МАКЕДОНИЯ - ПРОБЛЕМЫ ИСТОРИИ И КУЛЬТУРЫ,
Институт славяноведения, РАН
 

ГОРДИЕВ УЗЕЛ БАЛКАН

В.И. Косик (Институт славяноведения РАН)

Македонская тема с прошлого века не сходит с политической авансцены. Для нынешнего времени слово "Македония", хотя и перестало быть "запретным", тем не менее и сейчас порождает многочисленные споры и не перестает быть яблоком раздора на международном уровне. Достаточно упомянуть разногласия между Болгарией и Македонией по языковой проблеме, демарш Греции, обусловивший непризнание рядом международных организаций и государств самого названия страны - Республика Македония.

Обратимся к недавней истории. Находясь в составе Османской империи, Македония могла получить свободу только через освободительную войну, как это было с Грецией, Сербией, Болгарией. Однако та же Россия, включенная в систему международных обязательств по сохранению статус-кво на Балканах и немало уже сделавшая для своих единоверцев в этом регионе, была стеснена в своих действиях, да и не была готова снова послать свою армию на помощь православным братьям. Одновременно не следует забывать, что, выступая в роли "старшего брата", Россия считала своей обязанностью оказывать покровительство македонским славянам, защищая их от притеснений турецкой власти. В Петербурге полагали, что дальнейшая судьба македонцев будет связана с одной из православных стран Балканского региона. Во всяком случае, так думали в 1886 г., когда посол России в Константинополе А. И. Нелидов в своей известной программе, одобренной царем, писал, что в случае очередной русско-турецкой войны или осложнений на Балканах вопрос о Македонии будет служить для "приобретения содействия той или другой народности".

Борьба за души македонцев значительно усложнилась с появлением в 90-х годах на политической сцене Македонской революционной организации (далее - Внутренняя организация) и Верховного македонского комитета (далее - ВМК). Их деятельность с самого начала отличал различный подход к решению македонского вопроса: одни были сторонниками революционного пути, другие - приверженцами использования прежде всего легальных методов. Соответственно все это обусловило сложности в деле выработки единой стратегии, создании общего центра и определении роли в его руководстве каждой из сторон.

Русская дипломатия пристально следила за македонскими делами. 25 мая 1903 г. в МИД России поступила секретная телеграммам "По сведениям агентуры, Сарафов и девять других македонских революционеров постановили и подписали 7 мая следующую резолюцию: если Европа и Болгария останутся все еще безучастными и не дадут Македонии прав по статье 23 Берлинского трактата, произвести в Македонии и Адрианопольском вилайете поголовное восстание болгар, взорвать динамитом правительственные учреждения, казармы, арсеналы, склады, некоторые железнодорожные станции, в особенности Салоникские ... разрушить телеграфные линии и взорвать артиллерийский арсенал и другие постройки в Константинополе. Если и это не вызовет вмешательства, то распространить в Турции и Европе чуму через заготовленных бацилл прививкой их крысам, чтобы отомстить Европе. Это сведение, если оно справедливо, дает повод думать, что македонские революционеры уже близки к отчаянию и что при надлежащей бдительности их деятельность скоро перестанет быть опасной. Но казалось бы тем необходимее обеспечить мирное население безотлагательным осуществлением обещанных преобразований" [1]. Николай II, прочитав это грозное сообщение, оставил на нем лаконичную помету: "Людей, прибегающих к таким способам мести, следует уничтожать, как собак" [2].

В качестве комментария о политике России того времени можно привести суждение посланника в Софии Ю. П. Бахметьева. В разговоре с военным министромБолгарского княжества Р. Петровым он подчеркнул, что "русский народ несравненно дороже государю, нежели все другие славянские, взятые вместе; что македонцы могут найти спасение только в терпении и восстанием они не только ничего не возьмут, а только испортят и затянут дело, и что надежды руководителей комитетов, как Михайловский, Ризов, Цончев, Сарафов, своей кровью, или скорее кровью своих братии, - разжалобить цивилизованный мир есть только заблуждение и самообольщение" [3].

Эта беседа состоялась 2 августа 1903 г. в день начала Илинденского восстания, результатом которого было то, что Европа, утомленная балканскими неурядицами, добилась от Порты принятия обязательства по улучшению положения христианского населения. Однако реализация реформ, предусмотренных Мюрцштегским соглашением между Австро-Венгрией и Россией (осень 1903 г.), проваливалась: территория Македонии стала ареной ожесточенных столкновений болгарских, греческих и сербских вооруженных отрядов, обагривших кровью эту несчастную землю.

