Этногенез народов Балкан и Северного Причерноморья. Лингвистика, история, археология
С. Бернштейн, Л. Гиндин
(отв. ред.)

 

АРХЕОЛОГИЯ

 

32. О ВРЕМЕНИ ПОЯВЛЕНИЯ ИРАНОЯЗЫЧНОГО НАСЕЛЕНИЯ В СЕВЕРНОМ ПРИЧЕРНОМОРЬЕ

Н. Л. Членова

 

- Приложение. Словарь гидронимов (толкование В. И. Абаева)

 

Еще недавно предполагалось, что ираноязычное население в Северном Причерноморье жило в скифскую и сарматскую эпоху, т. е. не ранее VII—VI вв. до н. э. Впоследствии В. И. Абаев пришел к выводу, что североиранские племена жили в Восточной Европе задолго до скифской эпохи [1]. Сейчас имеется ряд археологических данных, которые подтверждают эти заключения лингвистов и позволяют датировать появление ираноязычного населения в Северном Причерноморье доскифским временем.

 

Само собой разумеется, что определение языковой принадлежности народов бесписьменных и тем более таких, от которых не дошло хотя бы небольшого количества слов, сохранившихся в письменных источниках других народов, — дело очень сложное, и никаких окончательных решений, по крайней мере в настоящее время, как мне представляется, здесь предложить нельзя. Речь может идти лишь о предположении, подтвержденном рядом косвенных данных. Данные эти следующие:

 

Непосредственными предшественниками и одним из важнейших предков скифов в Северном Причерноморье были носители срубной культуры позднего бронзового века (середина II тысячелетия—VIII в. до н. э.). Антропологически скифы и носители срубной культуры почти не различаются (по данным антрополога Г. Ф. Дебеца, подтверждено на новом материале T. С. Кондукторовой и С. И. Круц) [2]. Население срубной культуры было для своего времени необычайно многочисленно.

 

При составлении археологической карты, где нанесены все археологические памятники шести культур позднего бронзового века на территории СССР, выяснилось, что памятников срубной культуры (как ранне-, так и позднесрубных) в несколько раз больше, чем синхронных им памятников любой из других культур бронзового века, так что для срубной культуры пришлось сделать исключение и нанести не все ее памятники, а только важнейшие [3].

 

259

 

 

На некоторых хорошо обследованных территориях (как Башкирия) срубных памятников оказалось в 10 раз больше, чем памятников других культур, и та же картина начинает выявляться и в других районах распространения срубной культуры по мере сплошного обследования этих районов (Куйбышевское Поволжье и Украина).

 

Очень вероятно, что, будучи столь многочисленными и будучи физическими предками скифов, носители срубной культуры были их предками по языку, т. е. были ираноязычны или индоираноязычны.

 

Широко применяемым приемом при определении языковой принадлежности какой-либо археологической культуры является сопоставление ее ареала с ареалом тех или иных топонимов (главным образом гидронимов.) Сопоставления ареала срубной культуры и иранских гидронимов пока не производилось (за исключением докторской диссертации С. С. Березанской, где сопоставлен ареал срубных памятников с ареалом иранских гидронимов на территории Северной Украины) [4].

 

Надо сказать, что на этом пути есть целый ряд трудностей. Первая из них: до последнего времени не существовало общей карты срубных и андроновских памятников, на которой их ареал был бы обозначен не приблизительно, штриховкой, а точно, путем нанесения всех или хотя бы важнейших памятников. Такая работа выполнена мною. На карту нанесено 354 памятника срубной культуры (это не все, а важнейшие памятники, т. е. те, на которых произведены значительные раскопки, или те, которые находятся на границах срубной культуры) и, кроме того, 399 памятников андроновской культуры, родственной срубной и приблизительно синхронной ей (из них 215— памятники алакульского типа, или разновидности андроновской культуры, и 184 — памятники федоровского типа андроновской культуры), на всей территории их распространения. Таким образом, всего на карту нанесено 753 памятника срубной и андроновской культур. При составлении этой карты использованы археологические карты отдельных районов [5].

