Азбучная молитва». На это в свое время обратил внимание еще Соболевский. «Необходимо иметь в виду, что «Проглас» — стихотворение, написанное тем же размером, которым пользовался Константин (Преславский. — С. Б.) для своей Азбучной молитвы, с той же цезурой после пятого слога» (Соболевский. Материалы и исследования в области славянской филологии и археологии, с. 19). «Каковы бы ни были источники отдельных частей «Прогласа», как целое он является оригинальным памятником старославянской поэзии не только по языку, но и по композиции» (Топоров. «Проглас» Константина-Философа как образец старославянской поэзии, с. 28). До наших дней дошли четыре списка этого стихотворения (три списка сербской редакции и один — русский). Древнейший список Хилендарский от XII в. Голубинский, Франко, Георгиев, Якобсон и Топоров считают автором «Прогласа» Константина-Философа. Однако значительно убедительнее доказательства тех ученых, которые полагают, что автором этого произведения древнеболгарской литературы был именно Константин Преславский. К ним принадлежат Соболевский, Вайан, Иванов, Кодов, Куев и многие другие. В доказательство приводятся убедительные аргументы:
140
близость размера «Прогласа» и «Азбучной молитвы», все оригинальные произведения Константина-Философа были написаны по-гречески. Художественные произведения Константина-Философа с греческого на славянский переводил Мефодий. «Проглас» начинается словами: Блаженного учителя нашего Константина-Философа. Сам автор так о себе написать не мог.
Константин Преславский написал первую славянскую летопись под названием «Историкии», известную в русской редакции XII в. Написана летопись была в 894 г. «Служба Мефодию» представляет собой канон.
Константин Преславский был не только выдающимся для своего времени писателем, но и крупным организатором культурной и церковной жизни Болгарии периода царствования Симеона. Уже на соборе 893 г. он определял решения многих первостепенных вопросов. Остановлюсь на одном.
Вопрос о генезисе славянских азбук глаголицы и кириллицы всегда стоял в центре внимания славистов, начиная с самых начальных периодов истории славянской филологии. Однако до сих пор в нашей науке существуют глубокие разногласия по ряду важнейших аспектов данной проблемы.
Как известно, древние памятники славянской письменности ничего не сообщают о существовании у славян двух азбук. Молчит об этом Черноризец Храбр, молчат и другие авторы. Лишь в ОЛ упоминается, как уже сообщалось, о второй славянской азбуке (см. с. 134). Это место у многих ученых вызывало сомнение. Так, например, Гильфердинг, Голубинский, Лескин усматривали в данном случае интерполяцию позднего происхождения. И естественно, возникал вопрос: почему об этом молчит БЛ, в которой подробно описан жизненный путь Климента? Однако некоторые слависты к этому сообщению относятся с доверием. Авторы ряда исследований и популярных работ считают Климента создателем кириллицы.
Как мы уже знаем, вся деятельность Климента и как учителя, и как епископа проходила в Юго-Западной Болгарии, в Македонии. Именно здесь глаголица оказалась наиболее устойчивой. Все дошедшие
141
до нас старославянские памятники конца X—XI в. македонского происхождения написаны глаголицей (Зографское евангелие, Мариинское евангелие, Ассеманиево евангелие, Синайская псалтырь и др.). Об этом свидетельствуют и более поздние палимпсесты. С полной уверенностью о существовании кириллицы в Македонии можем говорить только применительно к концу X в. (кириллическая надпись царя Самуила 993 г.). Окончательную победу кириллица здесь одержала лишь в XII в. Иначе было в Восточной Болгарии. Наиболее древние восточноболгарские старославянские тексты XI в. написаны кириллицей (Саввина книга, Супрасльская рукопись).
В свое время Ильинский предложил гипотезу о происхождении кириллицы. По его предположению, она была принята на соборе осенью 893 г. в Преславе по инициативе Симеона. Было взято хорошо известное здесь греческое унциальное письмо (устав), к которому лишь добавлены некоторые буквы, необходимые для передачи специфических славянских звуков. В отличие от глаголицы, которая представляла собой самостоятельный алфавит, лишь восходящий в своей основе к греческой скорописи, кириллица — это греческое унциальное письмо в чистом виде, только дополненное рядом букв. В отличие от глаголицы здесь творческого элемента было сравнительно мало. «Славянский язык (на соборе. — С. Б.) провозглашался официальным языком как государства, так и церкви, но письмо должно было остаться чисто греческим в своей основе» (Ильинский. Где, когда, кем и с какой целью глаголица была заменена «кириллицей», с. 83). По мнению Ильинского, всю работу по «созданию» кириллицы на соборе выполнял Константин Преславский. «Сделать это было не так трудно», — полагает автор.
В соображениях Ильинского имеется одно очень важное и существенное положение: в подлинном смысле слова самостоятельным славянским письмом является только глаголица, освященная авторитетом Константина-Философа и Мефодия. Она представляет собой творческую переработку греческой скорописи. Кириллица — это греческий устав, приспособленный
142
для передачи звуков славянской речи. Большой знаток кирилловской палеографии акад. Карский пишет: «Сходство это так велико, что при первом взгляде, если не обращать внимания на язык, легко смешать греческую рукопись со славянской и наоборот» (Карский. Славянская кирилловская палеография, с. 164). Это принципиальное отличие двух древнейших славянских азбук четко обозначил Щепкин. «Кириллица — точное повторение греческого литургического устава IX—X вв., глаголица основана на греческой скорописи приблизительно того же времени» (Щепкин. Русская палеография, с. 26). Ни Климент, ни Наум не подняли бы руку на священное для них глаголическое письмо. Именно в Македонии, где протекала деятельность Климента и Наума, кириллическое письмо встретило наибольшее сопротивление. «По счастью для Симеона, среди учеников Мефодия нашелся все-таки один, который согласился сделаться исполнителем его предначертаний в области реформы азбуки. Это был младший современник «седмочисленников», блестящий оратор, широкообразованный писатель и поэт, пресвитер Константин. По указанию Симеона он составил новый славянский алфавит на основе греческого уставного письма, заимствовав недостающие для славянских звуков знаки из глаголицы либо целиком (как Ш), либо после известной их стилизации (как Ъ, Ь, Ѣ, Ѫ, Ѧ и др.)» (Ильинский. Там же, с. 85).
В «Повести временных лет» говорится о прѣложении книгъ, которое состоялось, по расчетам Златарского, между 1.IX 893 г. и 15.V 894 г., т. е. во время Преславского собора. Ильинский толкует это выражение как перемену букв, письма. «Очевидно, мы имеем здесь дело с хронологической датой введения так называемого «кирилловского письма» на место глаголического... Как известно, ученики Мефодия принесли в Болгарию глаголические рукописи, но было бы ошибочно думать, что они всюду вызывали только один восторг... А так как готовых кадров славянского духовенства, которые могли бы заменить греческое, в то время еще не было, да и не могло быть, то Симеону не оставалось ничего другого, как предложить созванному собору следующий компромисс: славянский язык провозглашался
143
официальным языком как государства, так и церкви, но письмо должно было остаться чисто греческим в своей основе» (Ильинский. Там же, с. 83). Так, по мнению Ильинского, возникло кириллическое письмо, созданное Константином Преславским в 893 г. Конечно, все это лишь гипотеза, которая, однако, может объяснить многое. Это предположение Ильинского нельзя причислить к тем беспочвенным гипотезам, которыми богаты труды ряда исследователей старославянского языка.