В январе 1907 г. на собрании Внутренней организации в Рильском монастыре было принято очередное решение делать ставку на восстание. Подчеркивалась необходимость революционизирования населения "через беседы и распространение революционных изданий". Предполагалось послать на места специалистов-инструкторов "для обучения населения изготовлению патронов, бомб, взрывчатых веществ", равно как и открыть курсы для подготовки террористов [4]. Однако шансы на успех планируемого восстания были невелики из-за четнического террора, раскалывавшего население.

Таблица
Вилайет Год Четы Четники Четы Четники Четы Четники Четы Четники
Болгарские Греческие Сербские Всего
Солунский Монастырский Косовский 1906 1907 1906 1907

1906 1907

36 
31 
23 
29

15
17

456 
282 
234 
241

143 
138

14 
10 
10
17

 __
 __

142 
113 
282 
257

 __
 __

 __
 __

3

6
3

 __
 __
78 
35

95 
139

50 
41 
39 
49

21
20

598 
395 
594 
333

238
277

Всего: 1906 1907 74 
77
833 
661
24 
27
424 
370
12 
6
173 
174
110 110 1430 
1205

Эта официальная таблица [5], составленная на основе донесений местных властей, дает представление об ареале действий чет, их количестве. Сравнительно небольшая численностьбоевиков может вызвать удивление, но здесь следует учитывать возможную неполноту и неточность данных. Размышляя о деятельности этих отрядов, один из русских дипломатов с горечью писал в МИД в апреле 1906 г.: "Мученический венец христиан ... в большинстве случаев свивается их же собственными руками ... и в продолжении смут больше всего повинны ... комитеты в соседних государствах, растлевающих нравы населения своей проповедью братоубийственных междоусобиц ... На деле обычно болгарские комитеты и являются главным источником неурядиц ... Расположившись хозяином в крае, оспариваемом другими пропагандами, и объявив его вопреки своему теоретическому интернационализму, своей территорией со своими законами ... и своей исполнительной властью, болгарские комитеты накликали нашествия банд разных "спасителей", последние переняли у них их насильственные кровавые приемы, дали им еще большее развитие, - и по всему лицу вилайетов пошла бепрерывная, бессмысленная травля и дикая взаимная расправа между христианами, заполняющая современную криминальную хронику ... провинности болгарских комитетов ... не ограничиваются одним пролитием крови. По милости этих комитетов ... (турецкие власти. -В. К.) по праву и долгу всячески задерживают рост болгаризма, выжидая пока он очнется от революционного гипноза;благодаря комитетам судебные наезды на села не прекращаются, чрезвычайные суды не упраздняются и селяне должны переносить все тяготы полуосадного положения; комитеты разоряют болгарское население поборами, они причина упадка и мусульманских хозяйств ... они же, наконец, причина расстройства в бюджетах вилайетов, обремененных непосильными налогами на содержание сверхкомплектного гарнизона"[6].

Эта пространная цитата с традиционным набором сведений не заслуживала бы помещения ее здесь, если бы не одно, важное для нас, обстоятельство, а именно - российские дипломатические чиновники считали, что основное население спорной территории принадлежит к болгарской национальности. В своих донесениях они неоднократно называли его македонскими болгарами, что вполне можно объяснить, зная о тесной связи Внутренней организации и ВМК с Болгарией.

В то же время нельзя было не заметить роста патриотизма, точнее, национального самосознания в македонских землях. В одном из русских дипломатических донесений в Петербург сообщалось: "Само население начало весьма тяготиться разными пропагандами и искренне желает, чтобы его оставили в покое. В Касторийской казе (входила в Монастырский вилайет, где сильны были греки. - В. К.) к нам приходила депутация от сел, заявлявших, что не желают ни греческих, ни болгарских учителей и священников, но просят дать им македонских. На расспросы об их национальности, они отвечали, что они македонцы. Такие заявления, далеко не единичные, показывают, что христианское население Македонии устало от травли его разнообразными пропагандами, и что в нем начинает пробуждаться национальное самосознание, отличное от навязываемого ему со стороны" [7].