 

Вторая трудность при сопоставлении ареалов срубной и андроновской культур и топонимики — в отсутствии топонимических карт для рассматриваемого региона степной и лесостепной зон Восточной Европы, Казахстана, Средней Азии, Западной и Средней Сибири. Исключением являются две книги — В. Н. Топорова и О. Н. Трубачева,

 

260

 

 

где подробно рассмотрены все имеющиеся на этой территории гидронимы и составлены прекрасные карты [6]. Что касается остальных территорий, то приходится только пользоваться имеющимися в литературе указаниями на наличие тех или иных гидронимов на той или другой территории. Все же и такое состояние материала позволяет начать работу по сопоставлению памятников срубно-андроновского круга с иранскими гидронимами.

 

По представленной карте видно, что срубные и андроновские памятники охватывают территорию от Молдавии до Енисея и от Среднего Поволжья до Афганистана. При этом срубные памятники занимают преимущественно западную часть этого ареала, от Молдавии (некоторое количество их есть и юго-западнее, в Румынии и Болгарии) до Урала (некоторое их количество известно и восточнее, на Тоболе и Ишиме), а андроновские — преимущественно восточную часть ареала, от Енисея до Урала, а также Казахстан и часть Средней Азии (некоторое количество их встречается и западнее — в Куйбышевском Поволжье и на Украине, вплоть до Южного Буга). На огромной (протяженностью около 1000 км) территории от Поволжья до Тобола наряду с чистыми срубными и чистыми андроновскими памятниками встречено большое количество памятников с керамикой смешанной, срубно-андроновской.

 

На территории Северной Украины и несколько севернее, в бассейне Днепра и его притоков — Суды, Пела, Ворсклы, в низовьях Десны и особенно в бассейне Сейма располагается целая группа иранских гидронимов (выделенных В. Н. Топоровым, О. Н. Трубачевым и А. С. Стрыжаком) [7]. Эта группа хорошо совпадает с северной частью ареала срубной культуры и частично размещается вдоль северной его границы. Эти гидронимы следующие: Апажа, Апака, Асмонь (Есмань, Эсмань, Османь, Асмонька, Амонька), Рать, Ретьь, Реут, Свапа, Сев, Сейм, Снов, Снова, Удай, Удав, Хан и большое количество гидронимов Руд, Руда. В более южных степных районах иранских гидронимов мало; они вытеснены тюркскими гидронимами (как считал еще М. Фасмер). В бассейне Дона и Северского Донца также есть некоторое количество гидронимов, либо идентичных тем, что встречены в бассейне Днепра, либо других, которые могут быть иранскими. Из них некоторые— Уды в бассейне Северского Донца, Сарда и Сердоба в бассейне Дона — уже приводились в качестве иранских О. Н. Трубачевым и В. Н. Топоровым, но специальной

 

261

 

 

работы по гидронимии бассейна Дона пока нет. По книге П. Л. Маштакова «Список рек Донского бассейна» [8] можно выделить еще несколько гидронимов, иранскую принадлежность которых можно предполагать. Это следующие гидронимы: реки Снова (с притоками Богатая Снова и Кобылья Снова), Усманъ, Сухая Усманка, озеро Усменское, Хава (или Гава). Все они относятся к бассейну верхнего и среднего Дона и его притоков Битюга, Вороны и Хопра, как раз к той части, где располагаются многочисленные памятники срубной культуры. Южнее в бассейне Дона, где срубные памятники также многочисленны, встречены исключительно тюркские и русские гидронимы, которые, очевидно, стерли гидронимы более ранние, — картина такая же, как и для бассейна Днепра.

 

Несколько аналогичных гидронимов (Сев, Уда, Усманка, Серта) и много гидронимов на -ап, -оп, -аба, -уб, -уба (Урап, Уроп, Урюп, Шалап, Сузоп, Антроп, Обь, Объюл, Тараба, Хараба, Аба, Уба, Убинка, Убиенна, оз. Убинское, Убик), а также гидронимы Ур, Уруна, Ушпа имеются в Сибири. Почти все они располагаются тремя компактными группами: 1) на верхнем Иртыше (Уба, Убинка); 2) в бассейне верхней Оби и ее притоков Чумыша, Ини, верхней Томи, т. е. на Северном Алтае и в Кузнецкой котловине (Урап, Шалап, Тараба, Хараба, Уда, Ушпа, Уруна, Сузоп, Антроп, Сев, Убик, Аба, Ур, Уроп); 3) в бассейне верхней Кии и верхнего Чулыма (Серта, Усманка, Убиенка, Урюп, Объюл). Все три группы расположены близко друг от друга (расстояние между второй и третьей группами — около 90 км, между· первой и второй группами — около 240 км), все относятся к бассейну верхней Оби и все хорошо совпадают с тремя группами андроновских памятников, расположенных на этой территории, — верхнеиртышской, североалтайско-кузнецкой и североминусинской.

