За Балканскими фронтами Первой мировой войны

Глава VIII. Победа Антанты

ГРЕЦИЯ: РОСТ ТЕРРИТОРИАЛЬНЫХ ПРЕТЕНЗИЙ

О. В. Соколовская

В самом конце 1917 года в руководстве Салоникской армии произошли изменения - генерал Саррайль был заменен генералом Гийомэ. Непосредственно подготовкой к переброске на Салоникский фронт греческих войск занимался генерал Бордо, служивший до войны во французской военной миссии в Афинах, а теперь получивший пост генерального инспектора греческих вооруженных сил. Его задачей было помочь Венизелосу развернуть 30-тысячную армию "национальной обороны" под командованием генерала Зимбракакиса в трехсоттысячную. Ллойд Джорджи Ж. Клемансо обещали греческому премьеру предоставить на эти нужды 8.700 млн. франков [123].

Задача была чрезвычайно сложной: наиболее опытные офицеры греческой армии, сплошь германофилы, были высланы из страны, новобранцы из Афин, Ларисы, Ламии, Патр в большинстве случаев патриотического порыва не испытывали и проявляли склонность к дезертирству. В январе 1918 г. по дороге на фронт восстали два отряда войск из Ламии и Ларисы, порядок был восстановлен только после посещения их королем Александром [124]. К весне были готовы к отправке на фронт 4 дивизии, плохо экипированные и наспех обученные. Во время боев на Струме половину греческих потерь составили солдаты, подорвавшиеся на собственных гранатах. Как констатировал Людендорф, "греческая армия не имела никакого боевого опыта" [125].

Объявив мобилизацию, греческое правительство одновременно послало в феврале союзникам ноту, в которой обвиняло их в забвении ранее данных обещаний. Английский посланник Грэнвилл успокаивал греков, говоря, что "если война будет продолжаться, греческие требования без сомнения будут вновь выдвинуты" [126]. Только в конце марта Лондон и Париж заявили, что греческие довоенные границы будут сохранены.

Венизелос жаловался: из этой декларации не ясно, что же получит Греция за свое участие в войне. Он обратился к президенту В. Вильсону с просьбой поддержать греческие требования и ко всеобщему изумлению - ибо США до тех пор вели себя сдержанно и провозглашали отказ от тайной дипломатии, - в ответном послании президент пообещал "сохранить ее (Греции. - Авт.) единство и поддержать ее права на любой мирной конференции" [127]. Такой ответ знаменовал переход США к более активной политике на Ближнем Востоке и Балканах, которые постепенно входили в сферу их интересов.

Поддержка США получила широкий резонанс в Греции и подняла боевой дух армии.

В конце весны ген. Гийомэ дал указание своему штабу разработать план окончательного удара по противнику на обоих берегах Вардара с использованием греческой армии на Струме и сербской - на западе.

30 мая 1918 г. греческие войска достигли местечка Скра, где предприняли неожиданную для болгар атаку и одержали значительный успех. За один день малоизвестное местечко стало популярно в Греции, авторитет Венизелоса достиг небывалой высоты, в армию потянулись добровольцы. В афинских кофейнях победу при Скра сравнивали со сражением на Марне, Сомме и с прорывом Брусилова. Неожиданно ген. Гейомэ был отозван в Париж, и операции приостановились.

Неудача болгар ускорила падение прогерманского правительства Радославова в Болгарии, новый премьер-министр Малинов слыл антантофилом. Но появившаяся было надежда на заключение сепаратного мира с Болгарией разбилась о твердый отказ Венизелоса обсудить македонскую проблему. Венизелос заявил, что положение 1915 г. изменилось: тогда он предлагал уступить болгарам Кавалу для привлечения их на сторону Антанты, теперь об этом не может быть и речи.

В середине июня 1918 г. в Салоники на смену Гийомэ прибыл генерал Франше д'Эспрэ, имевший инструкции Верховного союзного командования подготовить наступление. Союзные армии состояли из 29 дивизий (из которых десять были греческими) [9 сражались на фронте.], численность их приближалась к 0,6 млн. человек при двух тысячах орудий. Фронт шел от Эгейского моря по Струме на Дойран - Битола - озера Преспа и Охрида и до Влеры. Союзникам противостояли 3 болгарские армии, 11-я германская, которая фактически также состояла из болгар, и австрийский корпус - всего свыше 400 тыс. человек. Генерал Франше д'Эспрэ решил нанести удар в труднодоступной горной местности, слабо защищенной. В районе Ветреник-Доброполе - Сокол наступали сербы, усиленные двумя французскими дивизиями; с других флангов атаковали франко-греческие войска, а вспомогательную атаку проводили англо-греческие силы между оз.Дойран и р.Вардар [129]. Таков был план.