В 1908 г. в Османской империи вспыхнула младотурепкая революция. Следует заметить, что победа заговорщиков во многом была обусловлена поддержкой масонской ложи в Салониках, во главе которой стоял еврей Карассу. Именно масоны старались всеми силами "помочь младотуркам добиться единения всех македонских народностей и слить их в одно политическое целое". Эта задача представлялась вполне реальной с учетом того, чтобольшинство младотурецкого руководства входило в состав салоникской ложи[8]. Младотурки стремились продемонстрировать Европе, что переход к либеральному правлению притупляет остроту македонского вопроса. Известно, что у "новых османов" наблюдались некоторые различил в подходах к нему: одни признавали за христианскими национальностями право на обособление и "культурную пропаганду", другие выступали под флагом единого оттоманского народа [9]. Но в одном они были едины - в желании задушить панболгарскую идею. Вероятно, здесь следует искать ключ к разгадке поддержки ими "македонских болгар" во главе с Я. Санданским и Хр. Чернопеевым. Младотурки, несомненно, приветствовали выступления своих новых неожиданных "союзников", протестовавших против пропагандистской деятельности Греции, Болгарии, Сербии и Румынии в Македонии. Особенно резкой критике подвергались Россия, Германия и Австро-Венгрия. Причем Россия изображалась в качестве некоего политического Тартюфа, стремящегося под маской покровительства христианам, с помощью Болгарии, добраться до Константинополя. В свою очередь Австро-Венгрия и Германия характеризовались как "рынки публичной продажи политической совести". Заключительный аккорд всех этих рассуждений был один: "Македония не нуждается ни в России, ни вообще в Европе, а если получит и укрепит свою свободу, то благодаря своим собственным силам в единении с младотурками"[10].

В сущности, этот вывод не был лишен логики, хотя и крайне наивен с практической стороны. И еще одно наблюдение: союз младотурков с Я. Санданским отнюдь не означал мира на земле, где продолжали действовать различные "пропаганды". Да и сами турки стремились быть primus inter pares.

Пути к прекращению кровавых распрей были различны. Один из них предложил русский консул А. Петряев в "Записке по вопросу о национальностях в Македонии" (1909 г.). В ней он несколько наивно, если не сказать жестче, писал: "По моему мнению, в случае возникновения Македонского кризиса, наилучшим разрешением его было бы наделение Македонии кантональным устройством наподобие Швейцарии и гарантирование ей вечного нейтралитета ... Устроенная таким образом Македония может послужить основным ядром Балканской федерации, к которой могут потом примкнуть и другие балканские государства и сделаться первым буфером на пути австро-германского движения к Солуни" [11]. Свой рецепт был у русского дипломата в Скопье А. Д. Калмыкова, докладывавшего в 1911 г. в МИД о том, что "... автономия Македонии под непосредственным наблюдением Европы и ее представителей безусловно неисполнима. Необходимо сохранить Македонию и Албанию в составе Турецкой империи" [12]. Для нормализации обстановки он предлагал оказать Порте помощь, выделив займ на оживление экономики края. Тогда, как он отмечал, "политические кризисы отойдут в сферу действия парламентов и кабинетов и перестанут служить поводом к междоусобной войне" [13].

Самое удивительное в том, что эти мысли высказывались не теоретиками от дипломатии, а практиками, явно недооценивавшими степень запущенности "македонской болезни": прыщ - язва - флегмона. Паллиативное лечение не помогало. Необходимо было хирургическое вмешательство, т. е. война.

13 марта 1912 г. подписывается сербско-болгарский договор для "оказания взаимной помощи и для охраны общих интересов в случае изменения статус-кво на Балканах или нападения третьей державы на одну из договаривающихся сторон". В мае заключается союзное соглашение между Болгарией и Грецией, по которому вопрос о Македонии, вернее о ее разделе, предполагалось решить в зависимости от числа выставленных на фронт войск, военных успехов и размеров потерь. В сентябре становится реальностью сербско-греческий пакт.

Долгожданный Балканский союз создан. Война с Турцией под знаменем освобождения македонских братьев была на пороге. Уже в октябре Болгария, Греция и Сербия объявили войну своему бывшему грозному повелителю.

"Остановить их порыв, - писал министр иностранных дел России С.Д. Сазонов, - обещанием новой коллективной попытки держав принудить Турцию провести, наконец, в жизнь много раз обещанные и никогда не выполненные реформы ... было чрезвычайно трудно" [14].

Здесь надо помнить, что сама русская дипломатия практически подталкивала к войне, результаты которой могли оказать существенное влияние в случае открытия военных действий между Россией, с одной стороны, Германией и Австро-Венгрией - с другой.