 

Обособленно расположены три гидронима: оз. Убинское в Барабинской степи, р. Убаган — приток Тобола (близ них также расположены андроновские памятники) и р. Абакан — приток Енисея. На самом Абакане андроновские памятники не обнаружены, но они есть вблизи его устья, на Енисее, по обоим берегам.

 

После того как были выделены эти гидронимы, я обратилась к В. И. Абаеву для выяснения, являются ли они иранскими. В. И. Абаев определил их как иранские и достаточно древние и дал их истолкование (как тем, что были

 

262

 

 

выявлены в Сибири и бассейне Дона, так и из бассейна Днепра, — тем, которые были истолкованы ранее другими лингвистами). При этом в некоторых случаях интерпретация В. И. Абаева отличается от той, что приведена в книге О. Н. Трубачева.

 

Таким образом, составлен небольшой словарь гидронимов, в основном иранских, но некоторые из них могут быть и индоиранскими. Словарь включает 104 гидронима (из них 33 — Руд, Руда) (см. Приложение).

 

Некоторое количество гидронимов (около 20) может быть и индоиранским, хотя это сомнительно (гидронимы на āp, uda, aśman, ur, uru-ap). Особенно много их в Южной Сибири, где они хорошо совпадают с ареалом памятников андроновской культуры. Все же вероятнее, что все перечисленные гидронимы — иранские.

 

Есть ли основания предполагать, что они относятся к доскифскому времени? Думается, что некоторые основания есть. Помимо совпадения ареалов срубной и андроновской культур и перечисленных гидронимов, в пользу их доскифского возраста говорят еще следующие соображения. Скифами (и сарматами) на юге европейской части СССР оставлены гидронимы на -дон (Дон, Донец, Днепр, Днестр), из них название «Дон» достоверно существовало уже в скифское время в форме Τάναϊς (зафиксировано у Геродота), а название «Днепр» (в форме Δάναπρις) впервые встречается в IV в. до н. э. (Periplus Ponti Euxini et lacus Maeoti), как и название «Днестр» (Danaster). В осетинском языке практически все гидронимы кончаются на -дон (из 500 гидронимов, собранных в книге А. Дз. Цагаевой [9], 499 оканчиваются на -дон и только 1 — на -аф — р. Ираф). Поскольку ни андроновская, ни срубная культуры в Северной Осетии не распространены, а осетинский язык считается прямым наследником скифского, гидронимы на -дон, видимо, относятся к скифам и их потомкам— аланам, осетинам. В «Словаре скифского языка», составленном В. И. Абаевым, слово āp (av) имеется только в значении «вода», но не «река», а в осетинском языке av сохранилось лишь пережиточно, в таких словах, как «стекло» (avg), т. е. «прозрачное, как вода» [10], или «водопад» (œæсæрдзœн) [11]. Можно предположить поэтому, что гидронимы на āp (āv) оставлены не скифами и не их потомками, а более древним населением. Это предположение подтверждается и тем, что в Сибири, где не было скифов, нет и гидронимов

 

263

 

 

на -дон [*]. Скифское время представлено на пространстве от Украины до Енисея рядом локальных культур, обнаруживающих сходство лишь в некоторых категориях вещей, но значительно менее близких между собой и не образующих такого единства, как в предшествующую эпоху срубная и андроновская культуры. Этому единству хорошо соответствуют и те сходные или в некоторых случаях даже идентичные гидронимы, о которых шла речь.