3 августа войска союзников приступили к активной подготовке к наступлению. Большинство греческих сил - пять дивизий и одна резервная - находились под командованием английского генерала Милна, еще две - в распоряжении французского генерала Ансельма, а 9-я греческая дивизия составляла часть основных сил Восточной французской армии генерала Анри. Было решено, что на последнем этапе операции на Струме командование возьмет на себя греческий главнокомандующий генерал Данглис [130].

19 сентября Восточные армии Антанты прорвали болгарский фронт в районе Ветреник-Сокол, положение противника стало катастрофическим, дорога на Софию - открыта. 29 сентября Болгария капитулировала. Прямое сообщение между Турцией и ее европейскими союзниками было прервано, Салоникская армия нависла над тылом германских войск, отступающих в Румынию [131]. "Наш фронт на Балканах пошатнулся.., - вспоминал Э.Людендорф. - ...Представлялось вероятным, что финал наступит в ближайшее время" [132]. Дальнейшее наступление войск Антанты против оставшихся австро-германских контингентов приняло характер очищения занятых территорий в направлении Албании, Сербии, Румынии и Турции (Стамбула).

Накануне англо-греческой атаки, которая была предпринята на Дойране 18-19 сентября 1918 г. - демарш был явно приурочен к ней, греческий посланник в Лондоне Д. Какламанос передал в Форин офис перечень территорий, на которые греческое правительство намеревалось предъявить требования на мирной конференции. Предусматривались возвращение Греции Македонии, присоединение "Северного Эпира" (т.е. Южной Албании) в границах оккупационной греческой зоны. В октябре 1918 г. был поднят вопрос о присоединении островов Додеканез и Восточной Фракии, находившихся под частичной оккупацией иностранных государств, что, как было сказано, "не затронет жизненных интересов государств и не осложнит международную жизнь".

Предусматривалось присоединение, в случае полного или частичного распада Османской империи, тех районов, где преобладало греческое население или местную автономию тех областей, где население было преимущественно греческим; возвращение малоазиатских греков домой и возвращение им их имущества. Какламакос, по указанию Венизелоса, не упоминал об острове Кипр, дабы не задевать интересы Англии. Форин оффис заявил в ответ, что Греция безусловно получит Салоники и, возможно, Кавалу, но Болгария сохранит Западную и, возможно, Восточную Фракию [133].

По условиях перемирия с Болгарией она обязана была эвакуировать войска с греческих и сербских территорий. Уже 30 сентября, сообщая о перемирии греческому посланнику в Париже Романосу, Клемансо сказал: "С сегодняшнего дня восточная Македония в вашем распоряжении; греческие гражданские и военные чины должны немедленно там прочно утвердиться". 6 октября, когда греческие войска заняли Кавалу, Венизелос выступил с речью в Салониках, в которой намекал на значительное территориальное расширение. Все же он наложил запрет на то место из выступления Франше д'Эспрэ, в котором разошедшийся генерал говорил о водружении греческого флага на храме Святой Софии в Константинополе [134]. Премьер явно боялся раздражить общественное мнение за границей.

Франция, как и прежде, считала, что вопрос о разделе Османской имерин должен решаться только великими державами и выступала против увеличения территории Греции, которую Великобритания, играя на мегалистских стремлениях Венизелоса, хотела лишь использовать как ширму для своих экспансионистских целей в Малой Азии, нанести удар как по территориальным претензиям Франции, так и по ее экономическим интересам в этом регионе. Франция бдительно следила за тем, чтобы Англия не давала обещания Греции увеличить ее территорию [135].

Итальянское правительство, само стремившееся заполучить территории в Малой Азии, разделяло французскую точку зрения. Итало-греческие отношения были чрезвычайно напряженными. Процесс "итальянизации" Додеканеса был ускорен; еще в апреле 1918 г. Италия пыталась решить в своих интересах албанский вопрос, прося у западных союзников разрешения на оккупацию района Корчи. Венизелос протестовал, и под нажимом Англии и Франции барон Романс Авиэззана, посланник в Афинах, сообщил о согласии Италии передать о-ва Додеканес Греции. Выступая за независимость Албании (урезанной!), Венизелос выражал готовность заключить договор с Италией, но соглашался передать последней лишь один порт на Додеканесе - Астипалэа, настаивая при этом на передаче Додеканеса, "Северного Эпира", включая Корицу (Корчу) Греции. Независимое Албанское государство, мыслилось как федерация кантонов под опекой интернациональной комиссии; допускал он и вариант раздела Албании между соседями. Итальянский министр иностранных дел Соннино отверг предложения греческого премьера, и осенью 1918 г. отношения между двумя странами еще более ухудшились [136]. Судьба Албании должна была решиться на мирной конференции.