Ход балканской войны известен: болгарские войска заняли восточную Македонию, сербские - западную и через Албанию вышли к Адриатике, греческие - большую часть южной Македонии. Однако Сербия, лишившись выхода к морю после провозглашения Албании независимым государством, требовала от Софии в качестве компенсации Вардарскую долину. Греция выступала за передачу ей занятых Болгарией некоторых территорий юго-восточной Македонии и добивалась признания прав на Салоники. Болгария имела свои претензии на западную Македонию, занятую сербами и греками. Все были недовольны.

После заключения антиболгарского тайного сербско-греческого договора (1913 г., май) назревала новая война. София также готовилась к ней, рассчитывая окончательно решить македонский вопрос в свою пользу. В июне 1913 г. нападение болгарских частей на сербские аванпосты стало началом второй Балканской войны, в которой София потерпела поражение. В августе того же года по условиям Бухарестского мира Сербия получила Вардарскую Македонию, Греция - Эгейскую Македонию и Салоники, за Болгарией осталась Пиринская Македония. Больше других от войны выиграла Греция, к которой отошло более половины всех македонских земель, на втором месте была Сербия, на третьем - Болгария.

Болгарские правящие круги не замедлили обвинить в происшедшем Россию. Апофеозом русофобских настроений явилось стихотворение, каждая строфа которого оканчивалась проклятием "братской России" [15]. И хотя тираж газеты "Дневник" с этим стихотворением был конфискован и правительство выразило свое сожаление русскому посланнику А. В. Неклюдову, эти зарифмованные проклятия можно и нужно расценивать как результат "нестроений" в славянстве, своеобразной игры на качелях, которая в русско-болгарских отношениях принесла немало бед.

С. Д. Сазонов писал в своих воспоминаниях: "Бухарестский мир был только пластырем, налепленным на незалеченные балканские язвы, которым было суждено вскрыться не далее чем через год ... Для Болгарии Бухарестский мир запечатлевал крушение честолюбивой мечты Фердинанда Кобургского о создании болгарского царства от пределов Албании и до Мраморного моря. Горечь обманутых надежд и затаенная злоба против тех, кого они считали виновниками испытанных ими разочарований, поставили судьбы болгарской политики в тесную связь с венским кабинетом, как это наглядно доказала мировая война 1914 года" [16].

Итак, по мнению болгарских национал-патриотов, Россия была ответственна за их неудачи. При этом забывалось, что Российская империя не всемогуща и не могла позволить себе конфликт с державами, поддерживавшими болгарских неприятелей. Ревизия договора была России явно не под силу. Силу России дробило само славянство.

Можно поставить вопрос: а какова была реакция в самой Македонии на оккупацию и раздел?

Ответ должен учитывать этнонациональное соотношение населения и властей. Предположение о возмущении и активном сопротивлении не подтверждалось. Хотя были зафиксированы такие формы пассивного отпора, как сокрытие оружия, утаивание продуктов от реквизиции, дезертирство из армий новых властителей. Это "безмолвствование" народа обуславливалось рядом причин.

Во-первых, для многих новый порядок означал воссоединение с исторической родиной.

Во-вторых, в результате эмиграционных процессов Македония лишилась значительной части активного населения.

В-третьих, для жителей этого края сложившаяся многовековая привычка к повиновению превратилась в характерную черту быта. (Мое утверждение, разумеется, не носит абсолютного характера.)

В-четвертых, общественно-политическое сознание крестьянской массы было на низком уровне из-за самого уклада жизни и отталкивавшей от себя зачастую насильственной пропаганды и иных форм "адаптации" жителей.

Вспомним, что власти для укрепления своих позиций, случалось, шли даже на замену имен и фамилий у жителей новоприсоединенных территорий. В докладе Международной комиссии, созданной для информирования мировой общественности о Балканских войнах 1912-1913 гг., все правительства и армии воюющих сторон обвинялись в жестокости к военнопленным и гражданскому населению.

Само болгарское правительство начало, как уже упоминалось, осуществлять почти нескрываемое сближение с Берлином и Веной. В беседе с русским посланником А.А. Савинским (1914 г., июль) премьер-министр В. Радославов подчеркнул, что "народ уже не так верит России, что он чувствует себя оставленным и оставленным всеми: теперь мы восстановили против себя Россию, в лице Австрии и Германии мы имеем только врагов славянства, с соседями мы со всеми в ссоре; мы не славяне, - мы монголы и ничего у нас нет общего ни с сербами, ни с русскими" [17].