 

Рамки статьи не позволяют подробно останавливаться на андроновской культуре и ее распространении. Подчеркну только, что андроновские памятники распространены на очень широкой территории. Наиболее южные из них известны в Средней Азии, в Южной Туркмении (на пути в Иран) и в Афганистане (на пути в Индию), а северо-западные — в Среднем. Зауралье и Башкирии, в зоне контакта с носителями черкаркульской культуры — вероятно, финно-уграми по языку. Все это позволяет думать, что носители андроновской культуры также были иранцами или индоиранцами по языку.

 

Имеется обширная зона интенсивного смешения и контактов срубной и андроновской культур (от Заволжья до Южного Зауралья и, видимо, Приаралья); значительное количество андроновских и смешанных срубно-андроновских памятников выявлено в последнее время на Украине (вплоть до Буга на западе). Родство носителей срубной культуры с носителями культуры андроновской и их тесные связи на огромной территории от Буга до Тобола служат дополнительным аргументом в пользу того, что носители срубной культуры, в том числе и те, что обитали в Северном Причерноморье, были иранцами по языку.

 

Основные выводы:

 

1. В доскифское время, приблизительно с середины II и до первых веков I тысячелетия до н. э. в Северном Причерноморье жили необычайно многочисленные носители срубной культуры. Антропологами установлено, что именно они были физическими предками скифов, растворившими в силу своей многочисленности то пришедшее с востока население, которое принесло с собой многие характерные элементы скифской культуры. Вполне возможно, что будучи физическими предками скифов, носители срубной культуры были и их

 

 

*. За исключением двух ареалов: в северной части Кемеровской обл. (в. Кузнецком Алатау) и в бассейне Колымы. Их отношение к скифскому -дон пока совершенно не ясно.

 

264

 

 

предками по языку, т. е. они были ираноязычны, как и скифы.

 

2. На территории Украины и несколько севернее, в бассейне Днепра и Дона, имеется ряд иранских гидронимов, ареал которых совпадает с северной частью и северной границей срубной культуры; есть основания думать, что они доскифские. Некоторые из них могут быть и индоиранскими, хотя это сомнительно.

 

3. Подобные же иранские гидронимы имеются в Южной Сибири, главным образом в бассейне Оби, где хорошо вписываются в ареал андроновской культуры, близкородственной срубной. Среди этих гидронимов также есть такие, которые могут считаться индоиранскими.

 

4. Срубное и андроновское население находилось в постоянных контактах друг с другом, проникая далеко на территории друг друга, что, вероятно, сопровождалось языковыми контактами.

 

5. Северная граница срубных памятников проходит по Мокше, нижней Суре, нижней Каме и Белой (в последних двух районах есть и андроновские, и срубно-андроновские памятники), т. е. как раз в той области, где, вероятнее всего, должен был осуществляться контакт иранцев с финно-уграми, что также является доводом в пользу ираноязычности носителей срубной и андроновской культур. Наконец, андроновская керамика есть на Амударье —нижней и верхней (в пределах Афганистана), и в Южной Туркмении, что может быть интерпретировано как движение носителей андроновской культуры как в сторону Индии, так и в сторону Ирана.

 

6. Что касается населения, жившего в Северном Причерноморье еще раньше (в начале II, III и IV тысячелетиях до н. э.), то о его языковой принадлежности можно будет судить лишь в том случае, если удастся провести работу по сопоставлению археологических данных с данными топонимики и другими.

 

 

ПРИМЕЧАНИЯ

 

1. Абаев В. И. Скифо-европейские изоглоссы. М., 1965; Он же. - К вопросу о прародине и древнейших миграциях индоиранских народов. — В кн.: Древний Восток и античный мир. М., 1972.

 

2. Дебец Г. Ф. Палеоантропология СССР. 181, 182; Он же. О физических типах людей скифского времени· — В кн.: Проблемы скифской археологии. М., 1971. с, 9; Кондукторова T. С. Антропология древнего населения Украины. М., 1972,

 

265

 

 

с. 21, 22, 72—74, табл. 6, 7; Круц С. Й. Антропологические особенности населения срубной культуры территории Украины. — В кн.: Энеолит и бронзовый век Украины. Киев, 1976, с. 223—225.

 

3. Членова Н. Л. Распространение и пути связей древних культур Восточной Европы, Казахстана и Средней Азии в эпоху поздней бронзы. — В кн.: Средняя Азия и ее соседи в древности и средневековье, М., 1981.