Реакция со стороны Франции и Италии не охладила пыла Венизелоса. Греческая армия была в лучшем состоянии, чем когда-либо ранее. Если год назад, имея всего три дивизии на почти бездействующем Салоникосом фронте, Венизелос утверждал в парламенте: "нельзя допустить, чтобы греческие интересы, которые находятся в полной гармонии с идеалами, во имя которых ведут войну союзники, не были приняты во внимание на мирной конференции [137], - то теперь, располагая сильной армией, за спиной которой были победы у Скра и на Дойране, Венизелос взбодрился еще больше. При этом огромную роль играли его связи на Западе и исключительное политическое чутье.

8 октября 1918 г. Венизелос сообщил прибывшему в Афины лорду Грэнвиллу, что Греция, даже исполнив свой союзнический долг перед Сербией, готова продолжать совместную борьбу, если она получит за это справедливые компенсации во Фракии и Македонии. Это заявление имело принципиальное значение ввиду продолжавшихся военных действий против Турции и перспективы вступления союзных войск в Стамбул. Только чрезвычайная осторожность не позволяла Венизелосу открыто притязать на Константинополь, говоря лишь о "реализации эллинских мечтаний", ему становилось все труднее сдерживать нараставшую шовинистическую кампанию в печати. Еще больше такие настроения усилило предложение Франше д'Эспрэ отправить несколько греческих дивизий под командованием Параскевопулоса в Стамбул.

Однако 30 октября Турция после успешных действий британских войск в арабских землях, исчерпав все возможности сопротивления, капитулировала, а 31 октября в Мудросе на о. Лемнос было заключено перемирие. Это известие было встречено в Греции без энтузиазма. Грэнвилл сообщал в Лондон, что Мелас, заместитель министра иностранных дел Греции, принявший его в отсутствие Н. Политиса, не скрывал своего отчаяния. В Греции господствовало убеждение, что если бы греки воевали чуть дольше и вошли бы в Константинополь, "они могли бы предъявить более длинный счет, имея большие гарантии его оплаты на заключительном мирном конгрессе". Венизелос немедленно отбыл в Париж и Лондон. Он боялся, как писал Грэнвилл А.Бальфуру, что "Турция может выжить" [138]. Настоящая война для него только начиналась.

14 декабря 1918 г. английский генерал Милн занял своими подразделениями Стамбул; Франше д'Эспрэ последовал за ним. Основные силы греческой армии оккупировали Измир (Смирну), греческие военные корабли бросили якорь в Босфоре [139]. Мировая война была закончена, но для греческого населения это не означало перехода к мирной жизни. "Великогреческая программа" должна была еще напитаться греческой кровью, чтобы стала ясной вся ее тщетность.
 

[Previous] [Next]
[Back to Index]


123. Mitsakos A. S. France in Greece during World War 1. New York, 1982. P. 175, 176.

124. Palmer A. The Gardeners of Salonica. L, 1965. P. 166, 171.

125. MitsakosA. S. France in Greece... P. 176; Palmer A. The Gardners... P. 175.

126. Petsalis-Diomidis N. Greece at the Paris Peace Conference. 1919. Thessaloniki, 1978. P. 54, 55.

127. Mitsakos A. S. France in Greece... P. 176; Petsalis-Diomidis N. Greece... P. 58.

128. Palmer A. The Gardeners... P. 177.

129. Зайончковский А. М. Мировая война... Т. 2. С. 237, 245.

130.

131.

132. Людендорф Э. Мои воспоминания о войне. 1914—1918. Т. 2. С. 268.

133. Petsalis-Diomidis N. Greece... P. 63, 64.

134. Ibid. P. 66,67.

135. Mitsakos A. S. France in Greece... P. 177.

136. Petsalis-Diomidis N. Greece... P. 62-63.

137. Петроградские ведомости. 16 августа 1917; Petsalis-Diomidis N. Greece...P. 67, 68.

138. Ibid. P., 63, 68.

139. Palmer A. The Gardeners... P. 237; Woodhouse S. M. A Short Story of Modern Greece. New York; Washington, 1968. P. 203.