В этих сбивчивых и нервно-напряженных заявлениях проглядывало одно: болгарское правительство уходило от России, не обеспечившей ей желанного результата в македонском вопросе.

Началась первая мировая война.

Власти в Софии уверяли, что Болгария никогда не присоединится к лагерю, воюющему против России, и без предварительной договоренности с Петербургом не займет Македонию. Однако в это верилось с трудом: в правительстве находились лица, не раз заявлявшие о необходимости отхода от России и союза с Австро-Венгрией. В этой ситуации Россия стремилась привлечь Болгарию в свой лагерь. В частности, разрабатывались планы подкупа ряда министров, включая В. Радославова. Однако союзники России предпочли отказаться и не тратить 5 млн. франков на такое рискованное предприятие[18].

Тем временем успехи немецкого оружия в 1915 г. убеждали Софию в правильности ее ставки на Германию. После оставления русскими войсками Брест-Литовска председатель Народного Собрания Болгарии послал германскому императору телеграмму с поздравлениями. В ней он несколько настырно напоминал, что "обиженная державами Болгария ожидает от германской мощи ... содействия в возвращении отнятой у Болгарии территории" [19].

Прогерманские настроения Софии, гонения на русских подданных, отказ от союза с Антантой - все это вынудило русского царя пойти на решительный шаг. 11 сентября 1915 г. в 21 час 37 минут он телеграфировал С. Д. Сазонову: "С крайним прискорбием уполномачиваю Вас отозвать из Болгарии посланника с миссией и консульствами" [20]. В свою очередь министр предпринял последнюю попытку "образумить" Софию. Через А. А. Савинского он извещал В. Радославова:

"События, происходящие теперь в Болгарии, свидетельствуют об окончательном решении правительства короля Фердинанда отдать судьбу страны в руки Германии. Присутствие германских и австрийских офицеров в Военном министерстве и Штабах армии, сосредоточение войск в пограничной с Сербией области, широкая финансовая помощь, принимаемая Софийским кабинетом от наших врагов, не оставляют сомнения в том, против кого направлены нынешние военные приготовления болгарского правительства. Державы Согласия, принявшие близко к сердцу обеспечение чаяний болгарского народа, неоднократно предостерегали г. Радославова, что всякое враждебное действие против Сербии будет сочтено ими как направленное и против них самих ... Представитель России ... не может оставаться в стране, в которой готовится братоубийственное нападение на союзный славянский народ. Императорский посланник получил предписание покинуть Болгарию ... если в 24-часовой срок болгарское правительство не порвет открыто с врагами славянства и России и не примет мер к немедленному удалению из армии офицеров государств, воюющих с державами Согласия" [21].

Ультиматум не был принят. Благо Болгарии требовало возвращения отторгнутых Сербией македонских земель. "Нам чужого не надо, но и своего не отдадим" - это изречение было известно с древних времен.

21 сентября отношения были разорваны. 6 октября в манифесте Николая II Болгарии объявлялась война.

На Балканах болгарские и сербские крестьяне, одетые в солдатские шинели, в очередной раз были брошены в патриотическую мясорубку войны. Успех сопутствовал наследникам хана Аспаруха. Желанные земли становились болгарскими. Эйфория побед настолько захватила Софию, что в феврале 1916 г. В. Радославов внес в Народное Собрание законопроект о переименовании столичного храма-памятника св. Александра Невского в собор свв. Кирилла и Мефодия. В. Радославов тогда заявил, что переименовывая храм, "мы хотим лишь ознаменовать и увековечить наступление новой национальной эры - эры освобождения Македонии" [22]. Этот законопроект был принят лишь "благодаря" голосам депутатов турецкой национальности, что явилось слабым утешением для России.

Однако говорить о каком-то резком всплеске антироссийских настроений нельзя. Болгарская пресса, критикуя царское правительство, в то же время писала о "наилучших чувствах" своего народа к русским братьям. Лейтмотив всех выступлений, заявлений, настроений был один - болгары не желают воевать ни с кем, даже с сербами, они только берут у них то, что принадлежит им по праву [23].