 

4. Березанская С. С. Северная Украина в эпоху бронзы. Докт. дис. (рукопись).

 

5. При составлении карты учтены следующие публикации:

для Молдавии — Археологическая карта Молдавской ССР. Кишинев, 1973, вып. 3;

для Украины — карта 8 в кн.: Археологія Українськой PCP. Київ, 1971, т. 1; для Воронежской обл. — карты в кн.: Либеров Л. Д. Древняя история населения Подонья. Докт. дис. (рукопись); Пряхин А. Д. Поселения абашевской общности. Воронеж, 1976; Он же. Погребальные абашевские памятники. Воронеж, 1977;

для Поволжья — карты в работах: Халиков А. X. Древняя история Среднего Поволжья. М., 1969; Агапов С. А., Васильев И. Б. Новые поселения срубной культуры в Куйбышевском Заволжье. — В кн.: Очерки истории и культуры Поволжья. Куйбышев, 1976; Памятники Нижнего Поволжья MHA, 60). М., 1959;

для территории Башкирии — карты в работах: Шокуров А. Л. Материалы к археологической карте нижнего течения р. Белой и среднего течения р. Ик. — В кн.: Древности Башкирии. М·, 1970; Археологическая карта Башкирии. М., 1976;

для Зауралья — карты в кн.: Сальников К. В. Очерки древней истории Южного Урала. М., 1967; для андронрвских памятников — карты в работах: Андроновская культура, вып. 1. — САИ, 1966, вып. В3-2; Зотова С. В. Ковровые орнаменты андроновской керамики. — МИА, 1965, 130;

специально для андроновских памятников Казахстана — в кн.: Черников С. С. Восточный Казахстан в эпоху бронзы. — МИА, 1960, 88; Археологическая карта Казахстана. Алма-Ата, 1960;

для Новосибирской обл. — карты в работах: Грязнов М. Я., Троицкая Т. Я., Уманский А. Я., Севастьянова Э. А. Археологическая карта побережья Новосибирского водохранилища. — В кн.: Вопросы археологии Сибири (Научные труды НГПИ, вып. 85). Новосибирск, 1973; Комарова М. Я., Молодин В. И. Археологическая карта правобережья р. Оби в Сузунском р-не Новосибирской обл. — Там же; Романцова В. Д., Троицкая Т. Я., Матвеева В. И. Археологическая карта побережья р. Уень. — Там же; Троицкая Т. Я., Молодин В. И., Соболеве. И. Археологическая карта Новосибирской обл. Новосибирск, 1980.

Кроме того, учтены все данные из ежегодников «Археологические открытия» за период с 1966 по 1976 г. и «Археологические исследования на Украине» (4 вып.) и сборников «Вопросы отечественной и всеобщей истории» (Куйбышев, 1975) и «Очерки истории и культуры Поволжья» (Куйбышев, 1976).

 

6. Топоров В. Я., Трубачев О. Н. Лингвистический анализ гидронимов Верхнего Поднепровья. М., 1962; Трубачев О. Я. Названия рек Правобережной Украины. М., 1968.

 

7. Топоров В. Я., Трубачев О. И. Лингвистический анализ. . .; Трубачев О. Я. Названия рек. . .; Стрижак О. С. Наави річон Полтавщини. Київ, 1963.

 

266

 

 

8. Маштаков П. Л. Список рек Донского бассейна. Л., 1934.

 

9. Цагаева А. Да. Топонимия Северной Осетин. Орджоникидзе, 1975, ч. 1.

 

10. Абаев В. И. Осетинский язык и фольклор. М., 1948, т. 1, с. 153, 158.

 

11. Цагаева А. Дв. Иранские архаизмы в топонимии Северной Осетии. — В кн.: Иранское языкознание. История, этимология, типология. М., 1976, с. 172.

 

 

ПРИЛОЖЕНИЕ

 

СЛОВАРЬ ГИДРОНИМОВ (толкование В. И. Абаева)

 

БАССЕЙН ДНЕПРА

 

Амонька (18) [*] — вероятно, из Асмонька

Апажа (23) — иран. āp «вода», «река»

Апака (24) — иран. арака «прозрачный (как вода)»

Артополот (11) — ?

Асмонь (20) — арийск.: др.-инд. aśman, иран. asman «камень», ср. Каменка

Ворскла (6) — осет. ors. «белый» + тюрк. köl «рукав реки»

Домоткань (5) — ?

Есмань, Эсмань, Османь (15, 16, 20) — см. Асмонь

Рать (28) = Реут? (см. ниже)

Рашевка (7)?

Реть (14, 17) = Реут? (см. ниже)

Реут (1, 21, 25) — др.-иран. rautah «река»

Руд, Руда — др.-иран. rautah «река»

Самотканъ (Савоткан), Замохан (4) — ?

Свапа (19) — иран. sava-āp. «Черная река»

Ceв (22) —иран. sava «черный»

Сейм (12) — арийск.: др.-инд. śyama «черный, темный»

Снов, Снова (13, 27, 31) — иран. snāvā «шнур» (??)

Снопород (3) — др.-иран. spana-rautah «священная река» (?)

Сула (9) — тюрк. sulau «водопой»

Сура (2) — др.-иран. sūra «сильный» (?)

Удав (Удава) (8) }

Удай (Уда) (10) } арийск·: др-инд. uda «вода»

Хон (Хан) (27а) — иран. xan «родник»

 

 

БАССЕЙН ДОНА

 

Сарда (35) — иран. sarta «холодная»

Сердоба (37) — иран. sarta-ap «холодная река»

Снова (31) — см. выше (бассейн Днепра)

Сухая Усманка (32) — см. выше Асмонь (бассейн Днепра)

Уды (38) — си. выше: Удай (бассейн Днепра)

 

 

*. Номера в скобках соответствуют номерам на карте.

 

267

 

 

Усманx (33) — см. выше: Асмонь (бассейн Днепра)

Усмeнскоe, оз. (36) — см. выше Асмонь (бассейн Днепра)

Хава (Гaва) (34) — иран. gau, авест. gao «cкот», «стойбище скота»

 

 

БАССЕЙН ВОЛГИ

 

Обва (40) — иран. āp (?) + коми va «вода»

Сура (39) — см. выше: Сура (бассейн Днепра)

 

 

ЗАУРАЛЬЕ

 

Ревда, Рефт (41) — иран. rautah, см. выше (бассейн Днепра)

Реж (42) — ?

Решт, Решеты (41) — иран. rasta «прямой» (?)

Урефты, оз. (43) — см. выше: Ревда, Рефт

 

 

БАССЕЙНЫ ОБИ И ЕНИСЕЯ

 

Аба (59) — арийск.: др.-инд., иран. āp «вода», «река»

Абакан (69) — иран. āpaka (?), см. выше: Апака (бассейн Днепра)

Антроп (57) — иран. antar-āp «междуречье» (??)

Объюл (68) — иран. āp + тюрк. (чулымск.) юл «вода», «река»

Обь (не помечено номером на карте) — иран. āp

Сев (60) — иран. sava, см. выше (бассейн Днепра)

Серта (65) — иран. sarta «холодная»

Солтонка (53а) — иран. sarta (salta) «холодная», ср. осет. sald-don «мерзлая река»

Сузоп (55) — иран. sauča-āp, перс. sūz-āp «горячая (жгучая) вода» (??)

Тараба (50) — арийск.: иран. tantra-āp «темная река» (?)

Уба (46) —иран. āp (?)

Убаган (44) — см. выше: Абакан

Убиенка (66) }

Убик (63) }

Убинка (47) }

Убинское, оз. } иран. āp (?)

Уда (49) — арийск.: др.-инд., иран. uda «вода»

Ур (61).— арийск.: иран. -uru «широкий» (?)

Урaп (62) }

Уроп } арийск.: др-инд., иран. uru-āp «широкая река»

Уруна (54) — арийск.: иран. uru «широкий»

Урюп (67) — см. выше: Урап, Уроп

Усманка (64) — см. выше: Асмонь (бассейн Днепра)

Ушпа (56) —иран. huśa-āp «сухая река» (?)

Харапа (51) — иран. xara-āp «серая (мутная) река» (?)

Шалап (52, 53, 58) — иран. sarta (salta) «холодная река»

 

[Previous] [Next]

[Back to Index]