Но право на территориальную компенсацию давно не отрицалось Россией и ее союзниками. В августе 1916 г. начальник штаба Главковерха генерал М. В. Алексеев склонялся к тому, чтобы начать переговоры с Болгарией и заключить с ней тайное - от Сербии и Греции - соглашение. В нем предусматривалась передача Болгарии Македонии до р. Вардар, Каваллы и, возможно, Салоник в обмен на детронацию короля Фердинанда, отставку правительства, разрыв с Центральными державами. Однако против такого плана выступала Франция, считавшая, что переговоры могут быть начаты только по инициативе Софии, поставленной на колени в результате нанесения Болгарии мощного удара [24].

Наступил 1917 год с его Февральской революцией. Петербург оставался верен своим союзническим обязательствам. В планах дипломатии Временного правительства разрабатывались новые варианты разрешения македонского вопроса. Это было связано с появлением в Швейцарии болгарского Комитета, который замышлял переворот в Болгарии. Его руководители соглашались на переход в стан Антанты только в случае передачи своей стране всей болгарской Македонии "в ее этнографическом смысле" [25].

Разрозненность информации не позволяет составить целостную картину тогдашнего состояния македонского вопроса и путей его разрешения. Революции в противоборствующих странах смешали карты. В результате поражения Центральных держав македонские земли, удерживаемые Болгарией и Сербией, вновь подверглись переделу. И здесь осталось втуне романтическое Программное обращение Македонского Революционного Комитета из далекого Петрограда (18 июня 1917 г.) о создании Балканской федеративной демократической республики, в которую входили бы: Македония, Албания, Черногория, Греция, Сербия, Болгария, Хорватия, Босния и Герцеговина, Словения, Фракия, области со смешанным населением все имели бы республиканский статус [26]. В 1919 г. согласно решениям Парижской мирной конференции у Болгарии осталась лишь Пиринская Македония. Вардарская Македония и Струмица были присоединены к новому государству - Королевству сербов, хорватов и словенцев.

Македонский вопрос утратил свою остроту, но только на время - до начала второй мировой войны, в ходе которой Болгария вновь попыталась решить свою давнюю задачу, но поражение Германии не позволило ее осуществить. Обретение Македонией государственности в составе Федеративной Народной Республики Югославии влекло за собой превращение болгарской мечты в миф. "Третья мировая война", позволившая Македонии стать суверенным государством, кажется внушает надежду, что гордиев узел, наконец-то разрублен. Однако ничто не обладает такой устойчивостью и живучестью как миф. Ум бессилен перед чувством. И мифический узел продолжает жить в сознании...

[Previous] [Next]
[Back to Index]


ПРИМЕЧАНИЯ

1. Архив внешней политики Российской империи (далее - АВПРИ). Ф. Политархив. Д. 500. Ч. 1.Л.361.

2. Там же.

3. Там же. Д. 1319. Л. 47.

4. См.: АВПРИ. Ф. 319. Гражданское агентство в Македонии (Турция). Оп.631. 1907. Д. 64. Л. 86.

5. Там же. Д. 65. Л. 235.

6. Там же. 1906. Д. 48. Л. 126 об-127.

7. Там же. 1907. Д. 65. Л. 68.

8. Там же. 1908. Д. 73. Л. 180; Соловьев О. Ф. Масонство в мировой политике XX века. М., 1998. С. 220-222.

9. См.: АВПРИ. Ф. 319. Гражданское агентство в Македонии (Турция). Оп. 631. Д. 73. Л. 187, 188 об.

10. Там же. Л. 174 и об.

11. Там же. Ф. Политархив. Д. 4392. Л. 30-31.

12. Цит. по: Шатилова Л. В. Македонский вопрос в период балканских войн 1912-1913 гг. и политика России // Балканские исследования. Вып. 15. Россия и славяне: политика и дипломатия. М., 1992. С. 190.

13. Там же.

14. Сазонов С. Д. Воспоминания. М., 1991. С. 80.

15. См.: АВПРИ. Ф. Политархив. Д. 1351. Л. 123 об.

16. Сазонов С. Д. Указ. соч. С. 120.

17. АВПРИ. Ф. Политархив. Д. 1353. Л. 194 об.

18. См.: Там же. Д. 3779. Л. 135 об-136.

19. Там же. Д. 3772. Л. 206.

20. Там же. Д. 3781. Л. 7.

21. Там же. Л. 15.

22. Там же. Д. 3779. Л. 82-83.

23. См.: Там же. Л. 68-79.

24. Там же. Д. 3792. Л. 31.

25. Там же. Д. 3792.

26. См.: Ристовски Б. Русско-македонские исторические связи // Македония. Путь к самостоятельности. Документы. М., 1997. С. 42-43.